4 дня назад.
Управление ФСБ России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области.
Генерал вызвал полковника не с утра, как обычно, а в три часа дня.
В углу его кабинета стол небольшой столик и два невысоких мягких кресла, в одно из которых, по приглашению генерала, Сергей Павлович и сел. Ярый знал, что именно здесь Виктор Фёдорович отдыхал и вёл со своими гостями особо доверительные беседы.
— Сергей Павлович. Пока ты не начал, хочу тебя попросить, что бы твой рассказ не звучал как доклад. Я уже знаю с кем ты встречался. Знаю, что твой друг перенёс в своей жизни. Правильно его осудили или нет, давай сейчас не обсуждать, время уже не вернёшь. Я, перед твоим приходом, посмотрел документы. Твой друг, конечно, мог и не подставляться, но то, что не бросил двух девиц в огне — честь ему и хвала. Кстати. Из документов я понял, что отец одной из них помог смягчить приговор твоему другу. И это существенно повлияло на общий срок. Что ты кривишься?
— Виктор Фёдорович. Как оказалось, тот благодетель не совсем уж альтруист. В документах, что я Вам принёс, и в моём рассказе вы услышите это имя.
— Хорошо. Что я тебе хочу сказать. Я не предупредил, что решил всё же прикрыть тебя на твоей встрече, но, сам понимаешь. Мы не публичные люди и нам лишняя огласка ни к чему. Поэтому я надеюсь, что мои действия ты не будешь ни осуждать, ни обсуждать. Кстати. Потом, думаю, ещё и поблагодаришь… Я запретил тебя фотографировать и писать. Также запретил вести тебя и твоих собеседников, но то ли меня не так поняли, то ли проявили чрезмерную отсебятину или инициативу, но факт, что их из Вашей троицы их заинтересовал благообразный господин. Уж очень он спокойный, неторопливый. Вообщем, его повели. И, самое интересное, что через час после посещения одной квартиры на улице Восстания, оттуда вышел вполне себе нормальный мужчина, твоих лет, рано поседевший, но, как определила наружка, с признаками определённой подготовки. Именно там его физиономию и отсняли. Провели до метро, а далее наши спецы «лопухнулись», потеряли его, когда тот, придержав закрывающуюся дверь в поезде, выскочил в последний миг. Но… Есть такое одно изречение «не было печали купила бабка поросят». Это именно о твоём друге. Вели его не только мы, но и один, как оказалось, небезызвестный нам человек. Точнее вели двое, но первого сейчас «открывают». О нём нам мало что нам известно. В данный момент по нему работают.
— А вот второй кадр тебе должен быть известен. О нём вчера как раз рассказывал наш всезнающий Арсений Иванович. Ты же присутствовал сам на совещании. Так вот. Второй — это наш чешский «утопленник». По нынешним документам — Сергеев Сергей Александрович, а в оригинале — Стэфан Эрмис. Почему тебе так подробно рассказываю, да потому, что он решил убрать твоего Игоря. Наши буквально в последнюю секунду его взяли. Взяли настолько тихо и аккуратно, что твой друг и не заметил ничего. Оружие было интересное, чешский CZ-50, довольно редкое у нас. Похож на известный «Вальтер», но со своими особенностями. Так что, если бы не парни, твоего Косого сейчас бы оплакивали не только его семья, но и ты с майором. Кстати. Вот тебе вопрос к размышлению. Почему бывший чех пошёл на ликвидацию с оружием, изготовленным именно в его стране?
Полковник на пару секунд задумался и ответил генералу.
— Предполагаю, что наш фигурант много лет и до этого, скорее всего, носил и использовал если не штатное, то разрешённое оружие. Первый вывод — бывший или действующий сотрудник UZSI. (UZSI — внешня разведка Чехии — прим. авт.)
— Молодец. Наши сотрудники, которые сейчас с ним работают, пришли к такому же выводу.
Полковник слушал генерала и в нём клокотала злость на этого неизвестного ему чеха и нарастала огромная благодарность к тому человеку, который сидел напротив его.
— Спасибо Вам, Виктор Фёдорович. Спасибо. Ведь Игорь для меня и Лёши — это бОльшая часть жизни. Не скажу, что лучшая часть, но он…
— Я понимаю тебя, Сергей Павлович. У меня и самого есть один такой друг, с которым мы близки очень и очень давно… Я рад, что моя предусмотрительность спасла жизнь хорошему человеку.
— А что с этим нынешним Сергеевым?
— Что с ним? Ничего. Сейчас у нас сидит. Пока молчит, но, как понимаешь, долго это не протянется. А вот до самого интересного я так и не дошёл. Ты меня перебил.
— Извините, Виктор Фёдорович.
— Принял. Так вот что самое интерсное. Этот «Сергеев» месяца три назад устроился на работу в тот же самый Концерн ВКО, где работает твой зять. Правда, не в ту же лабораторию, но в другой довольно «интересный» отдел. Сам он по образованию, как вчера прозвучала на совещании и сегодня подтвердилось — инженер, да и с головой у него не плохо. Документы о законченном вузе имеются, притом не подделка, как и паспорт. Женат на местной, у неё и проживает. С первого взгляда не подкопаешься, но служба, как знаешь, работает во многих направлениях. Предполагаю, что через три-четыре дня у нас будет больше информации. А сейчас у него уже имеется статья за незаконное владение оружием. Завтра через суд проведём официально ходатайство об избрании в качестве меры пресечения заключение под стражу, и, думаю, разговор «по душам» себя не заставит долго ждать. Ну, а теперь, коль ты в курсе дел около тебя и твоих друзей, расскажи мне о вчерашней встрече. Извини, если буду перебивать тебя уточняющими вопросами. Ты давай мне бумаги. Я буду смотреть документы, и слушать тебя.
Ярый передал принесённую папку с документами и начал рассказывать о том, что вчера поведал Игорь Косов…
- -
…А спустя полчаса генерал выглядел уже взьерошенным. Просле рассказа полковника и просмотра документов, у него было двоякое чувство. Или все действия американской группы ликвидации были дилетанские, что на них совершенное не похоже, или эта проваленная акция проводилась для отвода глаз, тем самым предоставляя другой возможной группе больше времени для проведения основной операции. Да и к тому же имя известного олигарха, который поспешно вылетел из России, наводило на неприятные мысли.
— Выяснили, кому принадлежат номера телефонов? — генерал кивнул на папку.
— С утра отданы в техслужбу. Результат обещали к пятнадцати.
— Ясно. Сергей Павлович, а какова ТВОЯ оценка действий этих «туристов» и подключенных местных деятелей?
— Виктор Федорович. Ну не верю я, что бы настолько примитивная, по сути, операция, была так проведена. Да. Привлечения Игоря Косова, предполагаю, проводилось местной агентурой, без согласования. Но кто же мог предполагать, что на двух позициях окажутся старые враги. Это просто какое-то стечение необъяснимых совпадений, или же продуманные действия со штатовской стороны, что бы убрать их снайпера. Но какой в этом смысл? Как-то всё сложно и запутанно. Концы с концами не сходятся. Или это в самом деле совпадение или же хитровыдуманный ход с их стороны.
— Вот и я не могу сложить два и два. Признаюсь. В голове те же мысли, что и у тебя. Давай поступим так. Дозированную информацию по делу я дам в Москву. В том числе упомяну и фамилию названного тобой олигарха, хотя он прямо и не фигурирует по делу. Много вопросов возникает. Но вот не верю я, что бы тот не знал, для чего в Питере потребуется его должник. Почему обратились именно к нашему бизнесмену со столь необычной просьбой? Получается, что ЗНАЛИ о возможном стрелке «в его кармане»? Кто же этот местный «партнёр по бизнесу», который попросил о помощи, тем более такой не тривиальной? Следует вывод, что был задан вопрос по существу — есть ли у нашего москвича квалифицированный стрелок, которого тот мог бы вот так просто сдать? Предполагаю, что и финал был обговорён между ними. Я имею в виду однозначную гибель Косова. Согласен?
— Согласен. О мелочах операции тот мог и не знать, но то, что потребуется снайпер и его последующая ликвидация, — это уже навевает на мысли, что здесь могут быть задействованы ОЧЕНЬ влиятельные персоны. Таже можно предположить, что на наш «денежный мешок», если он засомневался, просто могли надавили из-за «бугра». Насколько я владею информацией, основной капитал в акциях и ценных бумагах, а также на счетах в нескольких банках, у него именно в Штатах.
— Думаешь, узнав, что МЫ можем на него выйти, и сорвался в бега? Что ж, вполне вероятно. Ведь никто в тот момент не знал — жив твой друг или нет. А спустя пару дней его «срисовали», что он выкрутился из ловушки.
— Виктор Фёдорович. Игорь и сам почувствовал, что его «ведут». Я указал в отчёте. А также он попросил моей помощи в обеспечении безопасности его семьи. Какое Ваше мнение? Мне отправить туда пару сотрудников или же вопрос отпал сам собой?
— Сергей Павлович. То, что одного стрелка взяли, не исключает появления других. Разрешаю тебе задействовать людей для обеспечения безопасности как Косова, так и его семьи. Задействуй столько людей, сколько посчитаешь нужным. В данный момент он яаляется нашим единственным свидетелем и потерять его мы не имеем права. А это понимают и с другой стороны. Поэтому лучше перестраховаться. Если будут возникать вопросы от других служб — отправляй их ко мне. Впрочем, не надо, я сам решу этот вопрос.
— Спасибо, Виктор Фёдорович.
— Да. Что у тебя с внучкой?
— Забрал Белый Катю и увёз куда-то в Карелию.
— За ними присматривают?
— Нет. Тот поставил жёсткое условие, и мы согласились.
— Мы?
— Моя семья.
— Что ж. Решать вам. Сейчас иди, работай. Да, предупреди моего секретаря, что б он с полчаса меня ни с кем не соединял. Хочу подумать над этим — и генерал показал на папку, принесённую Ярым.
У самой двери полковника остановила фраза генерала.
— Сергей Павлович. Хочу тебя порадовать, если можно так сказать. Подписан приказ о присвоении «Шприцу» звания подполковника. Знаю, что Вы друзья, поэтому предоставлю возможностьтебе первому его поздравить. Информация стопроцентная. Рад?
Полковник улыбнулся.
— Конечно рад. Спасибо, товарищ генерал. Он и так переходил уже все сроки. Мы с ним вчера разговаривали, так он уже решил присмотреться к предложениям со стороны. Алексея, с его знаниями и опытом, буквально рвут на части, соблазняя невобразимыми «плюшками». Вот он и стал колебаться.
— Я бы не хотел, что бы Васильев ушёл от нас, но, сам понимаешь, пристегнуть его наручниками не могу. А вот на то, что уйдёт на пенсию полковникам, вполне может рассчитывать.
— Спасибо, товарищ генерал. С Вашего разрешения сейчас и забегу к нему, обрадую. Разрешите идти?
— Иди.
Ярый вышел, а генерал хмыкнул, представмы, что сейчас будет в отделе Васильева, а потом, отбросив лишние мысли, вновь, с самого начала, начал читать докладную полковника, то и дело посмотривая на фотографии, которые там присутствовали, время от времени записывая что-то себе в блокнот.
2 дня назад.
Управление ФСБ России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области.
Начальник Управления проводил очередное совещание с руководителями подразделений и служб.
… - Товарищи офицеры. По задержанному в процессе покушения гражданина Сергеева, он же Эрмис, что есть нового?
Поднялся подполковник Игнашев.
— Товарищ генерал. Пока молчит. Следователи ему объявили предварительное объвинение по двум статьям — незаконное владение оружием и за покушение на убийство. По совокупности тот может сесть на срок до пятнадцати лет. Сергеев принял информацию спокойно, без нервов и паники.
— Александр Александрович. Сядь, пожалуйста, и говори с места. Это попрошу делать и всех остальным. То, что молчит, говорит о его нежелании сесть на ещё на больший срок. Ничего, посидит подольше, поймёт, что просто так не «соскочить». Адвокаты к нему приходили?
— Да. От представленного нами отказался, а тут явился известный всем Крылатов. От общения со следователем отказался, мотивировав своей занятостью. Пробыл у подозреваемого с полчаса, после чего убыл.
— Этот тот, о котором говорят «золотая бочка без дна»? — задал вопрос генерал.
— Так точно. Берёт немерянно за свои услуги, но и, надо отдать должное, отрабатывает гонорар.
— Что по документам Сергеева?
— Паспорт подлинный, выдан по месту прописки жены на замену испорченного. В архивах нашли сданный документ, так же подлинный. Выдан в городе Выборг нашей области. Оттуда поступила подтверждающая информация. По диплому. Выдан в Политехническом институте. Все данные соответствуют. В архиве подняли зачётную книжку. Фотография идентична владельцу. Опросили его сокурсников по институту и прежней работы, показав фотографии — все подтверждают, что на них — именно тот Сергеев, с которым мы имеем дело.
— Двойник?
— Считаем, что так, товарищ генерал.
— И все приметы совпадают? Даже родимое пятно и отсутствие брови?
— Самое интересное, что его сокурсник убеждённо нам рассказывал, что Сергеев сжёг кислотой бровь чуть ли не в его присутствии на одном из лабораторных занятий по химии.
— Чудеса, да и только. Это что получается? Что, типа двух «братьев-близнецов», вели чуть ли не со школы? Или за нашим питерским наблюдали настолько постоянно и предметно, что и чеху сожгли бровь и родимое пятно каким-то образом организовали?
— Сложно сказать, товарищ генерал, но слишком уж много совпадений, это точно.
— Есть информация по оружию? Откуда у Сергеева пистолет и почему тот решился на стрельбу?
— А вот здесь чуть ли не детский сад. Как написал в объснительной сам фигурант, оружие тот нашёл в том же дворе, где его и взяли. На вопрос, почему он решил выстрелить в человека, тот вообще заявил, что никого во дворе не было. Он зашёл туда, прошу прощения, пописать, посколько его «прижало», а, найдя пистолет, решил его сдать в ближайшее отделение полиции. И буквально через несколько мгновений его скрутили неизвестные люди, отвезли и посадили в тюрьму.
— Складно получается. Весь из себя такой сознательный гражданин, — улыбнулся генерал. — А заявление он написал до или после посещения его адвокатом?
— До, товарищ генерал.
— Получается, что мы его незаконно схватили и тот вообще ни при делах, так? А он не потребовал для себя никакой награды за желание сдать найденный пистолет в полицию?
Все присутствующие в зале заулыбались.
— Нет, товарищ генерал. По сути, нам ему предьявить офиициально нечего. Если только пожюрить и выпустить. НО… Телефон, с которого были сделаны звонки нашему свидетелю, принадлежит именно Сергееву. Сим-карта, правда, не та, но наши технари документально подтвердили, что IMEI телефона, с которого были сделаны звонки, тот же, что и был у Сергеева в момент задержания.
— Ну, хоть что-то. А вообще — глупый его прокол. Неужели другой телефон не мог использовать? — Генерал улыбнулся. — По второму «прокурору» что есть?
— Местные сотрудники ведут его плотно. Прослушка установлена с санкции в квартире, машине и у него на работе. Переписку, звонки с сотового также фиксируют. Для нас пока ничего интересного нет. Форсировать события пока не решили.
— Правильно. В любом случае тот проявит себя. Пока не будем спешить. Время есть. Александр Александрович, у вас есть что ещё добавить по существу?
— С супругой Сергеева побеседовали. У них жизнь самая обычная. В день его предполагаемого участия в акции, как сообщила жена, её муж рано ушёл из дома, сославшись на большой объём работы.
— Кстати. А почему тот не был на работе в тот день?
— Сергеев официально находился уже третий день на больничном с диагнозом ОРВИ.
— И жена не знала, что её муж болен?
— Судя по её ответам, она была уверена, что её супруг все эти дни находится на работе.
— Кто выписывал больничный?
— Сначала наш фигурант почувствовал себя плохо именно на рабочем месте и обратился в местный медпункт. Там у него была зафиксирована высокая температура и все сопутствующие симптомы — покраснение в носоглотке, насморк, кашель. Местный врач отправил его с работы домой. На следующий день Сергеев вызвал из поликлиникипо месту жительства участкового врача и тот так же подтвердил диагноз. Все записи проверены. Соответствуютдействительности. С участковым врачом также пообщались. Та, к удивлению наших сотрудников, запомнила пациента потому, у неё возникло подозрение на пневмонию и сама врач предложила госпитализацию, но больной отказался.
— Если симуляция, то на уровне хорошего актёра. Ещё что есть у вас?
— Никак нет, товарищ генерал. На этом у меня всё.
— Спасибо. Кто следующий?
— Разрешите, — руку приподнял полковник Серов.
— Давайте, Юрий Александрович.
— По минам, которые вчера изьяли из указанного места. Все три однотипные, заводские. Вмешательства в конструкция не было выявлено. По маркировке, два года назад партия изделий была отправлена в Армению. Все внутренние номера партии совпадают. На запрос у наших армянских коллег выяснилось, что все три «монки» были использованы. Соответствующие записи в журналах и акты у них в наличии.
— Качественно использованы, — не удержался от реплики генерал.
— По остаткам радиоаппаратуры, найденной на месте. Конструкция, в принципе, не оригинальна. Встроенный аккумулятор, два датчика — инфракрасный и на движение. Датчики производства Франции. Остальные детали, которые сохранились — сборная «солянка» со всего мира. Конкретно определить страну изготовления прибора невозможно. Имея нужные детали, такое могли собрать где угодно. По нажимному датчику, который сохранился чуть лучше. Изделие, не поверите, наше. Самое примитивное. Такое вполне можно купить у нас на рынке «Юнона». Не содержит в себе никакой электроники — сплошная механика.
Последнее. Нам передали кусок того «матраса», с которым работала всеми уважаемая Тамара Викторовна из отдела подполковника Васильева — и он широко улыбнулся, заметив, как Алексей Викторович то и дело бросает взгляды на свои новенькие погоны.
— Да. Подполковник Васильев, прошу встать. — Генерал поднялся и оправил свой пиджак. — Товарищи офицеры. От Вашего лица и от себя лично хочу поздравить подполковника Васильева с присвоением очередного звания и пожелать ему здоровья и, конечно, дальнейшей плодотворной работы в нашем коллективе. Поздравляю Вас, Алексей Евгеньевич!
И генерал, подойдя к новоиспечённому подполковнику, пожал сначала ему руку, а потом и приобнял его.
Все офицеры ттут же вскинулисть со своих мест и каждый лично пожал руку своему радостному коллеге.
Генерал вернулся на своё место, посмотрел на улыбающихся офицеров и постучал ручкой по столу.
— Так. Все успокоились и сели на свои места. Возможный сабантуй обговорите позже, после совещания, а сейчас продолжим. Юрий Александрович, пожалуйста.
— У меня ещё буквально пара слов. Тот материал, который к нам попал, не является таким уж секретом, хотя и не используется широко. Производитель, насколько известно, одна из американских фирм, основной деятельностью которой является аэрокосмическая тематика. Ранее в своих руках такой материал не держали и будет интересно с ним поработать. У меня всё, товарищ генерал.
— Ясно. Следующий.
Поднялся ещё один офицер.
— Ведущих сотрудников лаборатории А-3 вязли под охрану и сопровождение наше подразделение. На работу и обратно их доставляют по двое, исходя из мест проживания. В каждой машине есть наш оперативный сотрудник и водитель. Оба вооружены. При прохождении контрольных точек по маршруту старший даёт подтверждение на общий пульт. Отработали время прибытия на место оперативных групп из любой точки маршрута. Интервал — не более пяти минут. В самой лаборатории разместили сейфы и в конце рабочего дня все документы сдаются старшему смены с нашей стороны в опечатанном виде под роспись. Испорченые документы унитожаются непосредственно в помещении лаборатории. Усилена охрана как внешнего периметра лаборатории, так и в целом самого предприятия. На этом всё, товарищ генерал….
- -
Совещание продолжалось. Все необходимые меры были приняты, а защита лаборатории усилена не в два, а в три раза. Но генерала не покидало чувство, что они чего-то не учли. Вот, вроде и лежит на поверхности, но не понять что именно. Что нужно сделать и как перевести или отвлечь внимание множества разведок от деятельности лаборатории?
- -
Совершенно неожиданно слово взял подполковник Васильев.
— Разрешите, товарищ генерал?
— Слушаю, Алексей Евгеньевич.
— Я вот тут подумал, товарищ генерал, когда меня все поздравляли, на своём примере, так сказать, ощутил прямую связь болезни и симптомов или причин и их последствий.
— Алексей Евгеньевич. Можно Вас попросить обьясняться на более понятном языке?
Подполковник немного стушевался.
— Простите. Я хотел предложить… Почему бы не сделать маленький такой «слив» информации о работах лаборатории А-3, где смешать правду с вымыслом и перевести акцент с чисто оборонного направления, скажем так, на разработки уникального материала для аэрокосмической области или, к примеру, для покрытия наших военных кораблей аналогами стэлс-технологий. Интерес у наших забугорных «друзей» останется, но такого накала уже не будет.
Генерал чуть не стукнул себе по лбу.
— «Вот то, что нужно. А под это дело можно и прессу подключить. Ведь в этой лаборатории и в самом деле паралельно разрабатывается покрытие», — а вслух спросил.
— Товарищ подполковник, а вы в курсе основных направлений работы в этой лаборатории?
— Нет, товарищ генерал. У меня нет такого уровня допуска. А я что, угадал?
— Алексей Евгеньевич. Вы не участник в передаче «Поле чудес», а я не Леонид Якубович.
— Простите, товарищ генерал.
— Нет, подполковник. Всё нормально и идея Ваша вполне интересна. Предлагаю аналитическому отделу рассмотреть эту тему и принять решение. Далее, для усиления эффекта, можем пригласить журналистов и провести для них экскурсию в лаборатории. Что Вы так на меня все посмотрели?
Я не предлагаю запускать туда чужих. Надо приготовить другую лабораторию, повесив вывеску с интересующей всех А-3. Засветим там одного-двух второстепенных лаборантов. А самого Игнашева придётся засветить. Как он выглядит и так уже все знают. Тем самым придадим опубликованной информации больше веса. Так что жду аналитической справки в течение двух дней. Разработайте только не один, а два-три различных варианта по тематике и степень интереса у зарубежных деятелей.
Теперь внимание. Сообщаю всем присутствующим, что я завтра вечером уезжаю в Москву. С приказом по Управлению сможете ознакомиться утром. За себя оставляю своего первого заместителя, полковника Ярого. Вопросы есть? Нет. Всё, товарищи. Совещание закончено.
- -
Все приглашённые вышли, а генерал откинулся в кресле и улыбнулся. Потом сам себе тихо сказал.
— А «Шприц» молодец. Хоть и медик до кончиков ногтей, а соображает. Светлая голова у него на плечах. И фиг я его отпущу, — и генерал снова улыбнулся. — А Сергея Павловича о новом звании не буду сегодня информировать. Вот как вернусь, так и обрадую…