— Будем его сажать, — сказал он. — Больше мы ничего сделать не можем. Все равно, пользы от него — ноль.
Динамик монотонно гудел на малой громкости. Это работала глушилка. Радист заснул прямо за столом, положив голову на руки.
— Вы пытались с ним связаться?
— Дважды. Он окончательно съехал с катушек. Я пытался сказать ему, чтобы сменил частоту, чтобы передавал сообщения кодовыми словами, но он бубнил, что не слышит меня, постоянно упоминал женский голос.
— Что за женщина?
Генерал как-то странно посмотрел на Грошингера.
— Говорит, что жена. Маргарет. Думаю, это любого выбило бы из колеи. А мы тоже, умники... выбрали парня без семьи. — Он встал и потянулся. — Отойду на минуту. И не вздумай трогать аппаратуру.
Дверь за генералом захлопнулась.
Шум разбудил радиста.
— Они готовят посадку.
— Я знаю, — сказал Грошингер.
— Это убьет его, да?
— После входа в атмосферу он сможет управлять кораблем.
— Если захочет...
— Вот именно — если захочет. ЦУП включит тормозные двигатели и сведет корабль с орбиты. Дальше все в руках Райса. Он должен принять управление и совершить посадку.
Повисло молчание. В комнате раздавался только приглушенный гул динамика.
— Он не захочет жить, понимаете? — внезапно выпалил радист. — Вы бы на его месте захотели?
— Я не уверен, что это можно понять, не испытав самому, — ответил Грошингер. Он пытался представить мир будущего. Мир, находящийся в постоянном контакте с духами, где нет разделения на живых и мертвых. Это обязательно случится. Другие люди, исследователи космоса, откроют миру эту дорогу. Превратится он в рай или ад? Придурки и гении, преступники и герои, обычные люди и безумцы, все они навечно останутся частью единого человечества — со своими советами, обидами, коварством и уговорами.
Радист опасливо оглянулся на дверь.
— Хотите послушать его?
Грошингер покачал головой.
— Сейчас все слушают эту частоту. У нас будут большие проблемы, если выключить глушилку.
Он не хотел снова услышать майора. Он был обескуражен, раздавлен. Смерть, лишенная тайны, — что она даст человечеству? Подтолкнет его на самоубийство или подарит новую надежду? Отвернутся ли живые от своих правителей, обратившись за советом к мертвецам? К Цезарю, Карлу Великому, Петру I, Наполеону, Бисмарку, Линкольну, Рузвельту? К Иисусу Христу? Стали ли мертвые мудрее своих...
Прежде чем Грошингер успел что-то предпринять, сержант выключил передатчик, глушивший частоту.
Голос майора Райса мгновенно заполнил комнату, громкий, завораживающий.
— ...тысячи, их тысячи. Они повсюду. Висят в пустоте, переливаясь, как Северное сияние, чудный, восхитительный туман, окутывающий Землю. Я вижу их, слышите? Теперь я их вижу. Я вижу Маргарет. Она машет мне и улыбается, туманная, божественно красивая. Если бы вы это видели, если бы...
Радист снова включил глушилку. В коридоре послышались шаги.
В комнату вошел генерал Дейн. Он смотрел на часы.
— Через пять минут корабль пойдет на посадку. — Он засунул руки в карманы и весь как-то сник. — В этот раз мы потерпели неудачу. Богом клянусь, в следующий раз мы сделаем все как надо. Человек, который отправится туда в следующий раз, будет знать, с чем имеет дело. Он будет готов к этому.
Генерал приобнял Грошингера за плечи.
— Тебе предстоит самая ответственная в твоей жизни работа, друг мой, — не болтать насчет всех этих духов, ты понял? Нам не нужно, чтобы враг узнал о нашем космическом корабле, и нам не нужно, чтобы они знали, с чем столкнутся, если попробуют сами запустить ракету. Безопасность этой страны зависит от нашей способности хранить секреты. Я ясно выразился?
— Да, сэр, — ответил Грошингер, благодарный за избавление от проблемы выбора.
Он не хотел оказаться человеком, который поведает миру эту новость. Лучше бы он вообще не имел никакого отношения к запуску Райса в космос. Грошингер не знал, как повлияет на человечество контакт с мертвецами, но влияние это будет ошеломительным. Теперь же, как и все другие, он просто будет ждать следующего витка этой истории.
Генерал вновь посмотрел на часы.
— Корабль сошел с орбиты.
В пятницу, 28 июля, в 13:39 британский лайнер «Каприкорн», направлявшийся в Ливерпуль и находившийся в 280 милях от Нью-Йорка, сообщил о водяном столбе на горизонте по правому борту. Некоторые пассажиры утверждали, что видели некий блестящий объект, упавший с неба. Подойдя к месту падения, экипаж «Каприкорна» обнаружил убитую и оглушенную рыбу, вспененную воду, но никаких обломков.
Газеты предположили, что с «Каприкорна» видели неудачные испытания экспериментальной ракеты.
В Бостоне доктор Бернард Грошингер, молодой ученый-ракетчик, работавший на ВВС, заявил, что феномен, наблюдавшийся с борта «Каприкорна», вполне мог быть падением метеора.
— Такое очень даже вероятно, — сказал он. — Тот факт, что объект достиг поверхности Земли, станет, я думаю, одним из самых громких научных событий года. Обычно метеоры полностью сгорают, не успев долететь даже до стратосферы.
— Простите, сэр, — прервал его репортер. — А что лежит за стратосферой? В смысле, есть ли у этого пространства название?
— Знаете, сам термин «стратосфера» не слишком строгий. Это просто наружный слой атмосферы. Невозможно определенно сказать, где он кончается. А за ним... можно сказать, мертвая зона.
— Мертвая зона? Так и называется? — заинтересовался репортер.
— Ну, если вам нужно что-то позагадочнее, можем перевести название на греческий, — с улыбкой предложил Грошингер. — Танатос, по-гречески, кажется, смерть? Может быть, вместо «мертвой зоны» вы предпочтете термин «танасфера»? Оно имеет некий оттенок научности.
Репортер вежливо рассмеялся.
— Доктор Грошингер, когда в космос будет запущена первая ракета? — спросил другой корреспондент.
— Ребята, вы читаете слишком много комиксов, — ответил Грошингер. — Спросите об этом лет через двадцать, и тогда, может, мне будет что вам сказать.