Амалия молча собирала вещи. Аваира сложила руки на груди и просто ждала, пока та закончит.
— Даже ничего в оправдание не скажешь? — тихо произнесла магичка, стараясь не повышать тон.
— Я не жалею, что ничего не рассказывала. Я была права, — пожала плечами ведьма.
— Как обычно. Права у нас бываешь только ты, — съязвила девушка.
— Повторения твоего безумия я не желала.
— А ты спросила, чего хочу я? — выпалила Амалия, уже переходя на крик. — Это моя жизнь!
— Которая закончилась. Если ты забыла и этот факт твоей биографии, — Аваира спокойно посмотрела на свои руки, любуясь кольцами.
— Упрекай меня памятью! — возмутилась девушка. — Сначала оказалось, что я замужем, потом, что родила сына, что дальше?
— Ты вдова, — спокойно перебила её ведьма. — Я просто не успела тебе всё объяснить.
Магичка возмутилась. Отчего-то ей казалось, что её мужем когда-то стал именно старший Грегом.
— Не говори мне, что у тебя не хватило времени назвать моё полное имя. Ты не хотела.
— Прошло четыре года! — выпалила Аваира. — Ты не нашла Эвана, и уже не найдёшь, ясно? Это тяжело осознать, принять. Но если за столько лет, объездив всё королевство, заплатив кому только можно, заручившись помощью нескольких наёмников и всех моих знакомых ведьм, ты так и не смогла его найти, то его больше нет! Это и есть главная причина, по которой я была против твоего возвращения в стаю! Ты бы узнала о сыне сразу же! И снова бы сходила с ума. Я дала тебе шанс жить новой жизнью, и искренне надеялась, что хотя бы во второй раз ты её сумеешь сохранить!
Амалия схватилась за голову.
— То есть меня искал вожак не для казни? — девушка швырнула одну из своих вещей в мешок.
— Даже за смерть брата вожак бы тебя не наказал, — Аваира вздохнула.
— Вот поэтому я не хочу больше оставаться с тобой. Интриги, заговоры, планы на престол. Мне этого хватит. Хватит тренировок, палачей, вечного утаивания от меня всего, чего только можно. И больше всего, с меня хватит лжи.
Аваира подошла ближе.
— Дорогая, думаешь, Александр не будет лгать тебе ради собственной выгоды?
— Я не знаю, — Амалия уставилась в пол. — Я теперь вообще не знаю, кому на самом деле можно доверять. Если даже матери и собственному мужу не смогла, — магичка со слезами на глазах впервые взглянула в лицо женщине. — Я мечтала быть похожей на тебя! А теперь не понимаю, где была правда, а где ложь. Я смолчала, даже когда узнавала о себе от других людей. Но утаить сына? Аваира? Разве не за ложь ты сбежала из ковена?
Ведьма отшатнулась.
— Сейчас мы говорим не обо мне. Я недостаточно сделала для тебя? Не хочешь понять, что я не желала тебе зла? Может мои методы тебе и не нравились, но всё это было лишь во благо.
— Гертруда поступала не во благо? Она не хотела тебя уберечь? Ты просишь меня простить тебе то, за что ты сама даже родную мать не простила.
— А я тебе даже не мать, верно? Ты это хотела сказать?! Что я тебе никто, — ведьма выкрикнула эти слова и ждала ответа.
Амалия молча вышла, громко хлопнув за собой дверью.
***
Аваира села за стол, чтобы написать Дирту, но открыв шкатулку, заметила в ней письмо.
«Вожак предлагает контракт на поиски Амалии и Йена. Удивлён, что он не сделал этого раньше.
Мы оба обязаны ему.
И ещё. Прости.
Я люблю тебя. Дирт.»
Аваира слабо улыбнулась и прижала письмо к груди. Наёмник никогда ранее не произносил и не писал ей признание. Ведьма была счастлива от того, что именно когда ей так сильно была необходима его поддержка, она получила эти слова.
Аваира встала и направилась к шкафу. Она достала вещь, которую когда-то оставил на её столе Александр. Ведьма прекрасно знала, от кого свёрток, просто так и не решалась в него заглянуть. Женщина положила подарок перед собой и задумалась. Она помнила всё, связанное с Крополисом, но последнее воспоминание стало самым болезненным для неё.
***
После того, как конфликты в ковене были исчерпаны, Марк приехал в Аскету один, а друзья, отсутствовавшие в стае почти год, заторопились домой. Сначала волка не впускали, но позже Аваира сама вышла к нему за пределы города.
— Добрый вечер, — Марк стал напротив ведьмы.
— Какие люди. Чего хотел? — раздражённо спросила та.
— Мои воспоминания. Посмотри, и увидишь, — равнодушно произнёс волк.
Он стал напротив неё и зажмурился. Женщина закатила глаза и сжала лазурит в левой руке. Она поднесла свободную ладонь к виску волка и посмотрела на всё своими глазами.
Сначала ведьма увидела выходящую из комнаты в Крополисе рыжеволосую девушку с очень короткими волосами, как у мальчишки. Марк прищурился, цепляясь за неё взглядом. Потом Аваира наблюдала, как трое волков запираются в тёмной комнате и после того, как девушка с испугом бросается к выходу, один из магов перекрывает ей дорогу. Марк прижал девушку к стене, держа её за горло.
— Чего вы хотите, чего вы хотите? — писклявым голосом повторяла жертва. — Я всё расскажу. Отпусти!
Аваира видела отрывки, обрывки фраз, ломаные движения. Но когда начала рассказывать девушка, ведьма чётко слышала каждое слово.
— Я Вера… личная помощница Гертруды. Впервые я увидела Дирта, когда он столкнулся со мной в проходе Крополиса и брал заказ на Аваиру. Конечно же, он совсем не запомнил ничем не примечательную ученицу, грубо оттолкнув меня со своего пути.
— Теперь понятно, отчего я не почуял в тебе ведьму. Ты была помощницей и ещё не прошла посвящение, — прошипел Марк.
— Задание мести Дирту, за невыполненный контракт Гертруды, от которого «нельзя было отказаться», и был моим пропускным билетом в посвящение! — огрызнулась девушка, будто её оскорбляли слова, сказанные волком.
— Не переводи тему, — скомандовал мужчина.
— Как бы я не приставала к наёмнику, как бы не строила глазки, он не обращал на меня никакого внимания. Даже пьяный в стельку! И я… У меня был запасной план. Я подсыпала снотворное снадобье в принесённую вам еду. Пришлось потом нанять мужчин, чтобы те дотащили Вас в таверну, а наёмника ко мне в постель. Я раздела Дирта и сняла с себя одежду, подстроив всё как ночь измены.
— Почему именно таким способом необходимо было мстить? — Марк отпустил Веру, и та нервно поправила одежду.
— Гертруда понимала, что запугать Дирта у неё не выходило. Она посылала наёмников, но это никак на него не действовало! А идти против Медведя решались не многие… Убийство любимого, дочь никогда бы ей не простила, а вот подстроить предательство, главе ковена казалось единственным верным выходом. И она как обычно оказалась права…
Марк убрал руку Аваиры. Та отшатнулась и взглянула в глаза волку.
— Мама… — казалось, будто всего на миг внутри женщины что-то сломалось. — Я не забуду твоей помощи, — её лицо стало задумчивым. Теперь она не говорила с ним свысока.
— Не хочу, чтобы Дирт потерял нечто важное для него. Хоть это и не моё дело, — слабо улыбнулся Марк.
— Понимаю о чём ты, — Аваира вскинула бровь. — Ролан стал моей временной злостью. Знаешь, женщины иногда так поступают: любят одного, а из мести будут рядом с кем-то другим.
Маг опустил глаза.
— Вижу, ты носишь мой подарок, — ведьма ткнула в оникс на кожаном шнурке, украшающий шею мужчины. — Он защищает от приворота. Но не защитит от обмана. Считай эти слова моей тебе благодарностью.
— Мне его подарила… Фрида, — уверенно произнёс волк. — Но теперь я тоже понимаю, о чём ты.
Аваира кивнула и направилась в сторону ворот. На прощание, не разворачиваясь, она махнула рукой и прокричала:
— Возвращайся домой! И постарайся всё исправить.
***
Теперь Аваира решилась раскрыть свёрток. В нём оказался пергамент, позолоченный гребень, украшенный россыпью малахитов, и перстень. К горлу ведьмы подступил ком. Она сняла золотую булавку с символом ведьмовства и открыла предназначающееся для неё письмо.
«Каждый вечер перед сном я расчёсывала твои волосы этим гребнем. Благодаря украшениям на нём, ты всегда была любознательной и находчивой. Связать тебя с камнем одиночества стало моей большой ошибкой. За все года я так и не смогла поселиться в твоём сердце, навсегда оставаясь лишь женщиной, что тебя родила.
Когда каждый закат, что я наблюдаю из окна, становится, возможно, последним, уже не важно, кто кого желал посадить на престол. Теперь же я отчётливо слышу твой детский звонкий смех, что врезался в мою память.
Когда ты смеялась последний раз?
Если ты получила это послание, то мы больше не встретимся. Я никогда не смогу ещё раз погладить тебя по волосам и поцеловать на ночь. Это маленькое тёплое воспоминание я храню все годы, и лишь оно одно давало мне силы просыпаться по утрам.
Оставайся стойкой. Будь счастлива.
Носи мой перстень — он защищает от завистников. Гертруда Ле Маш.»
Аваира бросила пергамент в камин и горько заплакала. Наблюдая за тем, как слова, написанные матерью, медленно сгорают, ей необходимо было дать себе возможность простить все обиды и избавиться от них. Она так долго мечтала отпустить прошлое раз и навсегда.
Своим прощальным письмом Гертруда подарила дочери такую возможность.