Помолчал Мамед, видит - не похож я на дешевого громилу и хулигана, махнул своим - и те вышли.
- Во, теперь нормально. На чем мы остановились, Мамед?
- Что, очень большой, да? Тебя, беспонтового, никакого, никто не знает и прощения будешь просить, да не выпросишь, серьезно говорю. Зачем избил ребят? Мне угрожал, наехать собирался. На двух тачках наезжать приехал, да? Вот смешно, а?
- Аллах с тобой, Мамед, какие угрозы? Это не мой стиль - угрозы. Они при женщинах ругались матом, платежные и банковские документы отняли, избили моего человека. А лично меня, не видя и не зная, оскорбляли. Разве это хорошо, правильно?
- Это наша территория. - Мамед решил взять быка за рога.
- В Питере не бывает территорий, все находят где могут.
- Да? Ну попробуй у меня на рынке найди. Здесь - моя территория...
- Рынок - дело другого рода...
- ... и только моя!
- А я спорю? Мы на вашу барахольную "территорию" ни ногой. А зачем вы на нашу фирму полезли? В "Параллель"? Хуже того, и в "Заставу", которую вообще бы вам стороной обходить. А наехали как тупо - дешевле не бывает.
- Интересно, слушай? Когда она ваша стала, а?
- Всегда была.
- Никогда не была, так вернее будет сказать. Ни с того, ни с сего...
- Ты не перебивай, Мамед, ты слушай и моих вопросов, пожалуйста, не игнорируй. Ваших женщин если кто обматерит - того похвалят, а, Мамед?
- Таких сразу режем. Но в России совсем по-другому. У вас бабы сами матом кроются. Не веришь - по рынку пройдись, да? Пойдем, послушаем?
- Знаю. Но это у нас. Хреновый обычай, но, увы, наш, отечественный, для внутреннего употребления, так сказать. Но кто тебе сказал, Мамед, что твои парни будут бить наших, а мы будем терпеть? Наплюй на такого и обзови дураком. Еще вопрос, тоже нешуточный: вот почему ваш горячий парень Тофик, твой племянник, между прочим, мою маму нехорошо упоминал? Он твой земляк или мой?
- Мой. Но пока в России живет, русские обычаи соблюдает. У вас все ругаются, и он ругается...
- Но ведь я о его маме ничего плохого не думал и не говорил? Если у вас такое не по обычаю и если с моей стороны повода не было, значит он меня кровно оскорбить хотел.
- Э-э, зачем так говоришь. Молодой, глупый... Откуда знаешь, что племянник?
- Не виляй, Мамед. Он кровно оскорбил и до сих пор жив, между прочим.
- Ты его убивать приехал, да? - Мамед встал передо мной, надутый такой, руки в карманах, пузо вперед.
- Зачем же? Молодой, глупый. Сам накажешь, потому и приехал я лично, к тебе лично, чтобы во всем разобраться... Опять же за документами...
После таких первых ознакомительных пробивок вошел наш разговор в деловое русло. Беседуем, теперь уже стараясь один другого не перебивать. Мамед видит, что мы орешки крепкие, раскусить - челюстей не хватит, но и на него не наезжаем, пути наши не пересекаются, а наши охраняемые места - все одно - под ним не будут. Что делить, спрашивается? Но - избитые люди, авторитет.., он не может терять авторитет, оставив без последствий. Собственный авторитет - вот что для него вышло на первый план; подуспокоился наш Мамед, видя, что стрельбы с нашей стороны покамест не предвидится... И взвешивает: стоит ли объявлять войну мне за наезд и обиды.
- ...Нет, Мамед, это я пострадавшая сторона, потому и поднимаю вопрос о компенсации.
- Какой еще комписации-мописации? Это ты мне должен, Тофику должен и Артуру. Тебя бесплатно лечат, мы - "черные", за все денег даем, за все платим!
- Не-ет, Мамед, тут все не так просто. Думаю, Тофик намеренно меня оскорбил и вообще ему на любые обычаи... Ты слышишь, Мамед, - любые обычаи и понятия побоку ему, родственничку твоему. Яблоня от яблони недалеко падает. Знаешь такую русскую пословицу?
- Какую яблоню? Что толчешь - не понимаю. При чем тут яблоня, да?
- С отца пример берет. Ты же не будешь утверждать, что он про отца ничего не знает?
- Ты, Игнат, да, поганку не мути. При чем здесь брат?
- О твоем старшем брате Полладе от самой колчаковской столицы слухи доносятся, от Омска и дальше.
- Да, сидит, что дальше? У него гражданство русское, как у тебя. Что дальше?
- Дальше некуда: сидит он в пресс-хате, за дополнительную жратву да за дурь с чаем следствию "помогает". Так мне о нем рассказали. Бьет, кого органы велят, опускает, на животах ногами прыгает... Знает об этом твой племянник Тофик? Неужели нет? А ведет себя, как будто пример берет с отца...
- Что ты хочешь?
- От тебя лично я ничего не хочу, Мамед, дорогой. Все что надо - есть у меня, а чего нет - заработаю, пойми ты это.
- Ну тогда при чем здесь Поллад и Тофик?
- При том, что в отличие от твоего племянничка, я крутого пацана пальцы веером - не изображаю. Я вообще доверчив и прост как правда, дорогой Мамед.
- Это видно. Ой видно, в оба глаза так и лезет, что ты простой такой, честный гражданин. Пушки в лица суешь, носы ломаешь. Может, ты мент, а?
- Нет, я не мент.
- Ну тогда КГБ, да?
- И не КГБ. Я... как охранная фирма почти. Общество у нас такое... спортивно-специальное. - Сказал я так - и словно молния в мозгу бабахнула!
- Охранная фирма под крышей ТОО "Застава" попросила меня помочь, поговорить с тобою честно, откровенно и по душам, как один человек с другим человеком. Слышал про такую?
- Нет. Я тебя-то в первый раз вижу.
- А я тебя. Хорошо бы нам жить себе и век друг друга не видеть по таким огорчительным поводам!
- Правильно говоришь, дорогой. Езжай скорей домой - и мы незнакомы.
- А компенсация?
- Какая такая камписация? Жив-здоров - тому радуйся!
- Опять двадцать пять за рыбу деньги. Мамед, Санкт-Петербург - не пресс-хата, не путай эти два понятия, иначе тебя никто в целом городе не поймет. Никто не поймет: ни менты, которые их содержат, но презирают, ни ФСБ, которые также предателей не шибко ценят, ни зэки, которые если на Луне твоего Поллада встретят - и там на ремни порежут, ни твои коллеги-бандиты, которые тоже будущие зэки. Разве что Тофик... Он знает, кстати, а?
- Сын за отца не отвечает.
- Это в России не отвечает, да и то... А брат за брата отвечает?