Майор Пронин достал блокнот, отметил в нем два замечания, затем продолжил рассуждать:
— Следовательно, надо проверять всех, кто заходил в офис перед тем, как уборщица стала мыть полы. Вот-какие-то две девицы в белых юбочках и белых блузочках вышли из офиса и буквально через десять минут вернулись обратно с пакетами. Так, а вот-мужик в белых портках и белой футболке зашел с папкой красного цвета (хорошо, хоть папки не обязательно белые). Это про него как раз написано в рапорте, что сыщикам Воробьева удалось выяснить, что он тоже заходил в приемную к Лариной, но, клянется, что, там он провел буквально минуту, оставив красную папку на столе секретарши. Интересно, а он общался с боссом, пьющим кофе? Должен же сотрудник, по крайней мере, хотя бы поздороваться? В рапорте ничего про это не написано, значит, надо найти парня и спросить еще раз. Итак, это — замечание № 3 — констатировал сыщик, аккуратно вписав его в блокнот.
— Идем дальше. Еще пять человек в белом, до того, как производилась уборка, заходили в офис, но все были опрошены, говорят, что просто возвращались на рабочее место, выполнив определенные поручения. Значит так, список этих сотрудников у меня есть, сегодня же пошлю Лешу узнать, общались ли они с боссом. Может быть, они тоже заходили в приемную и тут же отчитывались боссу о выполненных заданиях. Им даже не пришлось заходить к Воронину в кабинет, потому что он, как назло, торчал в приемной без камеры, «работая вместо секретарши». Эти хитрые клерки, запросто, могли утаить этот факт, потому что, всем известно, что там не ведется запись на камеру. А, кому хочется, чтобы тебя лишний раз трепало следствие? Замечание № 4.
— Так, ладно, с сотрудниками офиса все более-менее ясно, посмотрим на посторонних, кто не был одет в белою униформу. Поиски предыдущего следствия были, как раз, направлены на них, верней на него — парня в рабочей оранжево-серой робе с кондиционером в руках, который он еле пер на себе. Приехал человек в робе на такси, а не на служебной машине, номера машины таксиста не смогли разглядеть на записях с парковки. На вахте, внизу он, действительно, предъявил временный пропуск, подписанный Лариной. Кондиционер в приемной, похоже, он установил (обратно выходил с пустыми руками). Но, что интересно, в специальной книге, где секретарша вела записи всех ремонтных служб, услугами, которых она пользовалась, нет записи о сломавшемся кондиционере.
— Сотрудники говорили, что, слышали от Ксении, что, действительно, кондиционер у нее буквально за два дня до этого сломался. Еще они очень удивлялись, что секретарша, такая педантичная во всем, не внесла этот ремонт в специальную книгу, где фиксировались все технические неисправности. Короче, расследование команды Воробьева. по горячим следам, уперлось в розыск этого работяги, которого они подозревали в убийстве Воронина. Месяц потратили на поиски «монтера кондиционера», но так ничего и не удалось найти.
— Второго посетителя, который был одет в голубые джинсы и фиолетовую футболку, предыдущее следствие сразу выбросило из списка подозреваемых. Дело в том, что им оказался новый шофер Воронина старшего.
Сотрудники офиса хорошо знали старого шофера — Алексея Петровича, которого они звали просто Петрович. Он работал у Матвея Тимофеевича много лет, был для всех своим человеком. Но весной этого года у него случился острый инфаркт, поэтому боссу пришлось искать нового шофера. Раньше Петрович часто выполнял поручения Воронина-старшего, и из главного офиса привозил бумаги Воронину-младшему, это было в порядке вещей, он сам поднимался в приемную, передавал их секретарше.
Новый же шофер, тоже несколько раз приезжал с такими поручениями, но он всегда оставлял папки с бумагами на вахте внизу, просил передать их в приемную. Видимо, поэтому, пропуск свой он не показывал вахтеру. В лицо он был известен, так как Матвей Тимофеевич, сразу познакомил его на вахте, когда приехал с ним первый раз, представив его — мой новый водитель Вася. Правда 11июля этот Вася сказал, что сегодня у него поручение передать документы в приемную, предъявил свой пропуск, но вахтер не запомнил его фамилии.
Майор Пронин просто негодовал.
— Вместо того, чтобы тупо позвонить в офис Воронина-старшего, и спросить ФИО шофера, который его возит, сыщики Воробьева написали в рапорте длиннющее объяснение, почему человек в голубых джинсах не имеет ФИО.
— В чем тогда заключается розыск? — продолжал возмущаться рассерженный Пронин.
— Может, я, конечно, придираюсь, но мне кажется, что сыщики Воробьева накропали в рапорте какой-то детский лепет. Но, ладно, отцепимся от ФИО, посмотрим на другие странности поведения шофера. Вот-он с папкой зеленого цвета вошел в офис, и с ней же вышел обратно, а там внутри он находился дольше всех, получается — почти пятнадцать минут. Значит уж он точно разговаривал с Ворониным. Это не замечание № 5, а просто жирный след, который надо брать.
Сыщик, не мог успокоиться, он стал философствовать:
— Что за подобострастное отношению к начальству, до такой степени, что распространяют его даже на шофера. Почему шофер главного босса сразу выпадает из подозреваемых. И еще, бо́льшая глупость — они на нового шофера, почему-то, переносят качества старого Петровича (мол, очень хороший). Не только личные шоферы, а даже родные жены убивают своих мужей, а тут, видите ли, водитель отца Воронина, просто, не мог быть причастным.
— Дай-ка, я рассмотрю этого шофера еще раз хорошенько. Молодой красивый парень (от таких девки млеют), а фигура это, просто — молодой Шварценеггер, так атлетически сложен, небось, анаболиков нажрался.
Майор радостно хлопнул себя по лбу, наконец он понял, какая деталь тревожила его.
— Мне же в разговоре с адвокатом Никоновым, удалось выяснить, что парень, который сидел на скамейке с Лариной тоже был похож на культуриста (а он, по всем признакам, и убил девушку).
У майора загорелись глаза, наконец-то, сыщик взял след. Он решил еще раз внимательно изучить на записи действия шофера.
— Ну, и что ты тут делал, Аполлон Бельведерский?
Майор вспомнил, как недавно Маша захотела приобщить мужа к культуре. И не придумала ничего лучше, как потащить усталого за тяжелую трудовую неделю майора в Пушкинский музей. Вот — там он видел копию этого Аполлона Бельведерского. Как Маша не понимает, что культура не только в музеях. Жена, сама-то, книжек не читает, а ее, якобы некультурный муж, без книжки не засыпает. Майор понял, что когда они с Машей ссорятся, он тогда весь день мысленно с ней дискутирует.
— Зря он, конечно, привязался к ней с этим платьем, у женщин свои причуды. Зато Маша, в отличии от остальных жен сотрудников полиции, никогда не ругает его за то, что он на работе пропадает, что денег зарабатывает мало. Не заставляет за званиями гнаться. В общем, Маша — очень хорошая жена, и пусть ходит в этом прозрачном платье, если ей нравится.
Решив домашние проблемы, сыщик вернулся к расследованию:
— Вызову-ка я этого шофера к нам в следственный комитет, пусть расскажет мне сам этот Аполлон Бельведерский, зачем приезжал, встречался ли он с Ворониным в приемной.
Майор внезапно поменял свое решение:
— Нет, не буду спугивать его раньше времени, поеду сам в главный офис, у меня там тоже есть дела. Надо заново проверить показания Петровой Клавдии Григорьевны, которая сняла с Воронина-сына подозрение в убийстве его секретарши. Да, по-прежнему, не дает покоя телефон Лариной, почему он оказался в руках убитого?
Майор Пронин стал собираться в офис к Воронину-отцу, хорошо понимая, что пока не найдут мотива, почему была убита эта любовная парочка, все равно, не удастся раскрыть преступления. А мотив для убийства пока просматривается только у Ворониной Екатерины Дмитриевны: Ларину прикончила, как любовницу мужа, а мужа, чтобы все богатства остались ей.
— Но причем здесь любовница, если Воронина все равно на следующий день собиралась убить мужа?
— А, просто так, из-за неприязненного отношения к ней.
Так, сам себе отвечал майор, прекрасно понимая, что все это — глупые фантазии из-за беспомощности следствия, найти настоящий мотив и преступника или преступников.
Пока майор Пронин добирался к офису Матвея Тимофеевича, он, горя́ от нетерпения поскорее опросить шофера Васю, поехал не в объезд, а напрямик, прекрасно зная, что там ремонт дороги, и, конечно, угодил в многокилометровую пробку.
— Не учел народную мудрость: «Спешка нужна при ловле блох» — корил себя сыщик.
— Теперь простою не меньше часа, а то и больше. Водителя может не оказаться на месте, может развозит шефа по делам.
Но предупреждать о своем визите Пронину не хотелось, боялся спугнуть добычу, которую уже просто чуял всем своим профессиональным нутром. Пока стоял в пробке майор пытался сбить свое нетерпение, переводя стрелки на капитана Воробьева, чьи сыщики пошли по ложному пути. Пронин начал ругать себя за то, что, как дурак, повелся на след, который взяли в другом отделении полиции. Именно поэтому, он не любил принимать дела у других следственных бригад. Своими выводами, которые сыщик вынужден был читать в рапорте, они мешали ему сразу выбрать свой, не навязанный чужим мнением, путь расследования. Битую неделю бился лбом в стену, пытаясь разыскать этого «неуловимого Джо» — мастера по ремонту кондиционеров. Хотя майора Пронина все время не оставляла мысль, что не туда он роет.
— Ладно, критиковать всегда проще, чем делать самому — решил справедливый майор, которому, наконец, удалось выбраться из пробки.
Приехав в офис, и узнав, что шофер Вася на месте, следователь решил умерить свое нетерпение, и, сначала, проверить показания Клавдии Григорьевны Петровой. Кстати, показания гражданки Петровой тогда полностью сняли подозрения с Воронина в убийстве секретарши, делая телефон в его руках не уликой, а дополнительным направлением розыска (кто подкинул?).
Чтобы заниматься в офисе следственными действиями по преступлению почти полуторамесячной давности, пришлось зайти к Матвею Тимофеевичу Воронину в кабинет. Необходимо было получить его разрешение на проверку видеонаблюдения заново, потому что нужные записи предыдущая бригада сыщиков не изъяла, а просто скопировала отдельные фрагменты, якобы, подтверждающие невиновность убитого Воронина.
Правда, когда секретарша доложила боссу о приходе следователя, Матвей Тимофеевич принял его моментально, прервав свои переговоры с другими посетителями. Когда кабинет Воронина-старшего освободился, майор Пронин был немедленно приглашен секретаршей пройти к шефу.
Следователь уже виделся с Матвеем Тимофеевичем в квартире у Екатерины Дмитриевны, правда, тогда тот был в сильном подпитии. Но общий образ такого большого пожилого человека с красными глазами хорошо сохранился в памяти опытного сыщика. Поэтому, когда майор вошел в кабинет, а навстречу ему двинулся моложавый красавец, своей фигурой, ничуть не уступающей своему шоферу Васе, сыщик был просто обескуражен.
— Неужели за месяц с небольшим можно сбросить лет двадцать, да, еще и вырасти на несколько сантиметров. Изменилось и лицо Воронина, он просто сиял бьющей наружу мужской силой.
— Теперь возникает вопрос, кто здесь Аполлон Бельведерский, Вася или Матвей Тимофеевич?
Эти мысли молнией ударили по обескураженному майору Пронину, когда он пожимал крепкую руку богатыря, вышедшего к нему навстречу из-за письменного стола. Сыщик был сбит с толку, поэтому довольно путанно объяснил, что два дела об убийстве сына Воронина Дениса Матвеевича и гражданки Лариной (майор поймал себя на том, что еле удержал на языке — «его любовницы») ГСУ объединило в одно, и передало ему на доследование. Но, на удивление опера, Матвей Тимофеевич все понял, обещал всяческое содействие и сказал, что готов сам ответить на любые вопросы, если таковые имеются.
Пронин моментально воспользовался любезным предложением и тут же задал вопрос:
— Матвей Тимофеевич, а не помните ли, случайно, в день убийства вашего сына посылали ли вы вашего шофера в офис к сыну с какими-либо поручениями?
— Нет, конечно, этого я не вспомню, Дело в том, что шофера я посылаю с поручениями в другой офис только, если нужно срочно передать какую-нибудь совсем ничего не значащую бумажку, которая даже нигде не фиксируется. Для передачи документов у нас имеются специальные курьеры, которые строго регистрируют все, передаваемые документы. А, что, если это не секрет, вас вдруг заинтересовал мой Вася?
— Нет, не секрет. Просто мы перепроверяем всех посетителей офиса, кто был замечен на входе незадолго до гибели вашего сына. Если вы не возражаете я хотел бы побеседовать с шофером, просто надо соблюсти формальности, опросить всех, кто посещал офис в тот день в определенный промежуток времени. До этого, я хотел бы еще ознакомиться с записями видеонаблюдения за день до того трагического дня в вашем офисе. Они еще хранятся у вас?
— Да, все видеозаписи хранятся у нас не меньше года, возможно, некоторые уже в архиве, я скажу секретарю, она вас проводит, и передаст мое распоряжение, предоставить вам все, что необходимо.
В это время зазвонил мобильный телефон Матвея Тимофеевича. Майор Пронин стал невольным свидетелем частного разговора Воронина. Он услышал, как Матвей Тимофеевич каким-то ласковым и счастливым голосом, который плохо сочетался с его внешностью могучего исполина ворковал:
— Чижик, да не волнуйся ты, абсолютно ни от каких дел ты меня не отвлекаешь, ничего не надо переносить, сейчас я уже освободился, через пять минут поедем, жди меня в машине.
Майор испугался, подумав: