- Видите ли, это долгая история:
- Ничего, у нас вся ночь впереди.
- Тут дело вот в чём. Я попрошу вас представить себе, как несколько недель назад, после обеда в <Трутне>, я тихо-спокойно наслаждался сигаретой и:
Я умолк. Старикан меня не слушал. Глаза у него выпучились, и он, тяжело дыша, смотрел на струйку воды, которая потихоньку текла с кровати на ковёр.
- Великий боже!
- :наслаждался сигаретой и болтал с друзьями о том, о сём:
Я снова умолк. Он поднял одеяло и уставился на труп грелки.
- Это вы сделали? - спросил он придушенным голосом.
- Э-э-э: да. По правде говоря, да. Я как раз рассказывал вам:
- А ваша тётя ещё пыталась убедить меня, что вы не сумасшедший!
- Я нормальный. Абсолютно нормальный. Если вы разрешите объяснить:
- Молчать!
- Всё началось:
- Молчать!
- Как скажете.
Он проделал несколько дыхательных упражнений, втягивая воздух носом.
- Моя постель промокла насквозь.
- Всё началось с того:
- Молчать! - Он зашевелил своими кустами. - Вы, жалкий, несчастный идиот! Будьте любезны, сообщите мне, где находится ваша комната?
- Этажом выше.
- Благодарю вас. Я найду дорогу.
- А?
Он поднял один из кустов.
- Я намереваюсь провести остаток ночи в вашей постели, которая, надеюсь, находится в надлежащем состоянии для сна. Желаю вам расположиться здесь со всеми удобствами. Спокойной ночи.
И он умотал, оставив меня с носом.
* * *
Мы, Вустеры, старые вояки и стойко переносим превратности судьбы. Взглянув на постель, я убедился, что спать в ней могла золотая рыбка, но не Бертрам. Оглядевшись, я пришёл к выводу, что удобнее всего будет провести ночь в кресле. Я умыкнул с кровати несколько подушек, укрыл ноги пледом и принялся считать овец.
Это не помогло. Моя бедная черепушка гудела от мыслей, которые не давали мне уснуть. Чёрная неблагодарность и предательство Дживза приходили мне на ум каждый раз, когда я начинал дремать; кроме того, в комнате становилось всё холоднее, и я уже начал думать, что вообще не усну, когда в районе моего левого локтя кто-то сказал: <Доброе>, сэр>, и я подскочил в кресле.
Я мог бы поклясться, что всю ночь не сомкнул глаз, но, по-видимому, я всё-таки спал. Шторы были подняты, и дневной свет заливал комнату, а Дживз стоял рядом со мной с чашкой чая на подносе.
- Весёлого рождества, сэр!
Я с трудом поднял руку, взял чашку, сделал несколько глотков живительной влаги и слегка приободрился. У меня болело всё тело, а черепушка, казалось, была налита свинцом, но мыслительные способности ко мне вернулись. Я посмотрел на предателя ледяным взглядом и приготовился всыпать ему по первое число.
- Чего ещё ты мне пожелаешь? Многое, смею тебя уверить, зависит от того, как ты понимаешь определение <весёлого>. Более того, если ты предполагаешь, что тебе будет весело, ты глубоко заблуждаешься. Дживз, - непреклонным тоном произнёс я, делая очередной глоток чая, - я хочу задать тебе один вопрос. Ты знал, что прошлой ночью в этой комнате будет спать сэр Родерик?
- Да, сэр.
- Ты признаешься!
- Да, сэр.
- И ты ничего мне не сказал!
- Нет, сэр. Я счел более благоразумным промолчать.
- Дживз:
- Если вы позволите, я всё объясню, сэр.
- Объяснишь!
- Я предполагал, что мой поступок может поставить вас в неловкое положение, сэр:
- Ах, вот как?
- Да, сэр.
- Твое предположение подтвердилось, - мрачно произнёс я, прикладываясь к чашке.
- Но мне казалось, сэр, что бы ни случилось, всё будет к лучшему.
Я хотел сказать ему пару тёплых слов, но он не дал мне такой возможности.
- Я думал, по зрелому размышлению, сэр, учитывая ваши взгляды, вы предпочтёте не иметь с сэром Родериком Глоссопом и его семьёй близких отношений.
- Мои взгляды? В каком смысле мои взгляды?
- На брак с мисс Гонорией Глоссоп.