— Плохая девчонка! — рассмеялась Уэсли, глядя на свое умопомрачительное отражение. — Плохая девчонка!
Черное платье соблазнительно облегало ее узкие бедра и грудь второго размера. А от ее длинных ног в туфлях на шпильках захватывало дух. Она улыбнулась своему отражению. Может быть, Лана была не так уж далека от истины в своих рассуждениях о том, что «красивые вещи поднимают настроение». В ожидании Ланы Уэсли подкрасила губы помадой «Ла Мер», самого смелого ярко-красного оттенка из тех, что у нее имелись.
Стопудово — ты не останешься незамеченной. В этом заключалась вся прелесть светских выходов в компании Ланы. Ее красный «мерседес-CLK» с откидным верхом всегда задавал тон ее собственному феерическому появлению, которое она стремилась устроить везде, где только возможно. И, каждый раз выходя из машины, Уэсли тоже не могла удержаться от легкого чувства собственной значимости.
Приехала Лана. Уэсли хватило одного взгляда на нее, чтобы немедленно почувствовать непреодолимое желание сбросить туфли и провести остаток вечера перед телевизором. На Лане было маленькое элегантное белое платье с крошечными ремешками, перекинутыми через красивые худые плечи. Наряд дополняли длинные серьги, серебряное ожерелье с подобранной к нему в пару бриллиантовой подвеской и, конечно же, непременные босоножки с тонкими ремешками.
— Выглядишь сногсшибательно! — похвалила Уэсли подругу. — Рядом с тобой я чувствую себя коровой.
— Ну конечно! — Лана взяла ее за руку. — Ты выглядишь как девушка, которую каждый парень захочет пригласить домой и на следующее утро найти в своей постели. Я же девушка, которую они пригласят к себе, но отправят восвояси, не попрощавшись, через пару часов, а иногда — через пару минут.
Они рассмеялись и направились к выходу.
Лана была в чем-то права. Рядом с ней Уэсли смотрелась приличной, очень приличной девушкой. Но именно Лана заставляла людей заинтересованно оборачиваться ей вслед.
Уэсли обладала редким типом красоты: к ней нужно было получше присмотреться, чтобы оценить по достоинству. У нее были правильные черты лица, и все же природа не наградила ее миленьким носом-пуговкой или струящимися по спине прямыми волосами, светлыми глазами или особыми данными, обязательными для настоящих красоток. Зато она дала ей внутреннюю силу, врожденную грацию и изящество, которые вкупе с трудно поддающимися описанию особенностями ее внешности делали ее и весь мир вокруг таким гармоничным и красивым. Поэтому тем, кто бросал на нее мимолетный, поверхностный взгляд, было не постичь магию ее красоты и очарования.
Через несколько минут они зашли в переполненную картинную галерею, и Уэсли тут же почувствовала, как у нее начинает кружиться голова от наполнявших воздух ароматов дорогих духов и коктейлей. Все собравшиеся выглядели великолепно: и женщины, и мужчины. Лана замяла столик в центре зала, недалеко от импровизированного танцпола, где, можно было не сомневаться, их точно все заметят.
Мероприятие было посвящено сбору денег для новой галереи африканского искусства в районе Саут-Энд. Публика собралась молодая и самая разношерстная. Было много представителей младшей лиги и бывших дебютанток вперемешку с успешными белыми воротничками.
Казалось, Лана знает здесь каждого второго. Уэсли перестала считать после того, как четвертый или пятый по счету симпатичный, с иголочки одетый молодой человек остановился у их столика поздороваться. И хотя Уэсли прекрасно понимала, что не она была причиной такого повышенного интереса, ей начинало нравиться внимание, которое они к себе привлекали. Точнее, привлекала к себе Лана.
Высокий светлокожий парень подошел к их столику, и Уэсли подумала или, скорее, понадеялась, что он заговорит с ней. Ответ неверный.
Лана тут же подскочила.
— Привет, Джеффри, — прощебетала она, обнимая его. — Пойдем потанцуем, — пригласила она его, помахав Уэсли.
По какой-то причине джаз-оркестр перестал исполнять традиционный репертуар, а принялся развлекать публику современными аранжировками старых композиций.
Уэсли вздохнула. Она оказалась предоставлена сама себе и теперь решила пройтись по залу и понаблюдать за этими красивыми, умными молодыми людьми. Ей доставляло удовольствие просто смотреть на них. Она никогда не была частью модной тусовки. В школе все время было отдано учебе, еще раз учебе, баскетбольным тренировкам и Майклу. В колледже она побывала на нескольких вечеринках, но только на последнем курсе и, конечно же, вместе с Майклом. До этого она тоже старалась избегать больших шумных компаний. В выходные дни садилась в поезд, направлявшийся в Саут-Сайд, и ехала домой к семье, тем самым исключая себя из общественной жизни колледжа.
Теперь, глядя на толпу двигающихся в такт музыке тел на танцполе и слушая оживленные разговоры у бара, она мучилась мыслью, что многое потеряла.
«Возможно, разрыв с Майклом нужен был для того, чтобы научить меня чему-то новому в жизни», — думала она.
Но потом на одном из кожаных диванов под картиной размером во всю стену она увидела парочку. Они не замечали ничего вокруг и, казалось, наслаждались каждым мгновением рядом друг с другом. Уэсли взглянула на руку женщины и почувствовала внезапный укол зависти: на ее пальце блестело прекрасное обручальное кольцо. От приподнятого настроения не осталось и следа, и Уэсли направилась к бару. Может, попробовать один из тех коктейлей, которые так любит Лана.
Уэсли осторожно пробиралась к барной стойке через толпу, как вдруг услышала позади себя чей-то раздраженный голос:
— Эй, смотри, куда идешь!
Девушка стремительно обернулась.
— Извините, — сказала она, уставившись в узел галстука сердитого незнакомца.
Посмотрев выше, она увидела перед собой пару изумительных глаз цвета меда. Как она жалела теперь, что была такой неуклюжей. Взгляд его миндалевидных глаз, пылавших недовольством пополам с гневом, заставил ее отпрянуть назад, но все же манил и притягивал к себе.
— Извините, — повторила она снова, уже мягче. — Я пролила ваш напиток?
— В следующий раз смотри, куда идешь! — насмешливо бросил он и пошел прочь.
Она покачала головой и попросила бармена налить ей виски с лимонным соком. Такой коктейль обычно пила Лана.
Потом она почувствовала, как кто-то похлопал ее по плечу. Лана.
— Кто тот красавчик, с которым ты пошла танцевать? — полюбопытствовала Уэсли.
— A-а, Джеффри. Парень, с которым я пытаюсь наладить близкие отношения еще с первого курса в Брауне. У него подружка училась в Смитс, и, что бы я ни делала, он явно не собирался ей изменять. Я даже пробовала распространять слухи, будто она лесбиянка.
— Лана, не может быть! Что ты такое говоришь?! — Крайнее удивление, появившееся на лице Уэсли, вовсе не было напускным.
— Но она и правда лесбиянка. Уж я-то знаю. Поэтому они и расстались три года назад, — упорствовала она.
Вот и сейчас Уэсли не знала, верить Лане или нет. У той была явная склонность приукрашивать правду или несколько изменять ее в зависимости от преследуемых ею целей.
— Так что, ты добилась успеха?
— He-а, думаю, он считает меня злой и меркантильной или еще кем-нибудь в этом роде.
Уэсли рассмеялась:
— Как он может? Он явно заблуждается.
— Явно, — подтвердила Лана, откинув назад длинные волосы, и они обе расхохотались.
Уэсли оставалось только гадать, как это Лане удается в любой ситуации вести себя так, словно ничего не случилось, словно мнение других людей ее нисколько не волнует. Почему она хотела, чтобы всем казалось, будто ее забавляет имидж гадкой девчонки?
Пока Лана самозабвенно щебетала о Джеффри, Уэсли продолжала рассматривать зал и публику. На другом конце зала она заметила мистера Глаза-Цвета-Меда. Он разговаривал с высокой, похожей на манекенщицу женщиной с необычной внешностью. На ней был черный, облегающий фигуру брючный костюм, иссиня-черные волосы собраны сзади в тугой хвост. Не будь она такой красивой, то выглядела бы как обычная библиотекарша. «Чудесно! — подумала Уэсли. — Мартиша[3] и граф Дракула. Отличная пара, лучше не бывает». В это мгновение он неожиданно посмотрел на Уэсли. Их глаза встретились, и она быстро отвела взгляд. Через минуту Уэсли заметила, что он направляется к ним с Ланой. Она испугалась. Хотела убежать, но зачем и куда?
— Пойду поищу туалет, — выпалила она, но было слишком поздно.
— Привет, Лана, — поздоровался он глубоким, слегка хриплым голосом.
— Дункан, что ты здесь делаешь? — поинтересовалась Лана, от ее беззаботного настроения не осталось и следа.
— Это ты что здесь делаешь, Лана? — настаивал он, встревоженно и внимательно глядя на нее сверху вниз, словно родной отец. Похоже, в нем было чуть меньше двух метров.
— Я здесь с подругой Уэс…
— Я прекрасно вижу, что ты здесь с подругой, но я думал, что ты притормозишь с вечеринками и возьмешься за учебу, — оборвал он ее на полуслове, все еще игнорируя Уэсли, которая была только рада, что он явился сюда не для того, чтобы напомнить ей о недавнем происшествии.
— Какого черта ты суешь нос не в свое дело! Тебе больше заняться нечем? Так и не нашел, за кем здесь приударить? — огрызнулась Лана.
— Думай, что говоришь. Запомни, я могу позвонить твоему отцу — ты и глазом моргнуть не успеешь, — предупредил он. Потом повернулся, взглянул на Уэсли и уже пошел было прочь…
— Вот кретин! — пробормотала Лана.
— Что ты сказала?! — воскликнул он.
Его глаза сузились и стали похожи на две мечущие молнии щелки прямо как в тот раз, когда Уэсли наткнулась на его стакан.
— Ничего.
— Я так и подумал, — произнес он и с видом победителя зашагал прочь.
— Кто это? — спросила Уэсли.
— Мой двоюродный брат Дункан. Вообразил себя моим папашей! — ответила раздраженно Лана.
Уэсли решила, что будет лучше не упоминать об их стычке.
— Извини, что не представила тебя как следует. Он любит вмешиваться в мою жизнь, а меня это бесит, — продолжала Лана.
— Ничего страшного. Может, он просто заботится о тебе.
— Я что, похожа на человека, нуждающегося в заботе?
Уэсли не решилась ответить ей честно.
И тут она почувствовала несильный толчок в плечо. Она повернулась влево — там стоял еще один высокий и привлекательный темнокожий мужчина. «Ну и вечеринка! — удивилась она про себя. — И после этого женщины смеют заявлять, что все нормальные мужчины перевелись?!»
— Пойдем потанцуем, — предложил он.
«Хорошо, — подумала она. — А он не из тех, кто разводит церемонии». Ей действительно хотелось потанцевать. Оркестр исполнял свою лучшую аранжировку песни Джеймса Брауна «Get up». Не самая ее любимая песня, но желающих танцевать было хоть отбавляй, даже зажатые блондинки-дебютантки со своими туго затянутыми волосами и те не удержались.
— Пойдем, — согласилась она, позволив ему вывести ее на танцпол.
Он танцевал великолепно. И все же можно было точно сказать: он не зажигал в клубах каждый субботний вечер.
«Вряд ли засветится в клипе у какого-нибудь рэппера, — подумала Уэсли, — но, по крайней мере, у него есть чувство ритма. Мы с ним чем-то похожи».
— Можно угостить тебя чем-нибудь? — спросил он, когда песня закончилась.
Она уже готова была согласиться, как вдруг вспомнила, что уже выпила два бокала, а из-за плохой переносимости алкоголя третий может и не осилить.
— Нет, спасибо, думаю, мне на сегодня достаточно. Кстати, ты отлично танцуешь, — улыбнулась она.
— Спасибо, ты тоже, — ответил он, протягивая руку. — Меня зовут Уильям.
— Уэсли.
— Какое красивое имя.
«Мило, но не оригинально», — подумала она.
— Ты с Ямайки? — Она определила это по еле заметному акценту, но все равно решила уточнить.
— Так точно, сэр, — произнес он нараспев, сильно растягивая слова, и они оба покатились со смеху.
К ним тут же подошла Лана.
— Уильям, — проворковала она, — вижу, ты уже познакомился с моей подругой.
Неужели Лана знала в Бостоне каждого второго?
— Эй, Лана, разве ты не должна уже давно быть в постели? — подколол он ее и улыбнулся, продемонстрировав красивые белые зубы.
Уэсли никогда раньше не доводилось видеть улыбки совершеннее.
— Где будет продолжение вечеринки? — Лана закатила глаза и постаралась сменить тему.
— Времена, когда я оттягивался до утра, давно прошли, — ответил ей Уильям, сразу поднявшись в глазах Уэсли на несколько пунктов. — Кроме того, завтра мне на работу, — добавил он.
— В воскресенье? — удивилась Уэсли, обрадовавшись, что может вновь поддержать беседу.
— Да, у начинающих предпринимателей выходных не бывает, — ответил он.
— А чем ты занимаешься? — спросила Уэсли, почувствовав внезапный интерес. Открыть собственное дело всегда было ее мечтой.
«Возможно, он даст хороший совет», — подумала она.
— Я архитектор. У меня два партнера, но у нас равные доли в компании, — ответил Уильям.
— Ничего себе! Впечатляет! — живо отреагировала Уэсли, неожиданно покраснев. — Я всегда хотела открыть свою компанию. С чего вы начали?
Лане быстро наскучил разговор, главным предметом которого была не она. Ей оставалось только вздохнуть.
— Я, пожалуй, оставлю вас, — сказала она и упорхнула, надо думать, к какому-нибудь другому привлекательному, молодому, доверчивому, неженатому мужчине.
— Пришлось много работать и многим пожертвовать, — ответил Уильям, улыбаясь.
— Да нет же, я спрашиваю, как вы это сделали? — спросила она, и они оба рассмеялись.
— У нас появилась идея, мы написали план, заполучили пару инвесторов, посетили множество шумных вечеринок, включая такие, как эта, чтобы познакомиться с людьми, которые могли бы стать нашими клиентами, или с теми, кто мог бы найти нам клиентов. Все очень просто, — закончил он.
— Проще не бывает, — ответила она.
— А кем ты работаешь? — поинтересовался он в ответ.
— Я учусь. Работа, со всеми ее трудностями и заботами, осталась для меня в прошлом несколько месяцев назад.
— Так вы с Ланой вместе учитесь в Бостонском университете?
— Именно так.
— Рад, что рядом с ней появился человек, у которого, кажется, есть голова на плечах, чтобы присматривать за ней.
— Почему все относятся к ней как к трудному ребенку? — удивилась Уэсли.
— Скажу только, что она действительно трудный ребенок, и закончим на этом.
— Хорошо, — согласилась Уэсли, подумав, что лучше не углубляться в эту тему, хотя когда-нибудь ей придется постараться и выяснить, почему Лана потеряла доверие хороших знакомых.
Уэсли хотелось видеть свою новую подругу свободным, любящим повеселиться человеком с минимумом недостатков.
Они вернулись на танцпол и, казалось, протанцевали целую вечность. Все их старания поговорить сводились к попыткам перекричать музыку, и пару раз, чтобы расслышать его слова, она наклонилась к нему совсем близко. Она чуть было не упала, почувствовав запах его одеколона. У нее не хватило духу спросить название. Однако, как бы там ни было, он на нее подействовал. Как здорово! Оказывается, он тоже с островов. По крайней мере, у них есть хоть что-то общее: это и еще то, что в школе он тоже бегал на милю. А темно-синий был и его любимым цветом. Она сказала, что ему очень идет рубашка.
Уэсли посмотрела на часы.
— Ну вот, неужели со мной так плохо? — спросил он, сделав испуганные глаза в ответ на ее жест.
— О нет, что ты! — Теперь настал черед Уэсли испугаться по-настоящему. — Я всего лишь хотела узнать, который сейчас час. Обычно я сплю в это время, если только не надо заниматься.
— Я тоже. — И он опять одарил ее своей лучезарной улыбкой.
— Послушай, мне действительно было очень приятно познакомиться с тобой, — сказала она. — Но мне нужно найти Лану. Она обещала подбросить меня домой.
Он перестал танцевать и посмотрел на Уэсли так, будто бы хотел сказать: «Ты шутишь?» Он взял ее под локоть и увел с танцпола, подальше от оглушающей музыки.
— Первое: ты, должно быть, сошла с ума, если хочешь, чтобы Лана подвезла тебя домой после такого количества выпитого ею виски с лимонным соком. И второе: Лана ушла десять минут назад с Джеффри Найтом, — объяснил ей Уильям.
Уэсли все равно обвела взглядом зал в надежде, что он ошибся. И потом снова посмотрела на него. Ей показалось, будто в его глазах таится насмешка над ее страхом и неумением скрыть его.
— Только не это! — воскликнула она. — Как же я теперь доберусь домой? — Она снова в отчаянии стала искать глазами Лану.
Она была так сосредоточена на Уильяме, что и не заметила, как вечеринка подошла к концу и люди стали расходиться. Ланы нигде не было видно.
Он засмеялся:
— Я бы предложил подвезти тебя, но знаю, что откажешься, поэтому лучше вызову тебе такси. Хорошо? — Он достал мобильный из внутреннего кармана пиджака.
Уильям набрал номер, прежде чем она смогла вымолвить хоть слово в ответ. Он заказал такси и вернул телефон на прежнее место.
— Откуда ты знаешь, что я бы не согласилась принять твое предложение подбросить меня до дому? — не удержалась она.
Он вызывал у нее какое-то странное, но приятное чувство.
— Интуиция, — ответил Уильям коротко, — У мужчин она тоже развита. И еще я уверен, ты не дашь мне свой номер телефона, так как думаешь, что это пошло и вульгарно. Поэтому вот возьми мою карточку.
Она засмеялась, взяла его карточку и положила в сумочку.
— Это не просто интуиция, Уильям. Я думаю, ты настоящий экстрасенс.
Теперь настала его очередь рассмеяться.
— Лучше пойдем, посажу тебя в такси.
Пока они пробирались к выходу из ресторана, она почувствовала, как их руки слегка соприкоснулись, и сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.
«Спокойно, девочка! — осадила она себя. — Наверняка у него от женщин отбою нет. В конце концов, он знаком с Ланой».
Когда они выбрались на прохладный, чистый воздух, она почувствовала, что голова и чувства немного прояснились.
«Больше никаких мгновенных увлечений предприимчивыми бизнесменами», — наказала она себе.
Уэсли повернулась к нему лицом — и это произошло снова. Ее сердце подпрыгнуло. Интересно, он догадался? Уильям посмотрел ей прямо в глаза, и его взгляд был настолько проницательным и внимательным, будто он точно знал, о чем она сейчас думает.
— Спасибо еще раз, Уильям.
Может быть, она должна пожать ему руку на прощание? Обнять? Поцеловать в щеку? Помедленнее, девочка!
— Не стоит благодарности. Мне было очень приятно.
Потом он повернулся и зашагал прочь. Она села в такси, стараясь не смотреть ему вслед.
Что же такое произошло? Она и не заметила, как из просто интересного парня он превратился в того, с кем хочется провести остаток ночи и последующие дни. Наверное, это и есть тот случай, когда в последний момент… о котором она много слышала от разных людей. Все как-то неожиданно хорошеют под конец вечеринки. «А он выглядел чертовски привлекательно», — подумала она.
Мартиша Адамс — героиня американской «черной» комедии «Семейка Адамс». — Прим. ред.