— Не забывайте, что это было до того, как вы сообщили мне, что Камилла искупалась не по собственной неосторожности. Тогда я был уверен: дело только в отце. Что именно у него был с кем-то конфликт. Или что он помешал кому-то. А Камилла просто неловкая глупенькая девочка, погнавшаяся за красивым селфи и поскользнувшаяся. Иначе я бы так не рисковал вами.
За окнами ещё сильнее потемнело. Матвей подошёл к двери, распахнул её и, с видимым усилием удерживая и не давая разошедшемуся ветру, завладеть новой игрушкой, сказал:
— Пойдёмте-ка. Скоро будет дождь. На месте преступника я воспользовался бы этим.
Анна быстро накинула куртку и хотела уже выйти за порог, когда Матвей придержал её за локоть, повернул к себе, быстро и ловко застегнул молнию на куртке, надел на голову капюшон, осторожно убрав волосы под него, и завязал утягивающий шнур:
— Не нужно шутить с такой погодой. Вы продрогнете через минуту.
От неожиданности и удивления Анна даже не сопротивлялась и не пыталась перехватить инициативу и одеться сама. Богдан относился к тем мужчинам, которым нужно, чтобы женщина выглядела так, как будто сошла с картинки глянцевого журнала. Никакие аргументы в пользу удобства его не убеждали. А Матвей… Пожалуй, Матвей оказался первым мужчиной в её жизни, ну, кроме отца, конечно, который думал не о том, чтобы Анна выглядела красавицей, а о том, чтобы она не замёрзла. И это было удивительное ощущение — чувствовать заботу.
Она уже шагнула на ступени крыльца, когда вспомнила:
— Матвей, а ваш телефон далеко?
— Вот. — Хранитель вынул из кармана и протянул ей смартфон, не спрашивая, зачем он ей понадобился. В этом жесте были доверие и уважение.
Анна с благодарностью взяла, нашла камеру, подошла к столу и сфотографировала снимок, на котором рядом с Василием стояла его первая жена. Хранитель, на которого она кинула быстрый взгляд, понимающе промолчал.
Анна снова вспомнила Богдана. Вот кто точно не удержался бы от вроде как шутливого, но на деле язвительного комментария или множества бестолковых вопросов. Вспомнила и удивилась: почему она раньше не замечала этого? Вернее — нет. Замечала, конечно. Но оправдывала, считала это и многое другое незначительными недостатками. Надо же так заблуждаться. И какое счастье, что всё случилось так, как случилось. Теперь ей казалось, что шесть месяцев ожидания приговора не такая и большая плата за прозрение. Гораздо хуже было бы осознать всё, когда уже родились бы дети…
Подумав об этом, Анна внутренне содрогнулась и опять про себя порадовалась: «Какое счастье!»
До дома Полоцких они шли быстро, почти бежали, и успели до дождя. Матвей распахнул перед Анной дверь и вошёл следом. Головы всех тут же повернулись к ним.
— Лодку прибило, — сообщил Матвей, упреждая вопросы.
— Ну, и отлично! — обрадовался Полоцкий. — Никакого материального ущерба родному государству? Или она пострадала?
— Нет, цела и невредима.
— Видишь, а ты волновался. Молодец, что Машу послушал.
— Ну всё, раз дело сделано, я на маяк, — совершенно спокойно, будничным голосом известил собравшихся Матвей.
— Тогда и мы пойдём, поработаем, — поднялась из-за стола Галина Филипповна. — А то второй день толком делами не занимаемся, так и от графика отстать недолго. Владлен Архипович, вы нам обещали показать, где тут у вас птичий базар.
— Галина Филипповна, Господь с вами, какой птичий базар, когда такой ветер? — изумилась Мария Михайловна. — Вы уж подождите немного. Погода скоро изменится. Лето всё же, не осень. А там и за работу примитесь.
— Вот именно! — горячо поддержал Полоцкую Денис.
Старшая орнитологиня неласково посмотрела на него и покачала головой:
— В чьих руках будет наука через десяток-полтора лет? Где подвижники и энтузиасты? У нынешней молодёжи не наука на уме, а только развлечения.
— Да будет вам, Галина Филипповна, — миролюбиво заметил Анатолий Михайлович. — Молодёжь во все времена одинакова. Повзрослеют — дело и до науки дойдёт. Мы в их годы были точно такими же.
— Конечно! — поддержала в разговор Полоцкая. — Хотя, разумеется, встречаются и с юных лет по-настоящему увлечённые наукой люди.
Анна в этот момент смотрела как раз на орнитолога и хозяйку, поэтому и успела заметить понимающий взгляд, которым они обменялись, и лёгкую мудрую усмешку на губах Марии Михайловны.
— Ну, вы как хотите, а я пошла! — неодобрительно изрекла Галина Филипповна и направилась к двери. — Хотя бы с документацией поработаю.
— Делать нечего, Камелия, пойдём и мы, — двинулся следом Денис.
— Хватит издеваться над моим именем, — прошипела Камилла, и Анне стало её жалко. И правда, кому понравится, что его имя постоянно и не всегда приятно переиначивают? Видимо, пожалел девушку и Владлен Архипович, потому что он немного не к месту, но очень доброжелательно сказал:
— Какое у вас необыкновенное имя, Камилла.
Молодая орнитологиня благодарно посмотрела на него и улыбнулась:
— Да, у нас семейная традиция необычно называть девочек. Моя сестра — Каролина. А мама — Кристина.
— Надо же! Все на ка, — восхитилась Мария Михайловна, явно стараясь сгладить внезапно возникшую напряжённость.
И Анна замерла. Теперь она поняла, кого напомнила ей девушка с фотографии. Девушка с именем, тоже начинающимся на ка.
Глава 32. Новые сведения
Хранитель перехватил её взгляд и вопросительно кивнул снизу вверх. Анна покачала головой: мол, потом. Когда все орнитологи отправились на свою станцию, она вышла следом за Матвеем и увела его за дом.
— Камилла очень похожа на первую жену вашего отца!
— Разве? — усомнился Хранитель.
— Да! Посмотрите фотографию!
Матвей послушно достал телефон и уставился на экран. Анна, почти прижавшись к нему, зашептала:
— Ну что? Видите! Я сразу не поняла, потому что причёски совсем разные, одежда. И губы у Камиллы гораздо пухлее. Но когда она сказала про имена, я догадалась. Камилла, Каролина, Кристина, Клара! Они родственницы! Она не может быть дочерью Клары?
— Насколько я знаю, у неё только сын. Их с отцом сын.
— Сколько ему лет?
— Сорок два. Они с отцом были совсем молодыми, когда поженились.
— Сорок два… Так у него запросто может быть уже почти взрослая дочь. Надо узнать, сколько лет Камилле.
— Это легко сделать. Отец ведёт строгую документацию… Но подождите-ка… Не сходится.
— Почему?
— Фамилия! Отец знает нынешнюю фамилию своего сына. А Камилла, мне кажется, не замужем. То есть у неё должна быть девичья фамилия, которую не мог не узнать отец. Вкупе с отчеством это должно было привлечь его внимание.
Анна задумалась: