У Эвелин не было времени раздумывать, как имя и подпись Холобека оказались в списке участников поездки на корабле. Через закрытую дверь кабинета Хокинсона она вдруг услышала шаги. Затем голос Греты. Она шла по коридору и видимо звонила по телефону, потому что другого голоса не было слышно.
Эвелин поспешно свернула листок, затолкала его в карман джинсов и задвинула папку обратно в стеллаж.
— Нет, я больше не буду Вам надоедать, — раздался голос Греты сразу за дверью.
Когда снаружи нажали на ручку двери, у Эвелин сердце ушло в пятки. Одним рывком она пробежала по комнате и прижалась к стене рядом с входом.
Дверь открылась. Стоящая за ней Эвелин, затаила дыхание.
— Мой отец мертв, но не только это. Мертвы уже двое пассажиров той поездки. — Грета зашла в комнату. — Кто-то хочет кое-что разузнать… Не волнуйтесь, я больше не буду Вам звонить. Просто берегите себя.
Грета намеревалась пройти к столу, как вдруг по дому пронесся чей-то окрик. Эвелин узнала голос техника.
— Что еще такое? — Грета нервно бросила сотовый на стол и обернулась. — Уму непостижимо, какие идиоты, — пробормотала она самой себе.
Эвелин затаила дыхание.
Грета вышла в коридор.
— Мы готовы, — крикнул мужчина в дом из зимнего сада.
— Если и сейчас не получится, то, клянусь Богом, я выставлю Вас за дверь со всем Вашим барахлом. — Грета захлопнула за собой дверь и тяжелыми шагами пошла вниз по коридору. Эвелин медленно выбралась из своего укрытия. Сколько у нее оставалось секунд, чтобы покинуть дом?
Ее взгляд упал на сотовый. Его экран светился в полумраке. Она подошла поближе и уставилась на него. Последний разговор не продлился даже двадцати секунд. С кем Грета разговаривала? Эвелин нажала на меню, чтобы просмотреть набранные номера.
Смолле. Эта фамилия стояла последней в списке звонков.
Поспешно схватив со стола ручку, Эвлеин записала номер на бумажку, спрятала ее и вышла из меню. Пришло время уходить. Она повернулась к двери, когда вновь услышала шаги, направляющиеся к бюро. Шанс сбежать был упущен… Эвелин поспешно осмотрелась в комнате. Была только одна возможность выбраться.
Она побежала к окну и распахнула его. От ворвавшегося в помещение ветра, застучали жалюзи. Но в тот же самый момент начала реветь сигнализация. Эвелин застыла.
— Да что же это такое, черт побери! — крикнула Грета в коридоре.
— Ложная тревога, сейчас исправим!
Эвелин села на подоконник и свесила ноги вниз. Под ней, на расстоянии полутора метров, склон круто спускался вниз к лугу. Не долго думая, она спрыгнула вниз.
При столкновении с землей, Эвелин поскользнулась и кубарем скатилась вниз по склону, прямо в кусты… Тяжело дыша, она встала на ноги. Пока Грета и люди из «Сикуро» были заняты устранением причины сбоя сигнализации, возможно у нее был шанс сбежать. Согнувшись, и прячась за изгороди, Эвелин побежала к гравийной дороге.
С колотящимся сердцем, Эвелин побежала к кованым воротам. Рядом с входом была припаркована ее машина. На последних метрах она вытащила ключ зажигания из кармана, открыла дверь, распахнула ее и упала на сиденье.
С трудом переводя дыхание, Эвелин опустила голову на подголовник. Наверняка от падения у нее останутся синяки. Она наклонилась на пассажирское сиденье и посмотрела через боковое стекло. Насколько было видно между деревьями за забором, в саду никого не было, также никто не смотрел из окна виллы. Если повезло, ее побег остался незамеченным… если не считать открытое окно в рабочем кабинете.
Эвелин вытащила бумажку и взяла сотовый с пассажирского сиденья. Скрыв свой собственный номер, она набрала незнакомый номер телефона и напряженно ждала, держа сотовый у уха.
После второго гудка послышался хриплый, скрипучий мужской голос.
— Да?
Ее пульс участился, она побоялась ответить, и словно в замедленной съемке опустила сотовый и прервала связь. Смолле был пожилым человеком. Эвелин вытерла пот со лба и завела машину.
Она поехала вниз по улице, оставив дом позади, затем повернула на боковую улицу. Оттуда Эвелин направила машину через курортный парк и район с виллами, обратно к дёзерской морской дамбе, откуда и приехала.
У Эвелин все еще дрожали руки. В данный момент ей было не до чаек, парусных яхт и рыбных ресторанов, которые она заметила по дороге сюда. Слишком много мыслей крутилось у нее в голове. В принципе, она узнала даже больше, чем надеялась узнать. Если повезет, то Грета даже не заметит, что из дома исчезли фоторобот и список пассажиров. Теперь у нее в руках был еще один пазл, который мог использовать Патрик.
Пока Эвелин стояла на пешеходном переходе, пропуская бабушку с внуками, у нее зазвонил сотовый, лежащий на пассажирском сиденье.
Патрик был настоящим мучителем. Он не мог подождать и часа, пока она не позвонит ему.
Она взяла трубку.
— Патрик, ты бесишь!
В телефоне что-то щелкнуло. Никто не ответил.
— Патрик? — спросила она.
Тишина.
— С кем я говорю? — спросила она, хотя уже давно все поняла.
— Золотце, почему Вы рылись в бюро моего отца?
Бабушка уже давно перешла дорогу. Стоящие позади Эвелин машины начали сигналить. Словно в трансе, она включила передачу и поехала.
— Вам повезло, что моя камера видеонаблюдения еще не работает, иначе Вы были бы у меня на видео. Ну, так что… — Грета повторила свой вопрос с пугающим спокойствием.
Эвелин готова была рвать на себе волосы от злости, потому что оставила свою визитную карточку на плетеном столе. Но, с другой стороны, настал момент, когда можно было закончить игру в прятки с Гретой.
— Что произошло на "Фридберге" десять лет назад? — спросила она.
— Почему Вы забрались в мой дом?
Эвелин так крепко держалась за руль, что у нее побелели костяшки пальцев. Если так и дальше пойдет, они не сдвинутся ни с места в разговоре.
— Одна из нас должна позвонить в полицию, — предложила Эвелин. — Тогда и разберемся, и с незаконным проникновением в дом, и с "Фридбергом".
Классическое патовое положение.
Грета Хокинсон повесила трубку.
За окошком небольшой почты, на окраине Куксхафена, сидел молодой человек в очках с никелевой оправой. Две страницы факса в Австрию стоили пять евро. Эвелин сунула ему десятку и прошла в нишу, где стоял факс.
Она набрала код Австрии, затем номер факса в бюро Патрика. Прежде чем вложить список пассажиров, Эвелин еще раз пробежала его глазами.
Смолле…
Она даже не знала, было ли это имя или фамилия. Эвелин отчаянно искала Смолле в списке, но никого из почти дюжины пассажиров даже приблизительно так не звали. С кем Грета разговаривала по телефону? Кто был этот человек с хриплым голосом?
Последнее имя в списке было зачеркнуто. Она вертела лист во все стороны и даже подставляла к свету, но так и не смогла прочитать имя последнего пассажира. Может, это и был Смолле?
На глаза вновь попались имя и адрес Холобека. От осознания этого у нее снова кольнуло в груди. Эвелин знала Холобека с первых дней своей подработки в адвокатской конторе Крагера во время каникул. Этот человек научил ее всем уловкам и трюкам, которые должен был знать адвокат. Не считая своих коротких поездок в Тайланд, Холобек никуда не ездил в отпуск. Может, путешествие на "Фридберге" было как-то связано с его гомосексуальностью? Эвелин еще раз перечитала имена. Одни мужчины! Ее пересохшее горло стало шероховатым, как наждачка. Она вновь вспомнила теплое щекотание в животе, когда в последний раз разговаривала по телефону с Холобеком. Каждый раз когда у нее появлялось это ощущение, что-то было неладно. Оно еще никогда не подводило ее.
Если Холобек действительно был на корабле, значит, он знал и Рудольфа Кислингера и Хайнца Пранге. Теперь ей стало понятно, почему Холобек вопреки обычным адвокатским принципам защищал интересы частного лица в противостоянии с фирмой. Дело о воздушной подушке! Возможно, Холобек поддерживал контакт не только с Пранге, но и с его вдовой и хотел оказать ей дружескую услугу. В любом случае, у Холобека должна была быть очень веская причина, чтобы скрыть от Эвелин обстоятельства… Она хорошо запомнила его слова во время последнего телефонного разговора. "Эвелин, не лезьте в это дело. Оба случая не связаны между собой".
Еще как связаны! Холобек был сам по уши замешан в них. На мгновение Эвелин представила себе пугающую картинку, как девушка в платье на бретельках толкала Холобека через балконное ограждение. Отбросив эту мысль, она вложила фоторобот в факс и нажала на кнопку "Отправить".
Пока бумага с треском уходила, ей на сотовый позвонил Патрик.
— Слушай, никогда больше не клади трубку в то время как я разговариваю с тобой, — накричал он на нее. — Я смертельно перепугался!
На почту зашла клиентка с полным пакетом писем.
— Не преувеличивай, — прошептала она. — Я сейчас высылаю тебе факс.
— Неужто из дома Хокинсона?
— Не волнуйся, я на почте. Сначала ты получишь фоторобот нашей блондинки…
— Мата Хари, ты же не украла эту картинку?
Эвелин ничего не ответила и молча вложила список пассажиров.
— Следом придет список гостей "Фридберга". Ты удивишься, когда увидишь чье имя там…
Эвелин не договорила. Лист, лежащий обратной стороной наверх, на ее глазах затянуло в факс. На короткое мгновение имя Смолле как привидение промелькнуло мимо нее.
— Что? — крикнул Патрик? — Какой список гостей?
— Подожди секунду.
Эвелин вытащила лист с обратной стороны из прорези для бумаг. Пока прибор набирал номер, она пробежала глазами обратную сторону списка.
Вот оно, черным по белому: Пауль Смолле. Он был капитаном "Фридберга".
Подождав подтверждение об отправке факса, и разорвав его, Эвелин села в свою машину.
Проезжая вдоль Эльбы, обратно к автомобильной переправе в Вишхафен, она разговаривала по громкой связи с Патриком. Разговор был длинный. Ей столько всего пришлось рассказать Патрику, самое главное, как ей удалось заполучить отправленные ему по факсу бумаги.
— Это ты ловко придумала, на всякий случай оставить свою визитку на вилле — чтобы Грета, если что, смогла заявить на тебя, обвинив в краже со взломом, — ехидничал он.
Тоже мне умник! Эвелин и сама знала, что это не было блестящим достижением.
— Ладно, все нормально, ежик. Наконец-то у нас есть хоть что-то на руках. Список можно разобрать, но последнее имя перечеркнуто. Ты можешь что-нибудь разобрать в оригинале?
— Никаких шансов.
— Может, что-нибудь получится, если мы отдадим оригинал уголовной полиции. Я поеду на такси в участок и…
От этой мысли у Эвелин все сжалось внутри.
— Прежде чем ты отдашь список полиции, я бы хотела, чтобы ты сам прошелся по нему и попытался узнать побольше об этих мужчинах.
— Что это ты вдруг стала такая нерешительная, спящая красавица? Вчера тебе срочно надо было, чтобы мы… о, черт! — выругался он.
Наконец-то он нашел.
— Наш друг Холобек тоже в этом списке.
— Поэтому я и не хочу, чтобы список сразу попал в полицию.
— Вот это да!
Эвелин буквально слышала, как мысли в голове Патрика стремительно сменяли друг друга.
— Ты знаешь, что это значит?
— Да, — тихо ответила она. — Пожалуйста, выясни, кто остальные. Были ли они тоже геями? Шантажиривали ли и их тоже?
— Да, да, я знаю, что делать.
Конечно же он это знал, в конце концов Патрик зарабатывал себе на жизнь такого рода работой.
Сбросив скорость, она объехала стадо овец.
— Но сначала я бы хотела попросить тебя о другом одолжении. Некто Пауль Смолле был капитаном "Фридберга". — Эвелин произнесла имя по буквам. — Разузнай, где он живет, и сразу же позвони мне. Это срочно.
— Сделаю, но возможно этого парня уже нет в живых.
— Да нет, — возразила она. — Полчаса назад я разговаривала с ним по телефону.
Около трех часов дня, Эвелин стояла у поручней автомобильного парома, бороздившего по Эльбе. Над водой все еще висел туман. Видимо здесь всегда было так.
Наконец-то, на другой стороне стала медленно приближаться суша. Постепенно из густого тумана появились сначала будка паромщика, а затем и причал в Глюкштадте. Над рекой раздался гул сирены.
Перед отправкой Эвелин купила себе колу, хотдог и плитку шоколада. И только надкусив булочку, поняла, насколько была голодна.
Она натянула ворот свитера до самых ушей. Стало холодно, с севера подул ледяной ветер. Кроме того, события последних часов вызывали у нее внутреннюю дрожь. Эвелин откусила шоколадку. Якобы шоколад успокаивал нервы. Если это так, то она очень нуждалась в нем.
Съехав с парома на своей арендованной машине, Эвелин остановилась на парковке рядом с федеральной трассой. Навигатор показывал ей дорогу из Глюкштадта до аэропорта Гамбурга. Почти час езды. Если она хотела улететь домой еще сегодня, то пришло время заказать билет в «Эйр Берлин» по телефону. Но, возможно, улетать из Гамбурга было не таким уж умным решением. Грета Хокинсон знала о ее планах. Вдруг она будет ждать ее в аэропорту. Мысль, граничащая с паранойей, но с другой стороны Эвелин не знала, чего ожидать от этой женщины, так же как от своего коллеги Холобека. Разве она не была твердо уверена в том, что знает его и его маленькие секреты? Эвелин вновь стало понятно, что нельзя заглянуть ни в одного человека, и нужно полагаться лишь на свою интуицию.
Эвелин в нерешительности смотрела на сотовый. Лететь домой или оставаться здесь? В принципе, она уже давно приняла решение.
Когда зазвонил телефон, она вздрогнула. На дисплее высветился номер Патрика.
— Алло, — коротко ответила Эвелин.
— У тебя напряженный голос.
От господина детектива не ускользало ничего.
— У тебя есть что-нибудь для меня?
— Капитан Пауль Смолле, 1944 года рождения. Отец погиб на войне, мать исчезла после его рождения. Довольно неприятный парень, имеет лицензию капитана, однако несколько раз привлекался за вождение в пьяном виде. Уже десять лет не работает капитаном. Больше деталей моему коллеге Уве выяснить не удалось.
— Адрес?
— Ты не поверишь… Он живет в старом передвижном доме на колесах, который переоборудовал под бунгало.
— Звучит убого.
— По крайней мере, он не наш вымогатель.
— Где стоит дом на колесах?
— На побережье Веннингштедта на острове Зильт.
Это плохо. Эвелин задала маршрут в навигатор. На Зильт вела лишь одна дорога, время в пути составляло шесть часов, включая поездку на поезде, перевозящем транспортные средства через дамбу.
— Когда ты вылетаешь домой? — спросил Патрик, после того как Эвелин некоторое время ничего не говорила.
— У тебя есть точный адрес, где стоит вагончик Смолле?
— Черт, я так и знал! — выругался Патрик. — Зильт находится на границе с Данией. Поездка туда сродни одиссеи.
— Шесть часов, — ответила она.
— Эвелин, это безумие! Ты должна вернуться.
"Почему? Потому что он так хотел?"
— Я слишком глубоко увязла в этой истории и буду продолжать, — коротко ответила она. — Я должна распутать это дело.
Эвелин посмотрела на указатель на противоположной стороне улицы. Одна стрелочка указывала в сторону Гамбурга, другая на север в сторону Фленсбурга. Она посмотрела на дорогу перед собой. С севера тянулись темные тучи. Если она поедет навестить Смолле, то попадет прямо в грозу.
— Если я поеду сейчас, то в девять часов вечера уже буду там.
— Скорее, в десять часов ночи, — поправил ее Патрик. — Где ты собираешься спать?
— На Зильте, наверняка, есть мотель.