Убитый колдун был там же, где его настигла смерть. Труп в самом пафосном отеле миллионного города, казалось, должен был вызвать ажиотаж. Но нет, жизнь текла своим чередом, и тишину коридоров, застеленных пушистой ковровой дорожкой, не нарушало даже жужжание мухи. Консьержка клевала носом на своем месте, не подозревая, что творится от нее в двух шагах. Гостиничный номер был идеально чист, и даже покрывало на двухспальной кровати было не тронуто, как будто тут никто и не спал. Колдун сидел в кресле со стаканом виски в руке, а на его лице застыло выражение брезгливого удивления. Не страха, не злости, а именно удивления. И он даже не выронил стакан, что было и вовсе странно. Кирилл был впервые на месте преступления, а уж о роли следователя, и говорить не приходится. Поэтому максимум, на что его хватило, это попытаться сохранить умный вид, оглядывая номер.
— Женщина, — уверенно сказал Ринат. — Молодая, шатенка, рост около ста семидесяти сантиметров. Не местная. Не замужем.
— А это ты как узнал? — повернулся к нему брат убитого.
— Я же Ищейка, — с загадочным видом заявил Ринат, — хоть и не самая сильная. И литературу специальную читаю.
— Искупаешь свой хилый талантишко? — растянул губы в резиновой улыбке заказчик. Он был сама тактичность. Впрочем, ответа на свой вопрос он не дождался.
— Мы не знаем, от чего он умер, — задумчиво сказал Кирилл, но дождался лишь презрительно взгляда от колдуна.
— Это ты не знаешь, неуч, — проскрипел он. — Ему остановили сердце. Это сделал колдун восьмого Круга и выше, либо кто-то использовал мощный амулет.
— Амулет, — с уверенностью, которой он не чувствовал, сказал Кирилл.
— Почему так думаешь? — удивленно поднял бровь колдун.
— Восьмой Круг, молодая женщина, да еще незамужняя… Много ли таких?
— Возможно… возможно… — колдун задумался. Он знал явно больше, чем ребята, и перебирал вероятности.
— Ищите амулет, — решительно сказал он после размышления. — Двух подходящих под это описание дам я знаю, но им просто незачем убивать моего брата.
— Простите, — робко сказал Ринат. — У нас с Вами договор, но мы даже не знаем вашего имени.
— У меня много имен. Но ты можешь меня знать как доктора Йозефа Менгеле, из Клана Коричневых Холмов, — оскалился в усмешке колдун. — Теперь тебе стало легче, мальчик?
— Мама! Тот самый? Ангел смерти Освенцима? — обреченно сказал Кирилл. — Да как же мы могли так вляпаться?
— И вот на хрена я это спросил? — с тоской в голосе присоединился Ринат. — Мы в полном дерьме.
— Найдите книгу, мальчики, и тогда ваши штанишки останутся сухими, — растянул в жуткой улыбке губы самый страшный некромант планеты.
— Собственно, мы здесь закончили, — с дрожью в голосе сказал Ринат.
— Ну, тогда свободны. У вас осталось тринадцать дней.
***
— Мы влипли, мы влипли! — повторял, как заведенный, Ринат — Что же нам теперь делать?
— Что-что, чемоданы паковать, нам пора в дорогу, — успокоил его Кирилл.
— Ты что, знаешь, куда ехать? — выпучил глаза напарник.
— Да ты и сам знаешь. Просто тебе успокоиться нужно. Ну, подумай, кто мог убить брата законченного отморозка, который лично замучил тысячи людей в концлагере?
— Мы едем в Тель-Авив, — посветлел Ринат.
— Вот видишь, как все просто! — кивнул Кирилл. — И наше счастье, что я там был. Трехдневная экскурсия из Анталии по святым местам.
***
— Ой! Я таки стал не только старый, но и слепой! Я даже не заметил, как ви сюдой зашли, молодые люди, — продавец в магазине растерянно смотрел на ребят.
— Вот этот ремень можно посмотреть? — перебил его Кирилл. Он запомнил этот магазинчик в прошлый визит, потому что тут работал колоритнейший эмигрант из Одессы.
— Его таки можно даже купить, — засуетился продавец. — Это же прекрасный ремень, его будут носить даже ваши внуки. Это, молодой человек, настоящая кожа, а не какая-нибудь дешевая подделка с Западного Берега реки Иордан.
— Заверните!
Через десять минут они вышли из торгового центра «Дизенхоф», давясь от смеха. Шум и суета города обрушились на них вместе с тягучей жарой. Желто-серый пейзаж, привычный для Ближнего Востока, был обильно разбавлен зеленью пальм и кустарников, непонятно как растущих на здешней скудной почве. И почему эта земля называется обетованной? Камни, песок, почти полное отсутствие воды и полезных ископаемых. Сосны с длинными иглами и можжевельники стоически терпели лютый зной, видимо они привыкли к нему, в отличие от ребят, которые обливались потом. Они поймали такси, найдя, наконец, русскоязычного водителя. Объяснить арабу, что им нужно, они бы не смогли. Минут тридцать они бесцельно колесили по городу, и вдруг Ринат окаменел, а улыбка слетела с его лица. Они остановили машину, вышли и вновь попали в духовую печь, которая по странному недоразумению называется в этой стране улицей.
— Там! — ткнул он рукой. — Она там!
— Книга или женщина?
— Обе, — кивнул Ринат после того, как подумал.
— Кстати, а как ты узнал рост, вес и то, что она не замужем? — Кирилла съедало любопытство.
— Да тут все просто, — ответил Ринат. — Я нашел примятый ворс на ковре, размер ноги тридцать восемь, значит, рост около ста семидесяти, плюс минус. На полу лежал длинный неокрашенный волос, который явно попал туда после уборки.
— А откуда ты узнал, что она не замужем? — продолжил допрос Кирилл.
— Запах. Я могу почувствовать уровень гормонов. У нее давно никого не было, — смущенно сказал Ринат.
— Ну, ты даешь! — раскрыл рот Кирилл. — Шерлок Холмс в исполнении Камбербэтча просто отдыхает. И что, все Ищейки так могут?
— Не все, но кое-кто может. У Ищеек бывают разные способности, мне даны эти. Но многого я не могу, потому и в стражу не взяли, — погрустнел он.
— А еще что можешь? — загорелся Кирилл.
— Я обаятельный, — ответил ему напарник. — Я перед тем, как обрести Силу, очень сильно хотел девочкам нравиться. Вот Провидение меня этим и наградило, вместо чего-то полезного. Это мое умение, вызывать симпатию.
— Как это? — удивился Кирилл. — И что здесь такого особенного?
— Ну, ты же пошел со мной на заведомо гиблое дело, да еще и почти бесплатно, — виновато улыбнулся Ринат. — Вот так оно и работает. Может слегка подтолкнуть человека в нужную сторону. Но именно слегка, ты и сам был почти готов к этому.
— Так это!…. Ах ты ж!…- задохнулся Кирилл. — А я-то никак понять не мог, как на такой тухляк подписался. Словно затмение какое-то нашло. А это был ты?
— А это был я, — понуро кивнул головой Ринат. — Не хочу больше врать. Поэтому, если решишь дальше вести со мной дела, ты должен об этом знать.
— Я подумаю, — втянул в себя воздух Кирилл. — Я очень хорошо подумаю!
Дальнейший путь они проделали в молчании. Кирилл злился на товарища, но полученное знание уже ничего не меняло. Поэтому, как говорят мудрые раввины, если ситуацию исправить можно, то беспокоиться не о чем, а если нельзя, то незачем. У них было общее дело, и если они его провалят, то и участь у них тоже будет общая. И Кирилл выдохнул. Чтобы там ни говорил Ринат, навык был полезный.
— Мы пришли, — загробным голосом сказал Ринат. — Бульвар Шауль-ха-Мелех. Это здесь.
— В Камерном Театре? — удивился Кирилл. — Или в танцевальной школе?
— Глаза разуй! — рявкнул напарник.
— Ой, бля! — Кирилл, наконец, увидел нужную вывеску. Попытка вытащить оттуда книгу стала бы чистым самоубийством. — Давай отложим на завтра, а? Надо собраться с духом.
— Не получится, — слабым голосом сказал Ринат и показал пальцем. — Вот же она!
— Книга?
— Да какая, на хрен, книга?! Девушка! И если это то, что я думаю, то я хочу назад, к нашему заказчику. Он же, по сравнению с ней, просто воплощение доброты.
— Тогда иди, и работай мордой, обаятельный ты наш! — заявил Кирилл.
***
Николай задумчиво вертел в руках ключ от машины. Это было нервное. Старик упорно не отвечал на вызовы, а его слуга как сквозь землю провалился. Видимо, он буквально понял пожелание поменьше бывать в Москве, и перестал тут появляться вовсе. Динара его не чувствовала, как ни старалась, а уж она была Ищейкой от бога. Ситуация была скверной, и в жизни наступила черная полоса. Начальство топало ногами, требуя представить на ковер загадочного прыгуна, и угрожало всеми небесными карами. Товар, который готовил старый колдун, Николай так и не получил, а со дня на день должен был приехать покупатель. Он позвонил ему сам и сказал, что албанцы, с которыми Николай вел дела, внезапно умерли и теперь он участвует в сделке вместо них. Могильный холод, что чувствовался даже из трубки телефона, напугал Охотника так, что он согласился. Срыв сделки с этим существом был абсолютно невозможен. Это не тот человек, который удовлетворится стандартным наказанием. Все будет намного, намного хуже…
— Дина? Не появлялся на горизонте наш новичок?
— Нет! — равнодушно пожала плечами та. — Не было его. Впрочем, хочешь, к нему на квартиру наведаемся? Вдруг что-то полезное узнаем.
— А давай! — вскочил на ноги Николай. Нельзя просто так сидеть и ждать развязки. Нужно было делать хоть что-то, иначе ожидание сведет с ума. Так почему бы не прокатиться.
К известному им дому напарники подъехали минут через тридцать. Несчастный замок, который уже и непонятно зачем тут стоял, покорно пропустил их в квартиру. В ней чувствовалась та пустота, которая всегда селится там, откуда уходят люди. Пустота холодная, затхлая и неуютная. На мебели, телевизоре и мониторе был толстый слой пыли, а запах из холодильника, который Динара имела неосторожность открыть, разил не хуже боевого отравляющего вещества. Сомнений не было, тут давно никто не жил. Можно было уходить, но девушка упорно ходила по квартире кругами, пытаясь поймать ускользающую, как солнечный зайчик, догадку.
— Да что с тобой? — не выдержал Николай. — Ты что-то чувствуешь?
— Да, — коротко ответила она.
— И что же? — спросил Николай, который усадил свою объемную подкачаную тушу на знакомый диван. Он уже увидел тут все, и ничего полезного для себя не обнаружил.
— Запах! — соизволила сказать Динара. — Я чувствую запах, и он не принадлежит нашему парнишке.
— Ну, мало ли кого он сюда водил, — примирительно сказал Николай. — Дело то молодое. Не то, что мы с тобой.
— Я и сейчас молода, — взвилась Динара. — Меня только паспорт старит. Кстати, займись этим. Нужно срочно помолодеть, слишком много вопросов возникает.
— Так чей это запах?
— Это запах Готфрида!
— Ну, и почему бы ему здесь не бывать? — пожал могучими плечами Николай. — Это же его раб, в конце концов.
— Тогда объясни мне, что Готфрид Готлибович фон Фогельвайде, волшебник девятого круга, делал в стиральной машине? — припечатала его Динара. — Дед, конечно, чокнутый, но не настолько.
***
Карло Мартинелли вышел из самолета и сел в аэроэкспресс. Он уже бывал в Москве, и знал, что с русскими таксистами связываться не стоит. Правда, среди них русские ему пока не попадались, и эту загадку он раскусить не смог. Все до единого водители, с которыми он имел несчастье ездить, были азиатами, и ни один из них не знал, как доехать к месту назначения даже приблизительно. Слава Богу, они умели пользоваться навигаторами, иначе Карло никогда не попадал бы на встречи, из-за которых порой пересекал полмира.
Невысокий лысоватый толстяк с комичными усиками производил обманчивое впечатление. В своем мятом костюме, с потертым портфелем, он был похож на коммивояжера, предлагающего всякую хрень наивным людям. А невинное выражение ореховых глаз просто кричало о том, что этот человек извинится даже перед кошкой, если наступит на нее в темной комнате. И, конечно же, у такого типа обязательно есть страшная крикливая жена в бигудях, которая родила ему четырех дочерей, похожих на нее как две капли воды. И именно поэтому несчастный мужик мотается по всему миру, предлагая аборигенам лучшие образцы итальянской кожгалантереи. Он практически не бывает дома, ведь находиться в этом аду более двух часов кряду просто опасно для мужской психики.
Именно такое впечатление создавал о себе старший инквизитор Святого Престола, который мог отбить летящую в него молнию и голыми руками задушить гиппопотама. Последнее, безусловно, является легким преувеличением, потому что в круг обязанностей инквизиторов не входит убийство беззащитных животных. За это могли лишить квартальной премии.
Сегодня пытки посредством такси не будет. На Белорусском вокзале, куда пришел поезд, его ждал водитель с табличкой, на которой была заботливо написана его фамилия. Правда, она была написана кириллицей, но Карло был предупрежден о милых национальных особенностях, и начертание свой фамилии на русском знал. Он приветливо махнул водителю, и сел в длинный лимузин, который самым наглым образом припарковался на проезжей части. Впрочем, внимания вездесущей местной полиции такая малость не удостоилась. Инквизитор сам попросил встретить его именно здесь. Он хотел понять, есть ли за ним хвост, и именно поэтому один аэроэкспресс ему пришлось пропустить. Все было чисто. Карло, обладавший абсолютной памятью на лица, был уверен, что все, с кем он прилетел, покинули аэропорт раньше него, и это было отлично. Начинать с убийства визит в страну, где каждый иностранец как на ладони, было не лучшим выбором.
Карло рассеянно смотрел в окно, в котором пролетал огромный, вечно суетящийся город, не знавший покоя. Ему, южанину, было не понять этого. Американцы и русские вечно спешат, куда-то торопятся, а разве в этом настоящее счастье? Или, может быть, оно в том, чтобы съесть домашней пасты и запить легким местным вином где-нибудь в тосканской деревушке? Им этого не понять. Город закончился, и многополосное чудовище, взявшее город в свои чадящие выхлопами объятия, осталось позади. Они съехали на узкую неприметную дорогу, вдоль которой спрятались за кирпичными заборами все деньги необъятной страны. Наверное, эти люди любят фильмы про зомби-апокалипсис, подумал Карло. Ведь иначе объяснить, зачем еще нужна ограда высотой четыре метра вокруг обычного дома, он просто не мог.
Дом же Петра Христофоровича Флоренского в заборе такой высоты не нуждался, ведь это было уделом выскочек. На подъезде к его имению, окруженному лесом, стоял пост охраны, который бдительно проверил документы. И только получив добро от кого-то свыше, машина продолжила путь. Дом стоял на опушке леса. По размерам он напоминал виллы итальянских князей, но, пожалуй, был больше и куда наряднее. Все-таки, глупый кич, свойственный нуворишам, еще не уступил тут места высокому стилю. Этот дом был явно построен в те времена, когда именно бьющий в глаза шик был писком моды среди людей, выросших в коммуналках, и дорвавшихся до немыслимых для них ранее денег. Что ж, это проходит, и помпезные безвкусные дворцы уступят место более рациональным жилищам. Эта страна пройдет тот же путь, что и другие, а значит, неизбежно станет такой же, как и они, даже в мелочах. Просто нужно время. Так думал старший инквизитор Святого Престола, поднимаясь по мраморной лестнице, в конце которой его ждал сам хозяин, гостеприимно раскинувший руки. Высокий крепкий мужчина, которому можно было дать и пятьдесят лет, и семьдесят, приветливо улыбался. Но эта улыбка не могла обмануть знатока человеческих душ, коим был Карло. Глаза хозяина были холодны, как зимы в его стране, и в них не было и тени дружелюбия.
— Святой отец! Какими судьбами! — воскликнул хозяин.
— Я частным порядком, Петр Христофорович, поэтому, прошу вас, просто Карло, — ответил инквизитор. — Я не задержу вас надолго.
— Для вас я всегда свободен, вы же знаете, — лил мед хозяин. — Пройдемте в кабинет. Я приготовил для вас сюрприз. У меня есть Macallan 1926 года и юбилейные Коибы. Почти пятьсот долларов за штуку. Волшебный аромат.
— Я не курю, к великому моему сожалению, — ответил Карло Мартинелли, устраиваясь в глубоком кожаном кресле.
— Курить? — изумился хозяин. — Кто вам сказал, что это нужно курить? Вы еще скажите, что этот виски пьют, святой отец. Ах да, Карло…Этим можно только наслаждаться, потому что это лучшее, что есть этом бренном мире.
— Ну, раз вы настаиваете, — нерешительно сказал Карло, — то я, пожалуй, попробую.
Как ревизор со стажем, он знал, что курение — почитаемая и древняя традиция. Ведь любой проверяющий знает, что восемьдесят процентов информации о предприятии можно получить в курилке, и только двадцать — прошерстив ее бухгалтерскую отчетность.