Они сидели прислонившись спиной к растерявшей все листья яблони. Неверной, подрагивающей рукой Къярт выводил кровью вокруг раны на груди исцеляющую печать глубокого действия.
— Значит, у меня не осталось ни одной даже самой захудалой тайны, в которую ты не сунул нос? — с насмешкой поинтересовался Райз, разглядывая опухшее от туч небо. Собирался дождь.
— Не осталось.
— Эх. А я ведь уже размечтался, что однажды, когда вся эта история с Ордой закончится, мы засядем где-нибудь в баре на краю Афракского союза, и я расскажу тебе парочку занятных историй из своего прошлого.
— Не мечтал. Не было ничего такого.
— Проклятье, — Райз глухо рассмеялся. — И как тебя теперь подначивать?
— Никак, — Къярт наконец закончил печать и устало обмяк под деревом. — У тебя и раньше-то не особо выходило.
— Неправда.
— Правда. Теперь я знаю, что многие вещи ты истолковывал неверно.
— Проклятый некромант, чтоб тебя, — Райз снова рассмеялся.
В повисшей тишине он разглядывал свою руку, щупал пульс, которого нет, делал не имеющие смысла и совершенно ненужные ему вдохи — разве что только для того, чтобы говорить; время от времени сплевывал кровь, скопившуюся, когда его тело было еще живым.
— Не против, если я скажу пару ласковых Фелису? — спросил он. — Что-то мне подсказывает, что он знал о том, что это случится, когда советовал «наслаждаться жизнью, пока есть время».
Къярт пожал плечами, протянул ему руку и невольно нахмурился: коснувшиеся его ладони пальцы Райза, прежде всегда горячие, сейчас медленно становились той же температуры, что и воздух вокруг.
Фелис не появился: ни сразу, ни спустя десять секунд, ни по истечению минуты.
— Его нет, — флегматично произнес Къярт и убрал руку. — Похоже, твоя смерть разрушила возродившую тебя печать, а вместе с тем и использованную для ее создания половину души Фелиса.
— Получается, эта «высшая сила» решила не предупреждать его. Он и понятия не имел о том, что должно произойти.
— Да. Так что ты ошибся в своих подозрениях на его счет.
Приподняв бровь, Райз покосился на него.
— Вы только поглядите: стоило ему заполучить право командовать, и сколько гонора сразу появилось, — с усмешкой сказал он.
— Я использовал третью ступень.
Ошеломленный, Райз уставился на Къярта, и чем дальше, тем сложнее было выдерживать это пристальное внимание.
— Во всяком случае, попытался, — Къярт опустил взгляд на испачканную в крови руку. Она еще помнила горячее, влажное прикосновение к сокращающемуся сердцу. — По правде сказать, я не знаю, получилось или нет.
— Так давай проверим. Только очень прошу: начни с чего-то полегче, чтобы мне не пришлось исполнять какую-нибудь дурацкую прихоть.
Къярт исподлобья посмотрел на Райза, пребывающего в куда более приподнятом расположении духа, чем ему следовало быть. Он вел себя так, словно ничего не произошло, а Къярт, даже просидев в его теле целую жизнь, не мог понять, притворяется ли тот в очередной раз или же действительно не придает случившемуся особого значения.
Чтобы поскорее со всем покончить, он отдал приказ: подняться и снова сесть. Отдал мысленно, так же, как приказ крылатым убивать их сестер.
Но Райз по-прежнему сидел на месте и в ожидании смотрел на него.
— Все-таки третий, — уголки рта Къярта дрогнули, но в улыбку все же не превратились.
— Уверен? Попробуй вслух. Фелис всегда отдавал мне приказы голосом. Если твой дар некроманта как-то связан с ним…
— Чтобы управлять моим телом, ему голос не требовался.
— Ты легко поддаешься чужому влиянию, — Райз самодовольно осклабился. — Давай, попробуй, что тебе стоит.
— Поднимись.
Без малейшего промедления Райз встал на ноги.
— Сдается мне, кому-то рановато ставить печати третьей ступени, — ухмыльнулся он. — Хорошо еще, что в результате твоей не слишком удачной попытки все и вовсе не закончилось первой ступенью.
— Да ты ведь издеваешься сейчас, — Къярт с подозрением покосился на него. — Что мешает тебе сделать вид, что ты подчиняешься моим приказам не по собственной воле?
— Отсутствие в этом смысла?
Взгляд Райза внезапно смягчился, а лицо потеряло прежнее насмешливое выражение. Он опустился на землю рядом и положил ладонь ему на плечо.
— Не переживай. Я буду прекрасно себя чувствовать и с печатью второго уровня. Особенно, если ты не станешь приказывать мне творить всякие непотребства забавы ради.
Райз рассмеялся под мрачно-укоряющим взглядом Къярта.
А он ведь и правда надеялся, что у него получилось; надеялся, что его силы и умений хватило, чтобы достичь третьей ступени. Хотя какая глупость: некроманты тратят годы тренировок на то, чего Къярт хотел добиться после нескольких десятков призывов. Он переоценил себя и теперь, как сказал Райз, следовало радоваться, что его безрассудная попытка не привела к плачевным последствиям.
— Ха, ты только посмотри, кто явился! — Райз первым заметил грива, показавшегося в проломе оборонной стены. — А ну иди сюда, тупая ты морда.
Он вскочил на ноги и быстрым шагом направился к Клыку.
— Я что тебе велел сделать, дубина? Ты должен был увезти этого идиота с глаз долой. Так какого Проклятого он оказался в деревне?!
Не придав внимания ни собравшейся иглами шерсти, ни угрожающему рычанию, Райз щелкнул грива по носу. Тот клацнул пастью в ответ. Он с легкостью мог вцепиться в ударившую его руку, но поостерегся, ограничившись лясканьем зубами.
— Ты еще пасть здесь разеваешь?! Из-за тебя, собаки безмозглой, хорошего парня в расход пустили.
Клык схлопотал еще одну затрещину, тихо рыкнул и отвернул морду, обиженно косясь на хозяина одним глазом.
— Лучше бы сожрал его — толку было бы больше, — в сердцах добавил Райз, но больше лупить зверя не стал.
Разочарованно покачав головой, он велел Клыку не сходить с места и вернулся к Къярту.
— Хватит прохлаждаться, — с ходу начал он. — У нас еще дел невпроворот. Хочу, чтобы ты снова попробовал призвать нашу королеву. Узнать бы, что за фокус она выкинула — с такой-то убийственной силой. Если другие фурии, те, что сейчас с Ордой, умеют так же, наше положение становится еще незавиднее.
Внутри крепости их встретила дрожащая от ненависти тишина. Къярт запретил призванным как-либо вредить ему или Райзу, а также покидать крепость, но в остальном их воля принадлежала им. Изувеченные, снаружи и внутри, они извлекали тела фурий из под обломков, собирали разрозненные куски в надежде, что им будет позволено проститься с погибшими, как подобает.
Испачканные смертью залы крепости остались за спиной, а впереди протянулась в глубину подвалов лестница. Къярт замешкался. После месяцев, проведенных в заключении, он почти смирился с тем, что ему не выбраться. Еще совсем недавно он пытался ужиться с мыслью, что с Райзом что-то случилось, принять тот факт, что ни ему, ни всему этому миру не уготовано ничего хорошего. Но появилась Аелитт, а вместе с ней и Райз, и все завертелось, понеслось в каком-то лихорадочном темпе, и привыкший к застывшему времени, он едва понимал, что происходит. Словно все это время он пытался смотреть на мир сквозь прикрытые полудремой веки. И только сейчас, спускаясь вниз, он, ступень за ступенью, медленно просыпался.
— Райз, — Къярт окликнул его, когда они преодолели половину пути. — Мне жаль, что все так получилось. С Бенджи.
— Забудь, — не оборачиваясь, отмахнулся тот. — Сам виноват, что сунул голову туда, откуда не мог высунуть.
— Он хотел помочь тебе.
— Я похож на того, кому нужна помощь? Ему прямым текстом было сказано валить подальше, но он решил заделаться в герои. Когда строишь из себя того, кем не являешься, нужно быть готовым к последствиям.
Къярт ничего не ответил. Будь все, как прежде, он однозначно возмутился и осудил бы такой цинизм и безразличие. Но «как прежде» уже не было. Райз мог сколько угодно делать вид, что ему нет дела, скрывать за бравадой истинные чувства — в том числе, и от самого себя, но теперь Къярт знал в лицо каждую из масок, как знал и то, что за ними таилось.
— Что, даже не будет возражений? И упрекающих взглядов? — Райз обернулся — убедиться, что это так.
— Нет, не будет.
— Проклятье. Столько проблем из-за какого-то дурацкого призыва.
Ступени закончились, а за ними исчерпали себя и два десятка шагов, разделявших лестницу и вход в зал — место его недавнего заточения.
— Готов? — спросил Райз и первым зашел внутрь.
Къярт не был готов.
Аелитт лежала там же, где они ее оставили. К ней никто не спустился. У нее не осталось союзников. Фурии, как призванные, так и те, кто погиб от их рук, винили в случившемся королеву и были не так уж неправы. В конце концов, бойня наверху стала результатом принятых ею решений.
Глядя на ее тело, на ее взгляд, устремленный в пространство между столбами, к которым он был прикован менее часа назад, Къярт поймал себя на мысли, что все же один, пусть не союзник, но в то же время и не враг, в этой крепости у Аелитт имелся. Второй мыслью было то, что ему не хочется погружаться в ее прошлое. Но сейчас его желания ничего не значили.
— Сначала нужно извлечь иглы, — Къярт застыл над телом фурии. — С их помощью она перехватывала контроль над призванными. Не знаю, как они работают, так что лучше убрать сейчас.
На то, чтобы избавиться от игл, много времени не понадобилось, пусть Къярт и предпочел бы провозиться с ними подольше. При всем своем нежелании становиться свидетелем ее жизни, он боялся, что у него ничего не получится.
Чертова Аелитт.
Къярт закрыл глаза, и полумрак подземелья сменился пронизанной светом заводью. К душе фурии тянулась алая нить…
Вынырнув из ее воспоминаний, а затем из изумрудной толщи, под пристальным вниманием Райза Къярт сделал у основания шеи надрез когтем фурии и поставил метку ее печати на внутреннюю сторону ключицы.
Вернувшейся к жизни Аелитт понадобилось всего мгновение, чтобы сориентироваться. Пронзив Райза взглядом, она вскочила на ноги и высвободила крылья, закрывая Къярта. Ее кисти видоизменились; когти вспыхнули алым.
— Ого, — Райз присвистнул, — спокойнее!
— Аелитт, он со мной.
Аелитт вздрогнула: от его прикосновения к крылу или от голоса — Къярт не знал. Он все еще барахтался в сетях перемешавшихся воспоминаний, пытаясь отделить свои чувства от ее.
Посмотрев на Къярта через плечо, она растворила крылья и с победной улыбкой уставилась на Райза.
— Значит, мое тебе пожелание всего хорошего сработало, — ядовито сказала она.
— Отлично сработало, — Райз вернул ей и тон и улыбку. — Как ты это провернула?
— Мой яд в твоей крови, — с каждым словом в мимике Аелитт проявлялось все больше самодовольства. — И теперь, когда твоя жизнь и воля принадлежат мышонку, твои планы — не больше, чем пустой звук.
— Аелитт…, — только и успел произнести Къярт, как смех Райза оборвал его.
Фурия непонимающе изогнула брови.
— Ты так и не поняла? — сквозь смех спросил тот.
— Райз, хватит, — одернул его Къярт, зная, что тот и не подумает послушаться. Все же это была просьба напарника, а не приказ некроманта.
— Я пришел сюда за ним, «моя красавица», — отсмеявшись, передразнил Райз. — Так что если от чьих планов и остался пустой звук, так это от твоих. Ты уж не обессудь.
Аелитт снова посмотрела на Къярта, на этот раз с требовательным вопросом в глазах.
— Это действительно так, — подтвердил он. — Мы были вместе возле Месцера, когда столкнулись с Оокой.
Аелитт медленно перевела взгляд на Райза. Ее улыбка избавилась от надменности, когти перестали полыхать, и руки вернули себе прежний вид.
— Значит, он не враг, пусть и очень на него похож, — Аелитт сделала шаг назад, затем еще один, и еще, встала за спиной Къярта. — И ты теперь перестанешь молчать? Почему только сейчас?
— Ты могла бы и догадаться, после того случая, что я стану говорить с тобой только тогда, когда не буду твоим пленником.
— Прости меня, крошка-мышонок…
— Мое имя — Къярт.
Появившийся на лице Аелитт неподдельный восторг почти сразу сменился хитрым прищуром.
— Как скажешь… мышонок.
Къярт хмуро посмотрел на Райза, прячущего в ладони рвущийся наружу смех. Нет, от подначиваний теперь точно не отделаться. С обеих сторон.
— Просто запрети ей, и не смотри на меня так, — посоветовал Райз.
— Он не станет, — без колебаний заявила Аелитт и посмотрела на того с чувством полного превосходства. — Я могла заставить мышонка назвать мне свое имя, но не стала. И теперь он не станет запрещать мне называть его так, как я того хочу. Потому что в отличие от тебя, подколодной змеи, у мышонка есть честь.
— Тебя так ранил мой небольшой обман? Уж прости, но ты слишком сильна, а я не настолько дурак, чтобы тягаться с тобой в честном бою.
— Прекратите вы оба, — Къярт одернул их. — Можете грызться сколько угодно после, но сейчас у нас есть незаконченное дело.
Райз не имел ни малейшего понятия, о чем шла речь, а вот Аелитт догадалась мгновенно.
— Ты о моем подарке? — она впилась в его руку ногтями и попыталась заглянуть в глаза, но Къярт избегал встречаться с ней взглядом. — О нем ведь, о нем?
— Да, о твоем подарке, — с неохотой повторил он, лишь бы только Аелитт угомонилась. — Идите за мной.
По дороге к противоположной стороне подвальных помещений Къярт пытался придумать, как объяснить Райзу спокойствие Аелитт, у которой вырвали из рук ее жизнь и власть. Конечно, она еще не видела всех последствий, но Къярт знал, что она не будет злиться. Уж точно не на него.
При всей абсурдности ситуации, она действительно не желала ему вреда, напротив, хотела защитить и шла к этой цели своими, вполне приемлемыми для фурий, путями. Мог ли он, узнав это, желать зла самой Аелитт? Впрочем, еще будучи прикованным цепями, он предпочел бы обойтись без ее убийства.
Къярт открыл дверь в еще один оборудованный для содержания некроманта зал, пропустил Райза вперед, а Аелитт придержал на входе. Несмотря на все ее заверения, что ей не нужен никто, кроме него, совсем недавно у нее появился еще один пленник, едва ли не теряющий при виде фурии сознание.
— Ты издеваешься?! — Райз наградил ее красноречивым взглядом и, покачав головой, приблизился к прикованному к столбам Бенджи. — Ну и времена: в кого ни плюнь, попадешь в некроманта, — усмехнулся он, расстегивая кандалы.
— Райз? — выдавил Бенджи и затравленно посмотрел на Аелитт. — Райз, она…
— Она больше никому не причинит вреда.
— Эй, я ничего не…
— Аелитт. Подожди нас у лестницы. Хорошо? — попросил Къярт.
Аелитт недовольно насупила брови, но послушалась.
— Фурии чувствуют тех, кто потенциально может стать некромантом, — пояснил Къярт, когда они остались втроем. — Она инициировала его.
— С какой целью?
— Считала, что это должно меня порадовать.
— Я не хотел, я не знал, — залепетал, оправдываясь Бенджи. — Я не хотел этого, я не…
— Бенджи, успокойся, — Райз поднял того с колен и ободряюще похлопал по спине. — Никакой трагедии нет, кроме той, что ты родился без мозгов. Но до недавнего времени у тебя довольно неплохо выходило это скрывать, так что как-нибудь и дальше справишься.
— Она превратила меня в чудовище! Каждый некромант…, — он осекся, посмотрел на Къярта, отмечая взглядом каждую из его меток-привязок, и устало вздохнул. — Нет, я сдаюсь.
— А сделал бы, как было велено, и сидел бы сейчас в каком-нибудь баре и радовался жизни.
— Сбежать, как трус, оставив тебя одного?
Райз покосился на Бенджи и глухо рассмеялся.
— Честное слово, был бы ты не такой тщедушный, я бы тебе нос сломал.
— Я не тщедушный.
— Бенджи, заткнись-ка ты лучше.
Аелитт ждала их у лестницы. Не изменяя себе она хищно улыбалась, но в ее взгляде, то и дело ускользающем к прямоугольнику света в конце подъема, читалось волнение. Она знала, что означала распахнутая настежь дверь и повисшая в крепости тишина. Она знала, что наверху ее встретит только смерть.
Къярт беспокоился, что такое количество тел, разделенных на части не самым аккуратным образом, будет слишком для Бенджи, и без того натерпевшегося страха. Но парень стоически выдержал представшую перед ним картину, только стал бледнее, чем прежде.
— Ни одной не осталось? — сдержанно поинтересовалась Аелитт.
Она шла среди царящей в крепости разрухи, переступала через тела павших братьев и сестер.
— Целы дети и охранявшие их смотреи.
— Спасибо, мышонок.
Аелитт вошла в главный холл крепости — место, где прошла самая ожесточенная схватка — и на мгновение замерла.
— Ты, должно быть, крайне доволен делом своих рук, — едко произнесла она, взглянув на Райза.
— Я бы не назвал это самой аккуратной работой, но для разминки сгодится. И непосредственно мои руки убили всего несколько из них.
— Мышонку пришлось это сделать, чтобы защитить тебя, — отрезала она. — Его бы никто не тронул.
— Да неужели? — хмыкнул Райз. — Не убивайся так. Они все вернутся, — он посмотрел на Къярта. — Сейчас фурии — единственное, что представляет для нас ценность. Конечно, в общем масштабе, это капля в море, но с чего-то нужно начинать.
Две сотни крылатых по сравнению с Ордой были меньше, чем каплей, но Райз был прав. Им только и оставалось, что крошка за крошкой собирать силу, которая сможет противостоять Орде.
Хотел бы Къярт, чтобы это действительно было так, но он понимал, что это одно из тех желаний, которым не суждено сбыться. Числом Орду не взять. Во всяком случае, Райз не считал это возможным. А Къярт… его опыт в вопросах подобного рода приравнивался к нулю.
— Придется задержаться здесь на какое-то время, — Райз окинул холл взглядом. — Нужно разобрать завалы и заделать оборонную стену.
— Ты здесь не хозяин, чтобы указывать, — процедила Аелитт.
— Но и ты больше не хозяйка.
Они оба уставились на Къярта.
— Я не буду участвовать в ваших склоках.
Похоже, Райз с Аелитт ждали от него чего-то еще. Но Къярт не собирался идти у них на поводу. С чего эти двое вообще устроили грызню?
— С призванными-то хоть подсобишь? — с усмешкой поинтересовался Райз.
Къярт кивнул. Он думал о том, что нужно продержаться еще немного, и этот день, продлившийся для него три месяца, закончится, и он наконец-то сможет поспать. Поспать, а заодно откопать самого себя из наведенного в голове бардака. Да, выскользнуть из этого безумия хотя бы на несколько часов было бы замечательно.
— Аелитт, какая ступень? — спросил он присев рядом с одним из крылатых.
Этого вопроса Аелитт не ожидала точно так же, как и Райз.
— Это твоя семья. Тебе и решать, — пояснил Къярт, когда молчание слишком уж затянулось.
— Первая, мышонок. Все, кто были призваны прежде, вернутся уже не теми, кем были. Теперь они действительно мертвы. Не стоит продлевать их мучения.
Значит, первая ступень для всех братьев. И снова пропустить через себя все их жизни — многовато, как для одного дня.
Так считала и Аелитт. Когда на ноги поднялся восьмой призванный, она попросила Къярта остановиться: с тем, чтобы навести в крепости хоть какой-то порядок и не потратить на это вечность, вполне мог управиться и десяток фурий.
Аелитт хотела вернуть одну из сестер. Она не озвучила свое желание вслух, но Къярт читал его в ее взгляде, пока она ходила по холлу, надеясь отыскать хотя бы одну крылатую, что не была бы четвертована или разорвана на еще большее количество частей.
— Во дворе есть еще одна, — сообщил Къярт, устав наблюдать за безмолвными метаниями Аелитт. — У меня остались силы на печать второго уровня.
Фурия благодарно кивнула.
Снаружи начинал моросить дождь.
Благодаря жару эссенции жизни Къярт не чувствовал холода, Аелитт с Райзом были слишком мертвы, чтобы замерзнуть, а вот обнаженный торс увязавшегося следом Бенджи сразу покрылся мурашками. Къярт хотел побыстрее закончить здесь, но Аелитт остановила его руку, прежде чем он коснулся лба фурии.
— Почему она цела? — нахмурившись, спросила она и покосилась на Райза. — Ее убил ты? Так же, как и меня?
— Не имею к этому ни малейшего отношения.
— Это сделал я, Аелитт, — Къярт посмотрел на нее снизу вверх. — Она напала на меня, не оставив выбора.
Аелитт понимающе кивнула и отпустила его руку.
Открыв глаза, фурия дернулась в его сторону, но сразу замерла, остановленная приказом. Она прожгла Къярта ненавидящим взглядом, затем заметила Аелитт и, заметно присмирев, начала возвращать себе человеческий облик.
— Нет, — сухо сказала Аелитт. — Превращайся назад.
— Ты же не собираешься выкинуть какую-то глупость? — Райз скептически изогнул бровь.
— Заткнись, — отрезала та и спокойно добавила: — Мышонок, отойди, пожалуйста.
— Аелитт…
— Отойди, — жестко повторила она.
Вздохнув, Къярт послушался и покачал головой в ответ на вопрос в глазах Райза. Проще было дать Аелитт то, что она хотела, чем устраивать очередной спор.
— Я приказала тебе превратиться, — прошипела Аелитт, сверля фурию взглядом.
Когда та полностью покрылась чешуей, Аелитт трансформировала кисти и бросилась на нее. В несколько молниеносных, напитанных силой движений она обломала фурии крылья и оторвала руки, будто бы перед ней была тряпичная кукла, а не существо из мышц, костей и плоти.
Аелит ударила ее в спину, ставя на колени, и поймала за волосы, не давая упасть лицом вниз.
— Своевольная сука, — рыкнула она и с омерзительным хлюпающим хрустом оторвала фурии голову.
Бенджи зажал рот, пытаясь сдержать рвотные позывы.
— Можешь разрушить ее печать, мышонок, — Аелитт выбросила застывшую с открытым ртом голову, перешагнула через упавшее на землю тело и направилась к крепости. — Она мне больше не нужна.
— Кхм, ты же в курсе, что все эти призванные принадлежат не тебе? — спросил Райз. — Ты только что по собственной прихоти уничтожила абсолютно целое боеспособное тело. А ты ее даже не остановил, — он перевел взгляд на Къярта.
— Им было запрещено нападать на мышонка. Чтобы ни произошло. Но она решила ослушаться. Это ее наказание.
— Святые Небеса, она уже была мертва.
— Не до конца, — Аелитт обернулась и с презрением посмотрела на лежащие на земле останки. — Руки и голову можно пришить. А крылья сами отрастут.