- Ваши родные - набожные люди?
- Да, мать чуть не каждый день в церковь ходит.
- А вы почему перестали ходить?
- Надоело. Пустое это все. Поют, кричат, молятся без конца. Да только не помогает. Все негры любят ходить в церковь, и никому это не помогает. Все равно у белых есть все, а у негров ничего.
- И вы не замечали, что, когда вы бываете в церкви, у вас становится легче на душе?
- Нет. Мне этого и не нужно было. Это только у бедных в церкви становится легче на душе.
- Но ведь и вы бедны, Биггер.
Снова глаза Биггера загорелись лихорадочным гордым блеском.
- Я не _такой_ бедный, - сказал он.
- Но ведь вы сами говорите, Биггер, если б вы попали в такое место, где вы не чувствовали бы ненависти к себе и не ненавидели бы других, вы бы могли быть счастливы. В церкви вас никто не ненавидел. Почему же вы не находили там облегчения?
- Я хотел быть счастливым здесь, на земле, а не в другом месте. Такого счастья мне не надо. Белым людям на руку, если негры набожны: они тогда могут делать с нами, что хотят.
- Несколько минут назад вы сказали, что за убийство вас бог накажет. Значит ли это, что вы верите в бога?
- Не знаю.
- Вас не страшит, что будет с вами после смерти?
- Нет. Но мне не хочется умирать.
- Разве вы не знали, что убийство белой женщины карается смертью?
- Знал. Но она меня так измучила, что мне было все равно.
- Вы искали бы утешения в религии, если бы знали, что она может вам его дать?
- Нет. Я и так скоро умру. И если б я был набожный, я бы уже умер.
- Но ведь церковь обещает вечную жизнь?
- Это для тех, кого много били.
- У вас есть такое чувство, что вы могли что-то сделать в жизни, но только у вас не было случая?
- Может, и есть; только я не прошу, чтоб меня жалели. Никого не прошу. Я негр. У негров случая не бывает. Я вот думал, что мне выпал случай, рискнул и проиграл. Но теперь уже мне все равно. Я попался, значит, делу конец.
- Но вам не кажется, Биггер, что где-то, как-то, когда-то вам удастся вознаградить себя за все то, чего вы были лишены здесь, на земле?
- Нет! Чушь все это! Я знаю, когда меня прикрутят ремнями к стулу и пустят ток - мне крышка, и навсегда.
- Биггер, я хочу знать, как вы относитесь к людям своей расы. Вы любите их?
- Не знаю, мистер Макс, Все мы черные, все мы одинаково терпим от белых.
- Но ведь вы знаете, Биггер, есть негры, которые заботятся о благе своего народа. Есть негры - общественные деятели, передовые люди.
- Да, знаю. Слыхал про них. Что ж, верно, они хорошие люди.
- Вы не знакомы ни с кем из них?
- Нет.
- Биггер, среди молодых негров много таких, как вы?
- Наверно, много. Кого я знаю, тем всем нечего делать и некуда податься.
- Почему же вы ни разу не попробовали пойти к кому-нибудь из общественных деятелей - негров и рассказать про свои настроения?
- Да ну, мистер Макс. Они не стали бы меня слушать. Хоть белые обращаются с ними не лучше, чем со мной, а все-таки они - богатые. Они говорят, что такие, как я, мешают им ладить с белыми.
- Вам когда-нибудь приходилось слышать их выступления?
- Еще бы. Во время выборов, не раз.
- Ну и как они вам понравились?
- Да не знаю. Все они одно и то же говорят. Все они хотят, чтоб их выбрали на должность. Все они хотят получить денег побольше. Это ведь все равно что игра, мистер Макс, вот они и играют по всем правилам.
- А почему вы не пытались играть?
- Что вы, мистер Макс! Я ничего не знаю. У меня ничего нет. Кто на меня смотреть будет? Я - нищий негр, вот и все. Я дальше начальной школы не пошел. А чтобы политикой заниматься, надо быть важной птицей, надо окончить колледж.
- Но вы чувствовали к ним доверие?
- А на черта оно им нужно, доверие. Им нужно, чтоб их выбрали на должность. Вот они и покупают голоса.
- А вы голосовали когда-нибудь?
- Да, два раза. У меня тогда еще года не вышли, но я сказал больше, чтобы можно было голосовать и получить пять долларов!
- И вы легко согласились продать свой голос?
- Ну да. Что ж тут такого?
- Вы не думали, что от политики можно получить пользу?
- Я и получил - пять долларов в день выборов.