Утро дня, когда в Оружейном Доме произошли убийства, началось для Кенрона вполне заурядно.
Он застал отца и мать в прихожей, облаченных в городскую одежду. В такой на охоту не ходят — порвется при первой же встрече с магической тварью, да и защиты от нее никакой, один лишь красивый внешний вид. Если не на охоту, то куда они собрались, задался вопросом Кенрон.
— Вернемся к полудню, — сказала Алина. — Обедать будем вместе.
— Куда вы в такую рань собрались? — зевая, спросил Кенрон. — Отправьте кобольда, вам незачем ходить.
— Нужно кое с кем встретиться, — сказал Дарлид, — только это не твоего ума дело.
Кенрон пожал плечами, родителям, конечно, виднее. Ему казалось удивительным то, что самые богатые люди города вынуждены отправляться куда-то рано утром. По разумению Кенрона, это всем остальным стоило выстраиваться в очередь перед их домом, если им хотелось пообщаться с самыми успешными охотниками на магических тварей Дарлидом и Алиной Амелотами.
— И присмотри за Лаубером, — сказала Алина. — Пусть играет на полу, а не кушетке, а то еще свалится.
Не то, чтобы Кенрону не хотелось приглядеть за братом, но он не сомневался, есть те, кто сделают это лучше него. А он сам тем временем, мог бы заняться чем-то более продуктивным. К примеру, навести справки, где сейчас находится Ирман и есть хоть небольшой шанс, что он в ближайшее время разберется с семейными проблемами и сможет составить кампанию Кенрону в намеченном путешествии в другую страну.
— Почему мы не наймем кобольда? — спросил Кенрон. — Говорят, они отлично приглядывают за детьми.
— Все они прислужники Зенната, — процедил Дарлид. — Будут шпионить за нами и могут сделать что-то против нас, если их попросят.
Раньше за Кенроном присматривала престарелая Кселли Кобе, она и сейчас жила по соседству с их домом. Кенрон не помнил, как с ним сидела Кобе, ничего хорошего или плохого не отложилось в его памяти. Наверное, он спал дни напролет, как это делал сейчас Лаубер или возился с игрушками. В любом случае, под присмотром Кобе и родителей он дожил до самостоятельного возраста, значит, сидеть с детьми она все же умела. К тому же она приходилась дальней родственницей его отцу, это что-то да значило.
— А как же Кобе? — спросил Кенрон. — Она присматривала за мной и ничего плохого не случилось.
— Она подсела на азартные игры, — твердо произнес Дарлид. — Возьмет деньги у кого угодно. И у зеннатцев и у радикальных дайгонцев. Сделает ради них любую пакость. Нам такие в доме не нужны.
— Всегда можно найти кого-то еще, — не унимался Кенрон.
— Надежный человек нам не по карману, — заверила Алина.
— Вы же лучшие охотники в городе, — напомнил Кенрон, — у кого есть деньги, если не у вас? Не знаю, на что вы там копите, но можно подсократить эти расходы.
— Мы сами разберемся, кого нанимать, а кого нет, — отрезал Дарлид.
На этом разговор и закончился. Родители скрылись за дверью, оставив Кенрона приглядывать за Лаубером. Вскоре на улице застучал утренний дождь. Лаубер проснулся, выбрался из кроватки и принялся елозить разноцветными кубиками по ковру. Глядя то на него, то на ливень за окном, от безделья Кенрон принялся размышлял о планах покинуть страну.
Пока у него возникли и проблемы, и продвижения. Оррин к сожалению, забрал Ирмана и исчез в неизвестном направлении. Сам Ирман говорил, что стоит сперва решить все личные проблемы, а потом уже отправляться в путь. Похоже, проблемы в его семье оказались весьма крупными и решение их займет много времени. Кенрон пытался помочь, но из этого ничего не вышло. Конечно, Ирман знал своего отца куда как лучше и именно ему стоило пытаться утихомирить Оррина.
Кенрон решил сосредоточиться на исполнении своей задумки. Пока он еще не понял, как именно попасть в воздушную гавань. Он часто изучал это место, рано или поздно что-то должно придет в голову. Если Ирман сможет вернуться ко времени отбытия это будет замечательно. Если нет, они отправятся вместе за границу в другой раз. Кенрону удалось получить знания от зеннатцев, коснувшись их волшебного шара. Он выяснил многое о природных явлениях, которые раньше не понимал до конца. Его переполняли знания по точным наукам и человеческой и кобольдской анатомии. Все эти сведения наверняка облегчат его путешествия, хотя, он и не знал, в какие именно ситуации ему предстоит угодить.
Кенрон представлял, как пробыв несколько лет в другой стране, сможет вернуться и рассказать всем, что видел. К тому времени Лаубер подрастет достаточно, чтобы заинтересоваться его рассказом. А сейчас он спит, ест, возится со своими игрушками и почти не разговаривает.
Во дворе раздался звонок колокольчика. Кенрон вскочил со стула, в надежде, что родители вернулись и его работа сиделки, наконец, закончилась. Однако, он сразу же понял, что у отца и матери, разумеется, есть ключ и от калитки, и от входной двери. Накинув плащ он отправился выяснять, кого принесло к их порогу в такую непогоду.
За дверью стояла Нанса, в потрепанной и местами дырявой накидке. Кенрон часто предлагал ей свои вещи в замен ее износившихся, на что она всегда отвечала отказом, говоря, что постоянные напоминания о ее бедности заставляют ее искать все новые способы заработка. Кенрон решил, что в этот раз не отпустит ее, пока не всучит ей самый лучший плащ, который у них только найдется, под любым предлогом.
— Сегодня всем не сидится в тепле, — сказал он и указал в сторону дома.
Оказавшись под крышей, Нанса вытащила из сумки небольшую деревянную коробку.
— Это твоему отцу за то, что он оплатил мое обучение, — сказала она.
— Он самый богатый охотник в стране, — напомнил Кенрон. — Добывает опасных и дорогих магических тварей. Навряд ли ты удивишь его чем-то, купленным в кобольдской лавке.
Кенрон приглядится к неказистой на первый взгляд коробке, а затем обнюхал ее. Пахло рыбой и чем-то резким и едким.
— К слову отец не ест ни рыбы, ни мяса, — сказал Кенрон. — Говорит, что от его рук и так гибнет множество животных.
— Это не столько подарок, сколько полезный совет.
— Родители куда-то ушли, они обещали вернуться несколько часов назад.
— Не возражаешь, если я подожду?
Кенрон не возражал, более того, ему в голову пришла отличная идея.
— Почему бы тебе не заделаться в няньки? — спросил он. — Вот тебе и работа, в которой камуфляж не нужен.
— Мне это не подходит, — отмахнулась Нанса. — Обычно в сиделки нанимают кобольдов, они делают это почти даром. Я не могу работать за те же деньги ни не помереть от голода.
— Мы заплатим тебе достойную цену.
— И что я буду делать, когда ваш Лаубер вырастет? Опять останусь без работы. Всегда нужно думать наперед.
Нанса тем не менее уселась рядом с Лаубером и принялась помогать ему возводить крепость из деревянных кубиков. Часы проходили один за другим, дождь за окном перестал моросить.
К одному странному обстоятельству добавилось другое. Мало того, что одни из самых богатых жителей Керфена отправились куда-то с самого утра в скверную погоду, так они еще и не вернулись к обещанному часу.
Раздался звон колокольчика во дворе. Уже издали Кенрон узнал фигуру высокого плечистого человека, стоящего за дверью калитки. Кселли Кобе, его бывшая воспитательница гордо показывала всем ее встречавшим, что не каждого человека старость сумеет ужать и скрючить. Ее лицо землистого цвета покрывали глубокие морщины, при этом, как и Дарлид, высотой Кобе достигала метров двух. Седые волосы она заплетала в две косы, как у молодых девчонок. Правую руку Кобе заменял деревянный протез, выполненный из расщепленной до половины доски, размером с ладонь.
Кенрон в этот раз не ждал, что увидит родителей, однако, они вполне могли передать через Кобе весточку о том, почему так надолго задержались или же они оставили ей какие-то инструкции. Кенрон обрадовался, увидев свою бывшую сиделку, пусть отец и не слишком хорошо о ней отзывался всего несколько часов назад.
— Родителей нет дома, — сказал Кенрон. — Собирались давно вернуться, но что-то их задержало.
— Или кто-то, — сказала Кобе, — не пригласишь в дом?
Кенрон указал ей на распахнутую входную дверь, к которой Кобе немедленно и направилась, широко шагая через двор.
— Было бы здорово, если бы вы посидели с Лаубером, но отец против, — сказал Кенрон. — Поговорите с ним, когда вернется.
— Сейчас я хочу поговорить с тобой, — сказала Кобе, оказавшись в прихожей. — У твоих родителей могут быть проблемы, и ты один способен им помочь.
— Откуда вы знаете? — изумился Кенрон.
— Соседи должны многое знать друг о друге. К тому же до недавнего времени я была у них на хорошем счету.
Кобе заметила Нансу, играющую с Лаубером на полу гостиной.
— Я собираюсь рассказать кое-что тайное о твоих родителях. Не знаю, стоит ли твоей подружке здесь находиться.
— Она друг семьи, — заверил Кенрон.
Нанса подошла к Кобе и поклонилась, Кенрон представил их друг другу.
— Если есть способ помочь Дарлиду, я хочу его знать, — сказала Нанса.
— С этим делом тебе не справиться, — заверила Кобе и обратилась к Кенрону. — Твои родители пошли на встречу с ведьмой. Раз они еще не вернулись, в этом виновата она. Чем-то они ей не угодили.
— Что еще за ведьма? — изумился Кенрон. — Это странная старуха из кобольдских сказок?
— Она зеннатка, а ее возраст мне не известен, — сказала Кобе. — Хотя, выглядит она молодо вот уже многие десятки лет.
— Я слышала, ведьмы жили когда-то и в Дайгоне, — сказала Нанса.
— Да, когда от них еще был прок, — кивнула Кобе. — В старину, еще до пришествия Зенната, дайгонцы были лишь десятком племен, живущих в лесу. Они уже тогда владели камуфляжем и добывали магических зверей, однако, продавать их было некому. Магия сохранялась в туше всего несколько дней, пока не начиналось гниение. Это время нужно было использовать с толком. Тех, кто применял магию добытых животных называли ведьмами и колдунами. Теперь в этих занятиях нет толку, куда выгоднее продать волшебную тушу Зеннату, получить деньги и заплатить их кобольдам, чтобы те сделали все, что нужно.
— Зато ведьмы есть в Зеннате, — сказала Нанса. — Они пользуются той магией, которую мы им добываем.
— Именно так, — сказала Кобе. — И одна такая зеннатская ведьма живет здесь в Керфене. Она охраняет главу города, который тоже из ихних. Надо же такому случиться, зеннатцы построили целый город на нашей территории, мы в нем живем по их правилам и даже вопросов не задаем. А правила их могут поменяться в любую минуту. Вот, как сегодня.
— Вы считаете, что эта ведьма позвала моих родителей на встречу? — спросил Кенрон. — Зачем им соглашаться на это?
— Твои родители что-то у нее покупают, — сказала Кобе. — Это началось давно и продолжается до сих пор. Они ходят на встречу с ней каждый месяц. Обычно это длится не больше часа, но сегодня что-то пошло не так. Ведьма отлично владеет магией, мы дайгонцы ей не соперники. Если дойдет до драки, даже у лучших охотников нет шансов.
— Раньше все было нормально, значит и сегодня обойдется, — сказал Кенрон.
— Помнишь, что произошло за городом? — спросила Кобе. — Оррин собрал ребят, и они хотели напасть на зеннатского регента. А эта ведьма — его телохранитель, ей такое не понравилось.
— Вот пусть она и разбирается с Оррином, — сказал Кенрон.
— Кто сказал, что уже не разобралась? — хитро прищурившись, спросила Кобе. — Он обещал уйти, когда закончит все дела в Керфене. Продаст дом, соберет долги. Однако, никто в городе его не видел.
— Но мы же были против его замыслов, — напомнил Кенрон. — Я лично дал им отпор, все это видели.
— Похоже, ты колебался слишком долго, — сказала Кобе. — Если бы сразу отказал Оррину, зеннатцы убедились бы в твоей верности. Но ты стал его выслушивать.
— Если ведьма и вправду обиделась на меня за мою нерешительность, — сказал Кенрон, — я встречусь с ней скажу, что не имею ничего против Зенната. Тогда она отпустит родителей.
— Тебе нужно знать место их встречи, — сказала Кобе.
— Наверняка в регентстве, самом крупном зеннатском здании, — предположил Кенрон.
— Нет. — Кобе покачала головой. — С утра я видела, что твои родители пошли в другую сторону. Наверняка встреча состоится рядом с Оружейным Домом. Тебе стоит отправится туда и лучше оказаться там до темноты, иначе можешь упустить что-то важное.
Неожиданно Кенрону пришла в голову странная мысль. Уж слишком удачно все складывалось, откуда ни возьмись к нему явилась Кселли Кобе и в деталях объяснила, куда подевались его родители. Правду она говорила, или нет, еще предстояло выяснить, но сам факт ее столь своевременного прихода вызывал вопросы.
— Почему вы пришли именно сейчас, — спросил Кенрон — и рассказываете мне все это?
— Все же врать я не умею, напрасно они дали мне такое сложное задание, — пробормотала Кобе.
— Кто дал? — изумился Кенрон. — О чем вы?
— Понимаешь, мне нужны деньги для моих… потребностей, — сказала Кобе. — Охотой мне уже себя не развлечь, остаются только казино, да кабаки. Я искала подработку, а в Керфене с этим туго, тут все делают кобольды. Зеннатцы хотят, чтобы мы дайгонцы охотились и приносили им добычу, а мне с деревянной рукой это уже не под силу. Зеннатцы все же нашли мне занятие. Следить за соседями, то есть за вами.
— Потому мой отец и не приглашает вас в дом присматривать за Лаубером.
— Может, это и к лучшему, — сказала Кобе. — Зеннатцы неплохо платят, а сегодня явился кобольд и сказал, чтобы я передала тебе, что твоих родителей похитили. Мне нужно было сделать это как-то естественно. Но мороки слишком много, расскажу, как есть, я же друг семьи. Или была когда-то.
— Что сказал этот кобольд? — спросила Нанса, Кенрона так потрясло откровением Кобе, что не мог произнести и слова.
— По словам того кобольда Дарлид и Алина не вернутся, если их сын не явится за ними вечером к оружейному дому. Их удерживает ведьма Лисидия.
— Значит, вы им помогаете, — с досадой произнес Кенрон.
— Твои родители постоянно ходят к этой ведьме уж не знаю, зачем, — сказала Кобе. — При этом они утверждают, что не работают на Зеннат и вообще сами по себе. Они должны были понимать, что когда-то эта связь с ведьмой для них плохо закончится. А я лишь передаю, что мне сказали.
— Почему Зеннат ополчился против нашей семьи? — спросил Кенрон. — Мы ведь не лезем в чужие дела. Родители охотятся, приносят им добычу и ни в каких заговорах не участвуют!
— Твоя семья отнюдь не обычные дайгонцы, — сказала Кобе. — Они с еще одним типом составляли команду, которая победила на охотничьем турнире. Любой из них мог стать правителем Дайгона. У родителей уже водились связи, народ поддержал бы любого из них, но они решили сделать правителем третьего никому не известного члена их команды. Его звали Эвиан, хотя, тогда мало кто слышал его имя, ему дали прозвище Костяной Меч за странный выбор оружия. Сейчас этот Эвиан правитель Дайгона обо всем договаривается с Зеннатом. Он разрешил им построить этот город на дайгонской земле и вводить в нем свои законы. Кто-то считает это слабостью. Охотники слушают того, кто лучший в этом деле. Твои отец и мать определенно одни из лучших, ничем не хуже этого Эвиана. Их считают фигурами влияния, хотят они того или нет.
— Пусть мы и не как все, — сказал Кенрон. — Но никто из нас не поддержал Оррина Глэра.
— Твои родители заявляют, что не поддерживают Зеннат и не поддерживают Оррина с бунтарями, — сказала Кобе. — Вот только это выходит им боком. Теперь обе эти группы пытаются навредить вашей семье, взять вас под контроль, а то и вовсе уничтожить. Уж лучше вы бы выбрали одну из сторон. Особенно это касается тебя, их будущего наследника.
Кенрон отчетливо представил себе, как для него может выглядеть присоединение к одной из сторон конфликта. Всего за один день он увидел и тех и других в весьма неприглядном свете. Оррин и его дружки похитили кобольда Венни и держали его в заложниках. А незадолго до этого зеннатские законники устроили казнь провинившегося дайгонца прямо посреди города.
— Не хочу убивать кобольдов или казнить дайгонцев, которые не туда залезли, — сказал Кенрон. — Есть и другой вариант.
— Конечно есть, — кивнула Кобе. — Не хотите присоединятся, так закончите этот конфликт.
— Я лично заставил Оррина Глэра уйти из города, — напомнил Кенрон.
— Наивный ребенок. — Лицо Кобе расплылось в улыбке. — Очевидно, Оррина этот вариант устраивает, ведь он сам эго предложил. Борьба не закончится, пока живы лидеры враждующих группировок. Либо умрет Оррин Глэр и Нэфис Надэм, либо регент Барглис и ведьма Лисидия. Или же их вражда продолжится, и они уничтожат вашу семью, пока вы играете в нейтралитет.
— Я приду к ведьме и скажу, что не собираюсь помогать Оррину, — заявил Кенрон. — Тогда она отпустит родителей. А затем я скроюсь там, где никто меня не найдет.
— Для этого тебе придется сбежать из Дайгона, — усмехнулась Кобе. — А это еще никому не удавалось.
— Рано или поздно у кого-то выйдет.
— Я думаю, ведьма заготовила для тебя что-то покосное, — сказала Кобе. — Может, если останешься здесь, они сочтут тебя трусом, недостойным внимания и отпустят родителей.
— Если это все, что вам приказали передать, вам стоит уйти, — сказал Кенрон.
— Я не собиралась тебя оскорбить. — Кобе поднялась с дивана и направилась к выходу. — Иногда это отличная идея прикинуться глупым или трусливым, кто знает, может, тогда от тебя отстанут.
Она вышла за дверь и уже с улицы крикнула:
— Если станешь главой семьи, не забудь, что я все рассказала тебе, как на духу!
Кенрон закрыл дверь калитки за Кобе, чувствуя глубокое разочарование от того, что старуха предала его семью. Сколько себя помнил, он считал соседку полноправным членом семьи, мало того, что она приглядывала за ним еще до рождения Лаубера, так еще и не забывала заходить к ним на обед или ужин хотя бы раз в неделю. А сейчас выяснилось, что она взяла деньги у врага, который что-то сделал с его родителями. По просьбе этого врага она доставила сообщение, видимо, для того, чтобы Кенрон не сомневался в его правдивости. Он стиснул зубы, понимая, что, если даже Кобе удалось купить, настоящих друзей у их семьи осталось совсем немного, да что там, их могло не быть вовсе.
— Что же ты собираешься сделать? — спросила Нанса, когда он вернулся в дом. — Может, лучше подождать и все само разрешится?
— Да, только в чью пользу? — сказал Кенрон. — Пока я ничего не делаю кто-то добивается успехов и не обязательно это на руку моей семье. Я отправлюсь туда чтобы разузнать, что там происходит и нужна ли моя помощь.
— Ты веришь этой старухе?
— Навряд ли враг расскажет нам свои планы, — сказал Кенрон. — Наверняка даже Кобе не знает всей правды. Но делать что-то все равно нужно, сидеть дома я не собираюсь.
— Может, стоит кому-то рассказать?
Кенрон покачал головой.
— Все правоохранители служат Зеннату. А среди дайгонцев полно друзей Оррина Глэра, которые только порадуются, если с Дарлидом что-то случится.
— Тогда я не представляю, что мы можем сделать, — сказала Нанса. — Похоже, даже взрослым с этой ведьмой ничего не поделать.
— До темноты еще есть время, — сказал Кенрон. — Вот бы узнать, как именно родители связаны с ней. Что они у нее покупали. Вообще все, что рассказала Кобе стоит проверить.
— Как же это сделать? — спросила Нанса.
— Я собираюсь забраться в кабинет отца и поискать там что-то полезное, — сказал Кенрон. — Если он с матерью уже встречался с ведьмой, там могут лежать какие-то подсказки, как правильно иметь с ней дело. Правда, отец закрыл свою комнату на ключ, придется что-то с этим сделать.
— Оставил бы ты в покое личные вещи отца, — сказала Нанса. — То, что его нет дома не значит, что ты можешь вламываться к нему в кабинет.
— Я думал, ты захочешь помочь моим родителям.
— Я и помогаю, защищая их имущество от чрезмерно любопытного сына.
— Присмотри за Лаубером, я сам все сделаю.
— Ты куда?
— Окно кабинета отца можно открыть ножом, — сказал Кенрон. — Я уже это проделывал, когда искал карту, чтобы пойти к озеру. Проберусь туда по внешней стене дома.
Окно в коридоре на втором этаже легко распахнулось. Кенрон засунул нож за пояс, перелез через подоконник и встал на декоративную балку, опоясывающую весь дом, разделяя первый и второй этажи. Узкая балка все еще не высохла после дождя, что шел утром. Мелкими шажками Кенрон двинулся вдоль стены, он цеплялся кончиками пальцев за выступы балок. Он обогнул угол здания, в этот момент рука соскользнула с мокрых досок, Кенрон крепче ухватился второй рукой и с трудом удержался.
Пробормотав ругательства, он взглянул вниз: дом окольцовывал декоративный деревянный забор из заостренных досок — падение с высоты грозило серьезными травмами. Заостренная доска вполне могла пробить тело, словно стрела. Мелкими шажками он добрался до окна кабинета отца и вытащил нож из-за пояса. В этот момент с мокрой доски соскользнула нога. Нож выскользнул из пальцев и ухнул вниз, скрывшись в кустах сирени рядом с забором.
Кенрон повис в воздухе, ухватившись за нижнюю часть оконной рамы одной рукой. Ему удалось уцепиться за подоконник второй рукой, вот только нож, которым он собирался открыть окно, упал вниз. Кенрон не знал, хватит ли у него сил залезть обратно на балку и вернуться по стене к окну коридора — пальцы рук начинали неметь, скоро они и вовсе перестанут слушаться. Он мог спрыгнуть вниз, оттолкнувшись от стены, чтобы избежать падения на забор. Возможно, он вывихнет или сломает ногу, упав на каменистую дорогу, но это все же лучше, чем пропороть бок, упав на острые деревянные клинья. Правда в таком случае о поисках родителей стоило забыть.
Кенрон чувствовал, что пальцы рук немеют, нужно было решать: прыгает он или будет пытаться обратным путем вернуться по стене дома. В этот момент окно кабинета отца распахнулось, Кенрон смотрел на раскрывшиеся над головой оконные створки в полном недоумении. В темноте отцовского кабинета его кто-то ждал.