Через три дня, я появилась на лесной поляне, заметенной снегом.
Сани не было и я переминаясь с ноги на ногу, нервно оглядывалась по сторонам.
— Ну долго ты будешь стоять?-
произнес Саня материализовавшийся рядом,
— Саня а я за тебя волновалась! обрадовалась я.
— Начало есть, довольно сказал Саня. — Обоих положили, в новостях видал. Ты как, жалеешь?
— Нет, — слегка покривив душой отозвалась я я — не очень.
— Не жалей, он душегуб еще то был, а шестерки его между прочим, все кровью невинных людей повязаны. Пошли в землянку.
В протопленной землянке, Саня накрыл стол по случаю первой победы. На расстеленных газетах красовались одноразовые белые тарелки с крупно нарезанной копченой колбасой, ломтями мягкого серого хлеба. Я заметила и коробку зефира ванильного явно предназначавшегося для меня. По центру стола лежала сложенная газета Нижнеярские вести, с отчеркнутой заметкой о двойном убийстве у ресторана. Журналист в заметке недоумевал, кому понадобилось убивать порядочных людей трудящихся на благо города и сетовал о разгуле бандитизма.
Успех окрылил нас и в скором времени мы уже обдумывали завалить Турка, правую руку Жакаева.
Верней настаивал не этом Саня.
Я категорически была против и считала, что убивать сейчас напарника Широколицего опасно.
— Саня, — говорила я, — нужен четкий план. Ты научил меня стрелять и метать ножи, но то что случилось с Широколицым дело случая. Ты сам говорил, что Турок без охраны не ходит, а сейчас он может ее удвоить. Для удачной операции, нам нужно использовать снайперскую винтовку или даже дистанционные мины, а для этого выходить на нужных людей.
Саня отмел все мои предложения.
— Алена, — снисходительно ответил он, — ты смотришь слишком много боевиков, не нужно усложнять ситуацию, если ты боишься, я сделаю все сам.
На этой почве мы немного поругались, у меня создалось впечатление, что Саня теряет тормоза.
Однажды Саня пришел на тренировку сильно задумчивый, мы выполнили обязательную программу: постреляли, покидали ножики, а потом он заторопился и уходя, неожиданно прижал меня к груди.
— У меня кроме тебя никого и не осталось, Аленушка, — грустно усмехнулся напарник и скрылся в лесу.
Для нападения на Турка были приготовлены две бутылки с коктейлем Молотова.
За неделю мы с Саней отследили основные маршруты Турка. В свои деловые поездки он всегда ездил с сопровождением двух охранников, предпочитал питаться дома в кругу семьи, но зато каждые три дня исправно посещал любовницу, крупную фигуристую брюнетку явно с восточными корнями.
Мы решили не изобретать велосипед и подстеречь нашего врага, когда он будет выходить от женщины, и кинуть коктейль Молотова ему в машину.
В тот роковой день, я как и в прошлый раз мигнула фонариком, когда жирный Турок направлялся к своему автомобилю. Саня швырнул один за другим коктейли Молотова, яркая вспышка озарила окрестности. Однако, Турок несмотря на свой вес, шустро отлетел от своего авто, внезапно появились какие то люди в черном, бегущие ко мне, я выстрелила в крайнего, но получила сильный удар по своей многострадальной голове и ткнулась носом в мокрый снег. Мне грубо заломили руки и рывком подняли, светя фонарем в лицо.
— Ты смотри, молодая сука. Куда ее?
— Везите в зиндан! — Приказал властный голос
Видимо после убийства Широколицего, Турок не поскупился на профессиональную охрану, устало подумала я. Услышала вскрик и увидела, как двое в черной униформе волоком тащат Саню.
С меня сорвали дедово пальто, обхлопали по бокам, заглянули под резинку шерстяных штанов, сказали "Пусто", сунули кулаком поддых, связали руки сзади, подтащили к фургону "Перевозка мебели" и кинули на обжигающе холодный пол
Я помню смутно, как тряслась и перекатывалась на ухабах. Рядом в фургоне, я ощущала присутствие другого бессознательного тела, мне не хотелось думать, что это Саня.
Зиндан оказался мрачным помещением, где не было ни окон, ни освещения. Просто забетонированный каменный мешок с массивной дверью и спертым воздухом.
Меня грубо затащили в зиндан и дверь захлопнулась, я лежала, стараясь отключиться от боли промерзшего тела, потом с усилием приподнялась, села привалившись к стене и вдруг услышала шорох в углу
— Ты кто? — прошептала в темноту, надеясь что это не крысы.
— А ты кто? — ответил насмешливо мужской голос.
— Я Алена.
— О, Алена, а я Андрей Иванов очень приятно, — отрекомендовался невидимый собеседник.
— И долго ты здесь сидишь, Иванов? — спросила я?
— Второй день— отозвался Андрeй. — Пить дают раз в день, ведро пописать приносят, а еды никакой.
Я подтянула ноги к подбородку и опустила голову, если дышать в колени, воздух будет теплый.
Внезапно раздался дикий крик знакомого тембра, так что по телу прошла морозящая волна ужаса.
"Саня! Санечка!"
Я беззвучно плакала, чувствуя свое бессилие помочь и зная что я следующая.
— За что они тебя сюда кинули, Алена? — поинтересовался Андрей после тягостного молчания.
Я ответила безжизненным голосом:
— Убили отца, а меня не получилось с первого раза. А тебя?
— Хотят, чтобы я бизнес им подписал, у них фишка такая, угрожать убийством близких, да мои все за рубежом в надежном месте, им с этой стороны меня не взять.
— И что будет, если ты не подпишешь? — спросила я.
Тут раздался просто жуткий крик, такой, каким кричат в последний раз, и на высокой ноте оборвался. Грудь сдавило невыносимой тяжестью.
"Прощай милый Саня! Я отомщу за тебя, если выживу."
Я глубoко вдохнула воздух и постаралась временно проглотить свое горе, мне предстоит битва, я поплачу потом.
Эти твари не знают, что у меня в рукавах спрятаны под резинками два метательных ножа, подарок Сани.
Глаза привыкли к темноте и я даже стала немного угадывать силуэт Андрея.
— Эй, Андрей! Ты связан?
— Да— тут же ответил пленник.
— Ты можешь зубами ослабить узлы на моей веревке?
— Ну давай, ползи сюда, попробую-,согласился Андрей
Я подползла к нему, он стал зубами растягивать узел, причиняя боль и без того затекшим рукам. Наконец, после значительных усилий, я смогла высвободить одну руку, вытащила из под рукава плоский нож и разрезала свои путы. "Держитесь теперь сволочи, я просто так не дамся, обязательно заберу на тот свет кого-то из вас" злобно думала я.
Вспомнила про Андрея:
— Лежи не двигайся, я тебя освобожу.
Я подползла к пленнику,
достала нож и разрезала его веревки. Андрей застонал и выругался от появившейся боли в обретающих чувствительность руках.
— Они скоро придут сюда за кем то из нас. — проговорила я Андрею— Держи, если не хочешь умереть.
Я протянула ему один из моих ножей и добавила:
— Буду их поджидать у двери, а ты отвлеки внимание.
Нож исчез в руке Андрея, на мгновение он прикоснулся ко мне. Это было молчаливое обещание сражаться рядом и до конца.
Примерно через час тишины мы оба насторожились, услышав топтание у двери.
Дверь распахнулась и зажегся яркий фонарь на полную мощность, видимо с целью ослепить и деморализовать пленников, но так как а пряталась сбоку, луч фонаря прошел мимо меня, и я со всей силой, которую давала мне ненависть, ударила охранника Саниным ножом прямо в горло.
Он захрипел, поднял руки к ране, из которой полилась кровь и упал навзничь.
Брякнула связка ключей, Андрей подскочил к телу, выдернул телефон, я вытащила из кобуры пистолет, прихватили фонарь и мы пошли по коридорам, настороженно озираясь по сторонам. Благополучно поднялись этажом выше, я посмотрела в окно, прячась за тюлевой занавеской. Моим глазам предстал двор обнесенный кирпичным забором, и во дворе люди грузили черный полиэтиленовый мешок в уже знакомый фургон "Перевозка мебели".
— А я знаю этот дворик, — недобро усмехнулся Андрей, заглянул за дверь, оказалась кладовка, достал трофейный телефон, набрал номер и стал вполголоса разговаривать.
Закончив говорить, повернулся ко мне и сказал:
— Сюда Алена.
Он втащил меня в кладовку со швабрами и прочим инвентарем и показал на губы, призывая к молчанию.
Через пятнадцать минут раздался треск выстрелов и заметались лучи прожекторов, проносясь отсветом через щель в двери кладовой, я услышала крики, топот бегущих ног, и ждала, держа дверь кладовой под прицелом.
А когда все стихло, Андрей шепнул мне
— Алена, убери пушку.
Дверь распахнулась и в сопровождении парней в камуфляже, мы с Андреем вышли наружу в ярко освещенный двор.
Многочисленная челядь Турка лежали на земле с руками сцепленными на затылке, а из подвала серого трехэтажного дома, камуфляжные ребята выносили и выводили, бережно поддерживая, каких то тощих оборванных людей.
Двое человек в медицинских перчатках рассматривали останки извлеченные из черного мешка, до меня донеслось:
— Вот же звери, бедного парня живым резали на куски.
Я заметила, что какой то мужчина подтолкнул Турка подальше в сторону, в общем шуме раздался одиночный выстрел.
Мое сознание плыло, и последнее, что я услышала совсем рядом.
— А где главный этого концлагеря?
И быстрый ответ:
— Убит при попытке к бегству.
После всех этих злоключений, по настоянию Андрея я наконец легла на медицинское обследование, договорившись, что возьму с собой кое какие милые сердцу личные вещи.
Из дома я взяла увесистую книгу "Мифы народов мира", вырезав в ней отличное ложе для вальтера, фланелевую пижаму и вернулась добропорядочной девушкой со смиренно опущенными глазами, но с настоятельной просьбой к персоналу, не трогать то, что мне принадлежит.
Мне ставили капельницы, давали разноцветные таблетки, я стала чувствовать себя лучше, и вечерами прогуливалась в плюшевых тапочках по отделению.
Как то я стояла у окна в больничном коридоре, бездумно глядя на центральный вход в нашу больницу.
Мое внимание привлекли два типа в дорогих пуховиках "Канадский Гусь" решительно идущие вперед к дверям. В памяти всплыл сентябрьский день на чердаке, и эти же типы хохочут в обществе Жакаева на лоджии отцовской квартиры.
Я помчалась в свою комнату, достала вальтер из Мифов народов мира и сунула в карман пижамы.
Неожиданно перед собой я увидела Рому в голубом одеянии врача.
Произошла немая сцена.
— Ты что тут делаешь? — требовательно спросила я.
— Я дежурный врач сегодня, перевелся в это отделение,
Алена, я тебя искал везде, в парк ходил, я хотел тебе сказать..
Я смотрела на него, как на инопланетянина. О чем он говорит? Выглянула в коридор, типы быстро шагали, явно по мою душу.
— Ложись! — крикнула я Роме.
Тот стоял, удивленно глядя на меня, потом за доли секунды в глазах появилась некоторая масляность.
Я сильно его толкнула на пол и выхватила вальтер.
При виде пистолета Рома испуганно охнул и пополз под кровать.
Один из типов уже бежал ко мне, я выстрелила, он упал, ловко перекатился, и выстрелил в меня из положения лежа, пуля просвистела мимо, разбив банку с физраствором.
Я нажала курок в ответ, тип взвыл и затих.
Второй, рявкнув "ах ты гадина!", выстрелил в меня, я хотела увернуться, но вспыхнул ослепительный свет.
Потом стало все равно и пришла темнота.