В а д и м. Такова жизнь.
Т а н я. Чушь! Бессмысленное и неудачное оправдание.
В а д и м. Нет. Жизнь действительно такова. В любом случае нет ничего вечного.
Т а н я. И тем не менее...
В а д и м. Он должен был уничтожить -- и он это сделал. Он создал, ему и разрушать. В нынешней ситуации... Это его право.
Т а н я. Нет. Нет у него на это прав. Слишком далеко все зашло. Это не просто листки бумаги с отпечатанным текстом. Это уже не слова или буквы. Это -- конкретная жизнь. Чувства, мысли, судьба, характеры... Любовь, если угодно. Это -- часть его самого. И нас с тобой, кстати, тоже. Ты еще помнишь об этом?
В а д и м. Ты не понимаешь...
Т а н я. Понимаю. Взять все и выбросить... Похоже на убийство. Нет.
В а д и м. Все же он это сделал. Должен был сделать, хотел и сделал. Получил удовольствие.
Т а н я. Ты его оправдываешь?
В а д и м. Я принимаю его таким, какой он есть.
Т а н я. И это хорошо?
В а д и м. Это правила игры.
Т а н я. Дальше будет хуже.
В а д и м. Возможно.
Т а н я. Да... Будет хуже. Придется идти до конца. Весь путь. Он выдержит?
В а д и м. Надеюсь, что да.
Т а н я. Дай Бог...
Пауза. Вадим молчит, Таня смотрит на него.
24.
-- Миша?! Боже мой, ты заболеешь! Иди в ванную! В такой дождь, без зонта... Сумасшедший!
Было холодно, сыро и неуютно. На бетонный пол лестничной площадки капала вода, промокшая насквозь одежда противно липла к телу. Миша прошел в прихожую, быстро разулся и проскользнул в белую, отделанную кафелем ванную.
-- Мишенька, халат я тут на ручку повесила, -- постучала в дверь Вика, -- Надень его, хорошо!
Халат оказался мужской, махровый и очень теплый, синего цвета. Когда он, закутавшись в него по домашнему, прошел на кухню, Вика уже заварила чай.
-- Миш, у тебя когда день рождения? -- грозно спросила она, -- Я тебе зонт подарю. Что ты без зонта ходишь в такую погоду?
-- Не люблю зонтов.
-- Понимаю. Гулять под дождем без зонта -- это так романтично. А болеть потом романтично?
-- Лена пропала, -- выдавил из себя, наконец, Миша.
-- В каком смысле пропала?
-- Сказала, что уехала к родителям на неделю, и не вернулась.
-- Понятно, -- кивнула Вика, -- И теперь ты ходишь по квартирам...
-- Это не смешно. Ты знаешь, что произошло?
-- Я-то знаю! -- устало вздохнула она, -- А вот ты, похоже, вообще не представляешь себе...
Миша отрезал:
-- Рассказывай!
Вика присела рядом с ним и посмотрела на него долгим, открытым, вызывающим доверие взглядом. Это был ее козырь, ее стиль, ее любимое профессиональное оружие, она могла смотреть и улыбаться так, что человек сразу рассказывал ей все свои тайны.
-- Мишенька-а! -- протянула она, -- Солнце мое! Боюсь, правда тебе не понравится.
Он начинал терять терпение.
-- Что случилось?
Вика снова вздохнула.
-- Они и раньше встречались, до того, как вы познакомились. Они начали встречаться, когда Ленка еще совсем зеленая была, в школе училась. Родители ее хотели на него в суд подать, только он ведь как уж, везде выкрутится, потом смирились. И я смирилась. Не могут они друг без друга. И ссорятся постоянно, и посуду бьют, и ревнуют, а все равно не могут. Такая связь...
Он задохнулся.
-- Ты об Олеге?
-- О нем, родимом.
-- Она что, у него сейчас?
-- Да, у него, квартиру он снимает в городе.
-- И к родителям она не уезжала?
-- Нет.
Миша замолчал, медленно переваривая услышанное. Вика встала и разлила кипяток по чашкам.