Едва Константин Викторович открыл нам калитку, все Липки узнали, что сбылась старинная Светина мечта:
— А-а-а, я так давно хотела себе нормальную подружку!!!
Черно-синяя — косички и платье — комета пронеслась мимо пристально разглядывающего Гришу учителя и схватила жука-дипломата за руки. Озадаченно пошмыгав носиком — принюхивается — решила забить:
— Пойдем, я покажу тебе выпотрошенного крокодила!
«Поиграй с ней», — мысленно попросил я.
Кивнув девочке, жук-дипломат побежала за ней в сарай. Оставшиеся во дворе оборотни озадаченно поводили носами. Стол, похоже, со двора уже никуда и не денется — сейчас на нем фруктовые консервы, газировка, чипсы и пирожные.
— Привел! — похвастался мной не осознавший трогательности момента Лёха.
— Здравствуйте, — поздоровался я.
— Здравствуй-здравствуй, — рассеянно поприветствовал меня Константин Викторович. — Я, наверное, пойду посмотрю, чтобы крокодила не испортили, — и тоже ушел в сарай.
Мы с Лёхой и попугаем поздоровались с остальными. Американские оборотни, в шортах, майках и жетонами на шеях потягивали пиво, сидя на крылечке. Выглядят нервно — видят и ощущают происходящую суету, но кто им расскажет, в чем дело? Уж точно не я!
Пацанам же было весело, и они с жизнерадостными улыбками пожали мне руку, после чего Лёха сел рядом с американцами, гордо приосанился и продемонстрировал новообретенные умения:
— Лондон из э кэпитал.
И обвел нас взглядом формата «видали, как могу»?
— Лондон не столица, — покачал головой Джим. — Столица — Рим.
Это всё моя инерция мышления.
— Что он сказал? — с радостной от установления контакта рожей спросил меня Лёха.
— Говорит, что Рим — столица, — перевел я.
— Это правда! — важно покивал маленький оборотень.
— Рим падёт! — заставил нас подпрыгнуть веселый возглас с улицы.
Обернувшись, мы увидели самостоятельно открывшего калитку Тимоху с авоськой в руке.
— О, дядь Тим! — обрадовался Артем.
Казалось бы, он в деревне пробыл часов пять, из которых часа два — на моих глазах, но все его уже знают.
— Покажи огненный шар! — попросил маленький Колька.
КГБшник показал, сформировав над ладонью шар размером с футбольный мяч и почти сразу его развеяв.
Народ завистливо вздохнул.
— Дядь Тим, расскажи, как шпионов ловил, — попросил исчерпавший запасы английского Лёха.
Из сарая вышла отреагировавшая на энергетические колебания Гриша. Слева от нее, сложив руки за спиной и наклонившись к лицу жука-дипломата, радостная Света делилась воспоминаниями:
— Мерзкий, да? А ты бы видела, как из него внутренности доставали! Желудок лопнул, а в нем — полупереваренная рыба! Вонища такая, что… Ой, здрасьте, дядь Тим!
— Здравствуйте, — поздоровался КГБшник, скрыв интерес к жуку-дипломату, и сел за стол. — Ездил я, значит, однажды по делам в Ижевск…
Пацаны перебрались к нему, Света увела Гришу в дом «показать сколько у нас всего есть», а я уселся на крылечко к американцам — тут тенёк, а есть я не хочу. Оборотень Билл воспользовался возможностью и прошептал мне на ухо:
— Андрей, когда мы выберемся из этой задницы, возьми нас с братом к себе телохранителями? Мы решили, что армии с нас хватит.
Либо начинает формироваться личная гвардия, либо их Тимоха попросил в доверие втереться. Почему я так легкомысленно отпустил от себя инопланетный детектор лжи?
— А с тобой мы будем при реальном деле! — продолжил окучивать меня американец.
— При каком? — шепотом уточнил я.
— Хрен его знает, — поморщившись, признался он. — Но ты умеешь ходить через порталы, приручаешь жуков — эта девочка — тот муравей, верно? — и тебя охраняет КГБ. За тобой, мать его, на вертолете губернатор прилетает! Ты — кто-то офигенно важный, и для нас с братом будет честью беречь твою задницу. А остальное — не наше дело, так, брат?
— Так, — кивнул Джим.
— Мне вам платить нечем, — признался я.
— Это же временно, — пожал плечами Билл. — Пока дерьмо не уляжется.
— А потом я собираюсь преподавать английский на дому, — продолжил я.
Оборотни посмотрели на меня как на умалишенного. Пускай — все равно домой вернусь.
— Андрей, если у твоего отца хватает денег на все это… — Билл обвел рукой накрытый стол.
Теперь как на умалишенного уставились на него мы с Джимом.
— Привык, — виновато улыбнулся Билл. — Короче — жизнь работает так, что, если от нее ничего не просить, ничего и не получишь. В деревне живут нищие, но, как встретишься с губернатором, поговори с ним на счет денег. Ты ведь на них работаешь, верно? Бесплатно работают только рабы! Ты же не раб, Андрей?
— Что ж, — пожал я плечами. — В твоих словах есть доля истины.
Чисто на всякий случай не помешает.
— А если он прогнется, значит можно просить дальше, — продолжил делиться жизненным опытом всю жизнь просидевший в казарме Билл. — Поговори о нас — сам подумай, вариант хороший: мы тут никого не знаем, и, если будем работать на большую шишку, смысла нам дергаться не будет — хрен его знает, что будет, если сменить работодателя.
— Ладно, — покладисто кивнул я.
Вечер неумолимо близился, и вскоре Константин Викторович выгнал всех лишних до завтра. Ребята с сожалением на мордашках разошлись, и спустя пару минут к дому подъехал караван тентованных армейских ЗиЛов. «Учения», ага! Оборотни споро перетаскали накопившееся добро в кузова, оставив только скоропорт и фрукты.
— Гена больше с нами не пойдет, — ввел меня в курс дела Тимофей. — Он все-таки учитель, зачем ему так рисковать? Это вот Сергей, — показал на дородного вояку в балаклаве. — Профильный специалист-диверсант, командовать будет.
— Здравствуйте, — мне был все равно.
Мы забрались в кузов, и, время от времени останавливаясь на эвакуацию сложенного в другие дома добра, проехались по улицам Липок и направились к поляне.
— Тима, первый раз ты вперед пойдешь, чтобы мне в курс дела войти, — принял настоящие командирское решение Сергей.
— Есть, — согласился КГБшник.
— Такое! — внезапно направившая палец в автомат сидящего рядом Юры Гриша заставила народ напрячься и попытаться взять жука-дипломата на прицел.
— Отставить! — спас им жизни Сергей.
— Много, — продолжила девочка. — Помню. Покажу.
— Помнишь пробой? — уточнил я.
— Да, — кивнула она.
— Много пробоев помнишь?
— Три, — ответила Гриша. — Сюда, к черным людям и где много.
— Склад? — догадался Тимофей.
— Склад, — согласилась Гриша. — Раньше было вкусно. Теперь — как везде.
— Радиации нет, — перевел я.
— Проверим, — решил Сергей. — Все лучше, чем яму в лесу копать.
Ноги стояли в серой, безжизненной мелкой пыли. Такую же гонял легкий, лишенный запахов ветерок, а балаклава на жуке-дипломате смотрелась жутко мило. Стоп, не отвлекаемся! Позади шумит волнами серое море, по небу вяло движутся тучки, а солнечные лучи едва пробиваются через завесу пыли. Впереди из нее проступают очертания металлического ангара. Стены и крыша покрыты рваными пробоинами и дырками от пуль.
— Повезло, что не сдетонировало, — убедившись, что счетчик Гейгера молчит, поделился мнением Сергей.
— Движение на четыре часа, — заметил Игорь.
Посмотрели. Оборотни видят больше, а мне приходится довольствоваться округлой формы, медленно движущимся силуэтом размером с пятиэтажку. По спине пробежал холодок — такого человек видеть не должен, враги такого размера в природе не встречаются, и от этого древний рептильный мозг посылает недвусмысленные сигналы сваливать как можно скорее.
— Сборщик. Старый. Полный. Связь с Верховной повреждена. — ощутила сородича Гриша. — Съедим?
— А в тебя влезет? — с любопытством спросил Юра.
Цыкнув на подчиненного, Сергей задал более важный вопрос:
— Что значит «связь с Верховной повреждена»?
— Когда с неба падает много вкусного, — объяснила Гриша. — Много помех. Тяжело контролировать. Верховная болеет, оптимизирует энергозатраты. Эти — потерялись.
— «Эти»? — напрягся Сергей.
— Внутри, — указала жук-дипломат на ангар. — Пятеро. Голодные. Могу взять себе.
— Куда «себе-то»? — вздохнул Тимофей. — Пять жуков в деревню? Андрей, тебе еще пятеро братьев нужны?
— Эти трансформироваться не умеют, — покачал я головой. — Сами решайте, вы тут взрослые и профильные.
— Нужно докладывать, — переложил ответственность на еще более взрослых и профильных Сергей. — Игорь, давай.
Игорь достал из рюкзака рацию незнакомого мне — ничего не значит, я армейское оборудование никогда изучать не стремился, оно скучное — вида, ноутбук и разложил длинную антенну, выставив ее в небеса при помощи телескопического двухметрового столбика.
— Австралия, север, — считал наше местоположение с экрана ноута. — Попробую поймать спутник.
Вот тебе и деревенский оборотень — он же, блин, связист, спутник «ловить» умеет!
— Самый засранный регион, даже не дегазировали, — поделился инфой Тимофей. — Этот всю радиацию сожрал, значит, — указал на и не думающий приближаться к нам силуэт Сборщика. — Гриша, а ты можешь взять его под контроль?
— Полного — нет, — покачала она головой. — Защита от кражи. Пустого — могу.
— Биосферу выжрет, — выразил сомнения Сергей.
— Чернозем завезти можно, — парировал КГБшник. — Треть планеты «фонит» как реактор, а это… — кивнул на Сборщика. — Реальный выход.
— Поймал! — похвастался Игорь.
— Лютик, я Проходчик-1, прием, — вооружился рацией Сергей.
— Проходчик-1, это Лютик, — раздался в ответ жутко искажаемый помехами голос. — Прием.
— В ходе проверки указанного жуком-дипломатом пробоя обнаружено… — командир изложил сложность ситуации.
— Ждите, Проходчик-1, прием.
— Ждем, Лютик. Прием.
Ждать пришлось минут десять.
— Жуков берите, науке пригодятся, прием, — выдал указания оператор. — Сборщика тоже. Как поняли, прием?
— Взять жуков и Сборщика, прием, — продублировал Сергей.
— Конец связи, прием, — прервал сеанс оператор.
— Начнем со склада, — решил командир, и мы пошли к ангару.
— Бардак, — по пути решил поделиться мнением Тимофей. — Мы сейчас на территории японского протектората находимся, казалось бы, порядок должен быть и рисовые поля, а у них тут жуки бесхозные ползают. Так-то и понятно — «фон» тут еще полвека по идее держаться должен, но аномалию-то заметить должны были?
— Да им эта Австралия по боку, — махнул рукой Сергей. — Они с конца XIX века на Азию облизывались, вот — дорвались, теперь переваривают. Восстания каждые полгода, их давить приходится. А кто у власти — те за место на ежегодном обеде с Императором грызутся. Тут уж не до аномалий.
— Тупые, — приложил соседей по карте Тимофей. — У нас каждый очаг заражения отслеживается, на такую аномалию в двадцать четыре часа бы отреагировали.
— Тлетворное наследие феодального прошлого, — важно заметил командир. — У нас вертикаль власти в стране традиционно крепка. С нюансами, конечно, но как минимум армия и спецслужбы как часы работают. Хоть сейчас на Кремль мегатонну урони, страна и не заметит — как все работало, так работать и будет. Удави важного япошку — все, хаос лет на пять установится, пока его земли и должность кто-то под себя не подомнет.
— Так может отправить агента? — предложил я.
— Смысл? — развел руками Сергей. — Если у них проблемы будут, последствия пробоев по ту сторону границы придется нам устранять. Дураков нема — пускай сами.
Значит техническая возможность так сделать есть. А как иначе? Человек — он всего лишь человек, и голова у него хрупкая.
Джим и Билл открыли двери, впустив в темный ангар солнечный свет. В спадающих через дыры и пробои лучах плясали пылинки.
— Не наша номенклатура, — вздохнул Сергей, осмотрев полки с ящиками.
— А откуда в Австралии нашей взяться? — ткнул его носом в логику Тимофей. — Где жуки?
— Зову, — предупредила Гриша.
Народ на всякий случай взял автоматы наизготовку. Из-за стеллажей в центральный проход, вяло шевеля лапками и покачиваясь, выбралось пятеро «космическо-десантных» жуков.
— Голодные, — напомнила Гриша.
— Может оно и к лучшему, — буркнул Сергей и скомандовал на английском. — Билл, Джим, вон тот «Хаммер» с прицепом проверьте.
— Йес, сэр! — американцы отправились выполнять требуемое, не забыв обойти жуков по широкой дуге.
Инерция мышления.
— Остальные — разведка, — скомандовал Сергей.
Тимофей в число остальных явно входил, поэтому с командиром остались только мы с Гришей. Отличный момент, чтобы поднять бунт, подмять под себя склад и носиться по Австралии как Безумный Макс, собирая полудиких выживших и при помощи Сборщика искореняя радиацию. Все-таки я скучный человек, и ничего подобного делать не буду. Пойду лучше жуков поближе рассмотрю.
— Остор… — попытался было вразумить меня командир, но опомнился.
Желто-зеленый хитин поблескивал, острота и длина лап вызывали желание держаться как можно дальше, тела жуков покрывали мелкие, острые шипы — на таких верхом не покатаешься. Жвал четыре штуки.
— Можешь попросить номер три открыть рот? — попросил я Гришу.
Центральный инсектоид открыл рот. Да, примерно как у Хищника из одноименного фильма. Моя голова в эту пасть влезет целиком, и еще Гришину в актуальной форме добавить можно.
— Самое опасное — вот, — указал подошедший Сергей на левую заднюю конечность жука. — В задних конечностях на одно сочленение больше, чем в передних — позволяет атаковать с неожиданных углов. У обычного человека в рукопашной с жуком шансов нет.
— Хорошо, что у нас есть огнестрел и защитники-открывашки, — пожал я плечами. — Можно закрывать, — добавил для Гриши.
Жук закрыл пасть.
— Не воняет изо рта-то, — заметил я.
— Мясо не едят, — пожал плечами Сергей.
— Голодные, — напомнила Гриша.
— До Сборщика далеко, не идти же вам пешком, — развел руками командир.
«Хаммер» завелся.
— Ит воркс! — без нужды отчитался Билл.
— Грузи жуков в прицеп, езжайте питаться, — велел командир.
— Запрещено, — покачала головой жук-дипломат. — Приоритет не оставлять Андрея.
Милаха!
— Жаль, — вздохнул Сергей. — Не получится распределить задачи, — пояснил для меня. — Так бы, пока они питаются и приручают сборщика, могли бы начать переноску материальной части.
Я развел руками.
— Мы за Сборщиком, Тимофей за старшего, — скомандовал командир. — Составить опись, освободить место для деревенского добра.
— Есть, — отозвался КГБшник.
Мы погрузились в «Хаммер» — даже не понимаю, зачем их богачи покупают, это ж сарай на колесах. Или гражданские модификации покруче? — и поехали к Сборщику.
— Пятеро жуков — это готовая диверсионная группа. С твоими возможностями… — Сергей вздохнул и перевел тему. — Как все было просто! Вот мы, вот враг. А теперь? У меня жену и двух детей-близнецов вот такие, — указал на прицеп. — Порвали. Палец сам на спусковой крючок ложится, рефлексы.
— Очень вам сочувствую, но придется перестраиваться, — пожал я плечами. — Доносить до людей, что жуки бывают разные. Попрошу Королеву своих перекрашивать.
— Вот таких, — кивнул он на Гришу. — Плодить нельзя. Когда кто-то выглядит как человек, разговаривает как человек и двигается как человек, это пугает. Особенно если в форме ребенка.
— Жук-дипломат уникален, — похвастался я питомцем. — Королева понимает, что человекоподобный жук вызывает больше страха, чем обычный.
По мере приближения силуэт Сборщика становился разборчивее, но пугал от этого не меньше — слишком огромный. Движется очень медленно, словно неохотно и потеряв цель. Бледно-желтая оболочка слизняка немного двигалась, а сам он создавал ощущение предельной «раздутости». Кажется пальцем ткни и лопнет. Далеко наверху — мелкая псевдоголова, венчающаяся парой антенн. Напоминает глаза улитки, но это не они, а комплексный орган чувств, нужный для определения скоплений биомассы.
Остановившись, выбрались из машины, и жуки, попрыгав с прицепа, бросились к Сборщику, впившись жвалами в оболочку. Гриша подошла спокойнее, подняла правую ручку, отрастила на ней блеснувшие хитином когти, прорезала аккуратную щелку и припала к ней ртом.
— Когти умеет отращивать, — с деланным равнодушием заметил Сергей.
И не такое умеет, но развивать эту тему я не хочу.