— Здравствуйте, Эльвира Евгеньевна! Извините, пожалуйста, что сразу не отвечала на ваши звонки, просто телефон забыла (не рассказывать же правду, что сыщик Семен Семенович отобрал у нее мобильник).
— Катенька, ничего страшного, хорошо, что ты мне все-таки позвонила. Нет, пока еще не поздно, я сейчас нахожусь как раз в твоей комнате, разбираюсь с этим вопросом. Понимаешь, Катя, мы сдаем в печать очередную порцию рукописей, и вот-в связи с этим хотелось уточнить. Маленькая стопочка справа на твоем столе это — в печать? Так понятно, значит, большая стопка слева — «в корзину», ясно. А раскрытая рукопись на твоем столе? Как называние? Сейчас посмотрю, ага, нашла — «Мой кумир», помнишь? Так, очень хорошо, поняла, значит, ее тоже отдавать в печать.
Эльвира Евгеньевна сделала небольшую паузу (вроде, все выяснила, можно попрощаться), но все-таки любопытство пересилило, и она продолжила:
— Катюша, надеюсь у тебя ничего не случилось? Просто ты так неожиданно исчезла, я волнуюсь.
— Но, что делать? Не будешь же на такой прямой вопрос врать. Пришлось Кате расколоться, сказать все, как есть — убили мужа. А потом выслушивать просто водопад восклицаний, причитаний, утешений и еще, бог знает, чего. Но зато закончила Эльвира Евгеньевна так:
— Катюша, девочка моя, ты можешь и на следующей неделе не выходить на работу, не спеши, приди в себя, да, не волнуйся ты, оформим задним числом.
По дороге домой в машине Катя рассуждала, что не о таких проблемах она мечтала, как те, что свалились на ее голову. Права была Наташка, которая советовала прислушиваться к народным мудростям, и не накликивать на себя беду. Но, когда Катя хотела трудностей, она, ведь, совсем не такие ужасы имела в виду. Разве она думала, что вокруг нее будут происходить убийства (причем убили близкого ей человека), а она сама может стать подозреваемой из-за каких-то косвенных улик. Действительно, вокруг нее, просто, разыгрывается настоящее американское кино, в котором присутствуют все атрибуты жанра — трупы, хороший и плохой полицейский. Хороший полицейский — майор Пронин, который делает вид, что заботится о ней, а плохой полицейский — капитан Воробьев, этот вообще уже провел пробный арест.
— Если так дело пойдет дальше, то, возможно, придется подумать об адвокате. Господи, а у меня и адвокатов-то знакомых нет, где их искать, и по какому принципу? Зато у Дениса и у Матвея Тимофеевича, наверняка, полно адвокатов на все случаи жизни. Но Дениса уже нет, а к бывшему свекру обращаться за такой помощью неудобно. Так что проблемы не рассасываются, а размножаются, как тараканы — без оптимизма заключила Катя.
Самое главное, мозг у Кати, как дятел, долбил ей в висок одну и ту же фразу из кошмара: «Все самое интересное еще впереди».
— Казалось бы, ну, что еще может быть хуже — но обещание «лиха» не давало надежды, что это — конец накатившим трагическим событиям.
Майор Пронин в своем кабинете ждал Никонова Максима Сергеевича, повторно вызванного на опрос в связи с новыми открывшимися фактами.
— Не подвела меня интуиция, как чувствовал, что не просто так оказался адвокат Никонов в липовой аллее во время убийства гражданки Лариной. Необходимо прощупать у него, какое отношение он имеет к Ворониной, не дает мне покоя мысль, что как-то он связан с ней. Потому что сказки Ворониной, мол, все произошло совершенно случайно, типа, сама не знает, как очутилась в сквере, где убили любовницу мужа, а Никонова первый раз видит, разбиваются о железобетонный факт. Установлено, что у господина Никонова была назначена встреча с жертвой именно в этой аллее на 9-00 десятого июля. Эту запись мы обнаружили в телефоне Лариной. Правда, как к этому привязать Воронину, пока вопрос, но надо рыть в наметившемся направлении.
В дверь постучали, Пронин глянул на часы — «точен, как английская королева», — промелькнуло у следователя.
— Входите, Максим Сергеевич, я вас жду.
Майор отметил, что визитер абсолютно спокоен, и даже, кажется, в приподнятом настроении. Далее последовали обычные приветствия мужчин (естественно без рукопожатий). Никаких нервных подергиваний: «Вот, что значит, адвокатская практика», опять отметил про себя Пронин.
— Ну, ничего, настроение я тебе быстро испорчу, — злорадно подумал сыщик, и без перехода задал вопрос Никонову, удобно устроившемуся в кресле напротив:
Максим Сергеевич, вы мне в предыдущей нашей беседе сказали, что ждали в тот день (десятого июля) клиента, назовите мне, пожалуйста, его фамилию.
— Сейчас, только найду в телефоне запись. Вот, пожалуйста, нашел — Ларина Ксения Максимовна, дело о лишение прав усыновителя, если вас интересует мотив потенциальной клиентки. Я не знал эту клиентку раньше, то была предварительная, ознакомительная с ее делом встреча. Вы спросите: «Почему в таком месте и в такое раннее время?». Сразу разъясняю: клиентка просто умаляла меня, приехать именно в этот сквер (она где-то поблизости жила). Так, почему в такое странное время? Клиентка объяснила, что может только перед работой, в рабочее время она очень загружена, и у нее нет никакой возможности выбраться. Скажу честно, мне такой вариант был неудобен, поскольку я живу совсем в другом районе столицы. Выехал я с запасом по времени, боясь пробок, но мне повезло, и я приехал минут на 15–20 раньше условленного срока.
Адвокат на некоторое время задумался, как бы вспоминая, затем после небольшой паузы продолжил:
— Но я в предыдущий раз уже все описывал, если надо, могу повторить. Когда я приехал в сквер, почти одновременно со мной на липовой аллее появилась, девушка, у которой сломалась машина (потом я узнал, что зовут ее Катя). Поскольку у меня оставалось время до встречи с клиенткой, я спокойно прохаживался по аллее. Регулярно проходил мимо скамейки, на которой сидела пара молодых людей, которые сначала вроде спорили, а потом помирились (я так решил). Регулярно на аллее я встречал Катю, которая, как и я, гуляла по аллее. Я даже уже решил подойти познакомиться, но тут приехала полиция. Кстати, я вам уже сказал, моя потенциальная клиентка не пришла, хотя очень меня предварительно уговаривала, да, и потом, больше не звонила.
— Интересно, а как вы должны были ее узнать, она вам свое фото скидывала?
— Нет, она сказала, что сама подойдет ко мне, уверяла, что узнает меня по моей фотографии, размещенной в рекламе нашего агентства, которую она нашла в интернете. Иван Николаевич, вы так подробно расспрашиваете, неужели, Ларина вам на меня пожаловалась, и вы возбудили уголовное дело? — пошутил Никонов.
— Гражданка Ларина уже не сможет на вас пожаловаться, именно она была убита в сквере на ваших глазах. Что скажете?
— Скажу, честно, испытал шок от этого известия.
— Тогда другой вопрос. Максим Сергеевич, а вы не пытались дозвониться потенциальной клиентке, когда увидели, что она не явилась на встречу, о которой сама просила?
— Конечно, попытался, но ее телефон не отвечал.
— А вы, случайно, не обратили внимание, в то время, когда вы ей звонили, не тренькал ли телефон у дамы на скамейке?
— Во-первых, я ей звонил после того, как приехала полиция. Дело в том, что встреча у меня с клиенткой была назначена на 9-00, еще я учел, что дама может задержаться, поэтому звонил где-то после 9-15. Да, что я оправдываюсь, можете посмотреть мой мобильник, там все это отражено. Поэтому, звонил ли телефон на скамейке, когда я набирал номер моей клиентки, просто невозможно было услышать за воем ваших полицейских сирен.
— Скажите, а вы давно знаете Воронину Екатерину Дмитриевну?
Майор надеялся, что неожиданным переключением темы, не даст времени Никонову увернуться от ответа. Но хитрый адвокат опять заладил свое «не знаю, не видел».
— Я не понимаю, о ком вы меня спрашиваете сейчас, надеюсь, по крайней мере, хотя бы эта женщина жива?
От такой наглости майор Пронин чуть не подскочил в кресле.
— Вот-я вас и поймал, лукавите, Максим Сергеевич?
— Не понимаю, какого признания вы от меня хотите добиться, Иван Николаевич? Если бы я сам не был адвокатом, то такой опрос, похожий на допрос, потребовал бы от вас вести в присутствии адвоката.
— Вы утверждаете, что не знаете Воронину Екатерину Дмитриевну, а откуда тогда у нее ваша визитка? Воронина заявила, что вы свою визитку дали ей при знакомстве? И еще, вы же сами сказали, что знаете, что по аллее гуляла вместе с вами девушка Катя. Нестыковочка, вышла, господин адвокат.
— Так, эта девушка, встретившаяся мне на липовой аллее, и есть — Воронина Екатерина Дмитриевна? Да, действительно, она мне представилась, как Катя. А я хотел у вас, Иван Николаевич, узнать, как можно ее найти, хотел попросить телефон Кати.
— Ну, знаете, Максим Сергеевич, мы — не брачное агентство, с девушками не знакомим, их телефончики не раздаем.
Следователь разозлился не на шутку, либо адвокат выскальзывает от него, как угорь, либо говорит правду (вот в это, сыщику не верилось).
— Хорошо, тогда можете ответить мне еще на такой вопрос: вы знакомы с Ворониным Денисом Матвеевичем или с Ворониным Матвеем Тимофеевичем?
— Легко, я знаком с обоими, они обращаются в нашу юридическую контору за различными услугами по бизнес-вопросам. Я даже скажу вам больше, вчера мне позвонил Матвей Тимофеевич и спросил, какого нотариуса я могу порекомендовать ему для составления завещания. Но и вы мне тогда ответьте, Иван Николаевич, они родственники Кати, или однофамильцы?
— Воронин Денис Матвеевич — муж Екатерины Дмитриевны, был убит на следующий день после жертвы в сквере. Кстати, на скамейке была убита любовница Воронина, она же его секретарша, и ваша потенциальная клиентка — Ларина. Странно получается, как все складно совпало — жена присутствует при убийстве любовницы, вы наблюдаете, как истребляют вашу клиентку, но все совершенно спокойно прогуливаются по липовой аллее, ничего вроде бы не замечая. Никто никого не узнает, прямо Венецианский карнавал, там понять можно — все в масках, а здесь — среди бела дня, лица все открыты, и — никто ничего не видел. Вы, по крайней мере, можете мне описать, кто сидел на скамейке рядом с жертвой? Вы же адвокат, у вас должен быть цепкий взгляд к деталям.
— Иван Николаевич, ну, подумайте сами, разве прилично, гуляя по аллее, разглядывать, что делает сидящая на скамейке пара? Мне же в голову не могло прийти, что на лавочке сидит моя клиентка. Постойте, когда этот парень уходил, я некоторое время шел за ним по аллее, пока он не свернул на обочину дороги, там он, по-моему, сел в машину, но точно сказать не могу, потому что я повернул, и пошел в обратном направлении.
— Но, что вам бросилось в глаза в его облике? Может быть, обратили внимание на то, как он был одет.
— Одет, по-моему, совершенно обычно, джинсы и черная футболка, но вот фигура у него была очень рельефная, видно было, что молодой мужчина увлекается культуризмом.
— Ну, вот видите, что-то удалось из вас вытянуть. Напрягитесь еще, к какой машине он подходил, хотя бы цвет автомобиля можете вспомнить?
— Иван Николаевич, я же вам сказал, что повернул в этот момент в противоположном направлении, поэтому никак не мог видеть. Но может быть, вам помогут мои наблюдения другого рода. Я видел, например, как «Тойота» серебристого цвета останавливалась на обочине с валившим дымом из-под капота. Я наблюдал, как она припарковалась между автомобилем красного цвета (по-моему, «Пежо») и огромным джипом черного цвета (издали, мне показалось, что это — «Мерседес-Бенц» последней модели, я еще оглянулся, на аллее не было никого, кому бы, на мой взгляд, могла принадлежать эта шикарная тачка). Как выяснилось, из «Тойоты» вышла девушка, которая стала, как и я, гулять по аллее. Так вот, я решил, что красная «Пежо» принадлежит парочке на скамейке, и гадал, кто же оставил здесь этот шикарный «Мерседес». Кстати, я припарковал свою машину на другой стороне проспекта, потому что ехал по противоположной стороне, а разворот был далеко.
Здесь адвокат Никонов сделал небольшую паузу, как бы раздумывая, что говорить дальше, потом продолжил:
— Так вот, к чему я веду, после того как приехала полиция, пока вы нас опрашивали на месте, приехала техпомощь, забрала в ремонт «Тойоту», и, когда очередной раз я бросил взгляд на обочину, то увидел, что шикарный джип уже уехал, а его владельца я так и не увидел, красная «Пежо» стояла в гордом одиночестве, так что я не понял, на чем уехал парень в джинсах, может, его машина, как и моя, стояла на другой стороне проспекта. Там, еще недалеко, была станция метро, не исключено, что он уехал на метро.
— Максим Сергеевич, вот видите, если хорошо подумать, то вы, оказывается, можете кое-что прояснить. А то получалось, что вы с Екатериной Дмитриевной, как два лунатика, бродящие ночью по крыше, которые на утро ничего не могли вспомнить.