Полковник Ярый глянул на часы — 11.02.
Нажал на селекторе кнопку вызова помощника.
— Миша. Все собрались?
— Так точно. Приглашать?
— Давай.
В кабинет вошли ожидавшие и, с разрешения начальника, расселись вдоль стола.
— Здравствуйте. Почти те же лица, что и вчера. Алексей Евгеньевич, Вы, я так понимаю, вместо Тамары Викторовны?
— Так точно, товарищ полковник. Она на выезде.
Майор Васильев сегодня был явно не в духе. Собран и совсем не улыбался.
— Понял. Для начала. Объявляю Вам, что с сегодняшнего дня я в очередном отпуске. Генерал подписал рапорт. Что заулыбались? Решили от меня отдохнуть? Разочарую обрадовавшихся. Я в ОФИЦИАЛЬНОМ отпуске. По документам. А работать будем по-прежнему. Сейчас не время отдыхать. Что скуксились? Как будто я на Вас здесь пашу. Бедные Вы мои. Устали-то как… Вы как работали, так и будете продолжать работать. Вопросы есть? Нет. Тогда начнём. Кто первый?
— Разрешите? — поднялся представитель технической службы.
— Слушаю.
— По звонку на Ваш телефон. Кроме мелодии, которая звучала, фоном шли передачи городской радиотрансляционной сети. Передачи соответствовали времени разговора.
Мелодию так же определили — это «Благославляю Вас, леса». Песня, которую пел в начале века Шаляпин. У нас ведь была только мелодия без слов. Как оказалось, изредка её пускают по радиостанциям в исполнении Лещенко. Думали, что русская народная, но ошиблись. Это — романс, был написан Чайковским. В рапорте изложено.
И сотрудник передал через соседей папку.
— По глушилке на трассе. Подтверждается, что такая могла быть использована. Интервал работы — 10 минут. Более ничего добавить не могу.
— Спасибо. Документы посмотрю позже. Капитан. У Вас что?
Капитан Терентьев, выглядевший намного лучше, чем накануне, почувствовал, что атмосфера сегодня в кабине более натянута, но и у него информация была совсем не весёлой.
— Товарищ полковник. По осмотру места ДТП добавить нечего.
— А по прокуратуре?
— Тут совсем плохо.
— …
— Машина, которая была на месте ДТП, — чужая. Прокурорская стоит третий день на ремонте. У них движок «полетел». Форд синего цвета. Только цветография той, что стоит на приколе — «Следственный комитет». А у нас, на трассе, была — «Прокуратура России». По фотографиям посмотрели — всё нанесено правильно, согласно ГОСТу. Далее. Номера с прокуроской не снимались. Это точно. Убедились. По фотографиям тех, кого снимали у сгоревшей машины. Ни одно лицо, которое было на снимках, не соответствует действительным документам. По бумагам, что мы переписали, всё правильно, такие находятся на службе. Сделали запрос — все фигуранты по нашим записям были на тот момент по работе в разных концах области. На вчерашний вечер — все живы и здоровы. Личные документы у всех на руках, никому не передавались. Проверили. Один из них, так вчера только вернулся из отпуска в Сочи. Все лица «прогнали» как по нашей базе, так по базе МВД. Совпадений не выявлено.
— Так, — полковник задумался. — Капитан. Давай поступим так. Отправь человека в их отделы кадров и обработки персональных данных, в архив, если надо. Пусть узнают, кто за последнее время интересовался удостоверениями «засветившихся» сотрудников и имел доступ к базам данных. Если будут проблемы — сообщи. Попробую через генерала решить вопрос с допусками в ближайшее время. Только не наглейте. Старайтесь миром решить. Так быстрее будет. Согласование займёт время. Понял?
— Так точно. Понял. У меня есть там хорошие знакомые сотрудницы. Шоколадки куплю…
Полковник хмыкнул. У капитана везде были хорошие знакомые… сотрудницы. Любитель девушек. Правда… те и сами вешались на шею Стасу. Красивый, статный. Правда, разведён, но детей не имел. И было то больше плюсом, чем минусом.
— Работай, капитан. Майор, — Ярый посмотрел на друга. — А у тебя что такое кислое лицо? Куда заслал Тамару?
— Товарищ полковник, — майор даже не улыбнулся. — Тамара Викторовна сейчас на выезде. А меня есть результаты по осмотру машины.…
Майор встал.
— Алексей Евгеньевич. Что вкочил?
— Мне так удобнее, — буркнул майор.
На селекторе замигала лампочка и полковник поднял руку, призывая всех к тишине и глаза поднял вверх, показывая, что звонок от начальства.
Здравия желаю, товарищ генерал.
— Здравствуй, полковник. Слушай внимательно. Я тут подумал, посовещался… Вообщем, со вчерашнего дня открывай официальное дело по ДТП. Ну, ты понял, о чём я. Все документы от смежников забирай себе. Теперь это дело нашего ведомства. После того, что я услышал вчера от тебя, потом прочёл документы, да и история о твой внучке, о Чёрном…
— Белом, товарищ генерал. Простите что прервал…
— Да хоть Краснобуромалиновым. Дело не в фамилии. Вообщем, есть мнение, что это — многоходовка наших «друзей», что бы добраться до Дмитрия Игнашева. Странная, порой лишённая логики, но вполне возможная.
Следущее. Вчера днём сообщили, что из Питера вылетела группа канадских туристов. Наши присматривали за ними. Так вот что интересно. Неделю назад прибыло 11 человек, а вчера убыло 10. Оформлено было всё официально, но группа была «сырая», собранная с разных городов Канады. Комплектовалась при отлёте к нам. Большинство из них познакомились между собой уже в самолёте. У нас всё было пристойно. Ходили по городу, по музеям и театрам. В составе группы было три женщины, остальные мужчины. Возник вопрос — а где потерялся ещё один? С турагенством, что организовывало экскурсии и вело их с нашей стороны, поговорили. Выяснилось, что за день до отлёта, одна дамочка оповестила старшего их группы, что её друг взял билет на «Сапсан» до Москвы, мол, захотел проведать своих друзей. В кассах подтвердили, что документы на покупку были предьявлены именно тем лицом, который у нас «пропал». Билет же на самолёт, на обратный рейс, что интересно, не был аннулирован, так как хозяин документа не прибыл вовремя в кассы и не сдал билет. Вчера вечером выяснили у железнодорожников — человек по купленному билету на поезд вовремя не прибыл.
Короче. Всё будет в документах, что тебе принесут через час. Ознакомься. И не вздыхай так обречённо — я на тебя это дело вешать не буду. Есть кому заниматься. Но, чует моё сердце — к твоим делам эта группа имеет какое-то отношение. Вроде нет оснований к привязке, но ты ж знаешь ТЕХ — у них мозги устроены несколько иначе, чем у нас. Вроде тоже люди, а порой такое придумают, что диву даёшься. Ладно. У тебя совещание?
— Так точно.
— Не буду мешать. Работай. Да… Знаешь что? Давай к пяти вечера ко мне. Захвати с собой материалы по делу. Подумаем вместе куда дальше двигаться. И не забудь посмотреть то, о чём я тебе сказал. До встречи.
— До свидания, товарищ генерал.
Полковник, опустив трубку, сидел несколько минут молча, уставившись в рабочий стол. В кабинете была полная тишина.
Дрогнув, Сергей Павлович поднял глаза на присутствующих.
— Так, — последовала пауза и Ярый, взяв себя в руки, продолжил. — С сегодняшнего, то есть, со вчерашнего дня генерал приказал Дело по ДТП вести нам.
— Капитан, — он обратился к Терентьеву, — Собирайся и после совещания поезжай в ГАИ. Забирай все дела по ДТП у Лосево. Открывай у нас Дело как положено. Как я и сказал — вчерашним днём. Теперь ТЫ у нас будешь вести эту историю. Ты ж у нас не просто оперативник? Вот и занимайся тем, чем положено… Тебе всё ясно? Все остальные — в помощь тебе. Только нос не задирай.
— Ясно, товарищ полковник. Всё сделаю как надо.
— Надеюсь на тебя, Стас. Так. На чём я остановился? А… Прости, Алексей Евгеньевич. Ты так и стоишь? Ну-ну. Продолжай.
Майор Васильев, как будто его прервали не на десять минут, а на секунду, невозмутимо продолжил.
— По машине. Результаты экспертизы в отчёте, — он показал на папку.
Майор взял в руки папку, но, не открывая её, продолжил.
— По пути к вам меня прехватил главный на данный момент из баллистиков и поросил передать заключение.
— А что, ко мне уже тяжело было зайти самому?
— Товарищ полковник, а почему Вы МЕНЯ спрашиваете? Если все забыли, так я напомню. Я — судмедэксперт. Медик, если по-русски, для непонимающих. Но не технарь. И не должен отвечать за работу баллистиков и других, не связанных с моими прямымм обязанностями отделов. Что получается? Приехал с командировки и обнаружил, что в моё отсуствие какая-то «светлая» голоса решила сунуть мне химиков и биологов. Идиотизм. А ОНО МНЕ нужно? У меня, сто рук и ног? Я не сороконожка. А через месяц после очередного «рацпредложения», мой отдел что, с автопарком объединят? А дальше??? Вы что, скоро будете спрашивать у меня за чистоту в Ваших кабинетах? Или за отсутствие ручек и карандашей у Вас на столах? Достаточно.
Майор покраснел. Он буквально «кипел».
— Давайте так. Каждый должен заниматься своим делом. И отчитываться за проделанную работу должен каждый сам. С меня достаточно!!!
— Алексей Евгеньевич, успокойтесь. Просто Вы уже давно на совещаниях докладывали о…
Майор его перебил.
— Товарищ полковник. Простите, что перебиваю. Знаю, что не почину, но, как Вы сейчас сами упомянкли — «докладывал». В прошедшем времени. Хватит. Мне надоело. С сегодняшнего дня, пожалуйста, спрашивайте с меня только по тем вопросам, что касаются моей деятельности. Не более. У меня сейчас времени не хватет даже на основную работу. А бегать по другим отделам и подразделениям больше не буду. Повторю. Каждый должен заниматься тем, чем должен. За что получает зарплату и довольствие. Надеюсь, это все присутствующие поняли?
Майор, с выражением на лице, не обещающим ничего хорошего, обвёл всех взглядом. С секунду помолчал и добавил.
— И передайте всем другим своим коллегам, что бы больше меня не отвлекали. По моим прямым обязанностям — пожалуйста. По СВОИМ проблемам — двери нашых лабораторий для всех закрыты. Вопрос решайте или через полковника или через генерала. В ПИСЬМЕННОМ ВИДЕ. Не будет приказа — извините. А я не намерян получать чуть ли не каждый день из-за Вас нагоняи от генерала.
Алексей Евгеньевич буквально грохнул папкой по стулу и сел.
В кабинете наступила гробовая тишина. НИКТО и НИКОГДА не видели «Шприца» в таком виде. Всегда весёлый, жизнерадостный, готовый прийти всем на помощь… А сегодня…
Полковник, как и все, смотрел с удивлением на старого друга. Тот сам был не похож на себя. Злой, раздражённый, нервный, с поджатыми губами и какой-то «натянутый. Как струна.
— Извини за «наезд», товарищ майор. Я разберусь. Так можешь что-то сказать по делу? Даю слово — больше вопросов не по теме задавать не буду.
Майор, немного успокоившись, снова встал.
— Сиди, Алексей Евгеньевич, — предложил Ярый, но майор, как будто не слыша этих слов, продолжил.
— Повторю, я не технарь. Пока ждал вызова в Ваш кабинет, товарищ полковник, прочёл заключение. Уточняющие вопросы можете мне не задавать. Лучше вызовите специалиста по профилю и задайте интересующие Вас вопросы по адресу. А если коротко, своими словами, то найдены следы двух пуль. Первая, попав в переднюю левую стойку крыши машины, рикошетом ушла вверх. Вторая пуля…
Майор опять взял папку в руки и стал глазами искать нужные фразы.
— … пуля прошла чуть выше левой передней противотуманки… Дальше… пуля, попав в двигатель, раскололась и разбила… Так… повреждены трубопровод тормозного контура и левый рулевой наконечник…установить невозможно вследствии окопчения и деформации конструктивных особенностей… сложно установить… Товарищ полковник. Заключение я Вам передам, поэтому сами сможете прочесть. Внизу выводы.
— Если можно, Елексей Евгеньевич, своими словами, — попросил Ярый.
Майор поднял глаза на полковника.
— Хорошо. Своими словами. Точный калибр не установлен. По результатам баллистики и динамического воздействия — скорее всего, была использована крупнокалиберная винтовка. Вероятней иностранного производства… Так… Там перечень возможных марок и калибра. Пропущу…Далее. — Майор пробежал глазами по строчкам и, подняв голову, периодически сверяясь с текстом, продолжил.
— Эксперты дали заключение — первый выстрел был совершён с растоянии около 200 метров. Второй — не более -100-120. Пострадавшая далее машина, судя по следам тормозного пути, двигалась со скорость около 135–140 километров. Сравнив скорость движения машины и произведённые выстрелы — работал специалист высокого класса. Снайпер, скорее всего, целил в водителя, но у данной машины стойки крыши широкие, нестандартные. Получился рикошет. Второй выстрел по двигателю был, скорее, спонтанным.
Как итог — водитель, почувствовав или услышав удар по машине, стал тормозить. Основную скорость сбросил, но машина стала малоуправляемой, и её крутило…
Капитан, попросив слова, встал.
— Пострадавшая машина — минивэн, шевроле. Достаточно неустойчивый на поворотах.
— Спасибо, капитан. Садись.
Майор продолжил.
— По Вашему вопросу. Тамара сейчас с группой опять на трассе. Ищут пули и гильзы. Хотя надежды и мало, но иногда случаются и чудеса.
— Капитан, а вы видели следы от пуль? Вы же первыми осматривали машину.
— Никак нет, товарищ полковник. Дыр в машине не видели. Да она и помятая вся была после несколько переворотов. А потом ещё и загорелась…
— Ясно, капитан, — полковник вновь посмотрел на майора. — Алексей Евгеньевич, а машину Тамара ведь тоже осматривала, когда приехала? И она не видела ничего странного?
— Так к вечеру она приехала. Темнеть стало. Тамара захотела внимательней осмотреть машину утром, когда будет светло. Да и перевёртыш этот с пожаром… Там даже не машина, а кусок металла. Там же не просто краска обгорела. Сгорело всё, что может и не может гореть. Как салон, так и двигатель. Сам с балистиками вчера ездил на площадку смотреть. Водителю и пассажиру просто повезло. Я не представляю, как они там вообще выжили?
Да, забыл добавить. Сзади нашли остатки того, что определили как детское кресло. Справа сзади в салоне. По конструкции — немецкого производста, но такие у нас в городе везде можно купить. Следов детских вещей не обнаружено. Судя по всему, в момент аварии ребёнка в салоне не было. По этому вопросу у меня всё.
— Понял. Сама Тамара отзванивалась?
— Никак нет.
— А у меня сейчас возник вопрос. А где Вы осматривали машину. Точнее не так. Где её осмотриватили Вы, товарищ майор и баллистики?
Майор, глазом не моргнул
— У нас на площадке.
Полковник поднял удивлённые глаза.
— А каким таким образом она там оказалась? Почему не в Сосново?
В кабинете наступила тихина. Все молчали.
— Что языки проглотили?
— Товарищ полковник, разрешите?
— Слушаю, капитан.
Капитан Терентьев встал и, махнув рукой от отчания, решил сказать правду.
— Мы её ещё вчера утром из Сосново забрали. Я написал «сопроводиловку» на перемещение вещдоков и мне её… отдали. На эвакуаторе и доставили.
Полковник от неожиданности даже привстал.
— Капитан. Ты что творишь? У нас с МВД и так непоняток хватает. Ты что, подделал мою подпись? Или начальника следственного? А?
— Никак нет, товарищ полковник. Да, оформил на нашем бланке, но подписал своей доолжностью и фамилией.
— И прокатило?
— Там и не смотрели.
— А исходящий номер, а номер приказа?
Капитан молчал, опустив глаза в пол.
— Хотел бы выругаться матом, да неудобно, хоть и одни мужики здесь сидят. Оборзели Вы, господа офицеры. Вы что, совсем забыли где работаете? Или привыкли, что я с Вами ровный и добрый? Вы что, мать вашу, творите?
Полковник, сев обратно в своё кресло, буквально раззевал рот от негодования.
— Идиоты. Самые настоящие… Капитан. Слушай сюда. Я могу быть добрым до поры до времени. Но когда ты не только МЕНЯ подставляешь, но и начальника Главка — это уже за рамками.
Полковник встал и, поправил галстук, немного отдышался.
— Капитан Терентьев.
— Я, — вновь вскочил из-за стола капитан.
— За злостный подлог в ведении служебной документации я объявляю Вам строгий выговор с занесением в личное дело. Приказ не заржавеет. Ясно?
— Так точно, товарищ полковник. Ясно.
— Гадёныш ты, а не капитан. Это ж надо было так меня обгадить. Да и не только меня…
Вообщем слушай. Первое. Я тебе даю время до вечера. За этот период ты должен открыть Дело, как я тебе и приказал ранее. Соответственно, ОФИЦИАЛЬНО сделать все положенные запросы и поручения в адрес МВД. Оформить в канцелярии ОФИЦИАЛЬНО!!! И сьездить туда, где ты вчера подсунул на нас компромат. Да. Не ослышался. Это именно КОМПРОМАТ на всю нашу организацию. Свою писульку, что ты вчера отдал — должен мне положить на стол до 18.00.
ЯСНО??? — буквально крикнул полковник.
— Так точно. Ясно.
— Своден. Выполнять. — и полковник рукой махнул рукой на дверь.
Капитан, стараясь сдержаться, на негнущихся ногах дошел до двери кабинета. ТАКОГО полковника он не видел никогда, хоть и работал с ним уже не первый год.
— Что-то я сделал не так. Стыдно-то так… — подумал капитан и, «просочившись через приоткрытую дверь, рванул выполнять приказ. Сейчас для него было самым страшным одно — не увидеть полковника ещё раз в таком состоянии.
Капитан уважал своего шефа. Не потому, что тот был справедлив и кристально честен, а потому, что, увидев его однажды на праздничном вечере, когда Ярому пришлось надеть парадный китель, буквально остолбенел от того колличества наград, что там находились. И это были далеко не юбилейные медали, которыми награждали чуть ли не всех. Это были боевые ордена и медали. И их было столько, что даже начальник Главка выглядел по сравнению с ним бледно. А сейчас тот «сорвался», причём на него.
Ярый, совсем озверевший от такой подставы, хотел вначале закончить совещание на сегодня, но, с трудом подавив свои гнев и досаду на подчинённого, пошёл к журнальному столику, который с парой кресел стояли в углу кабинета. Взял бутылку минеральной воды, незадумываясь, пальцами сорвал крышку и, не отрывая горлышка бутылки от губ, за несколько глотков опустошил её.
Вернулся на место. Сел. Постучал пальцами по столу. Потом поднял глаза на присутствующих.
— Извините. Сорвался. Майор. Продолжай.
Майор, после паузы, и продолжил. Было заметно, что следущая тема ему намного ближе и интересней.
— Слушаюсь. По образцам крови, что нашли на пригорке у места ДТП. Свежая. Эксперты по ДНК-маркеру дали следующее заключение. Группа, резус — это есть в отчёте. Хочу только особо отметить следущий момент. Кровь, что мы исследовали, принадлежит мужчине 55–60 лет и… внимание… представителю негроидной рассы. Только, скорее, не чистокровному негру, а мулату. Полное заключение здесь. — И майор, сделав два шага к столу полковника, подал ему папку.
— Заинтересовал, прямо скажем. — Полковник взял папку в руки, но вдруг дёрнулся, вспомнив недавний разговор с генералом. — Пождите…
Ярый поднял трубку селектора.
— Товарищ генерал. Разрешите?
— Что у тебя, Сергей Павлович? Давай, только вкратце. Дел много.
— Товарищ генерал. А в группе, которую Вы упоминали, были негры или мулаты?
— Странный вопрос, не находишь?
— Есть основания, поверьте.
— Так, подожди секунду…
— … Фотография у меня сейчас перед глазами. Всей этой группы. Что ж, ты угадал. Возьми с полки пирожок. Двое из группы явно не европейцы. Один негр, а второй, судя по всему, помесь воды на киселе.
— Мулат?
— Похоже.
— А возраст, приблизительно какой?
— Лет 60. А к чему вопрос?
— Товарищ генерал. Я Вам докладывал вчера, что недалеко от места, где сгорела машина, мои нашли следы крови. Так только что майор Васильев доложил, что тип группы принадлежит кому, угодно только не европейцу. Скорее — мулату.
— Это точно?
Полковник взглянул на майора и вопросительно поднял брови. Все в кабинете слышали разговор, поэтому майор просто показал на лежащую перед полковником папку.
— Майор подтверждает заключение на 99 процентов.
— Это становится ещё интереснее. А что я тебе говорил, полковник, буквально несколько минут назад, а? Чуйка-то моя опять не подвела. Согласен?
— Так точно, товарищ генерал.
— У тебя всё?
— Всё.
— Тогда больше не мешай. До вечера…
Положив трубку на место, Ярый обвёл глазами присутствующих.
— Вопросы есть? Тогда работайте. Совещание закочено.
Все поднялись и двинулись к дверям. У самого порога их догнал голос полковника.
— Алексей Евгеньевич, прошу, задержись на минуту.
Тот вернулся и сел на крайний к выходу стул.
— Алексей Евгеньевич, что сегодня с тобой?
— Ничего. — Буркнул в ответ майор.
— Алексей… Колись…
— Сергей Павлович. Что ты на меня смотришь как кот из того мультика, из Шрека? Всё равно так же не получится изобразить.
— Лёшь. Ну что у тебя случилось?
— Палыч. Вот скажи мне. Только честно. Как на духУ. Ты хорошо Игнашева знаешь?
— … Лёш. Ты обиделся на его слова?
— Да какие обиды? Мерзко это — ТАК, совершенно незнакомому человеку, судить о нашем друге. Не зная о нём практически ничего.
— А тебя, Лёш, кто за язык тянул рассказывать о нём этому самому, как ты говоришь, «совершенно незнакому человеку». Зачем начал рассказывать то, что, в принципе, даже близким своим не надо было бы говорить. Ты это не находишь странным?
— Так ты ж его родственник. Тем более он — руководитель отдела в нашей конторе. Человек много раз проверенный и не чужой тебе. Ты сам его представил мне как одного из самых близких…
— Алёша. Самый близкий человек у меня один. Это ты. И ты, паразит этакий, сам это знаешь. Ну, я не говорю о Вике и Кате. С ними я тебя не сравниваю. Вы разные. Но для меня вы трое — родные. И ближе Вас у меня никого нет, и не будет.
— А Дима? Зять?
— Дима — славный парень. Он стал мне близким человеком. Но он — не вы.
— А Игорь?
— Что Игорь? Лёша? Ты мне опять душу травишь. Чего ты хочешь от меня? Что б я перед тобой встал на колени и в любви признался? Так я это только что и сделал. Что тебе ещё от меня надо? Знаешь, мы сейчас с тобой поссоримся. Я это чувствую.
— Серёж. Остынь. Я просто хотел тебя предупредить, что подполковник Игнашев не из нашей «семьи». Вот чувствую я это всей своей душой. И никакие слова меня не переубедят в обратном. Хоть он и рядом по службе, хоть и твой родственик, но он не такой мы с тобой. Он совсем другой.
— Лёш. Он — офицер. Служака. Согласен с тобой в том, что он другой. Так это и не удивительно. Ведь таких, как мы с тобой, вообще больше нет на белом свете.
И полковник ухмыльнулся с какой-то болью в душе.
— И Игорь не входит в это число?
— Да что ты заладил — Игорь да Игорь? Он сам от нас отказался. Отказался от нашей дружбы. Отверг протянутые руки помощи. Что теперь? Искать его и на карачках, кланяясь, просить его о прощении???Так я не чувствую перед ним никакой вины. Всё, что случилось с ним — это его, слышишь, ЕГО вина. Он не просил нашей помощи. Не просил встретиться и ХОТЯ бы посоветоваться. Алексей! ЧТО ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ??? — опять закричал полковник.
В кабинет заглянул Михаил.
— Товарищ полковник. У вас всё нормально?
— Лейтенант. А тебя не учили хотя бы стучаться? Что ты лезешь? Что тебе-то нужно? Я тебе что, мешаю?
Михаил, побледнев, стоял навяжку под криками полковника и молчал.
— Исчезни!
Тот вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.
— Ну, ты и даёшь, полковник — с укоризной заметил майор. — Я даже не помню, когда ты последний раз так орал. Ладно по делу, а Миша — то здесь причём? Он-то ни в чём не виноват. А ты на него наехал как пьяный генерал на рядового. Чуть ли не матом… Хоть извинись потом…
Полковник стоял, глубоко хватая воздух. Его лицо, покрытое красными пятнами, не предвещало ничего хорошее собеседнику.
— Палыч. Я тебе сейчас воды налью. А ты выпьешь маленькими глоточками. Не торопясь и ничего не говоря. Хорошо? Это я тебе как врач советую. Ты побереги себя. Второй раз за день срываешься. А ведь ты многим нужен. Особенно Кате и Вике. Да и мне нужен. Поверь.
Майор подошел к журнальному столику. Взяв в руки бутылку с водой, посмотрел по сторонам, но так и не увидел открывашки. Спокойно достал из кармана ключи и, с их помощью ловко поддел крышку. Налил в стакан воды и поднёс полковнику.
— Выпей воды, как я тебя попросил. И успокойся. А потом поговорим. Хорошо? А то ты сейчас не адекватен. И то, что я тебе скажу, может быть не правильно понято. Пей. А не то я тебя напою. Как маленького. Представь, что сейчас в кабинет зайдёт Миша и увидит такую картину. Я сижу на твоём месте, а ты лежишь у меня на коленях с открытым ртом. И я, протягивая тебе чайную ложечку с водой, говорю:
— Это за Катю. Это — за Вику, Это — за меня…
Полковник смотрел на совершенно спокойного майора, вытаращив глаза. Автоматом сделал несколько глотков из сунутого в руки стакана. Несколько раз быстро вздохнул и видохнул и… захохотал от всей души.
— А, представил? — сказал майор и тоже засмеялся.
Мужчины сделали шаг навстречу друг к другу и крепко обнялись.
— Прости меня, Лёш, — проворчал полковник. — Срываюсь. Совсем терпения не хватает. То Катя, то на работе. Как ни свещание… Смотришь на всех и понимаешь, что люди не работают, а просто время отбывают или дурака валяют. А сегодняшняя подстава? И злость такая… непередать.
— Серёж. Ты несправедлив к своим. Ты слишком от них много требуешь. А желаешь в душе ещё большего. Посуди сам. Хотяб сегодняшний пример. С этой машиной. Ведь Стас сделал как лучше. Молчи! Не перебивай! Он сделал всё именно для того, что бы эксперты могли как можно быстрее осмотреть машину и положить ТЕБЕ на стол заключения. До Сосново около 100 км. Так? Если б Стас не привёз эту колымагу, то когда бы эти документы были у тебя на столе? Молчишь? Правильно. Сам понимаешь. Дальше. Этот капитан, да и Тамара — накануне всю ночь бродили по тёмному лесу, добывая улики и ещё черт знает что. А капитан, вместо отдыха, распределил своих парней так, что и машину привёз, и с прокуратурой выяснил, и с техниками фото проверили по базам… А другие? Техники, баллистики, химики, медики тоже почти в полном составе остались ночью, что б сделать чуть больше, чем могли бы. И знаешь, ведь они работали не на государство в тот момент. Они помогали тебе лично. ТЕБЕ, Серёж. Ведь у нас в Конторе все уже знают о тебе и твоей внучке. Ты что, сам не видишь, как даже уборщицы тебя вслед крестят? Дурак ты, Серый, если не понимаешь таких вещей и не чувствуешь отношения к тебе не как к руководителю, а просто как к человеку…
Полковник, опустив глаза, слушал своего старого друга и молчал. Потом, встав, кинул майору.
— Подожди минуту.
Вышел в приёмную и подошел к столу своего помощника. Тот сидел, слепо глядя в монитор компьютера.
— Миша.
Михаил поднялся, не поднимая глаз на своего шефа.
— Миш. Прости меня. Прости. Пожалуйста. Я не хотел обидеть тебя. Ты — хороший парень. Да и работник отличный. Извини меня. Мы тут со старым другом немного повздорили. А тут ты под горячую руку влез. Извинишь?
Михаил поднял глаза.
— Нормально всё, товарищ полковник. Я сам виноват. Я… не постучал перед тем, как войти…
Ярый приобнял лейтенанта и поворошил его стриженые волосы.
— Простил?
— Конечно, Сергей Павлович.
— Чем сейчас занят?
— Делаю выжимку из отчётов подразделений для Вашего доклада генералу.
— Успеешь к 16.30?
— Конечно. Мне осталось совсем немного.
— Я вот подумал, Миша. А может тебе сменить род деятельности?
— Сергей Павлович, Вы хотите меня перевести или уволить? — глаза у Михаила стали наполняться мокрым.
— Дурачина. Ты меня не понял. Кто ж такого работника как ты захочет уволить? Мне во всей конторе завидуют, что у меня есть такой. Нет. Я хочу предложить тебе заняться тем, на что тебя учили. Пойдешь к Терентьеву замом?
— Так я лейтенант и опыта у меня… — смутился Михаил. — А там ТАКИЕ «зубры». Куда мне заместителем? Замом не пойду.
— А я в тебе не ошибся, Миша. Сказал бы да — я б сто раз себя клял. А ты молодец, не подвёл.
Михаил с надеждой посмотрел на начальника.
Полковник постоял, подумал. Поднял глаза на Михаила.
— А в отдел к нему пойдешь? В принципе?
— Да — без раздумий ответил тот.
— А кого на своё место посоветуешь?
Лейтенант, на секунду замешкавшась, открыл было, рот, но…
Полковник, с улыбкой, ловко щёлкнул того по носу.
— Молчи. Я знаю всё, что ты мне сейчас будет говорить. Всех родных, знакомых предлагать, даже, наверно, нашу Зинаиду Павловну, уборщицу. Только что б побыстрее от меня слинять. Верно?
Миша просто промолчал.
— С этим вопросом я решу. Сам. Без подсказок со стороны. С Терентьевым переговорю. Пусит к тебе присмотрится. Ладно. Работай. Больше не буду мешать. Как закончишь — занеси. Ознакомлюсь.
— Будет выполнено, товарищ полковник!
Ярый повернулся и, подходя к двери, обернулся к Михаилу. Увидев, что тот смотрит ему вслед, улыбнулся и… подмигнул.
Когда начальник зашел в кабинет, Миша ещё раз с изумлением посмотрел на закрывшуюся дверь. А потом вскинул правую руку вверх с шопотом «Йес», улыбнулся во весь рот, сел и… опять погрузился в документы. Он старался сделать свою работу как можно аккуратнее, впрочем, как и всегда.
Сергей Павлович вернулся в кабинет, прошёл и сел в кресло. Поднял глаза на друга.
— Ну, извинился?
Полковник кивнул.
— Так что ты мне хотел ЕЩЁ сказать, Лёша?
— Так. Ты сидишь? Сиди. Не упади. Сегодня утром мне позвонил Игорь. Молчи. Ничего не спрашивай. Так вот. Он сказал следущее. Почти дословно.
— «Леша, здравствуй. У меня нет времени, поэтому коротко. Найди Серого и передай, что я ходил на охоту. По профилю. Попросили убедительно, и отказаться не мог. Отдавал долги. Там встретил старого знакомого. Думаю, что Серого заинтересую. Прошу срочной встречи завтра вечером. Я не в городе, так что меня не ищите. Лучше, если мы встретимся там же, где и в последний раз с тобой. Затра позвоню и сообщу о времени контакта».
Несколько минут в кабинет было тихо. Друзья смотрели друг на друга и молчали.
— И что ты думаешь? — спросил полковник.
— Предположений много, но есть вариант. Я ж не следователь и не оперативник. Так, сбоку припёку.
— Лё-ша, — и полковник покачал головой. — Я слушаю. Ты же слышал все доклады.
— Хочешь бредовую мысль? Как там? «Их много есть у меня?». Как тебе такая версия — не знаю почему, но на найденной лёжке был Игорёк. И снайпера с другой стороны дороги актировал он? Почему так? Помнишь его коронный? Когда по тем снайперам работал? Через шею в грудь. Он ведь ювелиром был. А ведь здесь что-то похожее. Расстояние — максимум метров стопятьдесят. Для Игоря — игрушки. На месте что нашли? Локальное пятно. Всё аккуратно и сравнительно чисто.
— Лёша. У тебя всё складно получается. Но что там Игорь делал? И какие долги вспомнил? Кому он задолжал? Что, опять за винтовку взялся? И кто знал, что Игорь снайпер? Он уже столько лет не в теме…
— Не знаю, Палыч. Давай доживём до завтра и, возможно, всё узнаем.
— Надо дожить. У меня завтра Белый заберёт Катю. Трясёт. Как подумаю…
— Серёж. Вот не поверишь, а у меня чувство, что всё будет хорошо. Правда. Уверенность вот такая есть и всё. Я ж крёсный. Мы с Катюней почти самые-самые…
— Мне бы твою уверенность, Алёш, мне б…
Проводив из кабинета майора, Сергей Павлович, получил в руки подготовленную помощником справку и документы от генерала, вернувшись к себе, погрузился в чтение…