И ушёл! Нет, он действительно ушёл! Мейрин с тоской посмотрела на свои записи, сиротливо лежащие на кресле. Ей осталось буквально чуть-чуть, чтобы закончить хронологию и перейти уже к следующему этапу разбора. А там набросать несколько графиков, схем и таблиц… Но в то же время Длиннопалый совершенно прав. Кто знает, как восстановились сосуды после последнего кровотечения, когда она пыталась взять Кайла под контроль и успокоить. Заработать себе кровоизлияние в мозг ох, как не хотелось. Придётся смириться. Прыгать на одной ноге, рискуя свалиться и ещё больше себя переломать, Мейрин не решилась. Ей сейчас наоборот нужно было как можно скорее выздороветь. Чем быстрее она вернётся «в строй», тем лучше. Особенно в свете последних событий. Кто знает, сколько у неё ещё есть времени до того, как в Совете узнают, что она жива. Конечно, лучше бы было, чтобы она заявила об этом лично, но кто знает…
А всё-таки утро началось относительно неплохо: Кайл дал серьёзную информацию для размышления, а Длиннопалый, наконец-то, снял швы. Ещё бы понять, что с ногой на данный момент… Уже после того, как древянник сказал ей, что перелом плохо срастается, она случайно услышала пару обрывков его разговоров с Эрном, что с костью по-прежнему дело обстоит «не очень». Лишиться ноги Мейрин не хотела, равно как и сесть в инвалидное кресло. Слишком многое тогда окажется под угрозой, а она сама окажется совершенно бесполезной. Именно тогда, когда так близка к своей цели…
***
После мозгового штурма есть хотелось безумно. К счастью, вскоре вернулся Длиннопалый с деревянным подносом в руках.
— Забыл спросить: ты грибы ешь?
Девушка почувствовала, как рот наполняется вязкой слюной.
— Я всё ем! Кушать ужасно хочется!
Длиннопалый улыбнулся:
— В твоём случае это прекрасный признак. Значит, идёшь на поправку.
Он сгрузил на стол миску с супом, тарелку с двумя пирожками и чайник, а из-под дна подноса вытащил складные ножки, в результате чего он превратился в столик. Пока Длиннопалый усаживал Мейрин на кровати, в дверь заглянул Кайл:
— Ты на кухне обедать будешь или в столовой?
— Я здесь останусь. Особо есть не хочу, так прихватил с собой небольшой перекус.
— Ну, я тогда тоже здесь останусь. Если не помешаю. Тарку до сих пор где-то носит, Энр опять засел в лаборатории, а одному сидеть скучно.
Стоило упомянуть про луговницу, как она оказалась тут как тут:
— Ой, вот вы где. А я вас ищу-ищу…
Чёрный ураганчик приземлился в кресло, из которого в последний момент Длиннопалый успел убрать бумаги Мейрин. Тарка поправила веночек из мышиного горошка и утащила с тарелки пирожок.
Мейрин посмотрела на стоящую перед ней миску с супом и задумалась, решив обратиться к Длиннопалому:
— Интересно, какой рукой мне теперь есть?
— Можешь правой, но аккуратно.
Девушка перемешала густой ароматный суп и поднесла ложку ко рту.
— Слушай, а грибы у нас откуда? Вроде не сезон ещё… — поинтересовался Кайл.
— Я собирал. Ещё по осени. А потом засушил. Сегодня размочил и в суп добавил. — Длиннопалый взял оставшийся пирожок с щавелем, и откусил половину.
— А, ну тогда ладно. — Кайл снова повернулся к окну и уставился вдаль.
— Ой, и я! И я грибочков добавила. Свеженьких. Красивеньких. А то у вас в воде такие страшненькие, да скукоженные плавали…
Кайл переглянулся с Длиннопалым:
— Ты какие красивые грибы знаешь?
— У меня как-то с восприятием прекрасного не очень… Но из сейчас растущих могу назвать лишь лисички. И мухоморы… — древянник с огорчением развёл руками.
Мейрин замерла, не донеся ложку до рта.
Кайл с подозрением взглянул на луговницу: — Тарка, ты часом в супчик мухоморов не добавляла?
— Это которые красненькие с белыми пятнышками? Да, красивые… — мечтательно протянула Тарка.
Одно смазанное движение, миска с супом вылетела из рук Мейрин и разбилась вдребезги об стену.
— … но я их не трогала! — закончила свою фразу Тарка и продолжила. — Их же лосики любят? А как я могу оставить лосиков без их любимой вкуснятины? Вот я мухоморчики и не стала трогать.
— Тарка! — хором взвыли Мейрин, Длиннопалый и Кайл.
— Что?! — возмущённо захлопала ресницами луговница. — Вы же мне даже договорить не дали!
— Длиннопалый, дай хоть от пирожка откусить. Есть хочется, аж зубы сводит… — попросила Мейрин, грустно глядя, как остатки супа стекают по каменной кладке.
Древянник протянул оставшуюся половинку:
— Только он вчерашний…
Мейрин с наслаждением вгрызлась в золотистый бок:
— Да хоть вековой давности! Я бы сейчас даже камни облизала и сгрызла! Кстати, очень вкусная начинка, жаль, больше нет…
— Ну, почему нет. Ещё есть штучек шесть на кухне. — Длиннопалый обернул чайник полотенцем и осторожно начал разливать горячий чай по кружкам.
Тарка радостно подскочила на месте:
— Я принесу, я принесу!
Кайл прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди:
— Ты главное по дороге ничего в пирожки не добавляй, хорошо?
Тарка обиженно надулась:
— Так в них ничего и не добавишь. Они же целые. Разве что дырочку проковырять… Дырочку…Тогда можно будет даже варенья внутрь накапать…
Кайл не выдержал и направился к двери:
— Так, всё. Никаких дырочек. Сам принесу. Они где? На верхней полке?
Получив от древянника утвердительный кивок, он покинул комнату.
Тарка грустно вздохнула и подперла кулачками «подбородок»:
— А я так помочь хотела…
Один из огоньков в глазнице Длиннопалого на секунду уменьшился, а затем принял свой обычный размер. Со стороны было похоже, будто он подмигнул Мейрин. Как бы невзначай древянник обмолвился:
— Кстати, Мейрин, ты сказала, что тебе швы сняли?
Не понимая, к чему он клонит, девушка отрицательно покачала головой:
— Не успела.
Тарка подскочила на кровать и обняла девушку за шею:
— Поздравляю! Ой, я скоро вернусь! Ты только не засыпай пока!
Проводив недоумённым взглядом луговницу, Мейрин решила уточнить:
— И что это было?
Длиннопалый лишь махнул рукой, посмеиваясь:
— Потом узнаешь. Не бойся, ничего такого особенного.
Мейрин слегка поперхнулась, пережёвывая остатки пирожка:
— Вот после последней фразы мне стало действительно страшно… Обычно самая жуть начинается после фраз «не бойся», «не страшно», а после словосочетания «больно не будет», моментально понимаешь, что пора терять сознание или впадать в кому. Зря смеёшься. Надеюсь, что на этот раз я всё-таки ошибусь в своих предположениях, и ничего этакого действительно не последует. Ты знаешь, мне Тарку искренне жаль. Она так старается всегда помочь… Просто у неё своё видение на некоторые вещи и из-за этого порой возникают курьёзные и нелепые ситуации. И она каждый раз так сильно переживает…
Длиннопалый аккуратно похлопал девушку по спине и присел рядом:
— Ты всё правильно заметила. Она просто… такая. И ей действительно очень тяжело. Луговницы же привыкли жить большой общиной. А Тарке здесь одиноко. Ей не хватает того общения, к которому она привыкла с рождения. Даже не представляю, что с ней будет, когда ты уйдёшь. Ты единственная, кто спокойно к ней относится, несмотря на её некоторую инфантильность и несуразность. Ты даже не вздрогнула, когда впервые увидела.
— Длиннопалый, я за свою жизнь такого перевидала, что меня достаточно сложно удивить, — девушка отпила немного чая, стараясь хотя бы сейчас не вспоминать, к чему привело её последнее чаепитие.
— Не в этом дело, Мейрин. Ты глядишь не на оболочку, ты смотришь в душу. И оцениваешь так же.
— Ну, да, дефективный инквизитор. Вместо того, чтобы всех спалить, добровольно лишила себя силы. Узнает кто из наших — у виска пальцем покрутит, а потом в спецотдел сдаст.
— Так может и не стоит возвращаться? — Длиннопалый посмотрел, как девушка задумчиво крутит кружку в руках. — Что-то не так с чаем? — Нет — нет, с этим всё хорошо. Я люблю с липовым цветом.
— Мейрин, что произошло? Девушка сделала ещё один глоток и чуть взболтала напиток, создав небольшую воронку в центре, наблюдая, как одинокий лепесток устремляется в эпицентр.
— Всё никак не могу отделаться от мысли, что от меня хотел избавиться кто-то из Верховных… Кайл сказал, что яд был в чае, который я пила на совете. — Мейрин, ты же не…
— Длиннопалый, ты что? И в мыслях не было подозревать, что с твоим чаем что-то не так. Если бы вы хотели меня прикончить, давно бы сделали, не тратя время на лечение, ругань и попытки призвать мою совесть. — Мейрин отставила в сторону столик и чуть приобняла древянника. — О, любовь-морковь! Можно уже начинать расписание дуэлей составлять? — девушка моргнуть не успела, как рядом на кровать плюхнулся Кайл с пирожками в руках. Длиннопалый посмотрел на тарелку:
— Не понял, а почему их всего пять?
Кайл провёл ребром ладони под носом и обиженно шмыгнул:
— Был цинично ограблен выскочившим из лаборатории Энром. Зато удалось спасти оставшиеся пять! Кстати, я проверил: никаких дырочек или иных следов нарушения целостности не обнаружил. Можно есть спокойно. Тарки поблизости тоже не наблюдалось. Древянник фыркнул:
— Пирожки все защитить не смог, а за девушку решил драться. Ты за Тарку сколько раз уже дуэли устраивал? Раз по десять с каждым? Вампир пожал плечами: — Примерно так. Я ж не могу иначе, а то совсем меч в руках держать разучусь. А с одним Энром не интересно. Он все мои уловки изучил. Мейрин протянула руку уже ко второму пирожку подряд:
— А Хелвики? Кайл чуть не подавился яблоком, которое достал из кармана:
— Шутишь? Он всецело предан Старому. И пока тот не разрешит, даже не посмотрит на тебя, как на девушку. А мне без повода устраивать схватки не интересно. — Так я и не девушка. Так, боевая единица одного из высших рангов. — Почему? — искренне поинтересовался вампир.
— Инквизиторам нельзя иметь личную жизнь. Так что, простите, мальчики, но ваша честь останется совершенно не тронутой с моей стороны. Кайл, отменяй дуэли, повод оказался недостаточным. Кайл изобразил крайнюю досаду на лице:
— А я так надеялся!.. Эх… Мейрин, но ты помнишь, что обещала мне полноценную схватку перед уходом.
— Всенепременно. Я своё слово держу всегда.