ГЛАВА 4
Мир Цурада, возле реки Тихая…
Пока Роктар с Ригаром отсутствуют, у меня появляется немного свободного времени. Решаю заняться рыбной ловлей — нет, ну а что, говорят, это успокаивает. Я, конечно, не заядлый рыбак был в прошлом, но и правда, помогает разобраться в себе и всё разложить по полочкам. Да и погода на удивление хороша: тепло, а вдалеке можно рассмотреть тучи.
И тут сзади слышу сопение. Разворачиваюсь и вижу, как мои вассалы тащат что-то наподобие нашей косули, только рога у этой животинки, ну скажем так, выдающиеся.
— Вождь, собирайтесь, сейчас мы быстро поджарим мясо в течение часа, и нужно уходить, как и говорил Роктар, — пыхтя и задыхаясь, говорит Ригар.
— Что-то случилось? — уточняю я.
— Михаил, на охоте нам пришлось зайти на земли другого клана, они об этом быстро узнают и будут тут, — подтвердил Роктар.
— Так, стоп, как они узнают? Да и почему нельзя убивать дичь, если она ушла на земли другого клана, и вообще — ну придут двое охотников максимум, отдадим половину мясо, ещё, авось, сумеем что узнать или сможем обменять, чего страшного-то, Ригар? — как баран на новые ворота смотрю на орка.
— Михаил, узнают с помощью кланового шамана из ближайшей стоянки. На своей земле шаман каждую пядь земли чует, а насчёт половины добычи — нет, вождь, если было бы мирное время, то так и получилось бы сделать, как вы сказали, но, видите, скоро наступит сезон дождей, значит, охоты не будет, и здесь, на окраинах, в любом случае случится голод у малых кланов, так что за каждую подстреленную дичь спросят по полной, — вместо брата отвечает Роктар.
— Ну и зачем вы, умники, тогда попёрлись за этой антилопой или косулей? Что, рыбы вам мало? — разозлившись на этих зелёных придуркозавров, завожусь я.
— Вождь, на рыбе мы долго не протянем, да и дальше охотиться не выйдет. Смотрите, какие тучи вдали, значит, скоро дождь, хорошо, что мы в противоположную сторону идём, иначе уж лучше смерть сразу, чем от голода, — объясняет Ригар.
— Это как? Дождь — это хорошо, разве не так в степи?
— Конечно, хорошо, Великий сезон для орков, он забирает слабых и оставляет сильных в кланах. После него происходит великое перерождение! Но, Михаил, он будет длиться почти что три месяца, прерываясь на небольшие промежутки. В этот сезон никто не охотится, и вся жизнь замирает в степи.
— Почему дождь, это не снег? Или так всё плохо?
— А вы сами как-нибудь после попробуйте к животным подобраться во время такой слякоти. Торговля тоже замирает, из дома сложно выйти, не то что из города в город попасть, — спокойно, с расстановкой отвечает старший из братьев.
— Эээм, как-то не подумал, — пристыженный, бормочу я.
— Вы молоды ещё, вождь, и вам можно об этом не знать, тем более вы не орк, — отвечает Роктар.
— Хорошо, Роктар, Ригар, быстро собираемся и уходим, как и планировали.
Дождь нас всё равно нагнал через трое суток, но к тому моменту мы приблизились к одному из дружественных или нейтральных стойбищ. Когда увидел их, вы не представляете как обрадовался! Пересекать степь по уши в грязи — та ещё затея, а я раньше считал — подумаешь, дождик пару дней пойдёт. Какой там, обрушился ливень, который чуть ли не сбивал с ног, и, етить колотить, было холодно, плюс идти по жиже невозможно, всё скользило под ногами, приходилось чуть ли не на все конечности опираться, и, кстати, здесь я не шучу.
Был такой опыт недавно, когда пришлось забраться на небольшую возвышенность в степи. Ригар предложил взять меня на руки, я с гордым видом отказал, мол, чего тут, даже склон холмика не такой уж и серьёзный, сам дойду. И что вы думали? Пришлось чуть ли не ползти, даже орки на четвереньках поднимались из-за грязи. Ну понятно, эти парни, видно, не один пуд соли съели и не первый раз в дождливый сезон по степи ходят, хоть и трындели мне, мол, ты что, священный сезон, нельзя. Ага, так и поверил им, когда увидел, как они ловко на холм забрались, а я в этот момент лицом вниз съезжал. Но всё же забрался сам.
Так вот, нас впустили в одну из хижин, наконец-то повезло — хозяева оказались нормальные. Хотя и поначалу, когда увидели меня такого замызганного, с дротиком руках, всего в грязи, орчанка, мать семейства, за копьё схватилась. Но ничего, не знаю как, но Роктар её как-то очаровал своим не особо презентабельным видом, и нас впустили. Кстати, чуть не забыл, орки не тёмно-зелёного цвета, какими их увидел в первые дни, а светло-салатового, просто эти умники берут и создают какую-то краску, мажутся ею, где не попадя, вот вам и боевой окрас! Прикиньте! Вот это мама-природа позаботилась об орках, называется! К старости, как мне рассказал Ригар, их тело цветом почти что не отличить от человеческого и может даже загорать.
Внутри не сказал бы, что прям-таки сухо, да и место немного напоминает казахскую или киргизскую юрту, ну такую, знаете, относительно крупных размеров, только у нас как делают — идёт каркас самой юрты, и на него крепятся шкуры. Ну и форма. Насколько помню, на Земле юрты круглые, а это хижина, как я понял. Хотя какая хижина? Буду звать это сооружение юртой. Она больше похожа на такой приплюснутый овал посерёдке, так же, как и у нас, на земле очаг, костёр по центру. Ещё в ней нет никаких орнаментов, которые можно заметить на юртах в нашем мире.
В центре два молоденьких орка лет так пяти или семи обоим, но по росту можно определить — кто старше, а кто младше. Эти два басурманина едят вяленое мясо, но при виде входящего в их дом меня, хватают свои палки. То ли они ими играют, то ли тренируются, но мальчуганы выглядят серьёзно, настоящие воины. Меня, скажем так, спасает хозяйка дома, когда заходит следом. Рявкает на них так, что моё правое ухо заложило.
Да уж, огонь-женщина, и какого чёрта у нас в фильмах и книгах говорят, что орки страшные, неадекватные убийцы, мечтающие только о том, чтобы зарезать человека и съесть его? Нормальные разумные, даже милые очень, ничего так, норм, аппетитные формы, да и на лицо орчанка хоть куда, ну если не считать шрамов по всему телу и на лице, хорошо, хоть глаз не задет. Похоже, в битве один из ударов задел левую часть лба. Видно, что женщина была воином раньше, пока не появились дети. Ну ещё что сказать, минус — небольшие клыки, выпирающие снизу, но их даже можно назвать милыми, если не вспоминать, как ими пользовались два моих спутника. Мне лично было не по себе, когда братья ими кости переламывали у косули.
Вот ещё одно, для чего оказываются нужны эти два клыка, как мне объяснил Роктар: «Вы, люди, слабые, в основном — руки слабые, ноги слабые. Да что там, даже зубы слабые, клыков нет, чтобы хватать или хотя бы перегрызть кость, у вас сил нет. Нам мать-природа дала с рождения два клыка, чтобы мы не забывали путь предков».
Конечно, я не всё понимаю из его ответа, но всё же эти клыки у орков не анахронизм, а нужный в жизни орган.
Когда все рассаживаются возле очага и мы достаём припасы, оставшиеся на тот момент, у ребятни аж глаза загораются. Да уж, не думал, что тут всё так плохо. Ну, что поделать, будем делиться. После того как все наелись, ребятня идёт доставать Ригара, младшего из братьев, а наши два голубка отправляются заниматься любовью в другой конец юрты; ну хоть что-то на подобие занавеси соорудили из кожи, и то хорошо, но, ё-моё, хер ли так рычать? Спать невозможно! Да и вообще, может у меня тоже женщины не было давно! Хотя, как я понимаю, так у этого тела вообще ничего такого не было за его семнадцать лет. Хотя для людей это как раз самый возраст, когда мы, то есть люди, всё эбём и размножаемся, но, в общем, еле уснул.
Утром дождь переходит из стадии ливня в стадию «жить можно», и даже не такой громкий звук слышится, когда по шлему бьют капли. Я выхожу из юрты оглядеть окрестности, умыться под дождём и привести себя в порядок. Следом выскакивает Тияра, хозяйка дома. Оглядывает меня каким-то непроницаемым взглядом и идёт к соседке. Понятно — делиться новыми впечатлениями… За ней из юрты выходит Роктар, и вид у него — как у кота, объевшегося сметаны, а ещё взрослый женатый орк! Насколько я помню, за измену у орков хер обрубают; играешь с огнём, батенька, не дай богиня любви и семейного очага узнает — капец котёнку будет, а если жёны его узнают, то ещё хуже. Хотел бы я на это посмотреть, как он по всему стойбищу — или где их клан живёт — будет бегать от своих жён и уверять, что это всё поклёп на орка «самых честных правил». Но, увы и ах, он изгнанник, поэтому вряд ли это произойдет. Ладно, я так ворчу из-за настроения.
— Роктар, вот скажи, что теперь делать будем? Ты здесь больше разбираешься.
— Как что, Михаил? Переждём Великий сезон и пойдем в королевство, всё как планировали.
— Я не об этом, друг, что здесь делать будем?
— А, ты об этом. Ну так ясно, что вон хижину нужно подправить, возможно, предки дадут время, и пару дней дождя не будет, сможем сходить на охоту. Ну и о приятном. Вождь, здесь самок полным-полно, главное — внимательно смотреть. Видишь, у той браслет на левой руке? Значит, муж есть, и он быстро твои яйца на кулак себе намотает, а вон видишь ту, вся такая сочная, прям ух, и браслет на правой, значит, вдовушка, и ей нужна помощь, но, чур, та, которую я сейчас показал, моя! Я первый её заметил!
— Да уж, Роктар, не ожидал я от тебя, что ты такой ходок по бабам! И не думаешь, что Тияра нас выгонит? Тем более, кто-то утверждал, что в сезон дождей никто не охотится? Не напомнишь, кто?
— Если есть нечего в доме, тогда не до правил, тем более, если нас не увидят, то и не придерутся, а что насчет Тияры? Нет, у нас ещё вы вождь и брат мой младший, зачем трёх самцов из дома выгонять, если, конечно, мы не пьяные и не со злом пришли в дом? Мы и где нужно ремонт сделаем, и еды принесём. Женщине, пусть даже такой сильной, нужно мужское плечо, чтобы легче было. Вы, господин, слишком молоды. Ничего, старый Роктар научит. Главное, Михаил, нам нужно за неделю после Великого сезона дальше отправиться, а то здесь не шаман, а шаманка, как я узнал, быстро на бабью сторону встанет и браслет наденет.
— Аха-ха-ха, Роктар, ну ты и продуманный тип! Нужно было с этого начинать, с самой важной информации!
Последним вылезает Ригар. Смотрит на старшего с ухмылкой:
— Ну что, брат, пошли отрабатывать ночлег? — заканчивает наши посиделки младший орк, и мы идём заниматься делом.
Почти что закончен сезон дождей. Ливней становится всё меньше и меньше, а солнце появляется и греет всё больше. Если бы не амулет магии огня, который нашёлся у Тиары, то не знаю, как пережили бы сезон дождей. А так поблизости оказались небольшие заросли деревьев наподобии нашего карагача, и нам приходится раз в десять-пятнадцать дней бегать обрывать и ломать ветки, так как топора, к сожалению, нет, чтобы стразу все деревья срубить.
Меня понемногу учат пользоваться копьём. Нет, конечно, я вряд ли стану мастером в копейном бое, но уже не держу копьё как длинную палку с остриём, как мне говорят. Занятия, вероятно, стимулируют память. Оказывается, несколько лет назад меня в течение года обучал пользоваться одноручным мечом какой-то дед, у которого на тот момент я, то есть тогда ещё Кир Рахар, останавливался. Свои курсы фехтования не стал считать, потому, что там была больше показуха на фестивалях, но по итогу деда того убили, а за моим телом снова началась охота, пока я не вселился в него. Да уж. Что за ерунда, почему в памяти реципиента нет ни одной доброй, хорошей истории, которая с ним случилась? Нужно исправлять.
Сезон дождей многое дал мне в плане знаний. Братья хоть и старались строить из себя простых рубак, всё равно оказались достаточно эрудированными разумными существами, особенно это касалось истории местного мира. Почему я так решил? А вы в нашем мире часто встречали людей, которые вот так — с лёгкостью — могли рассказать почти что всё о нынешних и прошлых правителях своего государства и соседних с важными датами определённых событий. Я лично припоминаю двух, и то это историки, а все остальные мои знакомые не скажу, что страдали слабоумием и не знали, кто такой Пётр Первый или Сталин с Лениным, однако не могли похвастаться обширными знаниями их биографий. Вкратце — да, но не углубленно. А эти два рубахи-парня рассказали очень подробно про все кланы орков, их бывших и нынешних глав: внешность, характер и чего добились за время своего правления. Ну и, само собой, немного про мою родину — Империю Стрэйд. Если быть точным, на данный момент просто Империю, но орки всё равно до сих пор её называют Империей Рахар, так как они перед одним человеком отступили. Угадайте, перед кем? Правильно, дедуля у меня был ещё тот отморозок, раз его даже эти машины-убийцы побаивались.
В один из последних дней нашего пребывания, когда мы, по своему обыкновению, тренировались с Роктаром, и я за это время уже достаточно напрактиковался, чтобы не только получать звездюлей от орка, Ригар и дети Тияры — Расар и Алар — пошли на охоту, но быстро вернулись, обнаружив большой отряд всадников на турах, который шёл сюда. Примерно три десятка всадников, для такого стойбища многовато.
— Через какое время они появятся?
— Примерно через час, может, раньше, — отвечает мне Ригар.
В голове быстро появляется план действий.
— Роктар, собирай бойцов, Ригар, бегом к шаманке, и скажи ей, чтоб она появилась здесь через минуту! Затем помогай брату. Вы, два балбеса, бегом к матери, и прячьтесь, ясно? — начинаю раздавать приказы.
— Мы тоже можем сражаться! — возмущаются Расар и Алар.
— Слышали, что сказал старший? Бегом в дом! — выходит на улицу орчанка, оглядывает меня и улыбается. — Я буду с тобой, не волнуйся, я хороший воин.
— Ты хотел меня видеть, чужак? — пока мы разговариваем и собираемся, подходит шаманка и подёт свой голос.
— Да, сюда скачет отряд орков. Тияра говорила, что она была в твоём отряде во время набегов, где ты, Рашарья, занимала должность мага в группе. Это так?
— Ты всем, кто согревает твою постель, так треплешься?! — окрысивается шаманка на Тияру.
— Нет, прости… так вышло, — понурив голову, отвечает мать семейства.
— Так, сейчас не до разборок, ты сможешь разделить вражеский отряд и снять их с туров? Сама же должна понимать — пеший конному не товарищ.
— Есть одна мысль, но на это нужно время.
— Тогда, чего стоишь? Бегом, иди готовься!
На этом разговоры заканчиваются, и начинается подготовка. Я отлично понимаю, что орки не умеют стоять в строю, и их основная фишка — это конная атака, хотя какие кони у орков? У них туры и волки, если быть точным, огромные ездовые собаки. Это кочевой народ, разумные, которые сначала учатся ездить, а потом говорить. Только выбора нет, придётся рискнуть и пожертвовать многими, чтобы победить и остаться в живых, иначе всех перережут, а всё из-за одной косули. Знал бы, что может так всё повернуться, придушил бы этих обжор.
Пришлось всех, кто не может сражаться, поднимать и быстро прятать. Два этих пострелёнка отчаянно вырываются, желая драться, пока я не рявкаю, почти как их мать когда-то при нашем знакомстве. Да, кстати, они меня слушаются. На тот момент подростки уже знают, кто главный среди нас троих, да и что скрывать — кто спит с мамой, тот и главный. Ну да, я теперь не мальчик, точнее, моё новое тело, но это другая история, и вообще личное.
Мы все втроем чувствуем ответственность за эту семью, поэтому встаём в строй, хотя, будем честны, шансов, что выживем, ноль, но отвернуться и просто уйти — гордость с воспитанием не позволяют, однако всеми фибрами души слышу внутренний вопль инстинкта самосохранения: «Тякай, дебил, куда лезешь! Это не твоя семья. Не твой народ, и вообще, пара ночей с бабой не стоит того, чтобы помирать за всё стойбище». Но и уйти нельзя, меня бы мои же орки и не поняли бы. Да и я сам себе этого не прощу. Тияра, кстати, вместе с нами встаёт в строй. На ней надет очень хороший, прочный железный доспех, в руках копьё, а за спиной на ремне меч, только не оркский, а наш, человеческий меч.
Всего в стойбище двадцать четыре защитника. Из них пятнадцать — женщины. Как мы узнали, мужчины почти все померли при одном из набегов другого племени, они выстояли, но главный вождь не пришёл на помощь, поэтому столько потерь в мужском населении этой деревушки.
Прошло не так уж и много времени, когда противник напал на нас. Мы стоим в два ряда напротив ворот в стойбище. Нескольким женщинам удаётся забраться на юрты по краям от въезда в деревню и приготовиться стрелять из луков. Хорошо, что по бокам есть забор, и туры не пройдут.
Наша шаманка тоже выходит на бой в своём экзотическом прикиде, нет я не стебусь, у шаманов орков на бой есть свои специальные наряды, и Рашарья надела один из них, только не забыв ещё и кольчугу на себя нацепить.
На нас двигается волна врагов. Переглянувшись с Роктаром и Ригаром, мы дружно киваем друг другу на прощание, жалко, Тияра пребывает в шаманском трансе не так близко, не обращая ни на кого внимания. Я, конечно, не хочу развести сопли перед боем, но всё же испытываю благодарность к этой сильной женщине. Мы стоим и ждём подходящего момента.
— Пли!
Разрядив в орков свои заточенные дротики и копья, все бросаются добивать оставшихся врагов. С этого момента я не могу контролировать толпу защитников, ещё и шаманка делает что-то, и половина туров встают как вкопанные перед входом в деревню, но это ненадолго останавливает нападающих, и, как говорится в стихотворении, «смешались вместе кони, люди», только тут можно сказать — туры, орки.
Понятное дело, преимущество на стороне нападавших потому, что ни один строй не выдержит столкновение с такими домашними животинками. Большая часть наших рядов просто-напросто разлетается сломанными куклами при столкновении с врагом. Я на удивление в последний момент успеваю кинуть свой последний дротик и залегаю под парнокопытное. Обернувшись, вижу, что орк, в которого бросил дротик, висит на своём быке и не подаёт признаков жизни.
Ну вот и пошла жара. Я кручусь как могу, даже удаётся парировать удары вражеских орков мечом. Неожиданно рядом появляется наш сосед, не помню имени, но он просто отбрасывает меня в сторону. В этот момент на то место, где я только что стоял, попадает копьё. Оглядываюсь и вижу, что соседушка весь утыкан стрелами. С другой стороны валятся от ударов наши валькирии, а шаманка что-то шепчет и одновременно крутится юлой, отбивая атаки целых трёх здоровых орков.
Шок проходит. Поднимаюсь и вхожу в странное состояние полного пофигизма. Я просто рублю и колю, колю и рублю, мимолётом замечая, как отсекают руку Тияре. Второй удар по лицу рукояткой меча отбрасывает её на Ригара, они валятся в грязь, он отбрасывает её в кусты, которые рядом с ними, и сам получает здоровенным копьём в пузо — и дальше кромсать и рубить… Враги — их нельзя пропустить! В какой-то момент чувствую, что как будто я пёрышко, которое летает от малейшего дуновения, я могу вовремя увидеть и реагировать на удары, да и силы удвоились. Осознал это когда одним ударом отрубил голову туру, на котором сидел вражеский орк. Вонзив ему в горло, нож, чтобы не визжал во время боя, отвлекает, я оборачиваюсь и осознаю, что врагов просто больше нет. Мы победили!
Сразу накрывает слабость, и я падаю на спину. Начинает бить озноб. Ко мне подходит шаманка. Посмотрев в глаза, кивает и, не видя угрозы для моей жизни, удаляется. Минут через десять поднимаюсь и вижу поле боя, слегка запорошенное снегом и с покрытой ледяной корочкой землёй, где лежит большое число мёртвых разумных. В воздухе стоит запахи пота, крови, дерьма — в общем, ничего приятного. Окинув взглядом наше племя, да, теперь уже точно наше племя, ужасаюсь — в живых только семеро, если не считать меня: шаманка, Роктар, Тияра, три неизвестные орчанки и ещё один орк — совсем старик, но, глядя на него, не покидает ощущение, что дедок ещё всех нас переживёт. Вы только взгляните на его улыбку и глаза. Они светятся жизнью и радостью, как у ребёнка, этот бой вдохнул в него жизнь.
После боя мы сразу идём ловить оставшихся в живых животных и оттаскивать мертвецов подальше от домов, после копаем большую яму, складываем туда кучу веток и рубим дерево, готовя всё для погребения воинов.
Женщин тоже хороним как воинов, так как они пали в бою. В тот момент ощущаю странные чувства, ведь я провожаю в последний путь своего товарища, можно сказать — друга. Роктар не сдерживает слёз. Не каждый день умирает родной брат. Конечно, мы с Ригаром не стали за это время достаточно близкими, но на душе всё равно херово. После погребения разходимся, чтобы восстановить силы после сложного дня.
Я долго размышляю, что делать дальше, пока раздумья не прерывает подошедшая Тияра и не просит помочь развязать ей обрубок руки. Поначалу отказываюсь, но наталкиваюсь на просящий взгляд и через минуту понимаю, что она говорит — ей нужна новая рука. Орчанка достает из-под кровати склянки со снадобьем и протягивает пострадавшую конечность. Я киваю и начинаю развязать кровавую тряпку.
Ей отрубили руку почти что по локоть. Страшное зрелище, меня чуть не стошнило при виде последствий, но Тияра просто улыбается и начинает лить сначала на обрубок из одного бутылька, после чего выпивает содержимое другого и снова бинтует рану с моей помощью, но уже не так крепко.
Через несколько минут Тияру резко скручивает от боли, и она падает на ложе. Почти всю ночь её колотит, она орёт и стонет, но утром с удивлением вижу целую и здоровую руку, а сама орчанка как будто скинула десяток лет, если не больше.
— Мииша, иди сюда.
— Что случилось? Если ты о детях, не волнуйся, они на улице сейчас. Могу позвать.
— Вот и хорошо, что они на улице. Иди сюда… Мне нужен ты!
Тияра хватает и опрокидывает меня на ложе, усаживается сверху и, разодрав рубаху, принимается жарко целовать меня.
На неё это совсем непохоже, так как орчанка на удивление очень скромная и нежная в постели, а здесь такой вулкан страстей, как будто её подменили.
— Тиярочка, милая, ты прям огонь. Ничего страшного, что ты недавно была ранена?
— Рррр, Миша, не беси меня!
Штаны и вся её одежда быстро слетают с нас обоих. Она стала спускаться всё ниже и ниже. Прихватив её за волосы, я вхожу в её ротик. «Такому» орчанка научилась не так уж давно, поэтому ещё немного цепляет зубами, но это только ещё больше возбуждает. Обновлённая Тияра, буквально задыхалась, давится, но не хочет останавливаться. Да и я не против, кто же откажется от такого? Придерживаю слегка отросшие волосы Тияры, чтобы она не отвлекалась, но, почти доведя до финала, орчанка останавливается.
— Нет, милый. Сегодня ты будешь наполнять меня. Всё понял?
— А это не опасно? Ты же можешь забеременеть, а насколько я знаю, полукровки никому не нравятся…
— Лучше помолчи и наслаждайся, — мягко улыбается она и медленно-дразняще опускается на мои бёдра, насаживаясь на готовый взорваться от напряжения член.
Молодое и подтянутое тело у Тияры намного сексуальнее и желаннее, чем раньше. Моё же и раньше было ненасытным, а после такого апгрейда партнёрши — тем более. Я постоянно хочу обладать этой орчанкой. Не скажу, что у нас любовь, это больше напоминает животную страсть — семнадцать лет, гормоны бушуют. Тияра тоже никак не может насытиться, она как будто специально решает меня всего иссушить этой ночью. Чего она хочет этим добиться?
Уже ночью, лёжа в постели, решаюсь спросить, какого чёрта она не могла подождать ночи.
— Мииша, ты просто не понимаешь… После принятия этого зелья у орков, скажем так, есть побочные действия, нам, оркам, нужен сильный самец для продолжения рода. Ты сильный, и я выбрала тебя потому, что за тобой идут более умудрённые орки. Я видела тебя в бою, и ты выжил против многих врагов. Тем более, ты посмотри на это тело, разве ты отдашь меня кому-то? — проводит обольстительница руками по своим прекрасным формам.
— Никому не отдам! Но это не объясняет твоего поступка, — приобнимаю это сокровище.
— Позже узнаешь, милый. Со временем всё поймёшь. Просто знай, так мне нужно было, и на тебе нет никакой ответственности, если что.
Мы вновь сплетаемся в объятиях и ещё долго не можем успокоиться. Если мадам знает, на что идёт, пожалуйста, это её выбор. Может быть, в прошлой жизни мне бы и сказали «урод, бросил» и прочее в будущем, то тут таким умникам, которые любят много поговорить за спиной, быстро режут горло, ибо не фиг обсуждать то, чего точно не знаешь. Мне нравится такой подход к делу, орки в этом плане очень прямолинейны и это мне подходит.