— Да, сын уже давно хотел, чтобы я встретила хорошего человека и была счастлива. И невестка тоже мечтала устроить мою жизнь.
— И Владлен Архипович предложил вам выйти за него замуж…
— Предложил.
— А вас не смутило это предложение?
— Сначала смутило, конечно. Но потом он всё объяснил, и я подумала, что мне просто очень повезло.
— Я догадываюсь, что он вам сказал. — Хранитель был строг, но в голосе звучало сочувствие и даже сострадание. — Что он мечтает стать маячником, но охотнее берут семейные пары, а не одиноких. Так?
— Почти дословно, — изумилась Мария Михайловна. Полоцкий и вовсе посерел, будто собираясь лишиться чувств, как какая-нибудь уездная барышня, когда открылись непристойные подробности её личной жизни.
— И вы решили, что это отличный шанс. И даже домик покупать не нужно, а отложенные на него небольшие деньги можно отдать детям.
— Так и есть. А жизнь на маяке меня совершенно не испугала. Я люблю природу и умею довольствоваться малым. Мы поженились. Дети удивились, конечно, но обрадовались. Владлен им понравился. Он хороший человек, — попыталась вступиться за фиктивного мужа Мария Михайловна.
Хранитель тему развивать не стал и вместо этого спросил:
— А фамилия? Обычно мужья берут фамилии жён, если их собственные неблагозвучны. Но, насколько мне стало известно, у Владлена Архиповича была вполне приятная для русского слуха фамилия Семёнов.
При этих словах Полоцкий дёрнулся, руки его суетливо зашарили по папке с документами, которую он до этого положил на стол перед собой.
— Владлен сказал, что ему очень понравилась моя фамилия, что он устал жить с обычной, распространённой, что из-за этого вечная путаница, — объяснила Мария Михайловна. — Ну, я и не возражала.
— А вас не смутило, что имя-отчество Владлен Архипович ну никак не тянут на рядовые? Путаница при таких анкетных данных маловероятна.
— Я спросила об этом, — кивнула, соглашаясь, Полоцкая. — Владлен мне объяснил, что чаще пишут инициалы. А В.А. — инициалы часто встречающиеся. Это не Э.Я. или У.Ф. какие-нибудь. И в сочетании с фамилией Семёнов вероятность путаницы увеличивается.
— Понятно, Мария Михайловна. Спасибо. — Хранитель был задумчив, но Анна видела, что, убедившись в невиновности Полоцкой, он испытал облегчение. — И дальше у вас всё шло по плану?
— Да, Владлен договорился о том, что нас примут на работу на Закат. Мы переехали сюда. Мои дети, конечно, немного удивились, но были счастливы за меня. И мы жили здесь очень хорошо, подружились с Василием и Родаковыми. У нас сложился отличный коллектив. Да ты же знаешь, Матвей…
— Знал, — голосом выделил последний звук Хранитель. Мария Михайловна бросила расстроенный взгляд на Полоцкого и поникла. — А Владлен Архипович часто бывал в Кронштадте?
— Сначала почти нет. Потом освоил моторку, стал выбираться почаще. Но всё равно обычно Василий по делам ездил.
— А друзья, родные и знакомые вам звонили?
Анна посмотрела на Полоцкого. С каждым вопросом Хранителя он мрачнел всё сильнее, а его пальцы продолжали суетливо теребить замочек пластикового конверта с документами. Смотреть на это было неприятно и даже страшно, хотелось забрать у него конверт, чтобы только не видеть эти нервные дрожащие движения.
— Да-а, — не очень уверенно протянула тем временем Мария Михайловна.
— Да? — вскинул бровь Хранитель.
— Мне — да. А вот… — Она виновато посмотрела на фиктивного мужа. — Прости, Владлен. Но врать я не буду.
Тот обречённо махнул рукой, и она закончила:
— А вот Владлену никто не звонил.
— И вас это не удивило?
— Поначалу я не замечала. Потом спросила как-то, а он сказал, что по натуре нелюдим, а родни нет. Мне его так жалко тогда стало. Мы уже привыкли к тому времени друг к другу. И хорошо жили, как добрые соседи. Благо, дом большой, можно и не мешать друг другу совсем.
— То есть, вас вообще ничего не смущало?
— До недавнего времени — нет, — твёрдо ответила Мария Михайловна.
— До недавнего времени? — вопросительно посмотрел на неё Хранитель.
— Да. А точнее — до прошлой недели.
— А что случилось на прошлой неделе? — спросил Матвей.
Мария Михайловна открыла рот, чтобы ответить. Но тут в крышку погреба яростно застучали.
Глава 44. Семёнов
От грохота Владлен Архипович вздрогнул. Стул, на котором по-прежнему с видом человека, выполняющего важную работу, сидел Денис, подпрыгнул, орнитолог от неожиданности чуть не упал, тут же испуганно-вопросительно посмотрел на Хранителя и проявил инициативу — топнул в ответ:
— А ну тихо!
Хранитель остановил его движением руки.
— Я так понимаю, наш арестант желает дать показания.
Он подошёл к погребу, сел на корточки и рывком открыл его.
— Вылезайте.
Чужак довольно ловко выбрался, поводил плечами, разминаясь, и хмуро заозирался. Увидев его, Полоцкий-Семёнов закрыл лицо рукой. «Да он же не знал, что мы его нашли», — вспомнила Анна.
— Садитесь, — велел Хранитель таким тоном, что Анна, будь она на месте чужака, спорить не решилась бы. Тот тоже возражать не стал, опустился на предложенный стул и откашлялся.
— Вы это, не трогайте его. — Чужак мотнул коротко стриженной головой в сторону Владлена Архиповича. — Лучше я сам всё расскажу.
— Сначала мы дослушаем Марию Михайловну, — не согласился Хранитель и посмотрел на Полоцкую. Та проглотила ком в горле и, чуть запинаясь, продолжила:
— А на прошлой неделе я увидела, как Владлен разговаривал с кем-то по телефону. Впервые за то время, что мы здесь. После этого он как-то погрустнел, стал задумчивее гораздо. А потом и вовсе повадился уходить куда-то надолго. Я, наверное, на это и внимания бы не обратила, но через несколько дней заметила, что из холодильника начала пропадать еда. Про чужого я и не подумала, если честно. Вот даже в голову не пришло. Решила, что Владлен стал тяготиться моим обществом, что устал от меня, жалеет, что связался со мной. А, может, ему позвонила какая-нибудь женщина, которую он любил или даже продолжает любить. Вот и уходит, чтобы подумать, как быть, посидеть в тишине, и даже еду с собой берёт.
Анна увидела, что Владлен Архипович с благодарностью смотрит на Марию Михайловну, и сердце тут же сжалось от сочувствия к обоим Полоцким. Она ещё не знала, что натворил Владлен Архипович, но не жалеть его всё равно не могла. Мария Михайловна протянула руку, ободряюще пожала плечо своего фиктивного мужа и продолжила:
— И все эти дни я думала, как бы поговорить с Владленом, успокоить, объяснить, что я всё понимаю. Я и к Василию ходила, в тот день, когда вы, — она посмотрела на Анну, — приехали. Хотела попросить его разрешить мне перебраться на орнитологическую станцию, чтобы не мешать Владлену. Там есть свободные комнаты. И одна даже с отдельным входом, я бы там никому не мешала. Но Василий был чем-то расстроен и сказал прийти на следующий день. Я не стала настаивать, видела, что он пытается подавить раздражение, и решила, что утро вечера мудренее. А утром он… — Мария Михайловна расстроенно замолчала.
Анна перехватила взгляд Хранителя и мягко спросила у Полоцкой: