Амалия приоткрыла веки. Яркий свет ударил в глаза, заставляя их снова закрыться. Из открытого окна слышались споры торговца с покупателем. Она лежала на кровати без ничего, укрытая странной тканью. Между двумя окнами в комнате стояло зеркало во весь рост. Девушка попыталась встать. Мышцы ныли и плохо слушались. Она с трудом протянула руку и взяла одежду. Штаны с боковыми карманами и ремнями, тёмная рубашка и накидка. К каждому движению приходилось прикладывать уйму усилий, будто её переехала повозка. Амалия медленно оделась и подошла к зеркалу.
Болотного цвета глаза явно не украшали синяки под ними. Гранатово-красные волосы пушились завитками локонов — их необходимо было причесать. Она вглядывалась в каждую деталь своего отражения. Маленький прямой нос в веснушках, с засохшими капельками крови. Прямая линия тонких, но объёмных губ, пересохла. Амалия хотела пить. Она откашлялась, обернулась, и заметила ведро у кровати. Девушку вырвало. Хотелось помыться. Она дошла до двери и попыталась спуститься вниз. Теперь приходило осознание, что это корчма, но где, и как Амалия сюда попала, не понимала. С лестницы уже отчётливо был слышен разговор.
— Нет! Нет. Меня слушай. Я вообще не была к этому готова. Посмотри на мою шею! Теперь мне нельзя в ковен, я не смогу туда вернуться. И это я даже не знаю, какой она теперь будет. Может это просто овощ, — шёпот женщины срывался на лёгкий крик. — К тому же Триша ничего не знает. И какой чёрный дух меня дёрнул взять эту тупоголовую селянку на обучение.
— Мне ты что предлагаешь? — прохрипел мужчина. — Ты перешла черту, но я с тобой. И всегда буду, — он сказал это тихо, и явно успокаивал собеседницу.
Амалия спустилась. Она сразу узнала Аваиру, которая стояла у стойки и впервые выглядела так плохо. Нездорово, скорее. Рядом, опустив голову, сжимая кружку пива в руках, сидел незнакомый мужчина.
— Аваира. Почему я ничего не помню? — Амалия чувствовала себя так же, как выглядела её наставница.
Женщина подбежала и крепко обняла девушку.
— Я так рада тебя видеть, — она сказала это очень тихо. — Что ты помнишь последнее?
— Кто это? — она кивнула в сторону мужчины.
Все трое переглянулись. Амалия занервничала. Тревога на лицах собеседников усилилась.
— Это Дирт Варринг. Твой близкий друг, — на лице ведьмы читался страх и волнение.
Мужчина выругался, продолжая сидеть на месте. Напряжённая атмосфера становилась всё неприятнее.
— Я помню, как вернулась в стаю в свой день рождения, — девушка тяжело откашлялась. — Спустя три дня я спасла Артура.
Аваира повернулась к Дирту, но он смотрел Амалии в глаза.
— Это было восемь праздников Земли назад, — медленно произнёс мужчина.
***
— Вот тебе и восемнадцать, кошечка, — Аваира улыбнулась девушке.
Они ехали по лесу в уютной крытой повозке почти всю ночь, наняв извозчика для путешествия к стае. Амалия проснулась, когда только выглянуло солнце. Летнее утро с пением птиц и ярким восходом быстро помогло отойти от сна.
— Хочу, чтобы ты не забыла, сегодня важен не твой праздник, — добавила женщина.
— Помню-помню, — девушка лениво зевнула. — Когда останусь одна у вожака, найти пергамент с золотой булавкой. Я не переживаю насчёт этого. Мне немного… странно. Я впервые увижу родных.
Аваира положила свою ладонь на руку ученицы и сжала её.
— Когда я была ребёнком, отец обещал мне чудный подарок к восемнадцатилетию. Но преподнёс иной, — женщина ухмыльнулась. — А я хочу отдать тебе это, — ведьма протянула маленькую коробочку с большим драгоценным камнем на крышке. — Когда напишешь письмо, положи сюда, закрой, и я смогу получить его. Камень-оберег, кошачий глаз, дарует правду и откровенность между собеседниками, — она замялась и отвернулась. — Мы скоро прибудем. Надеюсь, ты понимаешь, что писать нужно не только по нашему делу.
— Понимаю я всё. Я тоже тебя люблю, — Амалия засмеялась. Она не видела реакцию ведьмы, но точно знала, что та улыбается. — Что должен был подарить тебе отец?
Аваира ничего не ответила, но молча погрузилась в воспоминание.
***
Мужчина рассматривал группу девочек из Крополиса, которых привели полюбоваться на королевский замок. Ученицы глупо смеялись, тыча пальцем на полуобнажённые статуи, украшающие главную дорогу. Его взгляд остановился на черноволосой девочке, что держалась поодаль от остальных. Она скрестила руки на груди и скучающе вглядывалась в кованый указатель ветра на крыше конюшни.
Незнакомец остановился около неё и вопросительно вскинул бровь:
— Тебе не нравится?
Девочка пожала плечами.
— Что толку просто смотреть… Я хочу побывать внутри. Вот там интересно.
Мужчина вскинул бровь и после небольшой паузы спросил:
— Это твоя самая заветная мечта?
— Отец сказал, что начинается война. Нет, больше всего на свете я хочу, чтобы он с неё вернулся.
Собеседник отвернулся и промолчал. Он оглянулся на ожидающую его стражу. Те терпеливо ждали.
— А вот когда он вернётся, то начнёт строить для меня личный замок. Отец говорит, что жить отдельно я пока не могу. Обещал, что прямо к моему совершеннолетию закончит! Больше в два… Нет! В три раза, чем этот. Он станет моим подарком, — продолжила девочка. — А ты о чём мечтаешь?
Мужчина ухмыльнулся уголком тонких губ.
— Разве тебя не учили, не вступать в беседу с незнакомцами?
— Но если мы познакомимся, ты больше не будешь незнакомцем, — девочка развернулась к нему всем телом. — Как тебя зовут?
— Дермонд, — негромко произнёс он и протянул ладонь.
— Аваира! — отец девочки бежал к ней со всех ног. Он держал в руках несколько сувениров, но чуть не уронил их, перехватывая тянущуюся к незнакомцу руку дочери. — Почему ты не со всеми? А Вы, простите, кто такой?
— Это мой новый друг, — уверенно произнесла дочка. — Я рассказывала ему про замок, который ты мне обещал. Хоть какое-то развлечение!
Аваира усаживалась на шею отца, продолжая повторять, как ей здесь скучно. Мужчины молча смотрели друг на друга.
— Ещё увидимся, Аваира, — Дермонд склонил голову набок, и, не оборачиваясь, медленно отходил назад.
— Не думаю, — прошептал отец девочки, крепко держа её за рукав.
***
Ведьма мотнула головой, возвращаясь из мыслей. Она замечала волнение ученицы и просто позволяла пережить ей эти эмоции. Извозчика могли позволить себе не все, можно сказать, что это была редкость.
Путь преградили три волка. Амалия первый раз увидела перевоплощённых магов. Они были больше обычных животных и отличались цветами шерсти. Один стоял впереди.
— Пойдём. Дальше пешком, — ведьма была явно недовольна.
Путешественницы вышли. Амалия легко опустила голову в знак приветствия. Волк сделал то же самое. Аваира улыбнулась уголком губ, бросила мешочек монет извозчику и уверенно указала:
— Веди, Эдвард.
Дорога была не долгой. Девушка наклонилась к ведьме и спросила:
— Камень на шкатулке. Ты сказала, он имеет смысл, но не рассказывала о нём никогда раньше. Твои серьги тоже?
— Как и все камни мира. Многие ведьмы носят обсидиан. Я ношу чёрный турмалин. Он не просто защитит меня от злых сил, с которыми все ведьмы сталкиваются, но и поможет наносить ответные атаки. Камень помогает добиться признания. И уже самой себе, тише, добавила: — А я добьюсь его даже без помощи безделушек.
Когда они подошли к поселению, девушка восхитилась размерами, красотой и слаженностью работы. Она была рада виднеющемуся водопаду из детства. Мальчишка лет пяти чуть не сбил девушку с ног. Эдвард принял обличие человека.
— Выйдем на поляну, Амалия, там тебя уже давно ждут. Аваира, а Вас ждёт Артур.
— Он всё ещё вожак? Он же ходить не может.
— Тактичности Вам не занимать, — Эдвард скривился. — Впрочем, можно потерпеть, Вы же тут не останетесь.
— Это не тебе решать, — Аваира кивнула девушке и пошла в сторону большого дома.
***
В доме вожака было прохладно, несмотря на жаркую погоду на улице. Второй этаж почти достроили, поэтому пока, семья только лишь из мужчин, уживалась в одной тесной комнате первого этажа. Марк с интересом смотрел в окно, пристально наблюдая за происходящим на поляне. Дочь Корнелии вернулась в стаю. Новый человек в семье приковал к себе всеобщее внимание. Артур, сидя за столом, писал письмо. Кресло, перекованное под уже неподвижные ноги вожака, поскрипывало в тишине от малейшего движения.
— Я закончил. Отнеси Аргу, — приказным тоном произнёс волк. Он повернулся к сыну, но тот никак не отреагировал. — Ты не засмотрелся?
— Прости, — Марк вынырнул из своих мыслей. Девушку он так и не увидел, только спину и капюшон.
Артур протянул завязанный свиток, но помедлил.
— Сейчас важнее всего стая. Йен чаще тебя пропадает на моих заданиях и вылазках. А ты, как я знаю, иногда ночуешь у Фриды.
— Это моё дело, — возмутился Марк, но не поднял тон, даже на грамм от границ дозволенного. — Давай задание мне, и чаще пропадать, с удовольствием, буду я.
— Меня не интересуют твои дела в личной жизни. Я говорю, что в ближайшие пару лет, у тебя её просто не должно быть, — вожак отмахнулся, игнорируя последнюю фразу сына. — Выбери свои приоритеты, забудь о юбках. Фриду я выгнать не могу, но Амалию да. Даже не будучи вожаком. Ты меня понял?
Марк уже открыл рот, собираясь дать отпор отцу, но за порог без стука шагнула Аваира. Она с ухмылкой, медленно подошла к вожаку.
— Простите, что не вошла раньше, уж больно интересно было, чем всё закончится. Дел у меня по горло, знаете, так что ваши страсти меня позабавили, но хватит, — теперь главным злом в комнате для волков оказалась ведьма. — Артур! Рада тебя видеть! — пропела женщина. — Ах, Марк, помню тебя совсем крошкой. Никогда бы не узнала, если бы ты не был так похож на мать. Не знаю, помнишь ли ты, но она была такой красивой.
Повисла тишина. Марк молча взял свиток для кузнеца и легко поклонившись, вышел. Ведьма была довольна собой, как никогда. Не став дожидаться ответного приветствия она продолжила:
— Вот что, — женщина сложила руки на груди и присела на угол стола, — Амалия всё ещё является моей ученицей. Она будет ею оставаться, пока я не решу. Я буду пристально следить за её благополучием. И уж точно без крыши она не останется.
***
Как только Амалия подошла к поляне, на её шее повисла красивая белокурая девушка с идеальными кудрями и огромным животом.
— О, Земля, наконец-то мы встретились! — она сжимала ей шею со всей силы. — Я Ирма. Ох, сколько же всего мне нужно тебе рассказать!
Амалия глупо улыбалась и чувствовала себя до жути неловко. Несмотря на это, девушка располагала к себе. Ирма потянула её за руку на ближайшую лавочку, показывая и рассказывая какое место каждый занимает в стае.
— Ты кошка? — спросила Ирма, а девушка кивнула. — Я так хотела ею быть, но, к сожалению, выбрать свою природу мы не можем. Охотницей, как мечтала, толком и не стала, в основном дома. Мать сильно болеет. Лекари у неё какую-то болезнь выявили, что не лечится. Я ухаживаю за ней, а теперь ещё и беременность. Но ты не подумай, я рада, мы долго хотели и несколько лет ждали, пока это случилось. Эдвард, мой муж, знаешь, он самый-самый лучший. Я так взволнована! Ой… — она обхватила живот. — Такое бывает, нужно успокоиться, — девушка засмеялась. — Я была так рада и одновременно зла, что Корнелия жива. Скучала по ней, ночами плакала. Когда узнала, что на самом деле произошло, плакала ещё сильнее. То ли от радости, то ли от того, что не понимала… как так можно было поступить?! А ты похожа на бабушку! У неё, говорят, такие же гранатовые волосы были. Я, наверное, очень много говорю. Я что-то так взволнована, — она осеклась. — Я уже это говорила…
Амалия улыбалась и слушала родного ей человека, не осознавая, насколько сильно ей были рады, даже не зная её как личность. Девушка пыталась уложить в голове большой поток информации, а Ирма, казалось, хотела рассказать обо всём в первую минуту знакомства, подсознательно боясь снова потерять близкую родственницу.
— На самом деле мне просто неловко, но очень нравится в поселении, оправдалась Амалия. — Всю жизнь у меня была только мама, а тут, столько родных…
Аваира вышла из дома вожака и взмахом пригласила войти свою ученицу.
— Прости… — девушка нехотя вырвалась из торопливых рассказов молодой тёти и направилась к дому. Улыбка не сходила с её лица.
Когда магичка вошла в уютную комнату с камином и несколькими лежанками, первое, что бросилось в глаза, был большой шкаф, который занимал почти половину пространства. У маленького окна сидел на кресле с колёсами бородатый седеющий мужчина.
— Это Амалия Мур. Амалия, это вожак стаи Артур Грегом. — Аваира коротко и сухо представила их друг другу.
— На третий зенит вожаком я назначаю сына. Рад, что будешь присутствовать на празднике. Ты, наверное, многого не знаешь: о наших законах, порядках, обрядах. Думаю, что быстро привыкнешь, — вожак неуклюже развернулся, привыкая к новому способу перемещения. — Добро пожаловать. Это твой дом, настоящий. Так что будь членом большой семьи, а не нашей гостьей.
Девушка улыбнулась, она хотела поблагодарить вожака и обменяться любезностями, но Аваира перебила её, не давая вставить слова.
— Перестань, Артур. Хотя бы сделай вид, что рад, — ведьма фыркнула. — Пойдём, я хочу передать вещи. И покажешь, где Амалия будет их хранить. Ты знаешь, что пока я не добьюсь для неё лучшего жилья, я не покину это чудное местечко. Ах, ну да, поедем, — она подошла к креслу и аккуратно вывезла мужчину из комнаты.
У двери ведьма кивнула ученице, и та, делая вид, что следует за ними, не стала покидать дом.
— Знаешь, нам очень не понравилось нести мешки от повозки до поселения. Мы молодые девушки без сопровождения, вообще-то… — за дверью магичка слышала, как Аваира продолжала заговаривать и отчитывать вожака.
Амалия огляделась. На столе и полках всё было забито свитками. Она развернула несколько на столе — всё не то. Проведя рукой по кипам документов, магичка понимала, что важное письмо просто так на виду лежать не будет. Девушка посмотрела под накидками, и вверху полок, размышляя, куда лично она бы спрятала нечто важное. Под самым потолком слой пыли давал понять, что к вещам наверху не притрагивались уже много лет. Кошка метнулась к одной из лежанок, предположив, что письмо может быть спрятано под подушкой, но ничего не нашла. Она проверяла под шкурами и накидками. Проведя рукой под периной второй лежанки, она нащупала плотный пергамент и тут же развернула его. Он оказался крошечным. Аккуратным, красивым почерком Амалия увидела стихотворение. Это было явно не то, что она искала, но глаз девушки зацепился за первые строчки, и она прочла текст, медленно присаживаясь на чужое спальное место.
«Видеть тебя во снах,
Ночами, по адскому кругу.
Обещая сердца друг другу,
Я остался с твоим в дураках.
Ничего не имеет значение.
Душа вовсе застряла во льдах.
Лишь в твоих стеклянных глазах,
оно было — моё спасение,
Я в прохожих ищу отражение,
Тонкость пальцев на наших вещах.
Та частичка тебя в сыновьях,
в груди вызывает жжение.
Ощущаю родной твой запах,
нежность губ на моих висках,
Помню родинку — украшение,
шёпот имени на устах.
Я один встретил эту разлуку,
и с тех пор ношу с собой яд.
Прекратить бы жестокую муку,
чтобы кровь не сочилась в швах.»