Мейрин открыла глаза и тут же смежила веки обратно. Первой мыслью было:
— Лучше бы я наелась супа с мухоморами и это была бы просто кошмарная галлюцинация…
У кровати, сложив руки на объёмном брюшке, сидел Старый. Однако ни малейшего давящего ощущения его ауры не ощущалось. Похоже, что древний дух её замаскировал. Но больше всего Мейрин волновал тот факт, что кроме них двоих в комнате не было никого. Нехорошие предчувствия острыми когтями заскребли внутри девушки. Вряд ли остальные обитатели замка согласились просто так оставить их наедине, учитывая все события последних дней. С одной стороны, он, вроде, пытался обезопасить их, убрав Мейрин, пусть и своеобразным способом, а с другой… Кто знает, что ещё могло взбрести ему в голову? Однако ауру он спрятал, да и посох, насколько успела заметить девушка, стоял за его спиной, прислонённым к спинке стула. Ожидание затягивалось. Старый никак себя не проявлял, Мейрин — тоже. Досчитав «про себя» до десяти, девушка повторила «пробуждение».
— Здравствуйте. Где все остальные?
Проигнорировав как приветствие, так и заданный вопрос, Старый откинулся на спинку стула:
— Я пришёл поговорить. Не бойся, не сделаю тебе ничего плохого. Пока.
Услышав столь многообещающее начало беседы, Мейрин внутренне напряглась и предприняла попытку сесть, чтобы лучше видеть Старого и максимально полно следить за происходящим в комнате.
Едва заметный пасс рукой и за спиной Мейрин собралась горка из подушек, приподнимая девушку.
— Спасибо. Но Вы так и не ответили на мой вопрос.
Левая бровь Старого удивлённо приподнялась:
— Остальные? А какое тебе дело до остальных?
— С ними хотя бы всё в порядке? — не сдавалась Мейрин.
— Неужели ты думаешь, что я способен причинить вред кому-то из тех, кого в своё время спас или приютил? — Старый снова сцепил руки перед собой в замок.
— Не исключаю такой вероятности.
— Напрасно. Да, с Таркой, каюсь, немного погорячился. Не думал, что она так отреагирует, ведь столько лет прошло с тех пор, как она появилась здесь. Да и о твоих особенностях, как инквизитора, я не был в курсе.
— Погорячился?! Он всего лишь погорячился?! — внутри Мейрин всё кипело и клокотало. Она еле сдерживала себя, чтобы сохранить внешне спокойствие и невозмутимость. — Если бы Тарка тогда случайно не раскрыла своё истинное имя, то сейчас её бы уже не было в этом мире. Только имея над ней власть Посвящённой в имя духа, она смогла её «вернуть», хоть до последнего и сомневалась в успехе. Ах, не в курсе, что каждый инквизитор до последнего представляет собой взрывоопасную сущность… Естественно! Кто же о таком распространяется! Информация не то чтобы закрытая, но о таком на каждом углу не кричат.
— С Таркой всё в порядке? — решила снова попытать счастья девушка.
— Вполне. Восстанавливается под присмотром Длиннопалого, Энра и Кайла. Собственно, из-за неё я здесь.
Внутри Мейрин всё похолодело. Впору было пожалеть, что она не обладает ментальной магией. Ещё ни разу в жизни ей не хотелось так влезть в чужую голову, как сейчас.
— Что произошло?
— С ней? Ничего. Я не доверяю людям, а особенно — магам, и уж тем более — инквизиторам. И не верю тебе, Мейрин. Но я благодарен за то, что ты не дала ей покинуть этот мир. И поэтому, как бы мне не хотелось, чтобы ты навсегда исчезла из нашей жизни, хочу предложить одну сделку…
— Я внимательно слушаю.
— Я хочу, чтобы ты поклялась, что никогда не приведёшь сюда инквизиторов и не убьёшь ни одного из нас. Взамен, расскажу кое-что о тебе. — Старый внимательно следил за каждым движением девушки, хоть и знал, что магией точно воспользоваться не сможет.
— Это невозможно. Я не могу поклясться в этом. Во-первых, я всё-таки давала присягу следовать всем законам, принятым на территории нашей страны, во-вторых, даже отказавшись от задания, в случае, если меня направят сюда, его попросту передадут другому отряду. И тогда спасения точно не будет.
— А так ты нас не тронешь? — древний дух с интересом наклонил голову к плечу.
— Скажем так: я просто слишком долго буду идти по вашему следу. А там… Кто знает, вдруг стены замка ещё хранят целые потайные ходы… Но, если встречу, то не обессудьте. Это всё, что в моих силах. Могу лишь обещать мгновенный уход в небытие.
Старый чуть подался вперёд:
— Мейрин, ты не боишься, что твои слова услышат те, кто ещё совсем недавно рьяно отстаивал твою жизнь передо мной?
— Нет. Я предпочитаю дать честный ответ, чем лгать в глаза, а потом нанести удар исподтишка. Когда я давала слово, что не причиню вред обитателям замка, они прекрасно поняли, что его действие распространяется лишь до того момента, как я покину эти стены. И они приняли этот вариант. Больше мне нечего добавить, — девушка смотрела прямо на духа совсем спокойно и открыто.
— Что ж… — Старый поднялся со стула. — Ты даже не хочешь узнать свою выгоду от сделки?
— Нет. Со своими загадками и тайнами я как-нибудь сама разберусь. А вот на сделки со своей совестью я никогда не иду.
Старый остановился и, размышляя о чём-то.
— Хорошо. Я принимаю твой ответ. Но хочу всё-таки рассказать тебе ещё кое-что. Впрочем, это и в моих интересах тоже. Ты готова дать слово, что как только восстановишься, тут же покинешь замок, не обратив его в пепел?
— Я так и намеревалась поступить. Более того, мне не обязательно уточнять на Совете, где именно я провела все эти недели. У каждого инквизитора есть, как минимум, одно секретное место, которое он использует на время восстановления в случае серьёзных ранений, если не может своевременно добраться до Цитадели Совета инквизиторов. И местонахождение «лежбища» никогда не раскрывается из соображений безопасности, поскольку все знают, насколько опасно слабо контролируемое «инквизиторское пламя» для любого сунувшегося к пострадавшему инквизитору.
Старый снова уселся на стул и задумчиво щёлкнул пальцами:
— А вот это интересная информация. Что ж… Результат, хоть и не тот, который я хотел бы получить, но готов принять его. Продолжим?
Девушка кивнула, гадая, что всё-таки задумал древний дух.
— Мейрин, ты даёшь слово, что покинешь замок сразу же, как войдёшь в полную силу и не применишь её ни к одному из обитателей замка до своего ухода?
— Да.
— Отлично. А теперь перейдём к сути того, что я могу тебе дать… Ты знаешь, почему Длиннопалый до сих пор не смог вылечить твою ногу, несмотря на многочисленные попытки?
— Нет. Никто из нас так и не понял до сих пор, почему перелом так плохо срастается… — не понимая, к чему он клонит, призналась Мейрин.
— С этим как раз-таки всё просто. Проклятие.
— В каком смысле? — насторожилась девушка.
— Точечное адресное проклятие. Причём, завязанное исключительно на тебе и на твоей магии, можно сказать даже — ауре. Считай, что тебе в очередной раз повезло, когда ты поставила на себя блок. Малейшее применение магии и проклятие снова начнёт действовать, постепенно разрушая твой организм изнутри.
Мейрин взъерошила обеими руками растрёпанные после сна волосы:
— Просто потрясающе… Теперь я понимаю, почему сперва приняла ощущения после удара во время боя за ушиб и лишь потом пришла к выводу, что кость сломана. Кто ж меня так «любит»?…То чаёчком ядовитым угостит, то проклятием приголубит…
Старый пожал плечами:
— Вопрос точно не ко мне. Ищи среди «своих». В то время я был очень далеко отсюда. Но то, что кто-то сильно наточил на тебя зуб — это однозначно. Создание такого проклятия требует тщательной подготовки и весьма точного исполнения.
Дух замолчал, внимательно наблюдая за реакцией девушки.
— Значит, на поляне нас не просто ждали. Причём, именно меня.
— Да. Кто-то очень сильно не хотел, чтобы ты вернулась. Кстати, из того, что ты рассказала Длиннопалому об особенности смерти инквизиторов, я не понял, почему тогда на поляне не произошли последние, предсмертные выбросы «инквизиторского пламени»? Радиус испепеления был бы гораздо больше, чем тот, что я видел… — решил узнать ответ на давно мучивший его вопрос Старый.
— Это как раз легко объяснимо. Как я уже говорила Длиннопалому, «предсмертное инквизиторское пламя» срабатывает лишь при магической атаке. А мой отряд упокоили при помощи обычного холодного оружия. Не просто же так против нас оказались ренегаты с улучшенными реакциями: те, в ком объединили силу и скорость оборотней и вампиров, — с досадой пояснила Мейрин, вспоминая подробности последнего боя. Хотя в её голове тут же возникла ещё одна версия, но озвучить её она пока не решилась.
— Теперь понятно. Я готов снять проклятие, только чтобы ты быстрее убралась отсюда.
— Что от меня потребуется? — Мейрин понимающе хмыкнула.
— Просто не орать слишком громко…
***
Не орать слишком громко? Намёк, что будет немножко больно? Точнее, «множко». Сильно «множко». И это ещё мягко сказано. Кто бы что о Старом не говорил, а садистские наклонности в нём явно имели место быть. Во время раскрытия ауры Старого Мейрин было больно и плохо? Ерунда. Детский лепет. Просто ни в какое сравнение с тем, что она испытывала сейчас. Но нужно было терпеть. Нельзя было провоцировать того же Кайла или Длиннопалого, иначе они могли прервать ритуал и тогда ничего бы не вышло. Поэтому Мейрин не оставалось ничего иного, как стиснув зубы, молча терзать руками ни в чем не повинную подушку. Чтобы хоть как-то отвлечься, девушка наблюдала за действиями Старого, пытаясь анализировать увиденное, хоть периодически от адской боли перед глазами всё затягивало серым туманом.
Находясь на самой грани сознания, Мейрин увидела, как Старый, наконец-то, отделил от ноги проклятие-паразита, похожее на склизкую медузу, заключив в плотную сферу, а затем просто уничтожил, смяв обеими руками. Уже проваливаясь в глубокий обморок, девушка услышала, как Старый позвал Энра и Длиннопалого. Перед тем, как всё окончательно расплываться и исчезать перед глазами Мейрин, вбежавший древянник аккуратно положил её голову себе на колени и приложил к вискам прохладные ладони, что-то приговаривая успокаивающее, пока Энр занялся её многострадальной ногой, с которой Старый всё снял перед началом ритуала.