Деревня Мельников была самым крайним поселением перед лесом. Через неё шла главная дорога, потому, пересекая границу королевства Бёргриг, подданные Удфординга, торговцы, да и обычные странники первым делом останавливались в местной корчме. Заправляла ней вдова Нелия Мур, а помогала во всём дочь Амалия. Хозяйка корчмы строго воспитывала девочку и непременно настаивала на обучении охоте, владению мечом и знанию политики, что было совсем непонятно пятнадцатилетней девушке. Не сказать, что в голове у неё были путешествия до восхода солнца или мечты о балах и платьях, но и такое необычное занятие не привлекало. Сверстницы же по-доброму подшучивали, пытались привить девчачье ремесло. Одна из подруг учила её готовить лекарственные настойки. Нелию раздражали девушки из компании дочери, и она, любя, старалась направить силы Амалии на развитие навыков выживания.
— Вот здесь, — мать ткнула пальцем на участок большой потрёпанной карты, — мы находимся тут, на юго-западе. Южнее Бушерский лес, — женщина недовольно вздохнула, поглядывая на безучастное лицо девочки. — Бергриг самое северное королевство нашего мира. Выше горы, и к самому северу бескрайнее Нординговое море.
Амалия скучающе зевнула. Когда-то давно карту привёз Виктор, отец девочки. Нелия умоляла мужа привезти любую, но стоила такая работа дорого, даже будь она самого ужасного качества. В народе поговаривали, что карта всех трёх королевств, примыкающих друг к другу, вместе с пометками рек, озёр, и морей, красуется на потолке королевского замка и украшена россыпью драгоценных камней.
— Я всё держу на себе! — закричала Нелия. — Да, я благодарна, что ты помогаешь, но и ты должна понять насколько всё это тяжело. Я нахожу время на твоё обучение, и ты найди.
Амалия всего лишь сказала, что намеревается уйти в лес с подругами сразу после занятий и уборки.
— Я принесу ягод, это же не просто так, — обиженно произнесла она.
Мать развела руками, давая понять, что отступать не собирается:
— Покажешь, как выполнила метание ножей, и если всё получится с первого раза, отпускаю до темноты.
— Идёт, — глаза загорелись, и девушка продолжила работу.
Спустившись вниз, Амалия застыла. Двое мужчин, в самом углу у стойки, о чём-то говорили на повышенных тонах. Трое гостей, которые ужинали за столами, усердно делали вид, что ничего не происходит.
— А я говорю у нас всего двадцать ёрг. Причём на двоих. Ты нас либо поселишь, либо мы сожжём твой клоповник, тупая деревенская коза, — он стукнул ногой по табурету. — Мы по-хорошему пришли и деньги предлагаем, — у него был шрам на пол лица и мутный глаз. Второй просто ухмылялся, держа руки на поясе.
— Ужин и комната стоит сто ёрг. Для вас сто двадцать, если на то пошло, — спокойно произнесла хозяйка корчмы. Угрозы явно на неё не действовали.
— Слушай ты, — второй наклонился вперёд, но так и не успел продолжить.
Лезвие ножа пролетело в миллиметре от его носа и врезалось в балку у стойки. Испуг мужчинам скрыть не удалось, но он быстро сменился на нескрываемую насмешку.
— А ты ещё кто, пипетка? Кто ты такая, что не боишься замахнуться на Варрингов?
В глазах матери теперь загорелся страх, либо же только сейчас она его почувствовала.
— Давайте двадцать и проходите во вторую комнату слева, — громко произнесла Нелия.
Мужчины переглянулись и продолжили смотреть на Амалию. Та стояла на лестнице и держала наготове ещё два ножа.
— Ну же, поднимайтесь отдыхать. Или вы с дороги не устали? Принесу пива и кашу. Конфликт решён! — так же громко повторила мать.
Мужчины с недовольным видом кивнули, бросили двадцать монет на стойку, и пошли наверх. Амалия стояла неподвижно, со всех сил скрывая дрожь в коленях. Девушка ожидала долгих нравоучений от матери и какого-то наказания, но та мягко посмотрела на дочь и произнесла:
— Могу засчитать твоё метание ножей. Не задела, но испугала.
— Кто такие Варринги? — волоча дрожащие ноги на пути к стойке, спросила Амалия.
Нелия вздохнула и еле слышно прошептала ответ:
— Когда была первая война с южным королевством Вримлер, мы понесли большие потери. Выиграли, ты знаешь, но война всегда бьёт по казне. Людям было нечего есть, многие лишились домов. От армии осталось лишь одно название. Королева тогда объявила о наборе мальчиков, которых с самого детства будут обучать ремеслу битв. Сироты шли добровольно, а семьям платили едой. Взрослые смогли выжить, а их дети становились наёмниками. Лишённые связи с родными, теперь их знали под фамилией Варринг. Они внесли большой вклад в победу со следующей войной, уже с западным королевством, Удфординг, что пришла на эти земли через восемь лет. Мальчики, проданные за хлеб и похлёбку, выросли без любви, с единственным умением убивать. Оттого дрались, не ведая страха. Им попросту было нечего терять, — Нелия опустила глаза. — Они не имеют жалости и знают лишь одно ремесло. После последней войны, ставшие не нужные никому, многие покончили с собой. Наёмников больше не создают, а кто сумел уцелеть, не имеют дома и семей. Некоторые обосновались, а кто-то так и не смог выживать в абсолютно чужом мире, где нет мишеней и войн. Малая часть работает охранниками и личными наёмниками. Выполняют поручения богачей, убивая конкурентов, или грабят деревни. Их осталось очень мало. Кого-то казнили. Лучше всего тем, кто прошёл отбор в личное войско короля, ведь это могли не все: единицы сохранили здравый смысл после того ужаса и детства, что пережили. Варрингов боятся за их непредсказуемость и жажду крови, — мать подняла глаза. Глядя на напуганную дочь она мягко произнесла и улыбнулась: — С этими всё решено, им просто нужен отдых и еда задаром, они этого добились и успокоились, так что можешь идти. Я отпускаю тебя, но про ягоды не забудь.
Точно зная, что мать умеет постоять за себя, девушка встретилась с подругами, чтобы направиться в Бушерский лес. Там они могли долго болтать, делиться сплетнями, смеяться и отдыхать от обязанностей. Собирая травы, грибы и ягоды на продажу, девушки стали поддержкой и опорой друг для друга. Одна из них, замужняя, носила ребёнка, а другая планировала открыть лекарственную лавку. Амалия была самой младшей из подруг, но те находили её приятной собеседницей и своего рода воспитанницей. После того, как их корзинки наполнились, они присели перекусить и отдохнуть перед дорогой обратно. Поляна с видом на водопад стала излюбленным местом девушек.
— Уверена, родные помогут. Я знаю, как делать масла, могу лечить путников. Конечно, я не зашью их раны, но мозоли от дороги или успокаивающий чай сумею продать, — улыбнулась одна из подруг. — Отцу некогда. Всегда, из-за его наковален. Но тут он говорил, что рад: дочь со своей лавкой в такой проходимой деревне. Он пока не знает, что потом планирую перебраться в столицу.
Подруги кивали и хвалили её. Нечасто девушка из их деревни, на краю королевства, мечтала о переездах и деньгах. Когда ужин закончился, они начали собираться. Уже ярко светила луна и Амалия надеялась, что после сегодняшнего, мать не накажет её за опоздание. Она обратила внимание на парня у воды. Прищурившись, девушка подошла к краю обрыва перед водопадом и сквозь кусты рассматривала чужака. Он ходил вдоль берега один. Ей показалось, что он зол и встревожен. Парень начал снимать одежду, а Амалия, словно заворожённая смотрела за его ловкими движениями. Одна из подруг подошла сзади и хихикнула:
— Понравился?
— Первый раз мужское тело, небось, увидела, — вторая тоже подсмеивалась, поддерживая первую.
Незнакомец зашёл по пояс в воду и поднял голову к бликам луны. Его лицо, хорошо освещённое, выражало боль.
— Я… чувствую что-то странное, — прошептала Амалия, не обращая внимания на шутки девушек.
— Это называется желание, — улыбнулась одна из подруг.
Амалия и не думала о том, о чём шутили девушки. Она не понимала, почему не может оторвать взгляд от чужака. В горле стал сладковатый привкус. Странное тепло внутри неё собиралось комом и щекотало рёбра изнутри.
***
По приходу в Мельники, каждая из подруг разбрелась по домам. Амалия пришла в корчму. В зале на лавке уснул пьяный странник, а матери за стойкой не было. Трое мужчин тихо переговаривались между собой.
— Эй, принеси нам ещё медовухи, — обращаясь к девушке, крикнул один из них. — Хозяйку не дозовёшься!
Амалия кивнула и принялась разливать напиток. Она решила, что удачно попала, ведь теперь она сможет прикрыть своё опоздание работой. Девушка прислушалась.
— Так вот, — продолжил мужчина, что сидел спиной к стойке. — Она родила, а ребёнка никто так и не видел… Лекарь из деревни уехал, спросить не у кого. Только вот женщина эта сразу замуж вышла за вояку какого-то, несметно богатого. Говорили, что она его внимания добиться много лет не могла. Вояка даже унижал её и смеялся, а как родила, пылинки сдувать начал, баловал. Позже увёз куда-то… У женщины страсть была к холодному оружию, так он ей кинжал самой королевы Тамиславы Бёргриг обещал! Той самой знаменитой бабки нашего короля Сигурда Смелого. Стал бы бывалый воин ради той, которую в упор не замечал, такие подвиги совершать?
— Чушь! — крикнул другой, ударяя кулаком по столу. — Россказни эти я тоже слышал. Мол, Марид некий, за ребёнка исполняет мечту любую. Нас с детства байкой этой пугали! «Коль не слушаетесь, Мариду отдам», мать говорила.
— Правда, байки. Может, она от вояки родила! Да и приворот никто не отменял, а уж обещать, это точно не значит сделать, — поддержал другой.
— Ха! — засмеялся рассказчик. — Только вот лекаря того друг мой знал, — он продолжил шёпотом, когда Амалия поднесла кружки. — И лекарь этот говорил, что именно от увиденного и сбежал! В монастырь богини Земли, что в Удфординге, подался. Спасибо, — обращаясь к девушке, ответил мужчина. — Ступай! Чего уши развесила?
Амалия тихо пробралась на второй этаж, в надежде, что Нелия не станет ругаться. У своей комнаты она услышала голос незнакомой женщины. Корнелия с той о чём-то спорила, и девушка, оглянувшись, чтобы удостовериться, что в коридоре никого нет, заглянула в щель.
Она увидела красивую женщину с ярко подведёнными чёрными глазами, длинными, угольными волосами, и острыми чертами лица. Коса с левой стороны, украшенная фиолетовой лентой и платиновой цепочкой, лежала поверх блестящих уложенных локонов. Женщина была очень худой и маленького роста. Серьги с необычными камнями, вытягивали и без того изящную шею. Платье на незнакомке, в фантазиях Амалии, могли носить только королевы.
— Это твои проблемы, Корнелия. К тому же Оксет давно мертва, ты могла бы вернуться в стаю вместе со своим муженьком ещё тогда, — она вскинула бровь. — Мы условились и я ждала. Я не пришла раньше срока, не трогала тебя все эти пятнадцать лет. Девочка не обрела силы до этого дня, а значит, я имею право тут стоять. Мои услуги не бесплатны, и сегодня последний срок, когда ты обязана мне заплатить. Я у тебя выпрашивать что-то обязана? — женщина была спокойна, но тверда. От неё исходила странная и неприятная сила. — Я всё сказала, и повторять больше не стану.
Амалия опустила глаза, переводя дыхание. Перед ней настоящая ведьма. Сотни мыслей проносились в голове. Девушка не понимала, от чего незнакомка зовёт её мать другим именем и за что именно требует плату.
— Аваира, прошу тебя… Я учила её всему, что знала, но я так и не смогла рассказать о себе. Я боюсь, что она не поймёт, не примет меня, не простит, что лишила семьи. Как я вернусь туда? Дай время до восемнадцати лет, умоляю. В чарах давно нет нужды, ведь Виктор умер, и ты знаешь об этом.
— В ней всё ещё может пробудиться сила, — Аваира повернулась к двери, замечая глаз Амалии в щёлке, — … и тебе придётся ей всё рассказать, — ухмыльнулась ведьма.
Девушка медленно вошла в комнату, поскольку скрываться больше не было смысла.
— Что тут происходит? — нерешительно спросила она.
Никакого ответа не последовало. Мать тревожно сминала складки рубашки. Дочь первый раз видела её настолько растерянной. Смело шагнув навстречу подростку, незнакомка протянула руку.
— Меня зовут Аваира Рокстер, бывшая из ковена Крополис.
Амалия осторожно и недоверчиво пожала руку ведьме и та продолжила:
— Шестнадцать лет назад я оказала услугу твоей матери, Корнелии, ныне Нелии Мур, помогая сбежать из стаи магов-волков в Бушерском лесу. Мы обрызгали кровью её одежду, выдав за смерть, чтобы она смогла спокойно жить с твоим отцом в деревне, против воли своей семьи. Мои чары прятали её от ищеек на вылазках. На свет появилась ты, полумагичка Амалия Мур. Ты и есть плата за мои услуги.