Иногда перед эфиром - за час - он выпивает рюмку коньяка, чтоб снять напряжение.
- Папа с мамой вскоре после моего рождения купили в массандровских погребах вино моего года рождения. А когда праздновали мое 18-летие, поставили ту бутылку на стол. Вот когда моему сыну будет 18, я тоже хочу поставить на стол вино 83-го года, - люблю детали.
Он собирает коллекцию вин.
- Толчком стало вот что. Со временем в моей жизни появилась такая служебная обязанность, как встречи с иностранными дипломатами, журналистами, культурологами... И вот какая-нибудь знаменитость приглашает тебя в ресторан и доверяет тебе эту честь - выбрать вино.
Ну и смотришь как коза на записку - в карту вин... Вино же, как известно, бывает двух видов - красное и белое, чего тут особенно выбирать...
Стало обидно - что я, в этом разобраться не могу?
- Это не сложней ведь языка фарси.
- Не сложней. Купил пару книг, понял, что занятие это увлекательное. Стал "въезжать". Ну вот, например, бытует легенда, что есть хорошие годы и плохие годы, - а на самом деле это туфта. На одном винограднике хорошее вино, а на другом плохое. Мне стало просто интересно пробовать разные вина. У меня пока мало собрано, я даже говорить об этом не хочу - настолько мало. С подвалом проблема, надо на даче устроить. Но - нашел себе новое увлечение.
Он любит рестораны. В Москве - ЦДЛ, клуб "Т", "Токио" (в гостинице "Россия"), "Саппоро" на проспекте Мира, китайский в ЦМТ.
А что афганская кухня?
- Как-то в Лондоне наткнулся на афганский ресторан - и с кайфом там пообедал.
Проклятая ностальгия
Он наливает в стаканы этого своего любимого скотча MacCallan 1978 года разлива. Мы нежадно и без чувства пьем.
- А нет ли у вас, Женя, ностальгии по прошлым временам? Сейчас-то что пей-залейся, скучно. А вот бывало поди еще наскреби на бутылку портвейна, да и бутылку найди. Целое приключение. А?
Он морщится от сладкой боли:
- Есть ностальгия, конечно! Бывало, выпиваешь в подъезде... Как сейчас помню - выхожу я из Исторической библиотеки, диплом в ней писал, а в метро встречаю знакомых ребят с истфака. Сванидзе там Коля, Миша Осокин, еще кто-то. Ну, и в пивную. Сидим до закрытия, и тут кто-то говорит: "Ну что, мужики, в 40-й?" Зачем? "Как, говорят, зачем? По портвешку. Что значит не хочешь надо!" Ну взяли портвейну и с ним в один подъезд, хороший тем, что там подоконник широкий на втором этаже и всегда стоял чистый стакан.
- То есть у вас та прошлая жизнь закончилась и началась совершенно новая? Теперь же ни портвейна в подъезде, ни метро, ни прежнего окружения?
- Да, какие-то человеческие связи безвозвратно утеряны. Я понимаю, что бывшие друзья считают меня зазнавшимся. Но что поделать - мы слишком разной жизнью живем.
- То есть совместить старое с новым невозможно, надо было выбирать - или та жизнь, или эта, и вы выбрали?
- Получается, что так...
Киселев объясняет дальше - может быть, в утешение себе:
- Все мои друзья теперь здесь, на ТВ! Чтоб встретиться с друзьями, никуда не надо ехать, собираться, достаточно пройти пару шагов до дружеского кабинета. Когда я пришел на ТВ, у меня еще были друзья со школьных лет, с института. Но однажды, когда отпрашивался пораньше с работы к кому-то из них на день рождения, мне кто-то из телевизионщиков сказал: "Это пройдет... Ты скоро забудешь про внешний мир. Все у тебя будет здесь, на ТВ". Так и вышло! Тут, на ТВ, проходит вся жизнь - люди женятся, разводятся, заводят любовниц, тут друзья, все внутри. И так до самой смерти...
Мне кажется, что это похоже на американскую программу защиты свидетелей. То есть прежняя жизнь гражданина закрывается. У него новый паспорт, другой город и никаких контактов с людьми из прежней жизни...
Президентов много...
Люди очень неохотно верят Киселеву, что он не политик, и часто его всерьез спрашивают, а будет ли он баллотироваться в президенты России в 2000 году.
Однажды Киселев ответил вот так: "В нашей стране говорить о том, что ты хочешь стать президентом, считается дурным тоном. Нехорошо выбиваться из общего ряда".
Но чаще он на это отвечает иначе: президентов-де там было много, а Кронкайт (тот самый классик тележурналистики, который убедил Америку в невозможности победить Вьетнам) - один.
Хорошее сравнение! Скромное и со вкусом.
ГЛАВА 12
Губернатор
Кооператор Цветков вырос до начальника Колымы
Weekend на Колыме
При советской власти Валентин Цветков был простым колымским капиталистом. КГБ СССР хотел дать ему от 8 до 15 с конфискацией - за бизнес. Старый "Ъ" против этого возражал на своих страницах в 1990 году. Как раньше говорилось, "газета выступила - что сделано?". КГБ не удалось одолеть капиталиста Цветкова. Комитет от него отстал. Тогда еще на память о сотрудничестве кооператор подарил автору этих (и тех) строк магаданский моржовый сувенир из интимной кости с художественной гравировкой по бокам.
После жизнь несколько изменилась, и Цветков стал губернатором по месту жительства.
Каково это - из без пяти минут уголовника сделаться губернатором?
Все бросить и уехать
Колыма, Север. Мрачное низкое небо, мысль о вечной мерзлоте под ногами, металлический блеск зубов, голубенькие старомодные наколки на запястьях, трепетное ожидание первого весеннего месяца - июля. После лето с жарой в 14 градусов! Ностальгические воспоминания про бешеные зарплаты, которые прогуливались в дни сладкой отпускной жизни на материке. В Магадане 100 тысяч жителей, город считается огромным и иначе как столицей не называется. А всего населения в области, после того как Чукотка отделилась, - 250 тысяч.
Зачем все это нужно? А не бросить ли эту холодную неуютную землю и не уехать ли в теплые обустроенные края? Устроиться где-то по-людски или провести остаток жизни в попытках облагородить холодную косную жизнь? Азарта прибавляет то, что попытки запросто могут оказаться бесплодными.
Стоп, мы здесь про Колыму в частности или про Россию вообще?
Непонятно? А посмотрите на карту русского Севера и ужаснитесь. Собственно Север на этой особенной карте закрашен зеленым, там выше есть еще синее - это и вовсе Арктика. Синего и зеленого набирается 2/3 российской земли! Что сюда входит? Понятно, вся северная окраина русской Европы. А еще - почти вся русская Азия. Там, в нашей Азии, севером не занята только тонкая полосочка земли вдоль китайской границы... Страшно смотреть на эту бедную сиротскую полоску. От нас зачем-то скрывали этот обидный факт. И мы тут в центре наивно полагали, что за Уралом - богатая и обильная земля. Но там - главным образом дикая тундра, страшный холод, вечная мерзлота и никаких железных дорог. А только редкие островки цивилизации, скромные бараки поселков. Эти редкие огоньки видны из самолетного окна, среди бескрайних черных пустынь они просматриваются в безоблачную погоду.
Таким образом, в свете вышесказанного выходит, что, например, Кубань или даже Рязань - это для России экзотика и редкость, а уж никак не норма. А норма у нас - тундра, тайга, вечная мерзлота и белое безмолвие.
- А ну-ка угадай, какой самый большой северный народ? - предложил мне загадку Цветков. - Нет же, не чукчи, а вот кто: русские, получается! Поди поспорь.
А насчет бросить и уехать - даже решение такое было официально принято. Москва сказала - все, хватит, будем вахтовым методом Север развивать. Вахтовики - было сказано - будут прилетать-улетать, а людям, объявили, жить там незачем.
На Колыме был поставлен крест. Каждый третий все бросил (или продал за бесценок) и улетел на материк. Еще пару-тройку лет назад Колыма была вторая после Чечни по скорости бегства людей.
Тогдашний начальник Колымы Михайлов начал сворачивать жизнь на вверенной ему территории. За ненадобностью все распродавалось по дешевке - квартиры, электросети, рыболовный флот и порт, телефонная сеть. А что не купили, то остановилось, разворовалось и само пришло в упадок, как, например, ликеро-водочный завод - некогда главный бюджетный бастион.
Это смутно напоминает игры на фондовых биржах. Кто знает, не было ли это все игрой: объявить о закрытии Колымы, после скупить все по дешевке, а после закрытия аннулировать...
Цветков, будучи в то время крупнейшим колымским предпринимателем, приходил на всякие собрания и громко ругал там Михайлова. Ему жалко было бросать Колыму. Он ее полюбил в 5-летнем возрасте, когда его туда привезли родители. Они потом вернулись на материк, а он сам остался и окончил школу. Потом ездил учиться на инженера в райское Запорожье, которое в виде мечты снится колымским пенсионерам, и вернулся добровольно.
Наша родина - Колыма!
Зачем Цветков вернулся на Колыму? Зачем вообще жить на Севере? Есть ведь теория, что на холоде невозможна цивилизованная жизнь, потому что холод парализует мозги. (Швеция, например, северней нас, но там Гольфстрим и тепло.)