Первым делом я потянулся за пистолетом. Краем глаза увидел, что Валера делает то же самое. Мужчина, словно не замечая нас, задумчиво изучал самолет. Наши костюмы хоть и сделаны из новых композитных тканей, но все же слегка шуршали. В тишине пустынного места этот звук можно было распознать за несколько метров. Видимо, именно его и услышал пришелец. Резко обернувшись, он увидел наставленные на него стволы двух пистолетов. Подняв руки вверх незнакомец быстро заговорил на незнакомом мне языке. Через пару секунд я опознал в нем английский, правда языком я не владел. Зато его явно понимала Маша. Она вышла вперед на пару шагов и что-то ему ответила. В следующей фразе человека в костюме я уловил вопросительную интонацию. Ему опять ответили. Мужчина странно поднял взгляд к небу, словно пытаясь там что-то разглядеть, а затем опустив его, заговорил на чистом русском, с легким акцентом, который мог бы принадлежать южанам.
— Так лучше? — спроси он глядя на Машу.
— Да, — коротко ответила та.
— Вот и отлично. Честно говоря подозревал в вас русских, но до конца уверен не был. Кстати, защитные костюмы вам ни к чему. Уровень остаточной радиации совершенно не опасен, разве что вы соберетесь обваляться в земле или съесть что-нибудь растущее тут, — он криво ухмыльнулся. — Хотя что съесть? Тут давно ничего не растет. Полагаю, это ваш транспорт?
— Да, — снова коротко ответила девушка.
— Отличная машина! — похвалил незнакомец. — Кстати о ваших костюмах. Судя по всему в них используется самоочищающаяся ткань, вы видимо измазались, но сейчас они практически чистые. Не знал, что в России сохранились эти технологии.
Переглянувшись с Валерой, я только сейчас заметил, что наши защитные костюмы практически избавились от следов пепла и сажи, которые мы на них нанесли пред отправлением в город. К слову, на одежде стоящего напротив нас человека вообще не было видимых следов пепла или другой грязи. Тем временем незнакомец продолжил:
— Старые радиационные костюмы требовали специальной обработки после использования, иначе смысла в них не было. В ваших же вы можете ходить по здешним холмам вечно ни разу их не почистив.
— Простите, а кто вы собственно такой? — я решил перехватить инициативу. — И откуда вы знаете русский?
— Скажем так, я присматриваю за этим местом. А языка вашего я не знаю. Это отрабатывает мой чип, направляя нужные сигналы на голосовые связки напрямую из мозга. Я по-прежнему думаю на своем языке, но произношу слова, которые совсем не понимаю. Тем не менее это не мешает нам общаться. К такому нужно привыкнуть, но мне не впервой. Мы так и будем стоять или все же пройдем к вам и побеседуем?
Незнакомец вел себя так, словно он был здесь хозяином несмотря на то, что стволы были в наших руках. Мы потоптались на месте несколько секунд, потом я решился и направился вперед. Пистолет убрал за пояс, пришелец не казался мне слишком опасным.
— Маш, открой, пожалуйста, нам вход. Не будем заставлять гостя стоять у порога. К тому же, мне хочется узнать, что за ерунда тут происходит.
— Ну, смотри сам. Что-то он мне не очень нравится, — пробурчала та и протиснулась мимо нас к люку.
Поочередно избавившись от радиационных костюмов мы расселись так, что все оказались сидящими напротив мужчины. Валера так и не убрал пистолет. Даже когда мы удобно устроились в креслах пассажирского салона, он демонстративно положил ствол рядом с собой. Только сейчас мне удалось хорошо рассмотреть нашего гостя. Черные, как смоль, прямые и тяжелые волосы были средней длинны и доходили до середины шеи. На вытянутом овальном лице восседал величественный нос. Казалось, он главное достояние сидящего напротив нас человека. Глаза темно-карие слегка узковатые, с пронзительным взглядом. Словно прямо в душу заглядывает. Возраст было трудно определить, но казалось он немного старше меня.
— Кстати, — начал наш гость. — где вы раздобыли такой раритет? Это ведь пулевое оружие? Еще и в рабочем состоянии?
— Хочешь проверить? — с напором спросил Валера.
— Тише, Валер, не кипятись. Наш гость ведь не собирается на нас нападать? — вопрос был обращен к незнакомцу.
— Нет конечно! — он возмущенно замотал головой. — Я поговорить хочу. Уверен и вы о многом хотите меня расспросить. Так уж случилось, что на ближайшую округу я самый осведомленный человек, — при этих словах он улыбнулся во весь рот.
— Хорошо, — продолжил я, — давайте начнем. Сначала я спрашиваю, потом вы.
— Договорились.
— Кто те люди в городе, что управляют роботами?
— Канадцы, американцы, — наш гость пожал плечами, так, что стало ясно, ему плевать кто они такие, — есть и с более южных широт, я думаю.
— А почему они все такие странные? Ну, кожа, лицо и вообще… — я пытался как-то передать что имею ввиду их плохое состояние.
— А что вы ожидали увидеть? Плохая экология, уже много десятилетий люди почти с рождения такие. Токсины и шлаки в организме накапливаются очень быстро. У всех поголовно аллергия на все что можно. Сейчас хоть пыльцы нет, а раньше еще и сезонные болезни были. Они конечно много дышат пеплом, это тоже очень вредно, но им не привыкать. У вас не так? Я не про пепел. Знаю, что у вас там все по другому. Я про внешний вид. Хотя вот сейчас сказал и понял, что сглупил. Вы-то отлично выглядите. Не думаю, что вы все трое принадлежите к элите, хотя самолет и говорит о такой возможности.
— Значит, вы принадлежите к элите, поэтому выглядите не так, как те кто в городе?
— Да, именно так. Поэтому и моя осведомленность гораздо выше. Если бы попытались заговорить с кем-то в городе, то наверняка нарвались на неприятности. И ваши игрушки, — он кивнул в сторону ствола, лежащего рядом с Валерой, — вас бы не спасли. Против механоскелетных оболочек они бесполезны.
— Ясно. О том, кто вы такой поговорим чуть позже. Хорошо?
— Ок.
— Что за строение на горе за городом?
— Это завод по добыче ресурсов.
— Шахта? — попытался уточнить я.
— Нет, там другой принцип. Ресурсы добывают из поступающей из-под земли магмы. Этот метод, на сколько я знаю, у вас разработали, — мы непонимающе переглянулись. Незнакомец заметил это и продолжил. — У вас не используют подобные разработки?
— Нет, первый раз такое вижу. Может где-то и используют, я мало где был, но слышать о тако не доводилось, — я глянул на Валеру. В конце концов последние несколько лет он копался в научных статьях, мог что-то видеть.
— Нет, — ответил он, — и мне этот метод не знаком.
— И много у вас таких заводов? Если это конечно не секретная информация, — я продолжил расспрашивать нашего гостя.
— Нет, не секретная. Да, их много. Они по всему континенту разбросаны, — четко ответил на все вопросы незнакомец. — Кстати, меня зовут Дилан, — представился он. — А то, как-то неудобно. Уже столько времени разговариваем, а представиться не удосужились.
Мы все представились в ответ.
— Эх, была бы трубка, раскурили бы по старой традиции, — я кажется уже совсем перестал понимать, что происходит, и видимо по выражению моего лица это стало заметно.
— Да шучу, я! — весело рассмеялся гость. — Мои предки американские индейцы. Я думал по поему лицу это видно, — он с гордостью продемонстрировал свой профиль. — Меня как только видят, сразу думают, что я буду вести себя как индеец. Никого не заботит, что чистокровных индейцев уже давно не осталось. Мое лицо, скорее причуда генов, доставшихся мне от далеких предков. Хотя если честно, я таскаю с собой кисет с табаком в кармане. Иногда шутка заходит довольно далеко и я демонстрирую его, говоря, что остальное оставил дома, и раскурить Трубку Мира не удастся.
Я демонстративно медленно полез во внутренний карман куртки и извлек оттуда трубку, доставшуюся мне от покойного мужичка. Посмотрев, как быстро сползает довольная улыбка с индейского лица Дилана, протянул ему самодельную трубку. Пришла моя очередь удивлять.
— Если кисет при тебе, то все есть. Были бы желающие, — я тоже шутил, но если вдуматься, не зря древние индейцы придумали такой обычай. Я все еще не доверял гостю, но мне казалось, что ему не зачем нас обманывать. Вел он себя слегка вызывающе, но так мог поступать уверенный в себе человек, не замышляющий ничего плохого и не видящий в нас опасности. От всех этих манипуляций с трубкой настроение у всех улучшилось. Все же смех и веселье — лучшее лекарство от напряжения и подозрительности.
— Предлагаю отложить Трубку Мира до более подходящего случая, — все еще улыбаясь, предложил Дилан. — Так что на счет вас? Кто вы? И зачем здесь?
Возможности совещаться и вырабатывать общую стратегию не было, так что решать пришлось мне. Я рассказал почти все, особо не вдаваясь в подробности наших приключений. В итоге получился небольшой пересказ событий, начиная с момента нашего наблюдения Катастрофы. Упомянул и о нашем предположении про использование кротовой норы, с целью покинуть Землю. Мельком сказал о проблемах в экспериментах с сознанием. Как все это, в итоге, привело нас к границе обитаемых земель на Дальнем Востоке. Рассказал и о том, что мы использовали возможность пересечь океан, как только она появилась. Любопытство, так сказать, не порок. Дилан слушал, кивая время от времени подтверждая мои слова, лишь во время рассказа о теории квантового мозга и результатах некоторых исследований слушал внимательно, словно для него это было новой и неизвестной до сих пор информацией.
— В целом ты прав, — сказал он, когда я закончил. — В один прекрасный момент правящие элиты всего мира решили покинуть это место. К тому же не так далеко, всего-то в двухстах тридцати восьми световых годах, была обнаружена прекрасная планета, потенциально способная стать новым пристанищем человечества. Достичь ее при обычном перелете не представляется возможным в рамках одного поколения. Ученые решили, что создавать «ноевы ковчеги» или «корабли поколений», как их еще называли, было неразумно. Исследования показали — вероятность достичь нужной звездной системы и при этом сохранить понимание цели экспедиции была слишком низкой. Тем не менее корабль был послан нами около тридцати лет назад. Но практически сразу после этого довели до ума теорию перемещения с использованием кротовых нор, так что сосредоточились на этой возможности.
— Но почему мы об этом ничего не знали? Как так вышло, что мы даже не слышали ни о корабле поколений ни о кротовых норах?
— Это уже вопрос не ко мне, — усмехнулся Дилан. — Это все ваша очередная попытка построить справедливое общество на Земле. Ваши элиты решили изолировать страну и не только Россию, насколько я знаю в этом проекте участвовали Китай, Индия и часть Европы. Теперь вы понимаете от кого мы отгородились таким барьером? — мы молчали, и Дилан продолжил. — Зато вам удалось сохранить здоровье простых граждан. Судя по вашему удивлению при виде людей современности у вас с экологией все отлично. Видимо изоляция сработала. В технологическом вопросе, как я понял, у вас все на уровне середины двадцать первого века.
— Но ведь известно, как раз в это время прогресс сильно замедлился, достигли почти всего, что было возможно, — договаривая фразу я уже понимал, что не прав.
— У вас да. У нас, как вы видите, нет. Вы получили здоровых людей, мы продвинутые гаджеты.
— Теперь ясно откуда такой разрыв в технологиях.
— Вот только про проблемы с сознанием людей после Катастрофы я не знал. Попробую выяснить есть ли подобные исследования у нас. И кстати, в проекте Исхода, так он называется, участвовали и ваши элиты. Кажется высшие военные чины знали об этом, — мы с Валерой одновременно посмотрели на Машу. — Была подсчитана максимальная вместимость корабля, способного пройти через кротовую нору, его размер и масса. В итоге улететь смогут всего около трех миллионов человек, включая обслуживающий персонал корабля. Он кстати, тоже практически весь состоит из представителей элит и их близких.
— А что с Луной? Зачем ее взорвали?
— Нам нужен был доступ к магме. Плато Йелоустоун самое подходящее место. Без этого, добыча нужного количества ресурсов для строительства корабля, а точнее его генератора кротовых нор, заняла бы более ста лет. Многие из представителей элит не дождались бы своей возможности.
— А как же люди?
— Какие? — не смотря на свою внешнюю схожесть с нами, Дилан был абсолютно другим в области этических вопросов. Его подход был чужд моему представлению о добре и зле. — Все в это время были на станции. Те кто остались внизу не стоили даже того, чтобы предупреждать их. Выжили и хорошо, кто выжил сейчас пригодились для работы на заводах.
Я видел, как багровеет шея сидящего рядом со мной Валеры, как начала мелко трястись нижняя губа Маши, готовой начать свою пылкую речь. Жестом я постарался их успокоить и удержать от праведного гнева, вызванного словами нашего гостя. Потом, все потом, когда он уйдет. Сейчас нам нужна информация и доверие с его стороны.
— А остальная часть Луны? — я продолжил расспросы.
— Там был генератор кротовых нор первого поколения он и отправил остатки Луны на ту сторону. И от возможных проблем с падением обломков на Землю избавились и тестовый эксперимент провели. Масса и размер конечно значительно больше, чем у корабля. Первое поколение генератора позволяло перебросить намного больше массы, но не было гарантии ее сохранности при выходе.
— А как на счет того, что было по ту сторону? Что вернулось к нам в ответ?
— Ученые предположили, что к нам вернется большое количество темной материи или энергии, я их постоянно путаю. Баланс масс ведь все равно останется таким, как был.
Мы переглянулись. Делиться своими догадками я не стал. Все же уверенность в себе у Дилана была явно от чувства собственного превосходства, а не от чего-то другого. Так пусть и дальше считает нас остановившимися в развитии на уровне двадцать первого века неандертальцами нового поколения. По большому счету так оно и было, что касалось объема знаний, но остроты ума и способности учиться мы не утратили. Поговорив еще о малозначимых вещах, мы решили закончить. Договорились встретиться завтра. Дилан обещал организовать нам экскурсию на завод и предупредить о нас местных, обеспечив тем самым нашу безопасность. После весьма теплого расставания он сел на свой мотоцикл и унесся в сторону трассы, посигналив нам на прощание.
— Какое двоякое впечатление производит человек, — Маша первой не выдержала и решила заговорить.
— И не говори, — поддержал ее Валера.
— Не нужно его недооценивать. Он тут был явно не просто так. Уверен, за нами будут присматривать. К тому же он не только дал нам информацию, но еще и получил ее от нас. Про проблемы экспериментов он не знал. Не уверен, что был прав рассказывая об этом, но я деже не думал, что для них это новость. И давайте пока не будем критиковать его отношение к людям. Не исключаю, что это их общий подход в данном вопросе. Кстати, вы что-нибудь слышали про изоляцию о которой он говорил? — я задал вопрос вроде как всем, но тем не менее пристально смотрел на Машу. Если бы Валера что-то знал, он бы давно сказал мне об этом.
— Что ты на меня смотришь, как на предателя. Не знала я ничего такого. И про участие в проекте Исход тоже.
— Твой отец генерал.
— И что? И не генерал, а генерал-майор. Это самое младшее звание. Может он и знал что-то, но со мной не делился. Если хочешь, можем слетать в Королев, когда вернемся. Сам и спросишь.
— Что надулись, как два индюка? — влез между нами Валера. — Маша не знала и точка. Не хватало нам еще между собой разборки устраивать.
Поужинали мы в полной тишине. Мои друзья отправились спать, а я снова сел за книгу. Почему-то мне казалось, что прочитав еще пару глав я точно смогу войти в состояние контролируемого сновидения. Что я там будут делать было не важно, для начала нужно суметь туда попасть. Кажется не выпуская книгу из рук я и заснул.