Второе испытание Турнира — если не считать таковым светский прием у императора, конечно же, что весьма и весьма спорно — должно было проходить на том же самом ристалище рядом с Каноку. Путь до арены прошел без особых приключений и Кенджи сразу же бросилось в глаза, что зрителей стало чуть ли не вдвое больше. Городским властям даже пришлось в спешке выстроить еще несколько трибун, каждая из которых вмещала чуть ли не вдвое больше зевак, но и новые помосты едва ли не лопались от желающих поглазеть на сегодняшнее зрелище. И, что самое интересное, поприще отныне окружала высокая изгородь из заостренных столбов, каждый толщиной с молодое деревце; они были наполовину вкопаны в землю и соединены меж собой прочными цепями, превращая площадку в некое подобие огромной клетки.
При виде подобной конструкции Кенджи сразу же заподозрил что-то неладное, однако не успел он как следует поразмыслить об увиденном, как внимание его увлекло кое-что другое — большой знак около его шатра, представляющий из себя бревно с прибитой к нему фанерной доской, кривовато выведенные буквы на которой гласили, что «Самый перспективный и талантливый боец Турнира» предпочитает закупаться в лавке некого господина Ямамото (а чуть ниже была намалевана довольно подробная карта, с чьей помощью оный магазинчик мог отыскать любой желающий).
— Не знал, что ты успел заделаться в заядлые модники, — хмыкнул Макото, с интересом разглядывая вывеску.
— Я тоже, — буркнул в ответ Кенджи и отодвинул полог.
На этом сюрпризы не закончились, ведь внутри помимо азартно перекидывающихся в кости хонгских лекарей и Рю — который вдобавок к своему обычному маскараду обзавелся нелепым остроконечным колпаком и с десятком браслетов, позвякивающих каждый раз, когда он кидал игральные кубики — находился тот чудак по имени Сол Йотоко, о существовании коего Кенджи успел и позабыть. Однако вот Сол при виде последнего перестал следить за игрой, вскочил с табурета и радостно возопил:
— Господин Кенджи, бесконечно рад вас видеть! Надеюсь, вы как следует выспались? Слышал, сегодняшнее испытание грозится стать одним из самых серьезных за последние несколько Турниров. Как прошло пиршество во дворце императора? Тот магистратский клещ больше вам не докучал? Если он все еще пытается спустить на вас всех собак за смерть какого-то бродяги — только скажите, у меня есть знакомый…
— Ты что тут вообще делаешь? — перебил его Кенджи, с трудом высвобождая ладонь из цепкого рукопожатия Сола.
— О, это довольно просто, — пухлые губы Сола растянулись в широкой улыбке, а в глазах загорелись хитрые огоньки. — Кто посмеет чинить препятствия официальному компаньону участника Турнира?
— Компаньону?.. — протянул Кенджи.
— Ну да, — Сол откашлялся и засунул большие пальцы за пояс. — Помнится, в последний наш разговор вы обронили, что подумаете над моим предложением. А так как за все эти дни я не услышал от вас слово «Нет»…
— Ровно как и «Да»!
— … то понял, что вы просто-напросто слишком заняты, чтобы лично оповестить о своем решении и осмелился взять инициативу в свои руки, — как ни в чем не бывало продолжил Сол. — К слову, я уже заключил довольно выгодную сделку от вашего имени — и будьте уверены, это только начало!
— Так вывеска снаружи — твоих рук дело? — спросил Кенджи.
— Именно! — просиял Сол, запустил руку за пазуху и достал оттуда бренчащий мешочек. — Господин Ямамото оказался тем еще скрягой, но узнав, о ком идет речь, сразу же пошел на уступки и согласился принять мое предложение. Воистину — ваша слава бежит впереди вас!
Поймав в воздухе мошну, Кенджи взвесил ее в воздухе, заглянул вовнутрь и невольно присвистнул. Уж если так раскошелился тот, кого называют скрягой… Может оно и к лучшему — лишние деньги никогда не помешают. Тем более, что они не требовали от него ни малейших усилий. Во всяком случае, пока.
— Впечатлены? — Сол подмигнул. — Поверьте моему опыту — еще до первого снега мы… то есть вы, конечно же, приумножите эту сумму в три, нет, пять, нет, десять раз! — произнеся это, он слегка замялся. — Не сочтите за наглость, но мне пришлось забрать свою долю без вашего позволения. Хозяйка «Трилистника» не поверила, что в скором времени я обязательно выплачу ей все долги и выгнала меня, даже не позволив забрать вещи. Сами понимаете, как сейчас тяжело выживать простому честному трудяге…
— Без проблем, — сказал Кенджи. — Но в следующий раз прежде чем заключать какие-либо сделки, сколько б выгодными они не казались, сначала посоветуйся со мной. По рукам?
— Раз уж здесь сегодня проводится праздник невиданной щедрости, мне бы тоже не помешало небольшое подспорье, — вклинился в разговор подошедший к ним Рю и цыкнул на галдящих хонгцев из-под густых бровей. — Менять ночлег каждую ночь — занятие мало того утомительное, так еще и довольно затратное. Да и то ли от меня сегодня Каге отвернулся, то ли эти заучки играть научились, поэтому раскошеливайся.
— К слову — насчет первого можешь не беспокоиться, — произнес Кенджи, кладя в карман заметно схуднувший кошель; да уж, в ставках Рю явно не мелочился. — Во всяком случае на время. Я сумел договориться с…
Он прикусил язык и кинул взгляд на стоявшего рядом Сола, размышляя, как бы повежливей спровадить его куда подальше. К чести коротышки он моментально понял намек и, откланявшись, выскользнул наружу.
— Кстати, совсем забыл спросить — она симпатичная? — задал неожиданный вопрос Макото, когда Кенджи закончил рассказ о том, что произошло в императорской библиотеке и последующей встрече с Проклятой.
— Кто?
— Демон, которого ты убил на пару с Кента, кто ж еще! — фыркнул Макото. — Та девчонка-синоби, конечно же.
— Настоятельно не советую крутить романы с подобными девицами, — протянул Рю, почесывая накладную бороду. — Как правило, это заканчивается тем, что один из любовничков просыпается с ножом в спине. Если не верите — могу показать шрам.
— Кажется, мы потеряли нить беседы, — буркнул Кенджи, чувствуя, что невольно краснеет. — Сейчас речь идет не о Проклятой, а о сфере. Уверен — после той кутерьмы возле сокровищницы выставят столько стражи, что туда и муха не пролетит. Так что о нашем плане можно позабыть.
— С другой стороны — Хлебопашец со своими дружками тоже остались с носом, — заметил Макото. — И раз уж сфера пролетела мимо, помахав нам ручкой на прощание, на твоем месте я бы сейчас сосредоточился на Турнире.
В этот самый момент в шатер залетел парень, который, запинаясь и кланяясь при каждом слове, сообщил, что до начала испытания осталось всего ничего и всех участников просят собраться возле ристалища. Что они собственно говоря и сделали — и появление каждого бойца встречалось зрителями таким дружным ревом, что отголоски его, наверное, были слышны даже в самом Каноку.
Теперь рядом с Кенджи, помимо Макото, стояли также Рю и Сол. И если старик едва ли не зевал от скуки, не скрывая своего пренебрежения ко всему происходящему вокруг, то последний раздулся от важности чуть ли не вдвое, посматривая на всех остальных с таким видом, точно сам император объявил его своим наследником. Конечно, три человека — не весть что, особенно в сравнении с другими участниками, некоторых из коих окружала настоящая толпа, однако все же Кенджи чувствовал себя чуть уверенней, имея за спиной какую-никакую поддержку.
— Надеюсь, никто не станет попрекать меня, если я предложу начать сегодняшний день с того, чтобы почтить память Изау Казе из Дома Ветра, трагически скончавшегося на пиру в честь Турнира из-за нелепой случайности, — в этот раз Чикара даже пропустил свое до неприличия многословное вступление, но вряд ли кто-то был сильно против. — Его Сиятельство лично выражает глубочайшее сожаление всем родным и близким усопшего. От себя же могу добавить, что мы не оставим семью погибшего в их горе и, конечно же, оплатим все расходы на похоронную церемонию. Оставшимся же участникам я желаю удачи — и пусть победит сильнейший.
— Не хочешь дать мне какое-нибудь напутствие напоследок? — поинтересовался Кенджи у Рю. — Кажется, так иногда поступают настоящие наставники.
— Чти предков своих, ибо следят они за каждым твоим шагом, не посрами честь Дома своего и помни — у настоящего самурая нет цели, но есть путь, и путь этот — смерть, — отчеканил Рю с каменным лицом и громко фыркнул: — Во-первых, я не собираюсь принимать хоть какое-либо участие в этой ярмарке, во-вторых, я знать не знаю, чем сегодня вы будете развлекать всех этих идиотов, которым больше заняться нечем, кроме как заливать глотки и глазеть на то, как сынки богатеев гробят друг друга точно кабацкие задиры. Просто надери всем этим выскочкам задницы и постарайся сделать это побыстрее, так как я все же надеюсь отыграться.
Что ж, вряд ли бы кто-то смог поддержать Кенджи так кратко и вместе с тем емко. Долго ждать не пришлось. Спустя короткое время слуги в окружении вооруженных воинов занесли и поставили на середину арены большой деревянный ящик, опоясанный несколькими толстыми цепями. Сбив замки, прислуга со стражей стремглав бросились наружу и причину подобной спешки можно было понять — когда на свет показался тот, кто был заточен в ларе, среди зрителей пронесся гул, да и бойцы заметно занервничали, обмениваясь косыми взглядами. Неужели им придется биться с этим?
Теперь по ристалищу расхаживало нуэ — существо размером с крупного теленка, обладающее подвижной и чуть приплюснутой мордой, напоминающую обезьянью, что обрамляла густая белая грива; тигриными лапами с острыми загнутыми когтями и толстым змеиным хвостом, удар которого наверняка мог бы легко сломать хребет рослому мужчине.
В отличие от многих других демонов, нуэ не обладает какими-либо магическими способностями, но сполна компенсирует это могучей силой, позволяющей ему в считанные мгновения сломать добыче шею и унести в свое логово. Как правило, нуэ сторонятся людей и нередко предпочитают избежать встречи с ними, но в случае необходимости дерутся с воистину дикой яростью.
Однако это чудовище вело себя на удивление спокойно, не выказывая ни страха, ни злобы. Казалось, его не смущают ни громкие вопли сотен глоток, ни железные прутья вокруг. Потянувшись словно кошка, нуэ широко зевнуло и свернулось в клубок подле своего недавнего убежища, обхватив себя хвостом.
— Не бойтесь! — Чикара обратился к толпе, подняв перед собой ладони. — На этой твари особый амулет, который сдерживает ее звериную натуру, — присмотревшись, Кенджи действительно увидал, что на шее нуэ красуется широкий ошейник с поблескивающим в нем ярко-желтым камнем. — Пока чудовище находится под контролем одного из могущественных наших волшебников — оно смиренней слепого кутенка. Любой желающий может потрепать нуэ по гриве без риска быть разорванным в клочья. Ну же, найдется среди присутствующих хоть один смельчак? От меня лично я обещаю ему один серебряник прямо здесь и сейчас.
Он вытащил из кармана монету и продемонстрировал ее всем желающим. Ко всеобщему удивлению храбрец действительно нашелся и весьма скоро; более того — между желающими рискнуть даже возникла небольшая свалка. Но вот невысокий паренек из простолюдинов ловко пролез меж столбов и стал осторожно подбираться к задремавшему нуэ. В нерешительности остановившись в нескольких шагах от него, парень облизнул пересохшие губы и оглянулся на трибуны, точно ожидая совета.
Часть зрителей поддерживала бесшабашного собрата свистом и криками, некоторые умоляли вернуться обратно и не испытывать судьбу, особо впечатлительные и вовсе отвернулись или закрыли глаза. Признаться, и самому Кенджи стало не по себе — так беззащитно тот юноша выглядел рядом с чудовищем, коготь которого легко мог вспороть его от шеи до паха одним быстрым движением. Но вот Чикара, скрестивший руки на груди, был абсолютно спокоен. Наконец, решившийся паренек приблизился к нуэ, дотронулся до белой шерсти, отскочил назад и сжался, видимо, ожидая, что разъяренная тварь заставит его сполна заплатить за собственную дерзость. Однако оно и не пошевелилось — только захрапело пуще прежнего, недовольно дернув ушами.
Парень, получивший помимо всеобщего признания цельный серебряный пятак и незабываемые впечатления на всю оставшуюся жизнь, занял свое место. Чикара же, подождав, пока возбужденная толпа чуть стихнет, произнес:
— И в чем же состоит испытание, спросите меня вы, раз это кровожадное создание не разбудить даже выстрелом из пушки? Но стоит контролирующему его магу чуть ослабить Волю — и нуэ вновь превратится в разъяренного зверя. В том ящике лежат несколько разноцветных флажков — по одному на каждого из участников. Бойцам необходимо любым способом достать один из них и выйти на своих двоих за пределы арены — и при этом сохранить нуэ жизнь. У кого-нибудь есть вопросы?
— Надеюсь, вы запасли достаточно серебра! — выкрикнул Стервятник, чем вызвал громкий смех.
Который, впрочем, довольно быстро стих, ведь сегодня все они без шуток рисковали жизнями. Конечно, в любой момент можно было отказаться выполнять подобное задание и по собственному желанию выйти из Турнира — но несмываемый до конца жизни позор и «слава» труса многих страшили куда больше смерти.
Но далеко не всех — первый же боец, перед которым слуги раскрыли ворота, несколько мгновений в нерешительности топтался на месте, обливаясь потом; через мгновение он сплюнул на песок и отправился восвояси под неодобрительные выкрики зевак, упустивших возможность насладиться обещанным зрелищем, Чикара же, пожав плечами, озвучил имя следующего претендента.
Им оказалась Нэн Хисару из Дома Паука — довольно сильная призывательница, управляющая воздухом; одна из немногих девушек, участвующих в Турнире, и по мнению даже самых ярых ее злопыхателей — одна из главных фавориток на победу. Не успели за Нэн захлопнуться створки, дабы тварь в случае чего не вырвалась за пределы ристалища, как она, не сбавляя шага, двинулась прямо к нуэ. Похоже маг уже ослабил контроль, так как чудище, вмиг поднявшись, ощерила пасть и забила хвостом.
Нэн вскинула вверх руки одновременно с прыжком чудовищного зверя — и в морду ему прилетело целое облако песка и пыли, которые девушка подняла порывами ветра. Упав на землю, ослепленное нуэ, яростно чихая и рыча, принялось размахивать вокруг себя лапами — но Нэн уже спешила к ящику. Когда нуэ пришло в себя, Нэн стояла снаружи, сжимая в руке тряпку ярко-желтого цвета — толпа же встретила первого прошедшего в следующий этап бойца громогласным одобрительным ревом.
— Ловко, — одобрительно покачал головой Макото. — Эй, старикан, а что ты скажешь насчет романа с колдуньей?
— Звучит как название для очередной пошлой кабацкой песенки, — ответил Рю. — Но если ты серьезно — даже не вздумай. Влюбился я как-то раз в одну чародейку — к слову, как раз из Дома Паука — и что мне это дало, помимо нескольких незабываемых недель в ее постели? Толпу наемных убийц, вынюхивающих меня по всей империи, пару лет, потерянных в каком-то богами забытом захолустье и бесценное умение обжигать глину. Уж если так страстно желаешь обзавестись ярмом, ищи себе невесту средь тех, кто поскучнее — чтоб только пряла, ткала и жрать готовила, иначе проблем не оберешься. Хотя я бы на твоем месте сделал миру огромное одолжение и не стал обзаводиться потомством, так как ты на личном примере показал, сколь сильно тупеет с каждым коленом род Такэга, а идиотов на свете и без того достаточно.
Пока Макото и Рю тихо переругивались, Сол потянул Кенджи за рукав и прошептал:
— Господин, не затруднит ли вас попробовать выполнить одну мою ма-а-аленькую просьбу?
— Во всеуслышание похвалить лавку господина Ямамото? — усмехнулся тот.
— О, нет, это в нашу с ним сделку не входило. Точнее, я предлагал ему подобный вариант как один из возможных, но мы не сошлись в цене, — без тени иронии ответил Сол. — Просто я потратил почти все свои деньги, заключив пари, что вы завершите это испытание без единой царапинки. Вы уж берегите себя, хорошо?
— Постараюсь, — сдержанно ответил Кенджи; через несколько мгновений он решил было уточнить о какой сумме идет речь — так, чисто ради интереса — как от трибун раздались встревоженные выкрики и все его внимание приковало то, что творилось на ристалище.
Помимо Нэн свои флажки успели успешно вынести еще несколько воинов. Один из них в спешке подвернул ногу, другой едва не угодил в пасть зверя, излишне зазевавшись, но в целом все они достаточно легко отделались. Оставшиеся бойцы чуть расслабились и со Стервятником, который как раз добыл драгоценный флажок, его самоуверенность сыграла злую шутку. Выстроив меж собой и нэу огненную стену, он повернулся к одной из трибун и отправил какой-то девушке воздушный поцелуй.
Услышав вопли зрителей, пытающихся предупредить его об опасности, Стервятник оглянулся, увидел прорвавшуюся через пламя тварь и предпринял единственное верное решение, которое и спасло ему жизнь. Ни на миг не задумавшись, он кувырком ушел в сторону — и просвистевшая в воздухе лапа оставила только глубокий порез на его спине, тотчас пропитавший одежду алым, а не снесла голову.
Стервятник, не вставая с земли, шваркнул прямо в морду нуэ сноп искр, а за ним еще один и еще, покуда тварь не отошла назад, злобно рыча и размахивая вокруг себя хвостом наподобие хлыста. Вскочив на ноги, Стервятник оказался перед нелегким выбором, от которого зависела не только его победа — жизнь.
Он бы мог попытаться рвануть до выхода из ристалища, надеясь опередить нуэ. Но это вряд ли — хоть между ним и воротами было едва ли с десяток шагов, тварь догнала бы его в два прыжка. Или же Стервятник мог попробовать принять бой и заставить нуэ отступить — однако если вдруг оно окажется сильнее…
Стервятник принял столь непростое решение едва ли за пару ударов сердца. Сделав вид, что хочет уйти влево, он бросился в противоположную сторону, выиграв тем самым несколько драгоценных мгновений. Челюсти нуэ клацнули буквально в волоске от Стервятника, однако он все же умудрился кубарем вылететь наружу. Еле сдерживая гримасу боли, он поднял ввысь фиолетовую тряпку — а после практически упал в руки подоспевших лекарей, что тут же потащили его к себе в шатер.
— Везучий ублюдок, — протянул Макото, глядя на нуэ, что кругами ходило вокруг ящика, яростно размахивая хвостом и щеря пасть. Пролитая кровь заметно распалила чудовище и думается, сделала его еще злее. — Ты вообще как, уверен в своих силах?
Сейчас Кенджи не был уверен ни в чем, кроме того, что вряд ли сможет выполнить просьбу Сола. Однако вот Рю увиденное не слишком впечатлило.
— Двигается как пьяная улитка, — бурчал он, видимо, имея в виду Стервятника. — На кабацкую драку смотреть интересней. И чем так ценна победа, раз зверюшку сдерживает какой-то чароплет? Вот выпустили бы разом полдюжину демонов — возможно этот фарс и стал бы хоть чуточку интересней…
Впрочем, вряд ли среди зрителей хоть кто-то разделял его мнение, поэтому следующий боец взошел на арену практически в полдень, когда толпа хоть немного поуспокоилась. По идее, участники, выступающие последними, оказывались в куда более выигрышном положении по сравнению со своими предшественниками. Ведь тем приходилось вступать в борьбу с полным сил нуэ, тогда как их соперникам должно было достаться изрядно вымотанное чудовище.
Но зверюга, казалось, ни капельки не устала. Видимо, контролируя нуэ с помощью собственной Воли, колдун невольно подпитывал ею тварь, позволяя той двигаться с прежней скоростью и нести смерть каждым взмахом широкой лапы. А быть может дело было исключительно в природной ярости нуэ — и Кенджи вряд ли мог с легкостью выбрать верную теорию.
Несмотря на то, что из всех предыдущих участников больше всех пострадал заигравшийся Стервятник — другие бойцы, впечатлившиеся его дурным примером, стали вести себя куда более осторожно и старались не рисковать понапрасну — Кенджи ступил на песок не без волнения. Конечно, с немалой поддержкой за спиной и каким-никаким опытом держался он гораздо увереннее и осознание того, что за каждым его шагом наблюдают тысячи внимательных глаз давила уже не так, как прежде, но…
Все же демон оставался демоном, пускай даже его сдерживает опытный маг. Кенджи не спешил, внимательно следя за поведением нуэ. Оно же, учуяв запах очередного чужака, с шумом втянуло ноздрями воздух, повернуло в его сторону плоскую морду и прищурилось, так как Кенджи подступал к чудовище таким образом, чтобы солнце било прямо в глаза твари, ослепляя ее.
Когда между ними осталось локтей пятнадцать, не более, Кенджи остановился. Он уже успел подметить, на каком расстоянии волшебник ослабляет свою ментальную хватку, позволяя нуэ полностью отдаться своей природе. Отсюда Кенджи легко мог разглядеть каждую складку на роже демона, пыль на ворсинках его гривы, темный песок, на который из раскрытой пасти капала слюна чудовища.
Кенджи замер — не двигалось и нуэ; наверное, они напоминали две статуи, пытающихся расколоть друг друга взглядом. Наконец, нуэ тихо рыкнул, точно кидая Кенджи вызов — и он принял его в тот же миг под радостный гул толпы. Вот только поднырнув под тяжелым хвостом, он ринулся не к ящику с искомыми флажками, а напротив — совершенно в другую сторону.
Нуэ, явно не ожидавший подобного, слегка замешкалось. Зеваки же оживились как никогда. Распаляемые собственными воплями и пойлом, они, видимо, подумали, что Кенджи просто струсил и решил покинуть ристалище ни с чем; думается, никогда после он не получит на свою голову такого количества гневных воплей, оскорблений и проклятий.
Но Кенджи, мысли которого занимали совсем не сердитые выкрики, и не думал бежать. Повесив прямо перед собой завесу из тьмы, он нырнул в нее и принялся ждать, пока нуэ подберется поближе. Оно же ворвалось за ним ревущим комом ярости и, завидев во тьме какое-то движение, набросилось на него с явным намерением разорвать наглеца на куски.
В самый последний миг Кенджи упал на землю — нуэ же влетело прямо в ограду. Один из столбов чуть накренился, но выдержал. Ошеломленное чудовище не сразу поднялось на лапы, ожесточенно мотая башкой и издавая тихий удивленный рык. Кенджи же, не мешкая, со всей возможной скоростью побежал к искомому ящику.
Когда нуэ окончательно пришло в себя, Кенджи уже покинул арену и куда большей наградой ему стали не возгласы с трибун — особо впечатленные зрители чуть ли не клялись назвать будущих сыновей в его честь — а скупая похвала Рю.
— Что ж, — произнес он, подергивая себя за бороду. — Конечно, ты, как и все прочие участники этого балагана, совершенно бездарно тратишь собственное мастерство на потеху всем этим болванам, но хотя бы пытаешься делать это красиво.
— Вот старикан все брюзжит, а когда за тобой зверюга гналась, он себе цельный клок волос чуть от волнения не выдрал, — шепнул Макото на ухо Кенджи. — Я уж думал еще немного — и он сам туда полезет. Ох и не позавидовал бы я тогда твари — этот зануда ее б до смерти заболтал…
— Если что — со слухом у меня все в порядке, — проворчал Рю, у которого слегка покраснела шея.
Кенджи оставил их спор за спиной и направился к тихо переговаривающимся судьям.
— Поздравляю. Прекрасное выступление, — произнес Чикара, принимая из рук Кенджи флажок; после же главный советник повернул голову к Ичиро, что стоял от него по правую руку и сказал: — Боец вашего Дома пускай и не столь опытен, но пока что показывает отличные результаты. Не даром многие пророчат ему победу в Турнире.
— Гордыня что камень на шею — легко взять, но трудно не сломиться под тяжестью, — заметил тот, однако все же холодно улыбнулся и наградил Кенджи коротким кивком; и если верить словам Макото, даже такая скромная похвала от его старшего брата была на вес золота.
— А еще говорят, что излишняя ворчливость — признак скорой старости, — хмыкнула Кин. — Ичиро, на мой взгляд ты излишне стараешься походить на своего отца — возможно ты уже и не помнишь, но в твои годы он еще не был таким занудой.
— Я просто пытаюсь быть непредвзятым, тету… госпожа Кумо, — слегка смущенно ответил тот и откашлялся в кулак. — Многие и без того считают, что мы подыгрываем бойцам наших Домов — так зачем же давать злым языкам лишний повод для сплетен?
— Люди здравые о таких глупостях и не задумываются, пустобрехов же ты не убедишь даже поклявшись могилами собственных предков, — отмахнулась Кин. — Поэтому не стоит тратить на них… Господин Хицу, кажется, у нас возникли кое-какие непредвиденные проблемы.
Кенджи оглянулся. От очередного участника удача не то, что отвернулась — закрыла глаза и ушла куда подальше. Молодой мужчина, кажется, из Дома Тигра, лежал на песке, стискивая зубы от боли. Из правой ноги его торчал обломок кости, песок вокруг вымок от крови, а на груди его зияла глубокая царапина. Сейчас нуэ сдерживали только несколько земляных элементалей, не дающих чудовищу приблизиться к хозяину, но тот, казалось, вот-вот потеряет сознание — и тогда тварь расправится с ним в считаные мгновения.
К чести Чикара, он не стал рисковать жизнью бойца, дабы потешить его самолюбие и потешить толпу. Несколько быстрых приказов — слуги открыли ворота и на ристалище высыпали стражники, вооруженные сетями, трещотками, мушкетами и кама-яри — длинными копьями, которые, помимо острия, имели также лезвия по бокам от него. Воины выученно выстроились полукругом и принялись медленно подбираться к стонавшему бойцу. Нуэ же лишь бешено размахивало хвостом, с каждым ударом по земле поднимая клубы пыли.
Но вот оно вдруг резко сорвалось с места, легко уклонилась от оставшихся элементалей и ринулось прямо на стражу. Те подняли перед собой копья, грянули трещотки, которые должны были сбить зверя с толку, раздались выстрелы — но если пули и настигли цель, то не нанесли ей совершенно никакого урона. Нуэ, оттолкнувшись от земли мощными лапами, взмыло в воздух под испуганные крики толпы — и, грузно приземлившись, в тот же миг помчалось в сторону раскрытых настежь ворот.
Слуги попытались было захлопнуть их прямо перед мордой твари — но куда там; через мгновение они бросились врассыпную, чтобы не угодить в лапы зверя. При виде вырвавшегося на волю чудовища на трибунах началась настоящая паника. Нуэ же, ни на мгновение не задумавшись, огромными скачками понеслось прямо в сторону Чикара.
Кенджи и сам не успел понять, как и когда он успел вызвать теневого фантома. Казалось бы еще миг — и императору пришлось бы искать себе нового главного советника, так как то, что осталось от Хицу, с легкостью бы поместилось в ладони. Но двойник Кенджи, сотканный им из Тьмы, буквально на одно мгновение, но все же успел опередить нуэ, уже метящего в горло Чикара — и они оба покатились по земле.
Чудовище было подобралось для второго рывка — но выросшая прямо перед его носом земляная стена загородила Чикара от опасности; то на помощь подоспели императорские чаровники, а следом нуэ окружили стражники, что оглушили тварь древками копий и накинули на нее прочные сети. Кенджи же бросился проверить Чикара — к счастью, тот оказался невредим, пускай и до смерти напуган.
— Кажется, я обязан вам жизнью, — дрожащим голосом произнес Чикара, отряхивая одежды от пыли. — Если бы не вы, я… — он содрогнулся, видимо, представив себя в когтях нуэ.
— Похоже тварь каким-то образом смогла избавиться от контролирующего ее ошейника, — произнес Кенджи и указал на лежавший в песке кожаный ремешок с поблескивающим камнем. — Вот только странно, что она выбрала в качестве жертвы именно вас.
— Не зря среди простого народа ходит поговорка, что при виде чиновника киснут не только торговцы, но и молоко в кувшинах, — выдавил слабую улыбку Чикара.
Зрители не без причины чествовали Кенджи, точно он уже одержал победу в Турнире. С не меньшим восторгом его встретили Сол и Макото — и радость первого во многом подогревало выигранное им пари. И только Рю выглядел скорее озадаченно и молча о чем-то размышлял, покусывая искусственный ус.
— Как тебе это удалось? — наконец сказал он, когда они все вновь вернулись в шатер.
— Что именно? — спросил Кенджи, наполняя кубок вином.
— Еще совсем недавно ты едва-едва мог призвать хотя бы одного двойника — теперь же делаешь это практически не раздумывая. Мало того — в последний раз ты сотворил не просто эфемерную иллюзию. Иначе как бы она смогла оттолкнуть в сторону того чинушу?
Кенджи в ответ лишь пожал плечами и сделал большой глоток. На этот вопрос он бы не смог ответить при всем желании, так как действовал скорее подсознательно, нежели осознанно. Оставалось лишь надеяться, что Червь преуспел в своих поисках и смог раздобыть хоть что-нибудь про эти сферы — Кенджи подозревал, что все дело именно в них.
К приятелю Рю они направились на следующий же день ближе к вечеру, заодно прихватив с собой Шуноморо. Часовая лавка ничуть не изменилась с прошлого раза. Разве что при виде уже знакомых лиц племянник господина Вона без лишних слов оторвался от трапезы и поспешил проводить их до скрытого прохода в подвал — пускай и бросая на Рю неприязненные взгляды, которые, впрочем, тот оставил без внимания.
— Не слишком дружелюбный малый, — заметил Шуноморо, следуя за друзьями; спуск по лестнице стал для него настоящим испытанием, так как даже согнувшись в три погибели он все равно то и делом бился лбом.
— Естественно, после того-то, как ему старикан чуть палец не оторвал, — произнес Макото, осторожно шагая по узким ступеням.
Шуноморо хмыкнул, но не стал задавать лишних вопросов. К тому же, только-только попав в зал, они сразу же увидали Червя, который сосредоточенно возился с какими-то колбами.
— Друзья, одно мгновение! — подождав, пока жидкость в узком сосуде не сменит темно-желтый цвет на зеленый, он задул под ним огонь и препроводил их в жилую комнату, где прямо посреди стола пузом кверху дрых тот же самый кот, который, казалось, за столь небольшой срок успел стать еще толще. После того, как они представили Шуноморо и Червя друг другу и разместились, последний произнес: — Как прошел вечер во дворце императора?
— Отвратительно, — признался Кенджи.
Выслушав его рассказ, Червь тяжело вздохнул и забарабанил пальцами по столешнице.
— Это весьма и весьма усложняет дело. Значит, нам нужен новый план — но сколько на него уйдет времени… Однако не спешите расстраиваться — я припас для вас новости получше. Во-первых, кажется, я сумел разгадать тайну той монеты, пускай и практически случайно. А во-вторых, у меня есть идея о том, как нам узнать побольше об этих сферах и силе, что в них скрывается.
Произнеся это, он достал из кармана круглые серебряные часы на тонкой цепочке.
— Помнится, ты упоминал некий голос, звучащий в твоей голове, — обратился Червь к Кенджи. — Что если я попробую достучаться до него и поговорить с ним? Когда-то давным-давно я знавал одного монаха, который научил меня весьма любопытной технике гипноза. Это не магия — но и он может творить не меньшие чудеса.
Кенджи переглянулся с друзьями. Выражение лица Макото без лишних слов показывало его отношение к предложению Червя, Шуноморо, нахмурив брови, задумчиво потирал подбородок да и Рю не сказать чтобы выглядел сильно воодушевленным.
— Клянусь, это нисколечко тебе не повредит, — сказал Червь. — Но выбор, разумеется, остается только за тобой.
Тяжело вздохнув, Кенджи кивнул. Как бы то ни было, что он теряет? Если же Червь окажется прав, они хотя бы узнают, кто так настойчиво пытается влезть в его разум. Приказав ему полностью очистить голову от лишних мыслей и не отрывать взгляда от часов, Червь принялся медленно раскачивать их на цепочке, с каждым мгновением делая это все быстрее и быстрее. Вместе с этим он тихо, но вкрадчиво вел с Кенджи неспешный разговор о каких-то пустяках; как то царившая за окном погода или городские сплетни.
Поначалу Кенджи следовал его словам едва ли не зевая от скуки. Но когда он уже решил было прервать этот эксперимент, посчитав его неудачным, он вдруг понял, что тело его живет точно отдельно от сознания, не слушаясь его приказов; и через несколько мгновений он перенесся из тесной комнаты в совершенно другое место…