Человек в чёрном костюме, с множественными ранениями лежал среди коробок в непонятном и слабо освещённом помещении. Тьма, окутавшая его, давила на него так же сильно, как шум волн, что не давали погрузиться в сон и словно эхом отзывались в самом сердце. Адские шум и морская качка вынудили чёрный силуэт начать двигаться. Какой никакой свет попадал внутрь этого помещения через дверные щели и пару иллюминаторов, расположенных на потолке. Этого хватало, чтобы, во время движения, блеск свежей крови создавал в тени хоть какие-то контуры поднимающийся фигуры. Встав, он пошатнулся от движения корабля и головной боли. Человек снова свалился на пол. Он попробовал встать снова и в потёмках заметил неприятную картину. Единственная дверь, которую он видел, начала открываться и четверо вошедших людей, с удивлением, стали выяснять причины пребывания незваного гостя на корабле. Которого, к слову, они обнаружили после того, как включили свет в этом грузовом отсеке.
— Ты кто такой? — спросил матрос.
Задавший вопрос, мужчина сунул руки в карманы и выпрямил спину. В мерцающих лучах лампы, что, вероятнее всего, скоро перегорит, стояли четыре мужика в красных робах. Трое из них были примерно одного, среднего, телосложения, но вот последний заметно выделялся на их фоне своими выдающимися габаритами.
— А не насрать ли кто он такой? Здесь никого быть не должно, кроме нас! — заявил седоволосый мужчина, вступив в перепалку со своим же товарищем.
— Нет. Может он под прикрытием, от Мэра или Галиона? — возразил ещё один, почёсывая свои русые, отросшие, неухоженные усы.
— Я не хочу проблем. — сказал Эван, стягивая с себя рваную маску.
— Но ты их нашёл, безбилетник! — ответил самый крупный из четвёрки и принялся задерживать человека в чёрном.
— Ну ладно. — прошептал Эван, продолжая покачиваясь стоять в свете бледно мерцающих ламп.
Два стремительных удара, для человека таких размеров, как этот матрос, метра два с небольшим, не достигли своей цели. Эван уклонился от парочки ударов, но тело напомнило ему о ранениях резкой болью, что гулом прошла по всему телу. Из-за этого ему пришлось блокировать последний удар, так как он уже не успевал увернуться. Герой рухнул обратно в груду коробок, из которой он недавно с таким трудом выбирался. Матрос достал из кобуры на ремне нож. В его руках, это разумеется был нож, а вот в руках любого другого человека, стандартных габаритов, это скорее тесак. Лёжа среди коробок, Эван бегло осмотрел окружение и подобрал отломанную линзу от своей маски, вложив её между пальцев в кулак. Он остался лежать на земле и ждал, когда самоуверенный бугай подойдёт поближе. Нужный момент настал и детектив оттолкнулся от коробок прямо к ногам противника и проскользнул между ними, нанеся режущий удар в ахиллово сухожилие, которое располагается на фронтальной стороне голени, над пяткой. Мужчина закричал и тут же свалился на одно колено, ухватившись за свою рану. Эван подобрал его нож и стал угрожать остальному экипажу.
— Ну давайте, кто хочет проверить живучесть своих сухожилий или чего другого.
— Ты ублюдок, как мне теперь работать? — сказал громила.
— Скажи честно, ты об этом думал, когда нападал на меня? Где мы сейчас? — поинтересовался герой, взглянув на остальных членов экипажа.
— Сложно сказать, находясь в трюме, не находишь?
— Ну, так пойдём наружу… -
— Нет! — прервал Эвана один из четвёрки.
— Выйдем только мы! Если ты не заметил, то нас всё ещё больше. — сказал другой мужчина, с густой чёрной бородой, и члены экипажа принялись окружать Эвана.
— Трое? Никакой подмоги, а кто за штурвалом?
— Очнись, хрен, — возразил матрос, — какой год на дворе? Электроника… Но тебя это уже не должно заботить, до следующего ты не доживёшь. — вся троица набросилась на Эвана, повалив его с ног.
В пылу ожесточённой борьбы никто и не заметил, как сильно мотыляет корабль. То ли волны разбушевались, то ли та самая «Электроника» сбоит и взяла курс на затерянные под водой цивилизации минувших столетий. Но всё было куда прозаичнее, никто не следил за показателями датчиков и соответственно никто и не знал о потере сигнала. Судно теперь напоминало бесконтрольный бумажный кораблик, который несут сточные воды ливневых углублений. Закономерный итог — корабль совершил экстренную остановку по средствам кораблекрушения.
Мерцающие блики солнца и отражения на поверхности кристально чистой воды. Пальмовые ветви, то тянущиеся друг к другу, то расстающиеся. Голодное чириканье птиц и беспокойное стрекотание, ещё не съеденных кузнечиков. Всё это сопровождало людей, несущих человека в чёрном на самодельных носилках, в чащу джунглей.
Приходя в себя, Эван расплывчато увидел перед собой людей, покрытых травой и листьями, испугавшись, он отполз немного назад, после резкой боли в груди он упал на спину и стал осматривать своё тело. Оно было укутано и перевязано, где-то было зашито, а его маска без одной линзы висела на деревянном заборе. Окружающие его силуэты лишь частично напоминали Эвану людей. При детальном рассмотрение, если его таковым можно назвать, когда рассудок затуманен не то усталостью, не то предсмертной агонией, эти образы были похожи скорее на вытянутые кусты. Герой протёр глаза и постарался рассмотреть окружающих его существ внимательнее. Одно из них медленно приближалось и плавно вынуло руки из под своей лиственной мантии. Сильные, но, с виду, нежные руки. Продолжая соблюдать плавность своих движений, эти руки стянули и головной убор, которые скрывал лицо. Под ним оказалась рыжеволосая женщина с большими, широко поставленными глазами. Её лицо было худым, но не болезненно худым, а утончённо очаровательным. Она склонилась к Эвану и сказала:
— Не бойся. Мы не причиним тебе вреда, мы тебя немного подлечили, но ты ещё очень слаб. Поспи, а как отдохнёшь, мы всё обсудим..
— Даже спорить сил нет. Спасибо. — после этих слов Эван расслабился и отключился, сразу.
Нарассветемужчина уже сидел на краю водопада, где он и спал. Он любовался восходящем солнцем, думая о том, что произошло в последние дни. Позади него послышался шелест травы, он встал и увидел, как выходят десятки, а может и пара сотен, девочек, девушек и женщин, в своих камуфляжных рясах.
— Чужак, готов узнать всё о нас, себе и том, что тебе нужно?
— Безусловно, а как вас называть?
— Тебе хватит лишь слова «Дикарки». С чего начнём: нас, вас или вашего желания?
— Сомневаюсь, что мне нужно что-то, так же сильно, как понимание того, что здесь происходит.
— Хорошо. Ты попал сюда после того, как корабль разбился о скалы острова, на котором мы сейчас находимся. Тебя спасли тела людей, которые были поверх тебя, иначе ты бы тоже разбился о камни. Мы обработали твои раны и доставили в безопасное место, безопасное от диких животных.
— С тем, как я сюда попал, разобрались, но вы здесь откуда? Женщин в живых осталось значительно меньше мужчин.
— Бог ты мой, он всё же это довёл до конца. — растерянно сказала девушка, поглядывая на других женщин. — Мы сбежали на корабле. Нам помог лидер сопротивления, он говорил о других берегах и людях, но мы нашли лишь этот остров. Теперь, мы здесь, но мы многое познали на этом острове, нам пришлось стать сильнее и выносливее, чтобы выжить. Надеюсь, что и ты сможешь узнать всё нужное, но что ты делал на этом корабле?
— Это очень долгая история, буквально вся моя жизнь, но, если в паре слов сказать. Король убрал меня с шахматной доски. Но не срубил, я сумел скрыться, но хочу ли я возвращаться? Я проиграл и не первый раз, но это очень сильное поражение. Весомое.
— Мы здесь уже очень давно, многие выросли, а ещё больше постарели, но мы готовились, выживали и не теряли надежду, ждали нового лидера, который однажды вселил надежду в нас и сделает это снова. Разный человек ли это, плевать. Символ, образ, должны оставаться, но не копировать старое, эволюционировать, расти. Пройди испытание, и мы узнаем, конец ли это твоей истории или нет.
— Что за испытание? — дикарки проводили Эвана к скале, окроплённой кровью, у которой лежал револьвер с одной пулей, — Рулетка, серьёзно?
— Прокрути барабан, выстрели, один раз и это о многом тебе скажет, как минимум, что ты хочешь дать себе повод верить в перерождение самого себя.
Эван откинул барабан и проверил на месте ли патрон. Вернув револьвер в боевое положение он прокрутил барабан, выдохнул и с надеждой на смерть подставил дуло к виску. Дикарки отошли подальше. Выстрел. Ничего, удача.
— Вот, судьба и удача на твоей стороне. — сказала Дикарка
— Нет, один выстрел ничего не докажет, тут шесть патронов должно быть, но есть лишь один, ничего кроме пяти из пяти я не буду считать веским аргументом.
Эван задержал дыхание. Нажал, нажал, нажал, нажал… Ничего, лишь щелчки.
— А вот это победа. — Эван вытащил барабан и убедился, что следующий выстрел должен был стать последним. — Победа… моя маленькая победа. — дрожащей рукой он закрыл револьвер, прокрутил барабан и убрал его за пояс — Уж думаю, теперь только на удачу и буду носить его.
— Первое испытание тобой пройдено, Эван. Ты понял, что судьба и удача твои, но силы тебя покинули, тело не готово, дух всё ещё сломлен, и я уверена, ты потерял былой огонь в глазах из-за своего фиаско. Травы помогут тебе всё вернуть или сокрушат тебя. Когда приступишь?
— Для начала, физически восстановлюсь сам, травы подождут.
— Хорошо — ответила Дикарка — в город мы вернёмся с тобой, у нас есть целый корабль, который мы перехватили, а их не отслеживают. После индустриализации Мэр всё перевёл на спутниковую связь, однако, после войны и восстания остался только спутник города, а корабли отчитываются по прибытии в пункт, тут нет связи, и никто никогда не сообщал о нас, но мы сообщим, когда вернёмся. Очень громко заявим.
— Как угодно. — сказал Эван, уходя к своему месту у водопада.
Дни, недели, месяцы друг за другом и вот полгода прошло с момента прибытия на этот остров. Эван не терял времени. Он тренировался. Сначала простые упражнения, как зарядка, позже полноценные упражнения и подъём тяжестей. Наш герой расправил плечи и уже давно перестал чувствовать последствия ранений, осталась лишь боль от каждодневных нагрузок, все бинты и швы были сняты, но тело всё ещё выглядело как манекен для практики накладыванияэтих самых швов.
Идя к Дикарке, в чащу джунглей, Эван не повстречал никого, лишь мёртвая тишина сопровождала его на протяжении пути. «Ни стрекотания кузнечиков, ни чириканья птиц, даже шелест листьев оставил меня наедине с собой. Путь к Дикаркам не близкий, чем дольше я к ним иду, тем больше думаю, что они выдумка…». Пересекая речку Эван заметил, как медленно течёт вода, она буквально стекала, как капля, она совершенно не была похожа на естественную речку. Он обращал внимание на каждую мелочь, даже на то, что солнце давным-давно скрылось, за пальмовыми ветвями и не должно было так хорошо освещать место, где Эван шёл. Однако было ощущение, что он идёт прямо под палящим солнцем. Дойдя до места, где будет проводиться испытание травами, он начал слышать звуки, все те, что покинули его раньше. Дикарки стояли в кругу и закрывали собой все возможные выходы с места проведения ритуала.
— Ты готов к проведению ритуала, Эван? — поинтересовалась Дикарка.
— Я бы не стал тренироваться, зная, что этот ритуал может убить меня.
— Ты не умрёшь, но можешь потерять рассудок. Но я не это спросила.
— Я готов. — сказал Эван, подходя к Дикарке.
— Ты съешь горсть винограда и запьёшь эликсиром, из сока розовой Делоспермы.
— Эликсир? А глаза янтарём не загорятся? Хах, извини.
— Начинай, когда будешь готов. — сказала Дикарка и ушла к сёстрам.
«Ладно, давай, справишься. Первый раз, что ли? Разве что это другая травка. Итак горсть» Эван взял горсть винограда и закинул её в рот. Старался быстрее съесть, чтобы скорее запить «Как же вяжет рот, не могу даже быстрее жевать. Какой же был резкий вкус, но какой? Ужасный, уж это я понял». Он схватился за стакан, с эликсиром, «Ну давай, хоть ты помоги мне.» и начал пить, не упуская ни капли.
— Девочки вперёд — скомандовала Дикарка.
Несколько девушек выбежали, с горящими кустами каннабиса и бросили вокруг Эвана, после чего залили его и кусты водой.
— Он съел ядовитый Девичий виноград, выпил сок с галлюциногеном, теперь его окружает и галлюциногенный дым, дальше он должен остаться один. Его организм слабеет и расслабляется, мозг путается и теряется, но душа выходит на свободу, ничего её не сдерживает, она вышла на первый план, теперь пьеса в её руках…
«Чтоб меня, как же всё горит внутри. Я чувствую силу, что тренировки прошли не зря, но мне трудно пошевелиться, такая тяжесть, слабость». Эван шагал вперёд, в надежде выйти к Дикаркам сквозь дым, но всё никак не мог их найти, он упал у той самой речки. Она неслась как сумасшедшая и в обратную сторону «Она идёт в гору, но гора идёт вверх, не вниз. Почему вода течёт вверх? Такая скорость…».
Эван начал пить из речки, как вдруг получил удар по рёбрам, он упал немного вниз по речке и посмотрел выше, там стоял голый мужчина, с длинными белыми волосами и такой же бородой, его тело было очень накаченным, с пульсирующими синими венами. «Боже мой, он пыхтит как уставшее животное». Мужчина чуял запах эликсира и стремительно побежал к Эвану. Наш герой увернулся и пнул его по спине, чтобы тот улетел дальше. Он подбежал к беловолосому мужчине сзади и обхватил его так, чтобы тот успокоился, но он и не собирался. Вырвавшись из захвата Эвана, Седовласый схватил его за горло и, подняв перед собой, ударил героя по лицу так, что тот упал на землю. Пнув в колено и услышав неприятное кряхтение, Эван вскочил и сделал такую подсечку, что противник рухнул, а Эван продолжил многочисленными ударами по лицу и одним точечным пинком по челюсти. Седовласый встал и побежал в чащу джунглей, наш герой стал преследовать его.
«Как же тяжело двигаться, но я чувствую все свои движения так, как никогда раньше не чувствовал». Пробегая среди деревьев, чьи корни уже выбрались из земли и представляли собой преграды, Эван запрыгнул на один из них и стал прыгать по ним, как и седовласый. «Боже, я будто вешу тонну, но парю как пташка, приятно…», набрав безумную скорость, он увидел, как мужчина с седыми волосами прыгнул прямо с обрыва, и полетел среди деревьев, схватившись за лиану. «Что за Тарзан, твою мать?», Эван прыгнул со скалы и схватился за лиану, деревья по сторонам от него мелькали с бешеной скоростью, но он чётко видел каждое. Перехватывая лианы прямо в полёте, герой и поворачивал, и срезал путь, чтобы перехватить мужчину, которого он преследует. «Как странно, ещё не стемнело, но солнце будто потускнело, а свет невероятно мягкий, с большим количеством оттенков красного…». Мужчина прекратил бежать и остановился в поле, среди кучи маленьких деревьев, оно было окружено остальным густым лесом. Эван спустился к нему и понял, что тот хочет сразиться, он побежал прямо на него. Молниеносно, и совершенно неожиданно, из высокой травы, прямо перед Седовласым, на героя выпрыгнул тигр, который не стал жалеть Эвана и сразу ударил когтями по груди. «Блять, это больно, но силы, силы никуда не делись, он получит своё.» Герой держал пасть тигра, пока тот давил на него лапами. Он увидел прядь седых волос у него на лапе, прямо как у старика на ноге, но ими у него скрыта перевязка травмы, а, что, если… Эван сделал кувырок и, схватив тигра за лапу, выкрутил её до хруста «Я слышу хруст, в области этой пряди, да…». Тигр упал на один из кустов, сломав его, и стал выть от боли. Герой подобрал одну из веток и стал держать её, как меч, набросившись на седовласого. Он же сломал ветку дерева сам и сразился с Эваном. После каждого звука удара палок и этой отдающей боли в руках от удара, Эвана посещали воспоминания о смертях, убийствах и всех зверств, что творил Мэр вместе со сторонниками режима. Он видел их победу раз за разом… принципы Эвана ещё никому не помогли. Со слезами на глазах, он ударил своей палкой по голове седовласого так, что палка сломалась, а волосы в том месте сменили белый цвет на красный. Эван продолжил забивать его, не обращая внимания на то, что он уже мёртв, а капли крови всё больше покрывают тело его самого. Воспоминания о победах Мэра не ограничивались личными провалами Эвана в борьбе с ним. Летопись его кровавых побед была сама история последнего полувека.
«Иди прямо и отвечай на мои вопросы…» услышал герой, расправившись с дикарём, и пошёл прямо, переступив через окровавленное тело. «Огонь неизбежен, всё всегда горит. Города, глаза, сердца, что это для тебя значит?» Эван вспоминал лидера восстания, его рисунок на груди, представлял себя и прокручивал в голове свои поступки.
— Я как мотылёк на огонь. Не важно что это за огонь, я буду там. — ответил Эван.
«Готов ли ты проливать кровь, для достижения своих целей?», не задумываясь, Эван подтвердил это:
— Да, если это будет необходимо, я пролью достаточно крови. — он вышел из джунглей прямо к своему месту у водопада.
«Упади на дно в последний раз и выйди новым человеком, но каким? Ты должен будешь сказать сам». Подойдя к краю водопада, Эван прыгнул вниз, сливаясь с потоком воды во время падения, что придало ему ускорение. Всплеск воды ознаменовал его погружение. Упав на самое дно, Эван видел лишь мрак и пустоту, бесконечную тьму, мелькающие образы его поражения и неудач сменялись на всё то, чем он занимался и видел в этом себя. Всплывая, он видел проблески света, воспоминания подталкивали к тому, чтобы всплыть к верху: новые друзья, поддержка, спасение людей, детективные будни, победы… это то, ради чего он боялся и испытывал страх. Страх сильное чувство, оно двигает людей к действиям или уничтожает их, зависит от человека и его сил. «Я стал сильнее, страх должен стать моим оружием, но не что-то конкретное, а само чувство, вечного непонимания, беспомощности и паники. Кошмар воплоти, под маской безобидного саморазрушающегося создания, объятого собственным пламенем страха и непонимания».
Он всплыл и эффект всего ритуала уже спал, солнце пекло и слепило глаза, Дикарки ждали его на берегу, пока он выходил из воды, он услышал знакомый голос из чащи «Как же тебя зовут? Кто вышел к нам?». Эван шёл в воде по пояс, кровь слегка выступала из раны оставленной тигром, и, подняв голову со свисающими длинными, мокрыми, волосами он сказал — Afraid.