Известие о том, что у него нет целого дня на то, чтобы как следует изучить Монтуна, ошарашило Кенрона. Он смотрел то на отца, то на Венни, стараясь понять, не шутят ли они, не пытаются ли его обмануть и заставить сдаться раньше времени. Однажды они уже испортили этот поход, отцепив кузов от грузовоза. И пока расчёт их полностью оправдывался.
— Когда мы вернемся в город, — нарушил тишину Дарлид, — с Лаубером сделают то, что должны были еще шесть дней назад. А про тот корабль вообще лучше не вспоминать, это с самого начало было пустым обещанием.
— Раз так, я справлюсь за час, — твердо произнес Кенрон, — и ты запустишь ракету.
— Вы наверняка захотите сперва взглянуть, как я с командой отправлюсь к Монтуну, — елейным голосом сказал Венни. — А потом пойдете самостоятельно. Если так, мы с девицами отправимся к зверю немедленно.
— Никто никуда не пойдет без моей команды, — сказал Кенрон. — Вы тут, чтобы помогать мне.
— Напомню, что моими подчиненными руковожу я, — сказал Венни. — Вы можете отдавать мне только общие указания.
— Опусти свой зад на землю, — прошипел Кенрон. — Не двигайся, что в этом не общего?
Наблюдение за диким зверем почти всегда было делом долгим, утомительным и неблагодарным. Даже самые активные лесные твари большую часть времени не делали ничего, особенно, если их не мучал голод. Исключение составляли наиболее разумные животные, которые умудрялись придумывать себе различные развлечения между периодами кормежки. Монтун к разумным явно не относился, он лежал посреди поляны, которая стала так же кладбищем для множества различных животных и не делал абсолютно ничего.
Шесть часов нужны были Кенрону для того, чтобы дождаться времени кормежки зверя и пронаблюдать за его магией своими глазами. Он хотел увидеть эту смертоносную способность несколько раз, чтобы попытаться сделать хоть какие-то выводы. Наверняка предыдущие охотники изучали зверя неделями, а, возможно, месяцами и все же это им не помогло расправиться с ним.
Монтун вздрогнул, зашевелился и, в точности, как гусеница отполз в сторону, после чего снова замер. Шло время, Кенрон принялся размышлять, а не попытаться ли ему как-то с безопасного расстояния спровоцировать зверя. Возможно, после пристрелки удалось бы попасть в него из лука, который носил с собой Венни. Хотя, с его магической броней, зверь даже не почувствует удара. Стрелу можно отправить и перед его мордой, чтобы он ее хотя бы заметил, размышлял Кенрон.
Однако, провоцировать зверя все же не потребовалось. Монтун снова переполз на другое место, которое приглянулось ему больше, чем прежнее, а затем одна из двух синих точек на его спине засветилась. Спустя две секунды белый столб света ударил вверх из спины Монтуна, грохот сотряс поляну. Поначалу Кенрон не понимал, что произошло, он смотрел на существо, не отрывая взгляда, хотя, глаза заболели от яркой вспышки, а грохот оказался столь мощным, что пробуждал древние инстинкты любого живого существа, заставляющие бежать, прятаться или хотя бы припасть к земле.
Через мгновение белый свет, озаряющий всю поляну, стал угасать. Кенрон разглядел очертание ломанной молнии, соединяющей спину Монтуна и одного из фаргов, что летал над ним. Причем, неудача постигла не ближайшую к Монтуну птицу, а наоборот ту, что парила выше всех, казалось бы в относительной безопасности.
Несчастный фарг тут же сложил крылья и камнем пролетел мимо своих товарищей, после чего рухнул на землю. Монтун не спеша пополз к сбитой им добыче, от которой стал подниматься черный дым.
Кенрон твердым шагом направился к кобольдам, что стояли в стороне и что-то обсуждали.
— Почему за шесть дней, — воскликнул он, — никто не сказал мне, что он бьет молнией?!
— Разве это молния? — удивилась Фэй.
— А что же еще?
— Все знают, — сказала Лиара. — Молния бьет из тучи в землю, ища самый короткий путь. Но сейчас ведь случилось совсем иное.
— Верно, — подхватила Фэй. — Неверно называть магию Монтуна молнией. Она исходит из тех синих сфер у него на спине и заканчивается там, где Монтун того пожелает. Например, в этот раз, она попала в птицу, которая летала выше всех остальных. Была бы это молния, заряд сразу же ушел бы в землю.
Кенрон принялся тереть переносицу, пытаясь уложить в голове услышанное. В молнии и вправду не было ничего магического, насколько он знал. Это природное явление с четкими правилами. Способность Монтуна же игнорировала эти правила, что и позволяла называть ее магической. Походило на то, что он сам выбрал, какого фарга поразить из целой стаи, кружащей над ним. Ему понравился не самый близкий к нему и, насколько Кенрон успел заметить, не самый крупный. В любом случае, хоть он и смог лично увидеть магию Монтуна, как именно от нее защититься, пока не понимал.
Все это время Дарлид стоял в стороне, скрестив руки на груди, иногда он разглаживал пышные рыжие усы и, кажется, посмеивался, наблюдая за метаниями сына. Кенрон подошел к нему, взял под локоть и потянул в сторону, подальше от Венни.
— На пару слов, отец.
— Ты ведь не забыл, — сказал Дарлид, — я собираюсь взглянуть на твою последнюю в жизни глупость. Помощи от меня не жди. Я выгнал тебя из дома, можешь не звать меня отцом.
— Пусть так, — сказал Кенрон, — но даже незнакомые охотники могут помочь друг другу советом. Ты торчал тут несколько дней, что можешь сказать о Монтуне? Нашел его слабость?
— Нет у него слабостей, — ответил Дарлид, — он убивает птиц и съедает их. Может жрать их целый день напролет, а потом отрыгивает костную муку.
— Где же остальное? — изумился Кенрон.
— Что за глупый вопрос.
— Я не про плоть, — сказал Кенрон, — где мечи и доспехи? Кобольды и дайгонцы приходили сюда с оружием и в броне, где же все это? Почему здесь только костная мука? Да и какое животное не переваривает кости, а дробит их и выплевывает? Что-то тут не так.
— Какое тебе дело до его пищеварения?
— Мне до всего есть дело, — сказал Кенрон. — До всего, что связано с этой тварью. Кобольды смогли скормить ему сонное зелье, зверь не уснул, а стал вести себя странно. Как будто половину его парализовало. Почему именно половину?
— Может быть, ты и узнал бы это, явись ты раньше, — сказал Дарлид. — Но ты не торопился.
— Меня ранили, — отрезал Кенрон, — несколько дней ушло на то, чтобы поправится. Я отправлял кобольдов в лес за лекарством.
— Ты отправлял кобольдов? — заинтересовался Дарлид. — И они не сгинули в лесу?
— Поначалу я плохо подготовил их, — сознался Кенрон. — Но потом их походы стали проходить проще и быстрее, в итоге я поправился.
— Лучше бы я посмотрел на это, — сказал Дарлид, — чем разглядывал бы эту жирную гусеницу.
— Тебе хочется взглянуть, как я прыгаю по поляне со сломанной ногой? — спросил Кенрон. — Не слишком ли мелочно для Дарлида, великого охотника?
— Я бы взглянул, как ты умеешь договариваться с другими и организовывать свое дело. Вижу, ты смог найти к ним подход, раз нога твоя зажила.
— Кажется, руководитель из меня так себе, — сказал Кенрон. — Это заняло куда больше времени, чем должно было.
— И сколько же обычно занимает лечение перелома? — спросил Дарлид. — Вас не было пять дней. Я бы сказал, вы справились весьма быстро. При этом ты считаешь, что мог закончить дело еще быстрее. Любопытно. Мне стоит расспросить твоих подруг о ваших похождениях, если появится возможность.
— К чему ты это?
— Я учил тебя тому, как охотится, — сказал Дарлид. — Но это лишь малая часть того, что тебе пригодится в жизни.
— Разве? — удивился Кенрон. — Пока у меня есть деньги с охоты, я могу не так уж и мало. К примеру, я купил услуги этих кобольдов. Пообещал им денег, и они сделали то, что я просил.
— Что же дальше? — спросил Дарлид.
— Кстати, на счет этого, — сказал Кенрон, — если со мной что-то случится, отдай каждой по шестьдесят тысяч золотых из моих сбережений. Остальное можешь забрать себе.
— Я не об этом, — сказал Дарлид. — Что дальше случится с твоими подчиненными? Ты ведь привел их сюда, чтобы взглянуть на их гибель, неужели тебя это устраивает?
— Нет, — сказал Кенрон, — не устраивает. Представь себе, я много раз говорил им, чтобы они забыли про Монтуна и возвращались в Керфен. Но они меня не слушают. Они помогли мне добраться сюда, за это я обещал им деньги. А вот соваться к Монтуну я их не просил. Им нечего делать рядом с этим существом, они идут туда по собственной глупости. Я говорил тебе, что не собираюсь рисковать из-за тех, кто сам создает себе проблемы. Никто в здравом ум не полезет к этому чудищу.
— Ты же полез, — напомнил Дарлид.
— У меня, — замялся Кенрон, — есть хорошая причина.
— А у них? — спросил Дарлид. — Чем их причины хуже твоей?
Несколько секунд Кенрон хватал ртом воздух, не зная, что ответить. В итоге он нашел взглядом Венни, раздающего какие-то указания своим подчиненным.
— Мне нужно поговорить с этим типом.
Подойдя к Венни, Кенрон попросил своих спутниц оставить их вдвоем.
— Вы еще чувствуете в себе смелость выйти против Монтуна? — спросил кобольд.
— Ты знаешь, что для всех нас будет лучше, Венни, — сказал Кенрон.
— Ваш отказ соваться к Монтуну, не так ли? Уверяю, если вы отступитесь, мало кто сочтет вас трусом.
— Только я могу его убить, — сказал Кенрон. — Тебе и твоему отряду это не под силу. Хоть вы тысячу раз явитесь на эту поляну.
— Не всякое лесное существо нужно убивать, — задумчиво произнес Венни.
— Странно слышать такое от того, кто зовет себя охотником, — сказал Кенрон. — Хотя, Венни, кажется, тебе хочется, чтобы тебя называли иначе.
— Вы все еще не забыли тот наш разговор в оружейном доме, — сказал Венни. — Признаться, я успел о нем пожалеть.
— Если я правильно понял, тебе покоя не дает то, что люди считают тебя всего лишь их слугой. Тебе и самому хочется, чтобы к тебе относились по-человечески.
— Именно по-человечески, — кивнул Венни.
— Вот только ты решил почувствовать себя человеком, подставляя своих подчиненных.
— Разве не это отличает людей от кобольдов? — спросил Венни. — Только человек может отправить кобольда на смерть, но никак не наоборот.
— Что-ж, у меня для тебя хорошая новость, — сказал Кенрон. — У тебя и обычных людей, скорее всего, есть общие корни. Я даже не знаю, можно ли где-то сейчас найти этих самых обычных людей. Похоже все мы давно изменились так, что и не узнать.
— У меня могут быть родственники с вами, господин Кенрон? — изумился Венни. — Это какая-то жестокая выдумка.
— Я серьезно, — сказал Кенрон. — Одна из птиц, которая на нас напала, разговаривала. От нее я узнал, что дайгонцы заключили контракт с каким-то лесным зверем, и он дал нам магию камуфляжа, силу, рефлексы, обострил наши чувства. Выходит, он изменил наши тела, раньше мы были другими. Похоже, с кобольдами произошло то же самое. Какое-то лесное создание изменило вас и сейчас вы выглядите иначе. Ну и что с того? Если тебе хочется считать себя человеком, тебе не нужно ничего доказывать. Ты и есть человек измененный магией, так же, как и я.
— Даже, если так, это дело прошлого, — сказал Венни. — Мне важно, что происходит сейчас.
— Если тебе что-то не нравится в ваших отношениях с Зеннатом, разберись с этим, — сказал Кенрон. — Объедини кобольдов и попроси других условий, потребуй их, если нужно.
— Пусть даже все мы соберемся, — сказал Венни, — Зеннат не станет нас слушать.
— Уверен, многие дайгонцы поддержат вас. Пусть отношения между кобольдами и охотниками были в основном деловыми, надежный партнер по делу у нас ценится высоко. Им нужен лидер и ты можешь им стать.
— Лидером всех кобольдов?! — изумился Венни. — Неплохо, мастер Кенрон, совсем неплохо. Это лучшая ваша попытка выведать то, что я знаю о Монтуне. Однако, я не верю, что кобольды когда-то смогут чего-то добиться от Зенната.
— Если бы я рассуждал так же, — сказал Кенрон, — никогда не смог бы добраться до этой поляны. На моих глазах эти кобольды сделали много невозможного.
— Я лучше останусь при своем, — сказал Венни. — Моя жизнь меня полностью устраивает. Напомню, если мы вскоре не начнем охоту, так или иначе, все, что вам пообещал регент Барглис, вы не получите. Так что решайте, чего вы хотите, у вас осталось минут двадцать.
— Действуем по старому плану, — процедил Кенрон. — Ты идешь на Монтуна, а я наблюдаю.
— Прекрасно, раз моя команда здесь, я готов начинать.
Венни направился к Фэй, Лиаре и Баллире. Кенрон последовал за ним, не сводя взгляда с кобольда, сейчас даже Монтун интересовал его меньше.
— Выходит, вы не зря сюда явились, — сказал Венни. — Несмотря на все трудности, охота на Монтуна все же состоится.
— Мы готовы, насколько это возможно, — сказала Фэй.
— Я решу, готовы вы или нет.
Венни принялся осматривать одну свою подопечную за другой, он проверил кольчугу под туникой у каждой из девиц кобольдов.
— А что случилось с доспехами, которые вы получили в городе? — спросил он.
— Пришлось оставить в том кузове, — сказала Фэй, — чтобы взять побольше оружия, воды и еды для перехода.
— Хорошо, что вы хотя бы кольчуги не потеряли, — сказал Венни. — Что удалось захватить из оружия?
Кобольды принялись снимать с поясов и доставать закрепленное на спинах разнообразное оружие, они складывали снаряжение на траву у ног Венни. Арсенал составили три меча, два топора, дубина и шипастая булава.
— Отлично, — сказал Венни. — Сегодня с нами эксперт по охоте Кенрон из семьи Амелотов. Почему бы не спросить его мнения, кто чем может вооружиться. Вам слово.
Кенрон решил, что стоит подыграть Венни, что бы тот ни затеял. Так будет быстрее, к тому же, его сотрудничество могло хотя бы немного усыпить внимание кобольда.
— Этого зверя не убить топором или булавой, — сказал Кенрон. — Нужен длинный тонкий меч. Ударить следует в щель между пластинами в направлении жизненно важного органа. Желательно мозга. Никто не знает, что у зверя внутри, но мозг обычно располагается в головной части недалеко от глаз.
— Отличный совет, — воскликнул Венни, — все берите мечи.
Фэй, Лиара и Баллира послушно взяли по одному мечу в ножнах из общей кучи.
— Я не смогу ударить мечом сильно, — сказала Баллира.
— Не беда, — отмахнулся Венни, — главное, держи его покрепче. В лесу нет ничего более уязвимого, чем безоружный кобольд. Хотите что-то добавить господин Кенрон?
— Ты все же остался с луком.
— Ваши рекомендации для меня не приказ, — заявил Венни. — Я прислушиваюсь к ним, когда сочту нужным.
— Дай взглянуть на одну из твоих стрел.
— Зачем?
— Хочу узнать, остры ли их наконечники или это лишь игрушки.
Венни пожал плечами, затем вытащил одну стрелу из колчана за спиной и протянул Кенрону. Тот коснулся наконечника пальцем, тут же отдернул, почувствовав остроту. Затем засунул наконечник в рот, сдавил его зубами. Во рту что-то хрустнуло, Кенрон выплюнул куски наконечника на ладонь.
— Крашенная кость, какой любопытный выбор.
— Уверен, — сказал Венни, — стрелами со стальными наконечниками в него уже не раз попадали. А зверь все еще жив. Пробую новые варианты, мы же тут за этим. Еще вопросы?
— Прошу, продолжай.
— Вот какую формацию вы выберем, — сказал Венни. — Сначала идет Фэй. Потом я, позади меня Лиара и Баллира. Надеюсь, после этого господин Кенрон не обвинит меня в том, что я прячусь за чужими спинами. Иду в центре группы, что бы ни случилось…
— Почему бы тебе не пойти первым, — спросил Кенрон, — как самому опытному?
— Я знал, что вы это предложите, — усмехнулся Венни. — Фэй, ты тоже идешь позади меня. Вы довольны, господин охотник? Мы можем начинать?
Кенрон отвел взгляд и ничего не ответил. Он пытался заставить Венни занервничать, засомневаться и в итоге рассказать, что тот умудрился выяснить о Монтуне. Однако, кобольд оказался куда более уверенным в себе, чем можно было подумать.
— Будем считать, — сказал Венни, — все вопросы улажены.
— Письмо, — сказала Фэй, обращаясь к Кенрону. — Ты обещал его отправить, если что-то случится.
Кенрон кивнул. В это же мгновение Венни поднял два пальца вверх и затем указал в сторону Монтуна, после чего шагнул вперед, уверенно и твердо, три его подчиненные отправились за ним. Они оставляли следы на траве, припорошенной костяной пылью, что осталась от смельчаков, ступавших на эту поляну ранее.
Многие охотники укрепляли свою униформу стальными пластинами. Одного того, что куртка и штаны были устойчивы к порезам не хватало, чтобы задержать удар, что Кенрон ощутил на себе пять дней назад. Ноги его оказались слишком плохо защищены от того, что ему пришлось пережить. Зато на запястьях и груди у него имелась надёжная стальная броня, спрятанная под костюмом. Он расстегнул сначала левый наруч, потом правый, снял куртку через голову и бросил ее на землю, вшитые стальные пластины звякнули, ударившись друг о друга. Кенрон проверил меч и кинжал, закрепленные в ножнах на поясе.
— Постой, Венни, — сказал он. — Сегодня у этих троих выходной. Они никуда не идут.