Рядом с люком на крыше появился еще один человек — женщина в длинном платье, слишком легком для холода ночной поры. Ее длинные каштановые волосы беспощадно трепал ветер.
Лисидия взглянула на нее чуть склонив голову, она все так же стояла на краю крыши, готовая покинуть место, где у нее не было более никаких интересов.
— Я почти забыла, что вас двое, — сказала она. — Кто из вас в семье главный? Может, я все это время распиналась перед лакеем?
— Постойте, госпожа Лисидия, — воскликнула Алина. — Мой муж сегодня расстроен, ведь мы ждали вас так долго. Он не понимает, что говорит. Деньги у меня.
Она подняла руку, сжимающую небольшой серый мешок, внутри звякнули монеты.
— Подождите секунду, сейчас я вам их передам, — сказала Алина. — Вы ведь принесли, что обещали?
Лисидия извлекла из небольшого подсумка на поясе две миниатюрные склянки с синей жидкостью и показала их, зажав между пальцами.
Алина подбежала к Кенрону, тот лежал, прижимая к груди красный от крови марлевый компресс. Дарлид стоял посреди крыши в легкой растерянности, он переводил взгляд с Лисидии на Алину, не понимая, как вернуть ситуацию под свой контроль.
— Что с ним случилось? — спросила Алина.
На мгновение глаза Дарлида расширились, рот приоткрылся, задавая немой вопрос, тут же мужчина взял себя в руки, взгляд его сделался серьезным и целеустремленным. Быстрым шагом он направился к лежащему на черепице Кенрону.
— Его ранили в грудь тремя пулями из пистолета, — сказал Дарлид на ходу. — Я пытался убедить ее помочь, но она и слушать не хочет.
— Зажми его рану, я поговорю с ней, — сказала Алина.
Дарлид сел на корточки и положил свою массивную руку поверх руки Кенрона, которая уже стала бледной и чуть заметно дрожала. Убедившись, что сын теперь не один, Алина прошла мимо ватаги сидящих кобольдов прямиком к Лисидии и положила мешок с деньгами у ее ног.
— Я не хочу отменять наш договор, — сказала Алина. — Но прошу, вылечи Кенрона.
Лисидия легонько пнула мешок носком ботинка, тот тихо звякнул в ответ. Она кинула Алине две склянки с синей жидкостью, та поймала их и спрятала в кармане платья.
— Твой муж и вправду многое испробовал, — сказала Лисидия. — Разве что на коленях не просил.
Алина внимательно взглянула на Лисидию, пытаясь понять, шутит она или нет. Проблема была только в том, что зеннатская ведьма, большую часть времени выглядела либо невероятно скучающей, либо радовалась, когда кто-то сказал ей нечто, чего она не ожидала услышать. Было непохоже, что мольбы на коленях могли изменить ее нежелание помочь Кенрону. Скорее всего, это была очередная попытка заставить окружающих пресмыкаться перед ней.
Повернувшись к Дарлиду, Алина встретилась с ним взглядом.
— Я слышала от кобольдов внизу, что здесь разыгрывалась какая-то сказка, — сказала она. — Ты понял, в чем суть?
Дарлид тут же указал взглядом на рану Кенрона, которую зажимал рукой, мол, не забывай, что сейчас важнее всего. Алина настойчиво ждала ответа, и он догадался, что ее вопрос имеет прямое отношение к выживанию их сына. Хоть и не смог взять в толк, какое именно.
— Я уловил только последнюю фразу, — сказал Дарлид. — Она хочет, чтобы мы и дальше приносили ей деньги, несмотря на то, что случится с Кенроном.
— Значит, тебе все же важна наша сделка, — сказала Алина. — Сложно нам будет приносить деньги убийце сына.
Лисидия покачала пальцем и снисходительно улыбнулась.
— Без моей магии у вас не было бы никакого сына, — сказала она. — Я только что напомнила об этом твоему мужу.
— Я не прошу его вылечить бесплатно, — сказала Алина. — Давай заключим пари, если я выиграю, ты поможешь ему, если проиграю, мы будем платить тебе вдвое больше, чем платим сейчас.
Лисидия по-мальчишески присвистнула и взглянула куда-то в ночное небо, видимо, прикидывая, о какой сумме речь. И о том, как тяжело Амелотам будет раздобыть такое количество денег. Она подошла к кобольду, лежащему ничком на черепице, засунула носок туфли под его брюхо и чуть приподняла. Кобольд тут же понял команду и встал на четвереньки, Лисидия устроилась на нем, как на табурете.
— Вам с мужем придется поселиться в лесу и охотиться каждый день до конца ваших дней, — заключила она. — Не каждый на такое решится по своей воле.
— Ты за нас переживаешь? — спросила Алина.
— Думаю, сможет ли лес породить достаточно существ, чтобы вы смогли сдержать подобное обещание, — сказала Лисидия. — Пожалуй, если вы отойдете достаточно далеко от города, найдете места, где лесные твари не переведутся, даже, если убивать их днем и ночью. — Она закрыла глаза и глубоко вдохнула, словно наслаждаясь обрисованной картиной, после чего кивнула. — Я соглашусь если условия нашего спора меня развлекут.
— По пути сюда, я заметила кобольдский лазарет, — сказала Алина, — значит ли это, что один из этих кобольдов — магический лекарь?
Лисидия молча принялась крутить на пальце пистолет. Она не спешила опровергать или подтверждать догадку Алины. Обе они молча смотрели друг на друга какое-то время.
— Есть среди них такой умелец, — первой нарушила тишину Лисидия, она словно бы считала подтверждение догадки Алины маленькой, но уступкой. — Большинство жидкостей в его теле обладают лечащим свойством, в слюне эта магия сильнее всего.
— Я берусь найти его в этой толпе с первой попытки, — сказала Алина.
Пистолет замер в руке Лисидии. Около двух десятков кобольдов, сидящих на крыше принялись переглядываться и в полголоса обсуждать происходящее.
— С этого момента, если кто-то из вас ящериц скажет хоть слово, мигом превратитесь в огромных белых личинок, — пообещала Лисидия. — В тех, что лучше всего идут к красному вину.
Кобольды тут же не только затихли, но и замерли, разглядывая друг друга. В их взглядах было и любопытство, и удивление, и даже возмущение… И лишь страх читался сильнее всего.
— Если ошибешься, никаких обид, — сказала Лисидия. — Вы с мужем отправитесь в лес и проживете там до конца своих дней, выплачивая долг Зеннату.
— Никаких обид, — пообещала Алина.
— Хорошо, — сказала Лисидия. — Укажи на кобольда, и я велю ему обработать раны твоего сына. Даст ли это что-нибудь, будет зависеть от твоего выбора. Никто не должен тебе помогать, сделай это своими силами.
Алина направилась к сидящим на крыше кобольдам, не спеша она прошла между их рядами, пытаясь почувствовать запах медицинских препаратов. Она разглядывала их руки, пытаясь найти ремесленников с огрубевшими пальцами. Большинство кобольдов оказались на крыше в серых робах или голые по пояс. Ни один из них не носил ничего похожего на белый халат с символом листа акмены, в каком ходили кобольды, работающие в городском лазарете.
Лекарствами пахло от пяти работников оружейного дома, пальцы одного из них были грубыми, все в давно заживших порезах и ссадинах, его можно было исключить. Вот только все эти изыскания были лишь догадками. Магический лекарь вполне мог не пахнуть акменой хотя бы потому, что от него не требовалось медицинских познаний, его работа была куда проще — видишь рану, облизывай и не задавай вопросов.
Из небольшого кармана на поясе Алина достала кольцо с белым кристаллом. Именно таким приспособлением охотники обследовали добытые туши зверей, чтобы проверить, остались в них заклинания, которые можно было продать.
— Ты взяла это кольцо на встречу со мной? — удивилась Лисидия. — Хотела узнать, в какой части моего тела спрятано больше всего магии? Во всех. Во мне нет и грамма бесполезной плоти.
— Должно быть, во всем Зеннате нет того, кто бы тебе не завидовал, — сказала Алина, не сводя взгляда с кольца.
— Иногда я сама себе завидую, — усмехнулась Лисидия.
Алина принялась обходить ряды кобольдов вновь. Медленно продвигаясь, она подносила белый кристалл к вытянутым клыкастым лицам. Одного за другим она обследовала всех работников оружейного дома, остановившись чуть дольше у тех, кого приметила заранее. В ночной полутьме вспышку белого цвета пропустить было невозможно. Поэтому Алина замерла в растерянности, когда кристалл не отреагировал даже после того, как она поднесла его к последнему кобольду в последнем ряду.
И все же был на крыше еще один кобольд, которого Алина еще не изучила. Он прятался в тени своей хозяйки в данном случае буквально. Подойдя к Лисидии, Алина присела на корточки и поднесла кольцо с кобольду, стоящему на четвереньках. Белый кристалл тут же ослепительно засиял, жаля привыкшие ко тьме глаза. Алина зажала кольцо в кулаке, скрыв белое сияние.
— Магия кобольдов далеко не всесильна, — сказала Лисидия. — Промедлишь с выбором, и спасать будет некого. Приказать ему излечить твоего сына?
Алина поднялась и расправила складки на платье.
— Ты не слишком расстроилась, когда я нашла лекаря, — сказала она.
— Это было забавно, ты меня повеселила, — сказала Лисидия. — Готова закончить спор?
— Нет, это не он, — отрезала Алина. — Откуда ты узнала, что у меня в руке кольцо и почему оно не может найти лечащую магию?
Лисидия рассмеялась, она поднялась и неторопливо отошла в сторону от кобольда, тот тут же повалился на черепицу. Сияние кристалла исчезло, кольцо реагировало вовсе не на кобольда, а на зеннатскую ведьму. Лишь развитая интуиция предостерегла Алину от неверного выбора.
— Хорошо, давай еще поиграем, — сказала Лисидия. — Я знала, что у тебя в кармане кольцо еще, когда ты предложила мне сделку. Я могу видеть сквозь твердые предметы, если мне того захочется. И порой у мужчин эта новость вызывает забавную реакцию, — она усмехнулась, после чего продолжила более серьезным тоном. — Кристалл настроен так, чтобы не реагировать на камуфляж, иначе бы он светился все время в ваших руках. Так же он не чувствует лечащую магию кобольдов. На случай, если вдруг дайгонцам вздумается похищать наших редких магических слуг. Видишь ли, мы многое предусмотрели.
Кобольды разглядывали Алину кто с явным раздражением, а кто с мольбой во взгляде. Для многих из них молчание было невыносимым. Они явно желали, чтобы нависшая над ними угроза поскорее исчезла. В конце концов, чем суровее была кара за нарушение безмолвия, тем сильнее хотелось рассказать другим о своих страхах.
— Тебе остается ткнуть пальцем, — сказала Лисидия, — шанс угадать один к двадцати.
Времени не осталось, нужно кого-то выбрать, понимала Алина. Трюк с кольцом, на который она так рассчитывала, не сработал. У нее остались лишь догадки и ни одной серьезной указки на то, кто из кобольдов умел колдовать. Впрочем, догадки — это не пустой звук, когда их набирается достаточно.
— Ты выбирала актеров из этой толпы, — сказала Алина. — В твоей сказке каждый из них мог погибнуть.
— Откуда ты это знаешь? — спросила Лисидия, перестав играть с пистолетом. — Мне казалось, ты только что поднялась на крышу.
— Разумеется, ты не стала бы отправлять на смерть ценного кобольда с лечащей магией, — продолжила Алина.
— Ты и вправду можешь исключить шестерых актеров, трое из которых уже мертвы. Но что это тебе дает? — спросила Лисидия, заинтригованная ходом мысли своей соперницы. — Шансы все те же, один к двадцати.
— Я знаю, кто из них лекарь, — сказала Алина.
Она подошла к одному кобольду в центре группы и положила руку ему на плечо. От него не пахло акменой, из одежды на нем были лишь серые шорты и бесформенная шапка из тонкой ткани.
— Выбираю этого. Проси его излечить моего сына, — сказала Алина.
В этот момент лицо Лисидии перестало выражать какие-либо эмоции, ее игривое оживление полностью исчезло.
— Я хочу знать, почему ты выбрала его, — сказала она.
— Это не было частью уговора, — ответила Алина. — Но так и быть, прикажи ему излечить Кенрона и все узнаешь.
— Я прикажу ему попытаться, — сказала Лисидия.
Она махнула рукой, на что кобольд ответил кивком. Он поднялся, неторопливо размял затекшие ноги, поправил свою нелепую шапку и отправился к лежащему на крыше Кенрону и Дарлиду, склонившемуся над ним.
Лисидия пристально взглянула на Алину и крутанула пальцами, почти повторив тот жест, которым отправила кобольда выполнять приказ.
— Если бы кольцо сработало, как я надеялась, мне бы и гадать не пришлось, — сказала Алина. — Мы уже выяснили, что кобольд с магией не мог быть актером в твоей игре, ведь каждого из них ты собиралась убить. Когда ты спросила, кто хочет стать актером для постановки, один из кобольдов поднял руку. Однако, ты не стала его использовать, сказав, что тебе нравятся его глаза или что-то в этом роде. Разумеется, глаза тут ни при чем, он и есть драгоценный для тебя лекарь.
Лисидия рассмеялась.
— Ты убедила меня, что недавно поднялась на крышу, хотя была тут с самого начала, — заключила она. — Твой муж на мгновение удивился, когда ты спросила у него, о чем была моя сказка. Еще бы, ведь, он знал, что ты лично была здесь и все слышала. В тот момент я должна была вас раскусить.
— Никаких обид, я полагаю, — сказала Алина.
— Вы и вправду меня повеселили, — сказала Лисидия. — Вот только, почему ни один из вас не попытался остановить мое представление? Могли бы и вовсе избавить сына от ран?
— Это уже дело семьи Амелотов, — ответила Алина.
Боль почти исчезла, Кенрон чувствовал лишь холод в груди и сильный запах акмены, он словно бы лежал где-то в лесу, окруженный луговой травой со всех сторон. Ночь становилась все темнее, какой-то человек нависал над ним, кажется, иногда он что-то говорил. Рядом с человеком появился кобольд. Не понимая до конца, что делает, он схватил кобольда за руку.
— Помоги Чафису, — прошептал Кенрон, почти не слыша своих слов. — Помоги ему тоже! Он там внизу!