Катя неожиданно вспомнила, что Максима сегодня в день рождения потеряли не только друзья, но и мама.
— Макс, а может быть, тебе все-таки успокоить свою маму, наверно, она, по-прежнему, названивает тебе? Сегодня, как никак, и ее праздник. Судя по тому, как она тебя опекает, ты у нее, наверно, — единственный сын?
— Да, угадала, к несчастью, я — единственный сын. Сейчас посмотрю, куда подевался телефон. Катюша, кажется, я забыл его в машине. Но ты права, надо сбегать за телефоном, сообщить маме, что ее сын жив. Она, наверно, уже обзванивает все морги.
Через несколько минут запыхавшийся Максим вернулся с телефоном и сообщил:
— Катенок, случилось страшное: мои друзья во главе с мамой уже подъезжают к нашему дому. Что будем делать, есть вариант — забаррикадироваться и начать отстреливаться? Но, если посмотреть с другой стороны, может и хорошо — не надо будет специально устраивать ритуальный вечер знакомств, все равно, по любому, знакомиться придется. Катюша, какой вариант ты выбираешь?
— Макс, пусть будет все, как идет, давай, не будем заморачиваться. Единственное, нам надо быстренько скрыть следы нашей проверочной работы на совместимость. Еще мне не помешает повертеться перед зеркалом, припудрить нос. Прикинь, мой семейный опыт здесь не пригодится (у моего мужа не было мамы) поэтому, как общаться со свекровью, я не знаю. Но, в конце концов, все когда-то бывает первый раз. Просто, сегодня за один вечер произошло столько событий, которые иногда и в целый год трудно вместить. Еще полгода назад я и мечтать не могла о такой насыщенной жизни, так что надо радоваться.
— Катюша, не волнуйся, мама маниакально хочет меня женить, поэтому для нее будет радостным сюрпризом известие о том, что я, наконец-то, нашел себе невесту. Посмотри лучше, как на твой взгляд, все я убрал? По-моему, ничего и не напоминает о том, что здесь происходило.
Максим подходит к Кате и начинает ее целовать, в это время раздается требовательный звонок во входную дверь.
— Катенок, ну, почему нам все время мешают? Второй раз за сегодня буквально сиренами нас с тобой разнимают — бурчит недовольный Максим, и идет открывать дверь.
Майор Пронин был опять в тупике. Несколько дней назад он просмотрел записи камер видеонаблюдения из гаража в загородном доме Воронина-старшего. Его интересовал день 10 июля, но, как оказалось, именно в этот день камеры вообще ничего не показывали, по-видимому, в этот день кто-то заклеил объектив камеры. И, хотя, не удалось рассмотреть, что делалось в 10 июля в гараже, но стало совершенно очевидно, что сыщик на верном пути — как-то все связано с тем, что две машины, практически неотличимы. А то, что объектив камеры был заклеен, говорило как раз о том, что там орудовал преступник, и он хотел что-то скрыть. Конечно, номера у машин разные, но, при желании, номера можно переставить.
Когда последний раз следователь был в этом гараже, как раз подъехал шофер Вася. Кстати, опять Пронину показалось, что Вася напряжен, гораздо больше, чем был на опросе у него. Майор попросил поставить его машину рядом с джипом более старой модели и сфотографировал на телефон вместе обе машины. В следственном комитете сыщик попросил своего помощника максимально увеличить этот снимок. И вот второй день подряд майор упорно сверлил глазами фото, понимая, что разгадка в каком-то незначительном нюансе.
Сыщик все время сравнивал машины, но они были похожи, как однояйцевые близнецы. И вдруг обратил внимание, что на более старом джипе под стеклом была маленькая красная наклейка, на новом такой не было.
— Где-то я такую наклейку видел на новом «Мерседесе».
Следователь порылся в своих материалах и нашел снимок с записи камер видеонаблюдения в день 10 июля, когда шофер везет Матвея Тимофеевича в офис. Номер машины соответствует новому «Мерседесу», но сыщику показалось, что под стеклом он видит красную наклейку. Тут же майор позвонил помощнику, с просьбой максимально увеличить снимок.
Майор стал искать еще снимок, на котором машина выезжает из ворот особняка. Когда сыщику не удалось раздобыть записи камеры в гараже, он попросил, предоставить ему записи на выезде из ворот 10 июля. Майор считал, что в тот день должны были выехать оба «Мерседеса» — один с садовником, а один с Матвеем Тимофеевичем. Но, его догадка не подтвердилась, выехал только «Мерседес», в котором Вася вез Воронина. Но сейчас сыщику пришла мысль, что произошла какая-то подмена машин, пока, правда, он не понимал, зачем.
Когда помощник принес увеличенный снимок, на нем отчетливо видна была красная наклейка. Чтобы подтвердить свои подозрения следователь попросил помощника увеличить еще снимок с камеры на воротах.
Увеличенный снимок при выезде из ворот вообще привел в шок Пронина. Было прекрасно видно, что на машине есть красная наклейка, значит, джип был более старый, но на нем стояли номерные знаки новой машины. Но, самое главное, на записи с камеры, установленной на воротах дома Воронина, в отличие от дорожных камер, можно было отчетливо разглядеть шофера «Мерседеса». Во-первых, здесь он был без темных очков, во-вторых, разрешение камер в доме Воронина было намного выше, чем дорожных. Совершенно отчетливо было видно, что за рулем сидит не Вася. Судя по фотографиям садовника Руслана, на месте водителя сидел именно он. Этот расклад заставил сыщика задуматься;
— А где же был в это время Вася на второй машине, ведь, из ворот он утром не выезжал?
Но майор понял, что в такой ситуации долго думать нельзя, надо быстро действовать.
— Матвей Тимофеевич в опасности, надо срочно с ним встретиться. Кстати, и прояснить, почему 10 июля его вез садовник Руслан.
На всякий случай, майор позвонил в офис Воронину, попросил никуда не уезжать, сказал, что скоро сам к нему подъедет. Пока добирался до офиса в машине, следователь размышлял, что нехорошо получилось с Матвеем Тимофеевичем. Буквально два дня назад сыщик вызывал Матвея Тимофеевича в следственное управление, подозревая его в том, что тот «заказал» секретаршу своего сына. Еще удивлялся, как Воронин ловко придумал, мол, секретаршу просто хотели перевести из одного офиса в другой, причем с повышением — так Матвей Тимофеевич объяснял передачу конверта с резюме на новую секретаршу.
Сыщик вспоминал, что еще тогда его удивило добродушное спокойствие Воронина, он не возмущался тем, его очередной раз опрашивают, подозревают (об этом Матвей Тимофеевич мог догадаться по постановке вопросов). Вместо этого, Воронин изо всех сил старался помочь следователю, отвечая на все вопросы, не упрекая майора, что убийцу сына до сих пор не нашли. Сыщик помнит, как он подумал тогда, что просто невозможно, чтобы человек, совершивший преступление, в кабинете следователя выглядел таким благостно-спокойным.
И также, как и во время предыдущей встречи с Ворониным, в его офисном кабинете, ему позвонил все тот же загадочный «Чижик». И вместо того, чтобы отбить звонок, или ответить, что он занят, Воронин попросил сыщика на минуту прерваться, типа, необходимо переговорить. И майор опять стал невольным слушателем его телефонного разговора. Пронин, в очередной раз был удивлен, как этот огромный гигант просто чирикает со своей «птичкой». А говорил он приблизительно следующее:
— Чижик, да, я — сейчас, как раз, у следователя. Любимая, уверяю тебя: нет никакого повода волноваться, просто обычный разговор. Понимаешь, следствие еще не закончено, идет текущая работа. Нет, меня это не удивляет, потому что все эти преступления в моем ближайшем окружении. Чижик, ты мне лучше скажи, как ты сходила к врачу. Повтори, я не ослышался? Любимая, я сейчас же еду к тебе, помни, тебе теперь, ни в коем случае, нельзя волноваться.
И тут следователь увидел, как по щеке этого мужественного атлета-красавца скатывается слеза. Сыщик решил, что у Матвея Тимофеевича опять случилась очередная трагедия.
— Иван Николаевич, мне срочно надо ехать, нельзя ли перенести разговор на другое время? — спросил Воронин.
— Да, я практически все, что хотел спросить у вас, узнал. Так что на сегодня можете быть свободны. Извините, я понял, у вас что-то случилось, надеюсь, не по нашему профилю?
Ответ Матвея Тимофеевича в очередной раз удивил майора:
— У меня случилось очень радостное событие, и уж точно, не по вашему профилю. Я, конечно, надеялся, что когда-то это случится, но никак не ожидал, что произойдет так быстро. — загадочно отвечал Матвей Тимофеевич, всем своим видом просто излучающий счастье.
— Интересно, что же могло произойти такое, что вызвало слезы радости?
Об этом, на мгновение, задумался сыщик, когда Воронин покинул его кабинет. Но следователя уже ждали загадки другого рода, когда события приносят только горестные слезы, поэтому он быстро вернулся «к своим баранам».
Сейчас в машине на пути в офис, в связи с новыми открывшимися фактами, сыщик ругал себя, что опять копал не в ту сторону, давно надо было арестовать шофера Васю, тогда бы он не совершил убийство садовника. Но в свою защиту у майора нашлись аргументы:
— А как я мог заключить под стражу шофера Васю, если на тот момент не было ни одного прямого доказательства? Да, и сейчас пока, хоть и горячо, но прямых улик все еще нет.
Когда сыщик подъехал к стоянке перед офисом Матвея Тимофеевича, он обратил внимание на то, что стоянка по периметру нашпигована камерами видеонаблюдения. Это обстоятельство навело сыщика на мысль, что не мешает посмотреть, что делалось на стоянке 10 июля. Не тратя зря время на размышления, майор позвонил своему помощнику Леше, и отдал указание: прихватив еще пару сотрудников, немедленно прибыть в офис Воронина. Кстати, сыщик заметил, что «Мерседес» Воронина стоит на парковке.
Когда майор Пронин зашел в кабинет Матвея Тимофеевича его очередной раз поразил вид Воронина: красивый здоровяк просто излучал довольство жизнью, ему даже не мешали назойливые визиты сыщика.
— Сияет, как начищенный самовар, а рядом с ним находится убийца. Если не о заботится о себе, так ради своего «Чижика» мог бы быть поосторожнее. Счастье притупляет инстинкты, был бы не такой удовлетворенный, наверняка, сам бы заметил странности в поведении шофера.
Вежливый Матвей Тимофеевич предложил следователю с дороги на выбор чай или кофе. Майор не стал отказываться, и попросил чай с лимоном. Не дожидаясь, пока секретарша выполнит заказ, следователь спросил:
— Матвей Тимофеевич, вы, случайно, не запомнили, кто вас отвозил на работу 10 июля ваш шофер Вася, или кто-то другой? Я понимаю, дело давнее, но постарайтесь вспомнить, это очень важно.
— Вот-с числами, когда, что случилось, я совсем не дружу. Но могу точно сказать, что один раз меня вез на работу садовник (не помню, как его звали, ну, тот, которого недавно убили). Вез он меня на старой машине, потому что Вася не успел забрать из мастерской мою новую (там, вроде, меняли масло, а может быть еще что-то, точно сказать не могу). Но это было всего лишь один раз, причем Вася утром забрал мою машину из мастерской, и днем он уже сам развозил меня по делам.
Майор Пронин понял, что на этот раз интуиция его не подвела, и записи с парковки у офиса многое смогут прояснить. Поэтому очередной раз попросил, чтобы Матвей Тимофеевич отдал распоряжение на допуск сотрудников следственного комитета в архив, где хранятся записи. Воронин моментально передал это указание секретарше, которая как раз вошла с приготовленным чаем. Сыщик, чтобы заранее не сообщать Матвею Тимофеевичу, какую змею тот пригрел у себя под боком, как бы, невзначай, спросил:
— Матвей Тимофеевич, а где сейчас шофер Вася?
— Понятия не имею, два дня назад я его уволил.
— Вот-так новость, а что случилось? — спросил не на шутку озадаченный майор.
— Скажу вам честно, может, это вам покажется смешным, но последнее время я нутром чувствовал исходящую от Васи опасность. У меня еще в «лихие 90-е» обнаружилось какое-то звериное чутье — всегда чувствовать опасность. Я в те годы и выжил только благодаря этому в то время, как все мои друзья полегли под бандитскими пулями. Сейчас, конечно, совсем другая обстановка, да и причем здесь шофер Вася, наверняка, просто сбой в моей чуйке. Но, ничего не мог с собой поделать: не комфортно мне стало ездить с Васей — и все тут. Да, и Чижик давно твердит мне:
— Зачем тебе шофер? Мол, это прихоть из-за большого количества денег.
— Вот-я и решил ездить за рулем сам, без шофера — объяснил Матвей Тимофеевич.
Здесь уже майор не удержался:
— Матвей Тимофеевич, извините, за нескромный вопрос, если не хотите, можете не отвечать: «А кто такой Чижик?».
Лицо у Тимофея Матвеевича расплылось в счастливой улыбке.