Следующее утро было именно таким мерзким, как я и боялся. Похмелье мучило меня до самого вечера. Криста же не упускала возможности позубоскалить, и если мне прилетало по инерции, то своему мужу она устроила настоящую психологическую осаду. В основном на почве небрежности в столь опасное время в небезопасном месте. Ну и по поводу моей свободы, конечно.
С того "прекрасного" утра прошло уже несколько дней, а я до сих пор остаюсь в этой странной компании. Не то чтобы я не хотел уйти, но Омид попросил у меня помощи. Скоро его жена уже не сможет так резво скакать и таскать тяжести, а Клементина ещё слишком мала, чтобы можно было всерьёз рассчитывать на её помощь. У девочки много полезных навыков, одна стрельба из пистолета стоила очень много. Но маленький возраст и крохотное телосложение делали из неё скорее обузу, чем помощника.
В итоге, я не смог ему отказать, согласившись проводить их до какого-нибудь поселения. Сначала я хотел отказаться, но ночные кошмары и страх сойти с ума в одиночестве поменяли точку зрения. Я просто боялся засыпать один. Да и совестно стало. Было бы гораздо проще, если бы я не был с ними знаком. Не знал их историю и характеры. Не наблюдал за ними уже который день, всё лучше узнавая их как личностей.
Я не раз оставлял людей в беде. Встречая на пути их, окружённых "ходячими", или осунувшихся от голода. Гораздо проще пройти мимо незнакомого человека. Со знакомыми всё гораздо сложнее. Странно, что я вообще ещё могу кому-то помогать.
— А ведь не в первый раз…
Простым примером служит Дэрил Диксон и группа, в которой он состоит. Пока им требовалась помощь я шёл им навстречу, по мере возможности, конечно. Как только они заселились в тюрьму, оказавшись за толстыми стенами и с возможностью выращивать еду, я спокойно ушёл. Даже предупреждение о городе губернатора было лишь для успокоения совести.
— Бред.
В голове творилась настоящая каша. Недосып и моральная усталость делали всё гораздо хуже. Вот уже которую ночь я не могу спокойно спать. Просыпаясь в поту, провожу половину ночи стоя на страже нашей маленькой команды. Это я ещё начал спать вместе с остальными, когда попробовал лечь один, даже не смог глаза закрыть. Причем мне не снятся сны, лишь ощущение постоянного давления, как будто за каждой тенью скрывается "ходячий".
— Почему бред?
Клементина шла рядом со мной. Ребёнок оказался настоящим прилипалой. Во втором сезоне игры девочка старалась сторониться людей, но сейчас она, видимо, ещё не настолько очерствела.
— Да это я так, о своём.
— Расскажи ещё что-нибудь!
— Например?
— Что ещё у тебя есть в рюкзаке?
Я с трудом подавил хмык. Клем уже не первый раз заводит подобный разговор. Пытаясь вызнать, чем забит огромный баул у меня на спине. Думаю, женатая парочка тоже с удовольствием бы покопалась в нём. Я словно фокусник вытаскивал оттуда кучу полезных мелочей, которые выручали нас в пути. Особенно крохотный мешочек с предметами гигиены. Спички, специи и маленькая аптечка тоже вызвали ажиотаж. Всё же многие в первую очередь тащат оружие и еду, а всё прочее достают лишь при острой необходимости. К тому же, все эти маленькие бонусы сыграли в мою пользу. Криста стала гораздо лучше ко мне относиться, успокоив свою подозрительную натуру. Мы не стали друзьями и не ходили обнявшись, но девушка стала куда терпимее воспринимать моё присутствие рядом со своей семьёй.
— Ты снова завис, Марк.
— Прости, прости. Я просто…
— …задумался, да. Хи-хи.
Клементина прикрыла рот кулаком, чтобы не смеяться слишком громко.
— Дак, что в рюкзаке? Есть что-нибудь интересное?
Я на ходу приспустил лямку рюкзака, позволяя ему болтаться у меня на животе. Внутри было много чего интересного, но сегодня я хотел заранее помочь девочке. Во второй части игры ей пришлось самой зашивать себе руку. Уж не знаю произойдёт ли теперь такое, ведь одним своим присутствием я неплохо "потоптался по бабочкам".
— Ну вот смотри, игла с нитками. Знаешь же, для чего они нужны?
— Я, конечно, маленькая, но понимаю, что одежду зашивают нитками.
Такого взгляда меня обычно удостаивает Криста. Женушка Омида любит смотреть на своего мужа и меня, как на гуано. Хотя парня-то она потом целует или обнимает, а вот мне всегда достаётся полный набор скепсиса относительно моих умственных способностей.
— Не только, Клем. Это в первую очередь средство первой помощи.
— Как это?
— Допустим, ты сильно поранилась или тебя ударили ножом…
— Марк!
Сзади раздался голос Кристы. Обернувшись я увидел парочку в двух шагах от нас. Девушка смотрела своим фирменным взглядом, вызывая желание залепить ей затрещину. Муж в это время пытался сдержать смех, поддерживая свою благоверную под руку.
— Не начинай, всякое может случиться. Уж лучше она будет это уметь, чем не знать, как себе помочь в нужный момент.
Видя логику в моих словах, девушка прикусила губу и утвердительно покачала головой. Омид приобнял жену, грустно улыбаясь. Каждый из нас понимал, что я прав. В новом мире подобный навык был на вес золота. Лишь из-за неудержимого материнского инстинкта, который призывал женщину оберегать Клементину от всего, толкал её на препирательства.
— Тогда и нам покажи.
Пришлось делать небольшую остановку, чтобы все смогли видеть, что я делаю. Не то чтобы я такой профессиональный врач или полевой хирург, но наложить простой линейный шов на рану нас учили ещё в школе на ОБЖ. Вообще сейчас я с радостью вспоминаю то, что не прогуливал этот предмет и даже сдавал по нему экзамен в девятом классе. Пётр Николаевич рассказывал поистине потрясающие вещи. Помимо основ первой помощи он передавал нам свой жизненный опыт. Всё-таки мужчина побывал на войне. Помню, нас даже обучали сборке и разборке автомата Калашникова. Как правильно носить оружие, как его чистить и хранить. Это был первый и последний раз, когда я держал огнестрел в руках. О чём, честно говоря, до сих пор не жалею.
Рассказы о том, как наложить шов затянулись до обеда. Тяжело было объяснить ребёнку сложности данного процесса. Пришлось даже тихонько тыкнуть её иглой в палец, схлопотав за это подзатыльник от Кристы. Эта женщина бесит меня всё больше и больше. С её синдромом наседки сейчас я боюсь представить, что будет, когда она родит. С другой стороны, я тоже не лучший воспитатель. Ведь вместо ответов на вопросы Клем, я бы наверное просто ушёл. Мда.
— Марк, а когда мы найдём убежище, ты останешься с нами?
Вот именно из-за таких вопросов я не люблю возиться с детьми. Криста и Омид давно поняли, что я покину их при первой возможности. Клем же задала вопрос, на который я не хочу отвечать. Может внутренний стыд… А может просто не хотелось расстраивать девочку.
— Посмотрим, ещё далеко до этого.
Как только я закончил говорить, на дороге впереди появилась машина. Огромный внедорожник, больше похожий на грузовик, ехал прямо на нас. Наш маленький пикник у обочины пришлось моментально сворачивать. Недалеко был въезд в очередной городок, куда мы все сразу же и рванули.
Звук мотора приближался, если бы я не увидел машину, подумал бы, что нас преследует какой-нибудь броневик или танк. Мощный рык движка разносился по округе, наверняка привлекая к нам всех тварей вблизи. Проклянув собственные мысли, я увидел, как из леса на окраине посёлка собираются "ходячие". Мертвецов было много, может быть несколько десятков, и все они шли в нашу сторону.
Рука на рефлексах метнулась к поясу. Не нащупав топорик, я хотел удариться лбом о ближайший дом. После того, как я отдал своё оружие Кристе, у меня остались только нож и арбалет.
— Идиот!
— Сюда, быстрее!
Омид держал дверь в один из многих одинаковых домиков. Его окружал небольшой декоративный забор, что обещал задержать мертвяков хотя бы на пару секунд. Мне не хотелось заходить в здание, это был тупик, оттуда не убежать, если "ходячие" нас окружат. Не стоило забывать про тех идиотов на внедорожнике. Не просто так они ехали прямо на нас, да и свернули за нами в посёлок. Хотелось выть от бессилия. Будь я один, не пришлось бы загонять себя в ловушку без выхода. Прихватив под мышки Клементину, которая начала отставать, я побежал вперёд.
— Бл**ь, бл**ь, бл**ь.
Криста ввались в дом сразу за мной. Упав на колени, женщина схватилась за живот, протяжно крича от боли. Её лицо искажалось от ярости и обиды. С ненавистью взглянув на меня, женщина сняла с плеча ружьё, направляя его мне в голову.
— Это ты их привёл! Отвечай! Кто это!?
У меня на руках застыла Клементина. Девочка с ужасом смотрела в лицо Кристы, боясь спровоцировать девушку любым своим действием.
— Дорогая…
— Заткнись, я же говорила. Я предупреждала, мать твою! Из-за него мы всё здесь сдохнем.
Воспользовавшись моментом, я аккуратно поставил Клем на пол. Руками задвигая её себе за спину. Повернувшись на краткий миг взглянул на Клементину, которая абсолютно не понимала, что происходит.
— Поищи выход, мы скоро придём.
Криста с Омидом продолжали ругаться, привлекая к нам внимание всех неживых в округе.
— Иди. Иди скорее.
Глаза ребёнка расширились от ужаса. Она посмотрела мне за спину не способная вымолвить и слова.
Начав поворачивать голову, я содрогнулся от невероятной боли. Жена Омида стояла надо мной, держа ружьё. С приклада стекала кровь. В глазах потемнело, хотелось выплевать весь свой обед. Похоже, что она зарядила мне прикладом по лицу. Лишь бы не проломила череп.
— Клем, иди ко мне!
Девушка отвлеклась на секунду, подзывая ребёнка к себе.
— Я сказала, иди сюда!
Криста оставила меня лежать на полу, полностью сосредоточившись на ребёнке. Попытавшись подняться, я сделал себе лишь хуже. Казалось, что весь мир сошёл с ума. Меня мутило в разные стороны. Никак не получалось найти точку опоры.
Послышались торопливые шаги, похоже что Клем убежала. В окна начали ломиться ходячие, потихоньку окружая дом со всех сторон.
Чьи-то руки подняли меня. Голос Омида прорезался сквозь пелену. Ощутив под своей головой подушку, я с трудом удерживал себя в сознании.
— Марк, Марк! Чтоб тебя! Чёрт, чёрт, чёрт. Сколько же крови.
Скинув мой рюкзак, мужчина начал потрошить мою аптечку. Запихнув несколько таблеток мне в рот, он начал забинтовывать голову. В середине процесса сверху послышались крики.
— Вот так старина, полежи чуток. Я сейчас вернусь.
Бах. Бах. Бах.
Несколько выстрелов прозвучали на втором этаже, всполошив всех "ходячих", что с удвоенной силой начали долбиться в двери и окна. Звон стекла помог мне прийти в чувство. Несколько мертвецов висели на оконной раме, проломив её своими телами.
— Давай, давай, надо идти.
Подбадривая себя и опираясь на всё что можно, я побрёл в сторону лестницы на второй этаж. Голова с каждым шагом становилась всё тяжелее. Руки скользили по стенам, не находя, за что зацепиться. Спустя несколько минут, что оказались сложнее всего, что я испытал в жизни, я вошёл в комнату.
Первым, что попадалось на глаза, была огромная лужа крови. С ошмётками человеческого тела и кусками мяса. Следы борьбы и кровавые следы рук. На полу в разных позах лежало несколько "ходячих". В углу сидела Клем, обхватив ноги руками, тихонько плача. Девочка не сводила глаз с Омида. Он застыл, сидя на коленях, перед телом своей жены. Мужчина, казалось, перестал дышать. В одной руке он держал пистолет девочки. Содержимое второй руки всё-таки заставило меня опорожнить желудок.
В левой руке Омида лежало тело разорванного на куски, ещё неродившегося, ребёнка. Совсем крохотный, чуть больше ладони. У него не хватало одной руки и ног. Попытавшись удержать ровное дыхание, я подошёл к мужчине. На звук моих шагов голова его дёрнулась; он наставлял на меня пистолет.
— Марк, это девочка. Ха-ха, представляешь, девочка.
По его лицу градом катились слёзы. Губы изогнулись в безумно счастливой улыбке. Продолжая держать меня на мушке, Омид повернул голову к трупу ребёнка.
— Моя девочка, моя малышка.
Снизу раздался очередной звон стекла. Стоны ходячих становились всё ближе
— Омид, нам надо уходить.
Словно сломанная кукла он повернул голову на бок, всматриваясь в моё лицо.
— Я никуда не уйду, моя семья здесь. Прости за то, что Криста ударила тебя. Я уверен, она извиняется. Да, дорогая?
Положив пистолет на пол, мужчина погладил безжизненное лицо своей жены. Из её шеи толчками вываливалась кровь. На месте трахеи отсутствовал огромный кусок. Я боялся переводить взгляд на её живот. Краем глаза замечая кровавое месиво вместо брюшной полости.
— Я сожалею, Омид.
Мой шёпот никак не повлиял на мужчину, продолжавшего прижимать труп своёго ребёнка. Когда его жена начала шевелиться, я услышал тихий всхлип Клементины. Протянув руку, я подозвал её к себе.
— Клем, живо уходим.
Спотыкаясь и не отрывая взгляда от Омида, девочка подбежала и схватила мою руку. Она дрожала. Я почувствовал, как её маленькие пальцы с силой сжимают мою ладонь.
— Ты не ранена? Тебя укусили?
Она даже не могла говорить. Лишь отрицательно покачав головой, ребёнок прижался ко мне посильнее. Приобняв девочку, я пошёл спиной на выход. Закрывая за собой дверь, оставляя Омида наедине со своим горем.
Времени на размышления не было. Голова раскалывалась с каждым шагом всё сильнее. Снизу послышались шаркающие шаги "ходячих". Направившись к ближайшему окну, я не раздумывая открыл его нараспашку. Будет больно. Перекинув Клем через раму, я вылез следом. Сидя на окне было отлично видно мертвецов, уныло бредущих в нашу сторону.
— Ещё есть шанс.
Держась одной рукой за окно, на второй я спустил Клем, как можно ниже и отпустил.
Сзади послышались звуки борьбы. Из комнаты, где остался Омид нарастал шум, а на лестнице появились новые гости.
— Дерьмо.
Не раздумывая спрыгиваю вниз, завалившись на бок после приземления. Казалось, что мне снова зарядили прикладом по голове. Зрение поплыло. Воздух стал невероятно тяжёлым. Малышка Клементина попыталась помочь мне встать, присев рядом и помогая опереться на себя. Из дома раздался мужской крик боли.
— Надо уходить.
С трудом подняв своё измученное тело, я поковылял вперёд.
— Смотри по сторонам. Я сейчас не могу.
Язык заплетался, не знаю поняла ли меня Клем. Мы продолжали идти. Вокруг всё чаще раздавался хрип и мычание "ходячих". Они окружали нас.
— МАРК!
Голос девочки ворвался в уши раскалённой иглой. Справа на нас уверенно и быстро шёл мертвец. Скинув рюкзак, я схватил его за лямку, нанеся удар твари сбоку в голову. Опрокинув "ходячего", делаю небольшой разбег и пинаю прямо в макушку, продолжая бить, пока тот не перестанет шевелиться.
— Марк, они сзади!
Поворот головы дался тяжелее, чем убийство мертвеца. За нами по следам шла целая толпа. Повертев головой понимаю, что ещё несколько минут и нас окружат. Схватив малышку за руку, бегу в сторону леса. С головой разберусь потом, сейчас надо выжить. Убегая и уворачиваясь от полчищ рук мы добрались до первых деревьев. Не став раздумывать, я подхватил Клем и словно снаряд забросил её на ближайшую ветку.
Руки скользят, рюкзак перевешивает назад, а в глазах снова появляются проклятые чёрные точки. Я ползу наверх в попытках закинуть ногу на следующую ветку. Хрипы мертвецов уже прямо подо мной. Забравшись, чувствую, как кто-то тянет меня назад. Ноги соскальзывают вперед и я падаю задницей на ветку. Тело опрокидывается назад, прямо в голодную толпу.
— Нет, бл**ь. НЕТ!
Руками держусь за торчащие рядом прутья, чувствуя, как они начинают выскальзывать из ладоней. Рядом спускается Клем. Девочка снимает нож, который обычно я креплю на бок рюкзака. Удар за ударом малышка бьёт куда-то мне за спину, пока наконец не пропадает чувство тяжести. Вытащив себя обратно, хватаю ребёнка, помогаю ей забраться повыше.
Оставив между нами и "ходячими" примерно метра три, мы наконец остановились. Страх быть съеденным заживо отступил. Посмотрев на уставшего ребёнка, обнимаю её.
— Спасибо, спасибо…