Нет. Этого не будет. «Запрещенная операция! Недостаточно высокий код доступа!»
***
Андрей задумчиво повертел в руках свой остро отточенный охотничий нож. Собственно, это следовало сделать еще вчера. Nimirum hac una plus vixi, mihi duam vivendum fuit! — «Ясно, что на один этот день прожил я дольше, чем мне следовало жить!», — как воскликнул в аналогичной ситуации какой-то древний римлянин еще две тысячи лет назад. Правильно воскликнул. Так что не будем еще больше ее усугублять, этой ситуации. Тем более, что, как будет по-латыни «на эти ДВА дня», я не знаю. Поэтому ОДНИМ этим днем и ограничимся.
Да и вообще про два дня по-латыни, наверное, в принципе не скажешь. Два дня героям медлить не полагается. Ну, один еще можно в крайнем случае. Чтобы такую вот историческую фразу в назидание потомкам перед смертью потом произнести. Но два!.. Это уже чуресчур! Это перебор. Это уже фарс какой-то получается, а не трагедия.
Так что не будем!.. Не будем напоследок все портить. Блядь, но до чего же все глупо получилось! Подумать только, еще какую-то пару недель назад, я… Впрочем, ладно. Хватит скулить. Ни к чему слова, там, где место делам. Время! Время истекает. Пора. «Пора, брат, пора!»
Андрей еще раз окинул последним, прощальным взглядом избушку, взял нож, котелок и вышел наружу.
Погода на улице была адская. Дождь и ветер, казалось, просто сбесились. Шквал какой-то. Ураган! Сплошной поток ледяной воды. Господи, неужто снег пошел?.. Да, точно, снег. Мокрый, пополам с дождем. Это в августе-то-месяце?.. Ну и ну! Впрочем, откуда я знаю, может, для Карелии это нормально? Ладно, приступим.
Андрей зябко передернул плечами. И вдруг почувствовал, что в бедро ему что-то кольнуло. Он сунул руку в карман и зашипел от боли. С проклятиями вывернув карман, Андрей с изумлением обнаружил болтающуюся на изнанке ткани маленькую черную блесенку с красным хвостиком. Меппсовскую вертушку, нулевку.
Господи! Как она здесь оказалась? Из коробки, что ли, выпала?.. И я все время так с нею и ходил? А если бы в тело впилась? В бедро?..
Да-а!.. Это была бы, конечно, трагедия!
От этой мысли Андрей чуть не расхохотался и даже головой слегка помотал. Да! Все-таки жизнь — баба веселая. С чувством юмора у нее все в полном порядке. Даже в такой, казалось бы, ситуации!..
Ладно, хватит шутки шутить. Порезвились — и будет!
Он выдрал с мясом крючок блесны и уже хотел было отшвырнуть ее куда-нибудь в сторону, но в последний момент остановился и невольно залюбовался на лежащую на ладони красивую металлическую игрушку. Все-таки хорошая вещь! Жалко выбрасывать. Рука не поднимается. Он взял блесну и осторожно воткнул ее в бревенчатую стену избушки. Вот так! Может, пригодится кому.
После чего, посвистывая, неторопливо двинулся к реке. Он не спешил. Спешить ему было, по правде сказать, абсолютно некуда. Успеется! В гости к богу, как известно, опозданий не бывает. Это еще Высоцкий в свое время подметил.
Правильно. Э-эт точно!.. Не бывает. Бог свой парень. Подождет немного в случае чего. Не обидится.
Андрей подошел к реке и еще раз внимательно осмотрел место. Так… Мох… вода… Замечательно! Все впитается, я думаю. По крайней мере, будем надеяться. Да и кто здесь чего смотреть будет? До избушки далеко… Да и чего смотреть-то? Чего искать? Дождь, опять же… Смоет все. «И дождь смывает все следы». Дурацкий фильм. Впрочем, не помню уже. Да и все фильмы дурацкие! Ладно. Так… Что еще? Жгут,.. пакет,.. веревка… Все, вроде?.. Да, все.
Андрей аккуратно сложил все в кучу, придавил камнем, чтобы не унесло ветром, взял котелок и зачерпнул им воды. Потом вернулся к избушке и повесил котелок над заранее сложенным под навесом костром. Присел на корточки, чиркнул спичкой — и сухая лучина в середине костра сразу же ярко вспыхнула. Желтые языки пламени несколько раз осторожно лизнули лежащие вокруг колотые сосновые поленья, и они тут же задымились и зашипели, словно от боли.
Андрей, выпрямившись, смотрел на быстро разгорающийся костер. Когда вода в котелке забулькала (уже?!..), он сдвинул котелок в сторону, подбросил в костер еще дров, а сам, торопясь теперь, стал спускаться к речке, к сложенным на берегу вещам. Да, теперь следовало спешить. Дрова быстро прогорят. Главное, не колебаться и не думать ни о чем. Действовать просто на автомате. Чего теперь думать-то? Все уже думано-передумано.
И так уж лишний день протянул. Или как там у этого… Лаберия, кажется?.. да, Лаберия. Так, как там? «Прожил?» «Vixi». Именно, «прожил». «Лишний день прожил».
Оказавшись у реки, Андрей первым делом снял брюки, завязал несколько раз узлом штанины, чтобы не болтались, положил внутрь брюк большой камень и затянул их сверху ремнем. Получился компактный, увесистый тюк. Андрей подошел к реке, мгновенье помедлил — и бросил тюк в воду. Негромкий, почти неслышный в шуме дождя всплеск — и тюк бесследно канул в темную, пузырящуюся под дождем, воду.
Андрей взял жгут и туго, изо всех сил перетянул им левую ногу как можно выше, почти у самой промежности.
А если здесь вода прозрачная?.. — вдруг пришло ему в голову. — Да какая там прозрачная! — тут же успокоил он сам себя. — Глубина метра два, не меньше. Да и дно илистое… Господи-боже! Да, неужели же это все и в самом деле со мной происходит?!! — мелькнула где-то на краешке сознания отчаянная мысль и сразу же потухла.
Больше он не колебался.
Только не думать! Главное, не думать ни о чем! Действовать не думая, не сомневаясь, не колеблясь и ни на мгновенье не останавливаясь. «Остановишься хоть на миг, берегись — вдруг не сможешь дальше идти?». Это, блядь, еще какой-то древний кореец-китаец сказал. Тыщу лет назад. Гм!... Мудрый был этот косоглазый. Останавливаться действительно нельзя. Поехали!
Андрей взял остро отточенный нож и сел прямо на землю, в мох, вытянув голую правую ногу и согнув в колене левую.
Ничего-ничего! — успокоил он себя. — Помнится, я читал, как один в войну ногу себе ножом выше колена ампутировал, кость полчаса пилил! Вот это действительно да! А это что!.. Семечки… Всех дел-то на полминуты…
Он тщательно примерился и потом одним сильным движением сделал ножом глубокий и длинный надрез на внутренней стороне бедра левой ноги. Боль была очень резкой, но, в принципе, терпимой.
Ну, вот! Не так уж все, оказывается, и страшно! — усмехнулся он про себя. — А ты боялась…
Кровь, тем временем, сразу же хлынула из раны ручьем и мгновенно залила и ногу и жгут.
Дьявольщина!! — запаниковал Андрей. — Кровища-то как хлещет! Прямо как из порося недорезанного. Жгут этот блядский! Толку от него!.. Черт! Это не есть хорошо. Это, блядь, плачевно все может кончиться. Очень плачевно! Надо поторапливаться.
Он оттянул левой рукой верхний край раны. Его охватывало постепенно какое-то лихорадочное возбуждение. Он чувствовал себя как человек, уже совершивший роковой и необратимый шаг. Все! Возврата назад нет. Отступать и передумывать поздно. Теперь надо просто как можно скорее и чище довести до конца начатое.
Он раздвинул края раны пошире и снова полоснул ножом по кровоточащей плоти, углубляя надрез. На этот раз боль была такой сильной, что он чуть не закричал. Но он уже больше не останавливался. Еще несколько резких и уверенных движений ножом — и огромный кусок окровавленного мяса оказался у него в руках.
Так… Кожу надо снять… Легко как снимается!.. Куда ее?.. В карман сунем… Так… порезать будет надо, наверное… Чтобы побыстрее сварилось. А то сознание раньше времени как бы не потерять… Вон как кровь идет!.. И не останавливается ни хуя!.. Твою мать!! Я что, вену тут какую-нибудь себе зацепил, что ли? Льется, как из крана! Струей, блядь. Ладно… Ладно…Попытаемся встать… А-а-а!.. С-с-с-с-с!.. Тише!.. Тише!.. Блядь, костыль надо было какой-нибудь сделать. Или палку, хотя бы. Черт, не догадался! Ладно… Еще раз попробуем… Без костыля… Попробуем встать на правую ногу… Так… Так… А-а-а-а-а!!... С-с-с-с!.. Еще раз… не спеша… С-с-с!.. Ага!.. Ну, будем прыгать на одной ноге… А чего еще делать?
Как Андрей добрался до костра, он и сам не помнил. Он несколько раз терял равновесие, падал, шипел и ругался от боли, но каждый раз снова упрямо вставал и снова прыгал. Вставал и прыгал. Прыгал, падал и вставал.
Вставать, однако, становилось с каждым разом все труднее и труднее. Голова кружилась, перед глазами все плыло. Силы стремительно таяли. Почти десятидневная голодовка и хроническое недосыпание плюс чудовищная потеря крови начинали сказываться.
Костер уже догорал. Андрей полежал немного, отдыхая, потом кое-как засунул в него несколько лежащих рядом под пленкой сухих полешек и начал дрожащими руками рубить ножом мясо и кидать куски в котелок. Перед глазами у него стоял уже какой-то красноватый туман, весь мир вокруг качался и колыхался в каком-то кровавом мареве.
Блядь, все совершенно не так складывается! — с тупой тоской подумал Андрей, тяжело дыша и пытаясь сфокусировать взгляд. Это ему никак не удавалось. — Все к черту летит! Все мои тщательно продуманные планы.
Он медленно, с остановками, подполз почти вплотную к разгоревшемуся снова костру и с неимоверными усилиями водрузил над ним котелок.
Сколько варить-то?.. Полчаса?.. Час?.. Нет, час — слишком много. Столько я не выдержу.
Он посмотрел на ногу. Кровь по-прежнему шла очень сильно. Похоже, он действительно задел какую-то важную вену.
Так… Я и полчаса, пожалуй, не выдержу, — решил он. — Сознание потеряю — и пиздец! Я и сейчас уже еле держусь. Ладно, пусть сама доваривает, если сможет. Или прямо так ест. Полусырое. В общем, увидит мясо — сообразит, что надо делать. Будем надеяться, что сообразит. Я все равно уже больше ничего сделать не могу… Иначе все вообще может зря оказаться. Если я прямо здесь сейчас сдохну. Сейчас мне подыхать еще ну никак нельзя! Рано! Рано… Рано… Рана-рана-рана!.. У барана. Это я баран. Даже сделать ничего толком не мог. Вену себе перерезать умудрился, мудак несчастный!! — он со злобой сплюнул и даже застонал от бессильного бешенства на самого себя. — Идиот! Не мог поаккуратнее все сделать, кретин!
Ладно, все! Время, похоже, уже на минуты пошло. Нельзя больше тянуть. Быстрее! Надо действовать! Быстрее!!
Андрей зарычал и попытался приподняться. Щелк! Программа переключилась на свой последний самый, предельный уровень. «Угроза выполнению задачи! Задействовать все имеющиеся ресурсы!»
Сил не прибавилось, их, судя по всему, у организма к этому моменту уже просто не было, но вот боль исчезла. Боли Андрей больше не чувствовал. Что-то в нем, в цепях его нервной системы перекоммутировалось теперь так, чтобы выполнению задачи ничто больше не мешало. Ни боль, ни эмоции — ничто! Организм отключил все свои системы безопасности. Как при шоке. Действуй! Действуй!!! Цель должна быть достигнута. Любой ценой! Любой!! Даже ценой собственной гибели.
Дальше в памяти Андрея пошли сплошные провалы.
Он, бережно прижимая к груди ставший вдруг неправдоподобно тяжелым котелок, ползет, ползет, волоча левую ногу, к двери избушки,.. просовывает этот чертов котелок внутрь,.. ставит его там наощупь на пол и захлопывает дверь,.. провал!.. он лежит ничком, на животе, под режущим дождем, в огромной ледяной луже, у самого порога и пытается раз за разом приподнять голову — а перед глазами все кружится,.. кружится… провал!.. он опять лежит и отдыхает, но там же или где-то уже в другом месте?.. опять провал!!.. он, кажется, куда-то ползет,.. ползет.. опять провал!.. опять ползет… опять провал… опять ползет,.. ползет,.. ползет,.. долго… бесконечно… надо во что бы то ни стало доползти, добраться до речки!.. надо! надо!! надо!!! ПРОВАЛ.
И вот наконец последняя картина. Он лежит на спине, лежит около самой воды, буквально в двух шагах от нее; хлопья мокрого снега летят и садятся на лицо и уже не тают. До воды остается совсем немного, всего несколько метров, но эти метры ему уже не проползти никогда. Он проиграл. Он умирает.
Программа все еще работает, эмоции выключены. Ему никого и ничего не жаль: ни себя, ни Веры, ни своей, ни ее жизни. Жаль только, что сил не хватило довести дело до конца. Как задумывал. Выполнить задачу. Сползти в воду и занырнуть под плавучий болотистый берег. Тогда тело бы никогда не нашли. Ну, исчез человек и исчез. Раздобыл где-то мяса — зверушку какую-нибудь в лесу поймал, какого-нибудь зайчика — сварил, жене оставил, а сам пошел лагерь искать и заблудился. Может, в болоте утонул. Бывает! Север. А теперь…
Глаза слипаются,.. слипаются,.. мысли путаются, они какие-то вялые, тягучие и перекатываются в голове тяжело, как огромные камни. Во всем теле чувствуется чудовищная, невероятная, нечеловеческая усталость. Хочется закрыть глаза… закрыть глаза… и отключиться… отключиться… Отдохнуть… Заснуть… Уснуть… Уснуть… «Умереть — уснуть»…