— Шью. Вот они у меня хорошо получаются. Завтра покажу.
— А Владлен Архипович тоже что-то делает?.. Ну… творческое?
— А как же? Чеканкой здесь увлёкся. Вон, на стене висят.
Анна, которая уже успела полюбоваться красивыми необычными работами по металлу, восхищённо ахнула.
— Так это он сам?!
— Сам, сам.
— А Василий?
— Что — Василий? Василий здесь дольше всех нас. Он потомственный маячник. Его родители здесь служили. Он родился на этом острове…
— Ничего себе… Разве такое бывает в наше время?
— Ещё как бывает. Особенно много таких вот династий, говорят, в Приморье и на Чёрном море. Но и у нас есть. Вот семья Василия, к примеру. Жалко, что на нём всё и закончится… — Мария Михайловна на секунду замолчала, помрачнела и продолжила уже совсем другим тоном. — Если уж на нас так Закат действует, то на него и подавно. Он же почти всю жизнь здесь прожил. И тоже эту красоту воспевает, как может. Он резчик по дереву. Такой, что глаз отвести невозможно от того, что он делает и как. Его работы в сувенирные магазины охотно берут…
— Вот это да! Просто остро мастеров какой-то!
— Это не остров мастеров. Это вокруг красота такая. Ты вот подумай, сколько у нас народных промыслов. А всё почему? Потому что невозможно на такую красоту смотреть и никак это не выразить. Это сейчас люди в телевизоры уткнутся, в телефоны свои — и всё. Нет их. А раньше — творили…
— Но у вас же тоже телевизор есть, — улыбнулась Анна, заранее зная ответ.
— А мы его только зимой и смотрим. Когда ночи долгие. Да и то, как смотрим? Слушаем больше. А под это Владик мой по металлу своему стучит, а я кукол шью. Видишь, у нас какой большой стол перед телевизором стоит? Это для того, чтобы обоим места хватало. Иногда даже вечером зимним застопорится что-то у Владика. Так он встанет, оденется — и на улицу. Насмотрится на нашу красоту — и снова за работу. Природа такая. Живо… творящая… — произнесла Мария Михайловна с запинкой и чуть смущённо. — У нас здесь даже внуки вечно что-то мастерят, а не только по острову носятся. Так что ты иди, посиди, подумай. Может, и напишется что хорошее.
Анна благодарно кивнула и ушла к себе. Пока поднималась по лестнице в мансарду, поймала себя на том, что снова идёт неторопливо, даже плавно, словно боится расплескать то, чем наполнилась её душа на Закате.
Комнату ей выделили самую лучшую в доме, как показалось Анне, большую, с окном, выходящим на залив и маяк. Анна распахнула его, села за стол, открыла тетрадь и взяла ручку. Через час она с удивлением посмотрела на часы и результат своих трудов — несколько плотно исписанных страниц. Получились у неё очерки обо всём, что увидела она за этот долгий и всё никак не заканчивающийся день: о пути на Закат, о природе острова и, конечно, об островитянах.
Анна всегда, с самого детства писала что-то. Конечно, для себя, в стол, но писала и очень любила это. Однако за полгода ожидания приговора словно разучилась делать это. Как будто умерло в её душе что-то, толкающее, заставляющее изливать свои мысли и чувства на бумаге. И вот теперь, после всего нескольких часов на Закате, она словно исцелилась.
Рука, отвыкшая от долгого письма, немного ныла, но зато на душе теперь было тихо и очень спокойно. Анна посмотрела на залив, спокойный и словно дремлющий, на маяк, отчётливо видный на фоне катящегося к закату солнца, и достала телефон.
Связь на острове была на удивление приличная, и голос Нелли прозвучал отчётливо и громко:
— Как ты там, Анют?
— Нел… Нел… Я даже не знаю, как тебя благодарить, — счастливо призналась Анна. — Если бы ты знала, что для меня сделала! Ты меня вылечила! Совсем вылечила!
— Ну, — как всегда самокритично заметила её потрясающая сестра, — это совершенно точно не я. Я всего лишь нашла для тебя подходящего доктора.
Когда Анна спустилась вниз, Мария Михайловна что-то делала на кухне. Увидев гостью, она спросила:
— Анечка, детка, ты кур не боишься?
— Нет. В моём детстве бабушка на даче держала.
— Правда? Вот хорошо! Тогда сходи, пожалуйста, к Родаковым, покорми их кур. А я пока начну на стол накрывать. Через час будем всех к столу звать.
— Конечно, — даже обрадовалась новому делу Анна.
— Тогда держи бидон, в нём каша. А зерно найдёшь в бутыли пластиковой, у кормушки, рядом с курятником. В другой — вода. Ты старую выплесни в траву, а чистой налей. Разберёшься?
— Конечно! — Анне вдруг показалось, что она вернулась в детство, и от этого её снова захлестнуло волной счастья, очередной за этот удивительный день. — Конечно!
— Умница моя! — похвалила Мария Михайловна, хотя Анна ещё ничего не сделала. — Ну какая же девочка замечательная к нам приехала!
Анна покраснела от похвалы, подхватила бидон с кашей для кур и отправилась к Родаковым. Но дойти без приключений не получилось.
Глава 14. Званый ужин
У дома орнитологов дорогу ей преградил Денис.
— Что, Анечка, вас снова к хозяйству приставили? — поинтересовался он.
Вместо ответа Анна сказала:
— Мария Михайловна и Владлен Архипович через час приглашают всех нас на ужин. Передайте, пожалуйста, вашим коллегам.
— Как официально! — рассмеялся Денис. — Может быть, перейдём на «ты»? Всё же нам здесь бок о бок жить. Упростим общение.
Анна отчего-то начала раздражаться и сухо ответила:
— Не стоит. Я послезавтра уеду отсюда. А полтора дня можно и повыкать.
— Какая вы суровая! — с усмешкой восхитился Денис. — Люблю барышень строгих правил!
— Очень рада за вас, — ответила Анна и попыталась обойти распушившего перья орнитолога.
— Анна! Вы что, сердитесь?! — вроде бы искренне изумился тот и сделал шаг в сторону, не дав ей пройти. — Не надо! Умоляю вас! Простите глупого повесу! Я просто хотел перевести наше общение в неформальную плоскость. Но вину свою осознал и больше докучать с этим не буду. Вы мне верите? — Он состроил умоляющую гримасу и уставился на Анну. — Мир?
Она вздохнула и вынужденно кивнула:
— Мир.
В это время из окна высуналась Камилла:
— Денис! Ты где?.Мы же ещё кровать не подвинули! А мне одной тяжело! — Тут она сделала вид, что только заметила Анну и, манерно растягивая слова, сказала: — О, и снова здравствуйте…
Анне показалось, что девушка не смогла вспомнить её имя или специально изобразила забывчивость. Видимо, Денис решил так же, потому что поспешно сказал, стараясь сгладить неловкость:
— Кэмел, Анна передала нам приглашение от аборигенов. Нас зовут на ужин… Через сколько? — он вопросительно посмотрел на Анну.
Её покоробило то, как Денис назвал Марию Михайловну и Владлена Архиповича, и она коротко кинув: