Сезонное обострение - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 3

Часть третья. Игнор не возможен

1.

Жаба проснулся с дикой головной болью. Он повернул голову, и его желудок тут же подкатил к горлу. Кое-как поборов рвотные позывы, Дмитрий встал с кровати и прошлёпал в ванную комнату. Почистил зубы дрожащей рукой, начал бриться и понял, что сил терпеть головную боль, у него больше нет. Ринулся на кухню. И только тогда краем глаза заметил, что входная дверь приоткрыта. Вернулся в коридор, двинулся быстрым шагом к двери и бросил взгляд в зал. И застыл на одном месте. В кресле сидел широкоплечий массивный мужик с накаченной шеей. Жаба выдохнул и гавкнул на него:

— Колька, а дверь закрывать не надо?!

Николай сложил газету и уставился на брата:

— Привет, раненный. Ну, кого мне там охранять надо?

— Дочь мою.

— В утробе?

Жаба закрыл дверь на ключ и зашёл в зал.

— Подожди, сейчас описаюсь от смеха, — ухмыльнулся он. — У тебя, что, ещё сохранились мои ключи?

— И от квартиры, и от дачи. Я их со связки так и не снимал, — ответил Николай и улыбнулся. — Мало ли что.

— Ладно, пошли чая попьём, и я тебя введу в курс дела. Ночка у меня выдалась тяжёлая.

Жаба двинул по коридору на кухню и услышал, как кто-то нагло харкнул в туалете. Он не выдержал и рванул дверь на себя. На унитазе сидел Олег — сын Николая — и разглядывал совсем недетский журнальчик. В зубах его дымилась электронная сигарета.

— Здрасьте!

Жаба резко захлопнул дверь и уставился на брата.

— А эта вонючка что здесь делает?

— Он тебе в помощь.

— Нахрен он мне сдался?

— Батя сказал, что у тебя проблем много. Одному тебе их не решить. Он тоже собирается сюда приехать.

— Не смешно.

— Он спрашивал, где стволы можно купить.

— Пошёл ты в жопу! — рявкнул Дмитрий. — Шуточки твои мне уже надоели.

Николай положил руку на плечо Жабе.

— Так, малой, слушай меня сюда! Насчёт бати я пошутил.

— Кто бы сомневался!

— Пока мы с сыном тут все твои дела и проблемы не разгребём, домой не поедем. Ты или нас напрягай по делу, или мы за тобой, как два дурня ходить будем, ни на шаг не отставая. Я ещё улыбаться за твоей спиной буду и песни петь.

— Когда же ты таким юмористом стал? — сдался Жаба. — Ладно, пейте чай, и я вас отвезу в больницу «Скорой помощи». Там в кардиологии в двенадцатой палате лежит девочка Даша. Ваша задача охранять её. Делайте, что хотите, но чтоб к ней никто подозрительный не приближался. Даже за врачами пристально следите. Ни с кем её один на один не оставляйте. Там сейчас Татьяна с мужем дежурят. Их сменить надо.

Из туалета раздался не очень приличный звук.

— Олежик! — возмутился Николай.

— Как тебе не стыдно! — поддержал его Дмитрий, и они оба захохотали.

— Я просто хотел подать сигнал, что всё понял! — ответил невозмутимым голосом Олег.

Николай долго слушал брата, пока пил чай. Особой сообразительностью он не отличался, но иногда и в его голову приходили толковые мысли.

— Фокус с мобильником, тут вообще всё просто. Никто не звонил Бубнову с твоего телефона. Просто поменяли в мобильнике Бубнова номер твоего телефона. Отредактировали. Фамилию и имя твои оставили, а номер телефона вбили совсем другой.

— Во, башка! — восхитился Жаба. — Ты точно мой брат?

— Нет, конечно! Меня подменили. Перед тобой всего лишь копия.

— И весьма удачная, — заметил Дмитрий. — Оригинал никогда так много не шутил и не умничал.

Олег оторвал взгляд от экрана своего мобильника и допил остатки чая из кружки.

— Дядя Дим!

— Чего, вонючка?

— Неужели так сложно вычислить этого Манипулятора?

Жаба тяжело вздохнул.

— Кто его знает! Может и несложно. Но на это нужно время. А я не могу просто так им разбрасываться. Я пообещал найти одну девушку и взял за это деньги.

— Разберитесь сначала с Манипулятором, а потом ищите её.

Дмитрий хмыкнул.

— Скажи вот, если семь лет тому назад, мы с твоим батькой сначала бы переделали все свои дела, а потом только тебя начали искать, был бы в этом какой-то смысл?

— Тут приоритеты другие. Он угрожает близким вам людям.

— Вот и помогите мне его вычислить. Обращайте внимание на всё подозрительное. Он обязательно проколется.

2.

Сначала в комнату для допросов привели Кирилла Рогова.

— Я здесь неофициально, — объяснил ему Жаба. — Ты вправе без адвоката вообще не отвечать ни на какие вопросы. Но я ищу Женьку Кабардину. Помоги мне. Девушка пропала, никто не знает, где она.

— Если б знал, то помог! — коротко ответил Кирилл.

— Расскажи мне про Дениса, — попросил Дмитрий. — Замечал ли ты раньше за ним какие-нибудь странности?

— Был один случай. Но я тогда ему никакого значения не придал.

— Можешь поподробнее?

— Как-то он сцепился с одним чуваком на железнодорожном вокзале. Слово за слово, короче они что — то там не поделили. В бой пошли кулаки. Денис оказался сильней и проворней, и в считанные секунды постелил парня. Ну, дал и дал звездюлей, ну и ладно на этом. А его как завело, и он лупил и лупил его, не останавливаясь. Так жёстко! Так остервенело! Не вмешайся я, убил бы он этого чувака точно.

— И что они не поделили?

— Я не помню. Я тогда пивка лишнего выпил, да и Дёня тоже. Единственно, что хорошо в памяти отложилось, так это то, что его после всего этого так колбасило. Трясло, мама не горюй! И глаза чёрные-чёрные. Прям омутные и бездонные такие.

— Когда его трясло, глаза такие были?

— Нет-нет… когда я его за руку схватил и оттащил от бедняги. Вот тогда он взглянул на меня такими глазищами.

Жаба раскрыл свою большую тетрадь и сделал несколько пометок. И затем из-под нахмуренных бровей взглянул на Кирилла:

— И ты, говоришь, не придал этому никакого значения?

Кирилл вздрогнул и насторожился.

— Я же говорю, пьян я был.

Дмитрий кивнул и протянул руку Рогову.

— Спасибо, дружище. Ты мне очень сильно помог.

Кирилл с удивлением на лице пожал протянутую руку. Он не ожидал такого жеста со стороны оперативника.

— И вам спасибо! — пробубнил парень.

— А что там за история с ножом? — неожиданно задал вопрос Жаба.

Кирилл тут же махнул рукой.

— Да, это бред сивой кобылы. Кого вы слушаете? Он вам ещё и не такое придумает.

— Ты сейчас о ком?

— О ком, о ком. О Денисе! Это его остроумный план, как свалить всё на меня.

— А можешь мне подробно рассказать об этом плане? Откуда ты про него знаешь?

Лицо Кирилла неожиданно перекосила злоба. Его квадратный подбородок затрясся от негодования.

— Чего-то я вас совсем не понимаю. Это не имеет никакого отношения к исчезновению Евгении Кабардины.

— Откуда я могу знать, имеет или не имеет. Мне надо найти хоть какую-то зацепку, вот я и бросаюсь из стороны в сторону. Пытаюсь нащупать что-то. Вот объясни мне недалёкому, откуда ты знаешь про план Дениса. Он, что, с тобой им делился?

— Вот у него и спросите! Делился, не делился. А я вам его ересь повторять не собираюсь. Он не такой дурак, каким кажется. Корчит из себя больного, а на самом деле стратег ещё тот. Сеет сомнения, падла! Врёт, а ему верят.

Жаба вновь что-то записал в тетрадь. Зазвонил мобильник, на экране выбился номер, который был ему не знаком. Дмитрий не ответил. Он сбросил вызов и отключил звук. После чего сказал конвоиру, что Кирилл ему пока не нужен, что у него к нему больше нет вопросов.

Через десять минут после этого привели Дениса. Жаба поинтересовался, как он себя чувствует, хотя на самом деле всё сам видел: черты его лица обострились, проступили скулы, щёки слегка впали, образовав небольшие впадины. Нос стал острым, глаза — чёрными, как уголь. Руки — особенно это было заметно по пальцам — тряслись. Нижняя челюсть тоже слегка дрожала.

— Всё так же, — ответил Жердин, равнодушно взглянув на повязку на голове Жабы. — Хреново. Я уже ничего не хочу. Я повешусь при первой же возможности.

— Тихо-тихо, парень! Это не выход.

— Ещё какой выход! Я сцусь, а им похрен. Они только ржут с меня, и одни и те же вопросы по кругу гоняют. То один следак, то другой, то третий. Передышки никакой. Адвокат такое же чмо, как и они все. Он что есть, что его нет.

— Тебе предоставили адвоката?

— По закону положено.

— Я знаю, что положено. Как его фамилия?

— Гурьянов Вадим Николаевич. Лысое очкастое чмо.

— Ладно, не кипятись, дружище. Ты мне что-нибудь ещё расскажешь?

— Да! Я же сказал, что я сделаю всё, чтобы помочь. Женьку надо спасать! Только ради неё я здесь… Но силы мои на исходе. Я и так держусь из последних сил.

Неприятный холодок опутал позвоночник Жабы. Как много он потерял вчера времени из-за этого грёбаного Манипулятора. Он ничем не помог Денису. И сейчас сидит, и ничего не предпринимает. А ведь Жердин за несколько дней из красивого и стильного парня превратился в больного и дряхлого человека. Неужели кроме него — Жабы — этого никто не замечает? Неужели всем всё равно?

— Короче, на чём мы там вчера остановились? — спросил Жердин.

— Вернулся Гедич, — ответил Дмитрий. — И спросил, чего двери нараспашку. 3.

То, что ещё успел рассказать Денис Жабе.

Петя зашёл в зал и опустился в кресло.

— Скажи спасибо нашему общему другу, — произнёс он, — если б не Кирюха, сидел бы ты уже в камере, и на тебя бы уже дело клепали.

Я быстро разулся на входе в зал и сел на полу по-турецки напротив Гедича для того, чтоб была возможность взглянуть ему в глаза. И задал вопрос:

— То есть ты считаешь, что убийца я, и тут нет никаких сомнений?

— Я уверен на сто процентов, — ответил он.

— Из-за чего такая уверенность? — решил уточнить я. — Ты видел, как я убивал?

На что Гедич ответил:

– Нет, не видел. Мне просто повезло. В отличие от вас с Роговым, я проснулся вчера утром в родительской спальне. Вышел в зал и увидел тебя с окровавленной отвёрткой в руке, Полину с раздробленным виском и щекой. А в туалете возле унитаза потом ещё и Кирюху обнаружил. Тот храпел так, что у него в носу сопли булькали.

Его ответ мне совсем не понравился, и я уточнил:

— Увидел меня с окровавленной отвёрткой в руке и решил, что это я убил?

— Денис, ты хочешь правду? — усмехнулся Петька. — Да, я считаю, что убил ты. И знаешь, почему? У тебя уже давно проблемы с алкоголем, ты его хлебаешь в немереных количествах.

Я тогда не выдержал и закричал:

— Не долби мне мозги!

— Молчи уж, — полным презрения голосом сказал он. — Ты спросил, я отвечаю. По дороге ко мне ты успел пива насосаться, с собой литр принёс. Его выжрал. А затем ещё и за вино взялся. И это всё при том, что пьёшь таблетки для улучшения памяти. А их ведь нельзя с алкоголем мешать. Ты мне сам об этом говорил. Короче одно на другое наложилось — и получай фашист гранату. Тебя хорошенько переклинило, и ты натворил делов.

— Я тоже так могу на тебя наговорить, — ухмыльнулся я.

— Пробуй! Давай! — рассмеялся в глаза мне Гедич. — Я жду.

— Ты нас всех отравил, — заявил я, — убил Полину, подстроил всё так, что это я виноват и пошёл спать со спокойной совестью.

Петька покрутил пальцем у виска:

— Ты сам веришь в то, что говоришь? — спросил он. — Бред полнейший. Даже причину нормальную придумать не можешь. Зачем мне убивать Полину? Может, меня переклинило от пару глотков вина, которые я выпил за весь вечер?

Понимая, что он прав, я решил выдвинуть другую версию:

— Хорошо, — сказал я. — Ты у нас беленький и чистенький. Тебя не будем трогать. Возьмём Кирилла. Он мог убить Полинку из-за того, что должен ей был. Она его весь вечер доставала этим, он не выдержал и стукнул её отвёрткой по голове. Потом, когда пришёл в себя, увидел, что я в отрубе и подстроил, как будто это сделал я.

— Сочиняй, Денис, что хочешь, — ледяным голосом произнёс Петька. — Но я тоже не дурак. Я всё заснял на фотоаппарат и флэшку кое-куда спрятал. Для того, чтоб у тебя даже мысли не возникло на меня бочки катить.

— Вот же ты гнида! — не выдержал и выпалил сгоряча я. — Ответь мне тогда, ушлёпок, чего ты сразу не позвонил в милицию, когда вышел вчера утром из родительской спальни и увидел меня с окровавленной отвёрткой в руке?

По выражению лица Пети я понял, что задал вопрос, ответ на который может многое прояснить. Гедич разволновался. Глазки его забегали.

— Ты! Да, ты! — завизжал Петька. — Всё это сейчас зря сказал!

Он вытянул из кармана брюк мобильник и стал мне угрожать:

— Я звоню в ментовку!

— Звони! — завопил я в ответ на угрозу и вскочил на ноги. — Звони, сука!

Петя тоже вскочил, стал ногами на подлокотники кресла и принялся нажимать кнопки мобильника.

— Звоню, не видишь, что ли?! — заорал он.

«Что у меня есть?» — понеслись с шальной скоростью мысли в моей голове. — «Только шприц. И с ним я собираюсь противостоять фотографиям и отвертке с отпечатками пальцев? Боже мой, я псих. Я сам себе подписываю смертельный приговор».

Я выхватил из кармана куртки шприц, который нашёл в мусорном ведре и выкрикнул:

— Звони! Заодно расскажешь, для чего использовал этот шприц.

В глазах Гедича мелькнуло удивление, и он нажал «сброс вызова». Нажал, падла! С чего вдруг?! Чего ему было бояться?

— Я не понял, откуда он у тебя? — спросил дрогнувшим голосом Петька.

И я ответил, что нашёл его в мусорном ведре.

— А это… этот, — пробормотал Гедич. — Можешь, себе его в сраку засунуть.

Я не выдержал и в гневе со всей силы ногой ударил по голени Гедича. И тот кувырком через мою голову полетел на пол.

Ударом кулака я разломал очки Пети на две половины и стал его душить.

— Или ты мне сейчас всё расскажешь, или я тебя убью! Мне терять нечего.

Петя застучал ладонью по полу, и в этот же момент раздалась трель дверного звонка.

Петя воспользовался моим замешательством: развёл руки в стороны и, отползая, влупил ногой в плечо.

— Ты чё творишь, урод?! — прохрипел он. — Полины тебе мало? Меня решил на тот свет отправить? Псих ненормальный. Тебе лечиться надо.

Я стал подниматься на ноги, и меня повело в сторону, как пьяного. Я схватился рукой за стенку, пытаясь перебороть возникшее головокружение. В нос ударил запах испорченного сыра.

После очередной трели звонка, Петя поплёлся к входной двери. Он посмотрел в глазок, выругался матом из-за того, что без очков не смог разглядеть человека, который стоял на лестничной площадке. Недолго думая, открыл дверь.

Я ожидал увидеть участкового милиционера, но вместо него увидел Егорыча — алкаша, который жил на первом этаже с женой и двумя сыновьями, его квартира располагалась прямо под Петькиной квартирой. Я знал эту выдающуюся личность, так как он входил в число попрошаек, прописавшихся возле «Колосовского» магазина.

Егорыч вошёл в квартиру без приглашения. Он просто надавил на приоткрывшуюся дверь и переступил через порог.

— Чего это у вас тут так громыхнуло? — усмехнулся он. — Гирю что ли на пол уронили?

— Чё тебе надо, Егорыч? — спросил Петя.

— Сто грамм и поговорить по душам, — хохотнул тот.

— Давай-давай, вали отсюда, — попытался Гедич вытолкать из квартиры незваного гостя, но тот упёрся, как баран, на одном месте.

— Мне только сто грамм, — не сдавался Егорыч. — И я тебе кое-что интересное расскажу.

— Не надо мне ничего интересного! — рявкнул на него Петька.

Но я почувствовал, что Егорыч знает что-то важное, и стал рыться в своих карманах. Выудив из кармана джинсов несколько мятых купюр, я протянул их ему со словами: «Ну, давай, трави свои байки».

И он выдал прелестную новость:

— А вы, что ещё не знаете, что у нас старикашку-трясунчика с седьмого этажа замочили? Ножичком в спину резанули, когда он из лифта выходил. Скорая приехала — он ещё живой был. Но по дороге в больницу скончался.

— Ужас какой, — пробормотал Петя.

— Участковый по квартирам ходит, — порадовал ещё одной информацией Егорыч. — Расспрашивает, кто что видел. К вам ещё не заглядывал? Короче, показывал фотографию брелка с ключами в мешочке. Улика, видать, с места преступления. Брелок такой: собачка то ли из серебра, то ли из алюминия. Хрен поймёшь.

Я еле сдержался, чтоб не завыть. Тихонечко опустил руку в карман брюк и встретился взглядом с Егорычем. Тот улыбнулся мне и поблагодарил:

— Спасибо, дружок. Век не забуду.

— Всегда, пожалуйста, — сказал я.

— Не твоих ли это, Дёня, рук дело? — спросил Петя после того, как ушёл Егорыч. — Скажи, где твои ключи от квартиры?

— Дома оставил, — ответил я сквозь зубы.

Я вышел из зала в коридор и опустился на пол возле дверей, ведущих в ванную комнату. Меня опять подставили. Кто-то из моих друзей плёл свою паутину и этим «кто-то», скорее всего, был Кирилл Рогов.

К такому выводу я пришёл потому, что пропажа ключей произошла после того, как я покинул свою квартиру. Ведь я сам открывал входную дверь, когда пришёл к себе домой за деньгами, и сам закрывал её, когда уходил. После того, как вышел из своей квартиры, я общался только с Кириллом. И, значит, только он каким-то образом мог вытянуть у меня ключи из кармана.

Правда, опять не всё так гладко. Вытянуть ключи Кирилл мог — у него была такая возможность, а вот подбросить их на место преступления — нет. Он всё время находился на моих глазах. А из этого следует, что ему кто-то помогал. И этим «кто-то» запросто мог быть Петька Гедич.

«К примеру, Рогов выудил ключи из моего кармана», — стал размышлять я, — «и выкинул их в форточку, а на улице их подобрал Гедич… Зачем они всё это делают? Какой в их действиях скрывается смысл? Какой смысл им мне помогать избавляться от тела, если они меня собираются подставить? Ведь, если меня заподозрят в убийствах, то они автоматически станут под подозрение. По крайней мере, соучастие в сокрытии тела Полины им точно припишут. Нет никакой логики в их действиях».

Я почувствовал привкус крови во рту, и через несколько секунд она хлынула из носа. Тёмная, густая. Я вытер её ладонью и задрал голову к верху. И в этот момент мне пришла неожиданная мысль: Кириллу помогает не Гедич, а Женька.

— Петька, — позвал я.

— Чего тебе? — откликнулся тот из кухни и вышел в коридор.

И я спросил у него:

— Скажи, от кого Рогов узнал об отвёртке? Ты ему рассказал?

— Ну, не ты же, — ответил Гедич. — Хотя, постой. Я ему ничего не рассказывал про отвёртку. Он у меня вообще ничего не спрашивал про орудие убийства.

— Тебе не кажется это странным?! — вскричал я.

4.

На телефон Жабы пришла смс-ка с неизвестного номера. Он не стал её читать. Даже не открыл сообщение. У него опять заболела голова. Две таблетки ибупрофена, которые он принял утром, видимо прекратили своё действие. Дмитрий поправил повязку на голове и задал вопрос Жердину:

— Денис, скажи мне, как часто у тебя случаются приступы агрессии?

На лице Жердина появилось удивление, смешанное с испугом.

— У меня? — уточнил он. — Я не ослышался?

— У тебя, у тебя. Особенно, когда ты выпьешь.

Денис скрипнул зубами. Некоторое время он молчал, переваривая услышанное.

— Вы это серьёзно?

— Я разве сюда шутить пришёл?

Выражение лица Жердина резко изменилось, оно стало злым и неприятным.

— И вы туда же, — взвизгнул он и затрясся от негодования. — Петька вам эту мысль подкинул?!

— Ты сам сейчас меня на эту мысль натолкнул, — соврал Жаба. — Ты мне так и не ответил на вопрос.

Жердин наклонился к Дмитрию, опёрся двумя дрожащими руками на стол, краснющие его глаза ещё сильней налились кровью.

— С-суки вы все! — заорал он, брызгая слюной. — И роете вы не там, где надо, а время уходит.

— Не кипятись, истеричка! Я помочь тебе хочу! Ты чего так завёлся?

— О, да! — разошёлся Денис. — Помощь с вас прямо хлещет. Вы пальцем не пошевелили, чтоб что-то исправить в моём положении. Я должен в больнице быть, а меня здесь держат. Система! Попал в СИЗО, считай виновен. А виновен, значит не человек! Можно его прессовать, как хочешь, ради нужного результата.

— Успокойся! — прикрикнул на него Жаба.

Но Денис резко вскочил со стула.

— Я понял! Вы с ними заодно!

— С кем с ними?

— Да, пошли вы все в жопу! — завопил парень, и агрессивное выражение его в один миг сменилось испуганным.

Жердина слегка шатнуло назад. Он сглотнул ком, подступивший к горлу, и заорал:

— А-аааа!

С этими же воплями парень толкнул со всей дури стол на Жабу.

В комнату ворвался младший инспектор следственного изолятора. Он закрутил руку Дениса за спину. Парень выругался матом и опустился на колени.

— Плохо мне что-то, — пожаловался он. — В глазах что-то темнеет. Помогите, прошу вас…

Жаба увидел, как закатываются глаза Дениса.

Жердин завалился на бок. И больше не издал никакого звука. Всё произошло так стремительно, что Дмитрий на несколько секунд замер. Он тупо уставился на неподвижное тело парня. Младший инспектор ударил Жердина несколько раз ладонью по лицу, схватил его за руку и стал щупать пульс. В комнату для допросов ворвалась Перова.

— Врач сейчас будет! — выпалила она. — Я не поняла, чего это с ним.

— Пульс совсем слабый! — развёл руками младший инспектор. — Сердечко отказывает.

Жаба опустился на колени перед Денисом и сильно хлопнул его по щекам.

— Нашатырь тащите! — заорал он.

Перова пулей выскочила из комнаты для допросов. Жаба стал растирать уши парня, надеясь, что кровь прильёт к голове, и тот очухается. Но никаких видимых изменений не происходило.

— Твою мать! — схватился за голову Жаба. — Как же так?!

Вернулась Перова с нашатырём. Она приоткрыла крышку пузырька и подсунула его под нос Денису, и голова его резко дёрнулась. Он на миг приоткрыл глаза, и его зрачки вновь закатились. Повторные действия ни к чему не привели.

Жаба выскочил из комнаты для допросов, оставив свою тетрадь на столе. Загудел его мобильник, он резко притянул трубку к уху и ответил на вызов:

— Алло-о-о!!!!

— Сегодня день будет намного интересней, — раздался в трубке голос Манипулятора. — Вчера всё было понарошку. Сегодня по-настоящему.

— Заткни хлебало! — заорал Жаба. — Сука — ты! Тварь!

В приступе неконтролируемой ярости он швырнул свой мобильник со всей дури в стенку, и тот разлетелся на несколько частей.

С лестничной площадки в коридор выскочил врач следственного изолятора Дедробыш. Он кинул взгляд на разъярённого Дмитрия, и вошёл в комнату для допросов.

5.

Жаба вышел из главного корпуса следственного изолятора. Медленно спустился по ступенькам. На улице моросил мерзкий дождик. Повязка на разрывающейся от боли голове Дмитрия намокла. На душе было так скверно, что всё его раздражало: холодная ветреная погода, слякоть, серое небо и равнодушные люди. День с самого утра не обещал ничего хорошего. Жаба взглянул на часы и подошёл к своей машине. Через несколько минут по ступенькам спустилась Мария Перова. Глаза её были красные. Видимо, всё-таки влетело от начальства.

— Спасибо, что подождал, — произнесла она. — Нам есть о чём поговорить.

— Что с ним? — спросил Жаба.

В уголках карих глаз Марии заблестели слёзы, возле уха задрожала синяя жилка.

— Увезли в больницу Скорой помощи.

Всегда строгая и уверенная в себе следователь Перова, сейчас выглядела подавленной и слегка напуганной. Жабу так и подмывало сказать, что он её предупреждал, чем всё закончится. Но он сдержался и просто спросил:

— У тебя есть записи допросов подозреваемых. Дашь мне их прослушать?

— Только не сейчас. Пускай буря поутихнет. Завтра… сегодня даже не проси.

— Как скажешь, — зло отреагировал Дмитрий.

— И надо тебе всё это? Есть же кому искать Кабардину. Ты то зачем во всё это лезешь?

Жаба покраснел, словно его словили на чём-то постыдном.

— Да, натура у меня такая гадская, — выпалил он в ответ. — Ничего не могу с собой поделать. Если за что-то берусь, то уже прочно.

— Хм, понятно… Ты сейчас куда?

— На дачу Дениса Жердина. У меня есть адрес.

— Я хотела бы поехать с тобой. Заодно и поговорим нормально в дороге.

— О чём?

— У нас общее дело, возможно, мы можем оказаться полезными друг другу.

Прозвучало это как-то очень многообещающе, и Дмитрий тут же согласился.

— Садись тогда, поехали.

— Только я поведу.

Жаба решил и в этом уступить. Он протянул ключи Марии и сказал:

— Всегда мечтал о таком.

Поначалу, как тронулись, нормальный разговор у них не вязался. Бросались разными короткими репликами и все они были не по существу. Но как только выехали за город, заговорили о том, что было важно для них обоих.

– Я была уверена, что всё это концерт для меня. Я считала, что с того самого момента, когда Жердин убил Дорину, он занял для себя выгодную позицию, решив, что это единственный путь к спасению.

— За Гамбово повернёшь налево. Там дорога короче. Почему ты не допускаешь, что он действительно психически болен?

— Он не похож на психически больного человека. Ты вот согласись, насколько всё чётко и детально он рассказывает. Прям подловить невозможно. Я сравнивала записи моего допроса и твоей беседы с ним. Парень просто профи. Ни одного прокола.

— Он старается, он реально хочет помочь.

— Ага-ага.

— Я не исключаю, что это он убил. Скорее всего, он! Но я хочу доказать, что своё преступление Денис Жердин совершил в приступе психического обострения.

Мария взглянула на Дмитрия и улыбнулась.

— А доказательства ты хочешь найти у него в холодильнике на даче?

— Возможно.

Перова не выдержала и захохотала. Машина Жабы стрёмно вильнула влево и вернулась обратно в свою полосу.

— И что ты рассчитываешь там увидеть? Морозилку, заполненную человеческим мясом?

Дмитрий взглянул на спидометр. Стрелка ползла вверх, и хоть он водил не лучше, всё это начинало его серьёзно беспокоить.

— Ты можешь смеяться, но что-то в этом духе, — ответил он, ощутив учащённое сердцебиение. — Понимаешь, с пацаном этим явно что-то не так. Сыр испорченный не воняет. От него не исходят резкие запахи, мне так кажется.

Перова вновь взглянула на него. И машина опять чуток вильнула, скорость её продолжала расти.

— Как глупо всё это звучит. Сама не понимаю, зачем я с тобой поехала.

— Мы собираемся взлетать? — осторожно спросил Жаба.

— Ой, увлеклась, — как, ни в чём не бывало, ответила Мария и сбавила скорость.

Жаба вытер ладонью капли пота, выступившие на его лысой черепушке.

— Я ещё раз хочу повториться, я ищу любые зацепки. И они могут находиться там, где никто не пробовал их искать.

Перова увидела нужный указатель и свернула на грунтовую дорогу. По левую сторону замелькали дачные участки. С правой стороны поле сменилось лесом.

— Дим, ответь мне на один вопрос. Хорошо, вот ты докажешь, что Денис Жердин больной на голову человек, чем тебе это поможет найти Евгению Кабардину?

— Я пока так далеко не заглядываю. Вон жёлтый дом видишь, тормози возле него. Мы приехали.

— Это плохо, — сказала Перова, после того, как они вышли из машины и зашагали к входу в дом. — Ты совершенно не анализируешь свои действия и не просчитываешь шаги наперёд. У тебя нет системы в поисках.

— Для того чтоб что-то найти, надо определиться для себя, где это что-то искать. Моя зацепка — это запах испорченного сыра. Она вывела меня на конкретное место.

— Звучит очень глупо.

– Почему?

— Потому что нет системы.

Перова и Жаба зашли на открытую веранду (на ней стояли круглый стол и три стула). И остановились возле входных дверей в дом.

— Дурацкое слово. Если ты ещё несколько раз его повторишь, меня стошнит.

– Дослушай меня, — упрямо гнула свою линию Мария. — Не проще ли составить список мест, где можно найти Евгению. И искать целенаправленно по этому списку.

Жаба потянулся рукой к столу, пошарил под скатертью и достал ключ.

— В этом и заключается твоя хвалёная система? Рассмешила, честное слово. Много ты нашла благодаря своему списку?

Перова зло сверкнула глазами.

— Благодаря моему списку ведётся оперативный розыск.

Жаба вставил ключ в замочную скважину и провернул его.

— Оперативный, но не результативный. А я благодаря своей зацепке получил место, которое позволило мне составить возможный вариант развития событий.

— О, даже так.

Жаба не обиделся на её реплику. С Марией было приятно спорить. Хуже было бы, если она со всем соглашалась и не имела своей точки зрения.

— Не смейся, давай допустим, что Денис уговорил Евгению уехать на дачу.

— С какой целью? Зачем?

— Молодёжь подвыпила. Денис и Евгения решили уединиться. А на даче у Дениса по каким-то причинам сорвало крышу. Он на даче делов натворил, а затем вернулся на вечеринку и натворил ещё больших бед.

Жаба потянул дверь на себя и увидел старую седую женщину в халате с топором в руках.

— Что вам надо?! — очень резко выкрикнула она.

Мария и Дмитрий в один голос вскрикнули. Жаба отскочил назад и, задев стол, сдвинул его с места.

— Твою мать! Бабуля, ты сдурела?

Жаба дрожащей рукой выудил из кармана удостоверение и показал его старухе.

— Мы из милиции.

Седая женщина впустила незваных гостей в дом. Они очутились в одной большой комнате с печкой, двумя диванами, кроватью, холодильником и телевизором. У стены лежал чемодан с колёсиками и ручкой.

Первым же делом Мария и Дмитрий бросились к холодильнику и потянули дверцу на себя. Перова тут же зажала нос и уставилась широко раскрытыми глазами на его содержимое.

— Боже, как воняет, — чуть ли не плача произнесла она.

По холодильнику расползлись опарыши. В открытой морозилке лежал кусок испорченного мяса. На полках: испорченная варёная колбаса, заплесневелый сыр, открытая банка со сметаной, открытая банка со шпротами. Жаба бросил взгляд на розетку и понял, что холодильник выключен. Зачем его выключать, если в нём хранятся продукты?

— Я его даже не открывала, — призналась бабуля.

– Кто вы? — строгим голосом спросила Перова.

— Я мать Ларисы Жердиной. Вы меня очень напугали.

— Ещё кто кого, — хохотнул Жаба. — У меня чуть сердце через жопу не выскочило.

— Я в гости к дочери приехала и к деткам её. Я не здешняя.

— А тут что делаешь? — задал вопрос Дмитрий.

Седая женщина вздохнула.

— Я приехала, — заговорила она и на её глазах заблестели слёзы, — а их нет никого. Я дурочка без предупреждения к ним поехала, хотела сюрприз сделать, а их никого. Вот уже вторые сутки на даче ночую.

Перовой стала жалко бабулю, и она сменила тон на доброжелательный.

— А позвонить на мобильный не пробовали?

— У меня нет мобильного, деточка. Я не привыкла им пользоваться.

— Ну, вы даёте! И что теперь?

— Поеду завтра опять к ним под дом, сяду на лавочку возле подъезда и буду ждать. Я думаю, что они обязательно появятся.

Перова словила себя на том, что сейчас расплачется, так жалостливо было это произнесено.

— Когда вы в последний раз со своей дочкой общались? — спросила она.

— Я уже и не помню, — ответила седая женщина. — Последние разы удавалось по телефону только с Денисом поговорить. Ни Лильки, ни Лариски дома не было, когда я звонила. Скажите мне, что — то случилось?

Жаба и Перова переглянулись.

— Нет-нет, мы их просто тоже хотим найти, — сказал Дмитрий.

— В холодильнике? Вы что — то не договариваете, я хоть и старая, но не выжившая из ума.

6.

Дмитрий и Мария вышли во двор и остановились возле пристроенного сбоку сарая, закрытого на навесной замок. К ним присоединилась седая женщина. Она с волнением следила за их действиями.

Всё ещё моросил мерзкий апрельский дождик, холодные капли попадали за шиворот куртки, вызывая неприятные ощущения. Жабе так и хотелось на всё плюнуть, вернуться к себе на дачу, скинуть с себя мокрую куртку, затопить печку и прислониться к ней.

— Как зовут тебя, бабуля? — спросил раздражённым голосом он.

— Ирина Антоновна я.

— Ирина Антоновна, а ключики от сарая не знаешь, где лежат?

— Не знаю, — произнесла она и задумалась. — Стойте, кажись знаю. В ящике стола видела связку ключей. Авось какой из них подойдёт.

Ирина Антоновна зашла в дом, и через минуту вернулась со связкой ключей. И один из них подошёл к замку.

Жаба открыл дверь и заглянул внутрь сарая. Но не увидел там ничего необычного и стоящего внимания. Сарай до самых дверей был завален дачным инвентарём и всяким барахлом.

— Что вы ищите? — спросила бабуля.

— Пропала девушка, — ответил ей Дмитрий. — Евгения Кабардина. Знакомая вашего Дениса.

— Постойте, — разволновалась она. — Вы думаете, что Денис сделал с ней что-то плохое?

— Ничего мы пока не думаем, — буркнул Жаба.

— Послушайте меня… Денис парень хороший, он никого не обидит. И уж точно в сарае не закроет… и в холодильнике не спрячет.

— Не волнуйтесь вы так, Ирина Антоновна, — стала успокаивать женщину Мария, косо взглянув на Жабу. — Мы просто отрабатываем все версии.

Дмитрий на несколько минут о чём-то задумался.

— Скажи, бабуля, — произнёс он. — А вот ты, когда приехала к своим, двери их квартиры были закрыты на замок? Ты нажимала на ручку двери?

— Нажимала, закрыты они были… Слушайте вы меня так пугаете? Не по себе мне с вами.

— Собирайся, милая, — сказал строгим голосом Жаба. — Поедешь с нами. Если что, я тебя потом назад сюда привезу. Но думаю, что это не потребуется.

— Не понимаю я вас.

— А нечего тут понимать. Я вчера заходил к твоим… Дверь там открыта была.

— А может я не нажимала на ручку, — встрепенулась Ирина Антоновна. — Не помню я. Да, нет, нажимала… Или не нажимала. Но не могла же я просто так постоять у дверей и уйти? Нет, что вы! Не могла!

На глазах бабули вновь засверкали слёзы. Она смахнула их дряблой рукой.

— Сейчас я, мигом. Только сумки свои заберу.

Пока Ирина Антоновна собиралась, Жаба заглянул на несколько соседних участков. Перешёл дорогу возле дома Дениса и нырнул в лес. Он прошёлся по тропинке, вильнул влево, вправо и уже хотел возвращаться, но увидел на земле грязную с оторванным рукавом светло — зелёную женскую куртку. Жаба наклонился к куртке, поднял её и проверил карманы. В них ничего не было, кроме сырых спичек и куска газеты. Дмитрий хмыкнул и бросил куртку на землю.

Когда он вышел из леса, женщины сидели уже в машине. Обе на заднем сиденье. Мария рылась в сумочке бабули, а та, расстегнув куртку, водила рукой возле сердца и тяжело сопела. Мария наконец-то извлекла из сумки пластинку каких-то белых таблеток и протянула их переволновавшейся женщине. Та положила таблетку под язык и закрыла глаза.

Дмитрий сел за руль, завёл двигатель и спросил:

— Совсем худо?

— Говорит, что в груди что-то зажгло.

— Бывает, — вздохнул Жаба и тронулся. — Приглядывай за ней. Я потихоньку поеду.

По дороге бабуле стало совсем плохо. Пришлось везти прямиком в больницу. Там её и оставили на попечении врачей.

Жаба думал, что Перова составит ему компанию: съездит вместе с ним к соседям Жердиных, но она заявила, что ей нужно вернуться на работу. Дмитрию удалось договориться о встрече вечером. Он попросил Марию, чтоб она сегодня же скопировала записи допроса Дениса Жердина. И пообещал взамен принести кое-какую ценную информацию. Мария согласилась, но сразу предупредила, что все записи допросов останутся у неё. Она просто даст ему возможность просмотреть их в её присутствии.

Ближе к обеду Жаба добрался до дома, где проживали Жердины. Поднялся на третий этаж и уставился на двери их квартиры. Сначала позвонил, но ему никто не открыл. Тогда он нажал на ручку двери, и убедился в том, что она закрыта на замок. После чего позвонил в соседнюю квартиру.

— Иду, иду, — услышал он голос пожилой женщины.

— Добрый день, — сказал Жаба, когда соседка Жердиных открыла дверь.

— Оё-ёй, — испугалась она и тут же потянула дверь на себя. — А вы к кому? Вы, наверное, квартирой ошиблись.

— Я из милиции, — произнёс Жаба и успел показать ей своё удостоверение. — Скажи, хорошая, а где хозяева восемьдесят второй квартиры? Я уже какой раз захожу, а они не открывают.

Соседка вновь распахнула дверь и, надев на ноги тапочки, вышла к нему.

— Дык ведь они уехали… только сын остался ихней.

— А куда они уехали?

— Мать Ларискина позвонила. Захворала сильно. Плохо ей там. Вот Лариска к ней с дочкой и поехала.

— Мать говорите?

— Лариска мне и ключи оставила, так чтоб я за их обормотом присматривала. Но он только разок появился. Я было хотела зайти, но пока собралася, он уже опять куда-то умылил. Кровищи там на полу пооставлял. Хто-та ему нос расквасил.

— Это вы забыли закрыть дверь их квартиры?

— Да-да… я. Растяпа такая этакая. Божечки, украли что?

— Нет, не думаю. Просто, когда приходил в последний раз, там двери приоткрыты были, вот и спросил… Получается, они поехали к матери. Скорее всего ищут её там, понять не могут, что с ней случилось и куда она делась. А мать их сюда приехала, ищет их здесь. У бабки стопроцентный склероз: она сначала позвонила, напугала, затем про всё это забыла и в гости собралась. Она к ним, они к ней. Вот и ищут друг друга.

— Во новость! А вы-то откуда это знаете?

— Работа у меня такая. Вы можете с ней связаться? А то я на мобильники звоню, никто из них не отвечает.

— Конечно, конечно. Им на ферму звонить надо. Я сейчас телефончик поищу. Там связи почти никакой. Придётся помучаться.

Жаба выудил из кармана куртки свой бумажник, извлёк из него визитку и протянул соседке Жердиных.

— Как только они вернутся, пускай немедленно свяжутся со мной.

— Что-то случилось?

— Да, случилось! Просто так бы я их не искал.

— Что-что? Скажите! Лариска ж волноваться будет.

Жаба зло сверкнул глазами.

— Она должна немедленно связаться со мной, — повысил голос Жаба. — Я ей сам всё расскажу.

После беседы с соседкой Жердиных, Жаба заехал в больницу Скорой помощи. От врача реанимации он узнал, что у Дениса отравление неустановленным пока веществом. Из-за увеличивающегося отёка мозга он впал в кому.

Парень подключён к искусственной вентиляции лёгких, вероятность того, что он выживет не составляет и пяти процентов. Упущено время: если бы Дениса привезли хотя бы на день раньше, шансов выжить у него было бы намного больше. Врачи делают всё возможное, чтоб вернуть его к жизни.

— Скажите, а вот этот отёк, он мог вызвать галлюцинации? — спросил Жаба у врача.

— Конечно, мог, — ответил тот. — Дрянь, которую он употребил, натворила в его организме делов.

Затем Дмитрий навестил Дашу. У палаты девочки дежурили Николай и Леонтий (муж Татьяны). Оба сидели на стульях. Олега они отправили домой. Договорились, что тот вечером сменит Николая.

Она не закричала и даже не вздрогнула, когда он вошёл в палату. Благодаря Татьяне и её мужу, ему удалось в прошлый раз убедить ребёнка, что это не он поступил с ней так жестоко. Но всё равно девочка не испытала особой радости от его появления, как это было раньше.

— Привет, — произнёс Дмитрий.

В палате было только две кровати. Одна из них пустовала. И была застелена свежим постельным бельём. Серые слегка грязные стены бросались в глаза.

Дашка подтянула колени к груди и вздохнула.

— Привет, — произнесла она и хлипнула своим острым носиком. — Ты нашёл тех, кто меня увёз на машине?

— Нет, не нашёл. Но я обязательно найду.

— Ты всегда так говоришь… но ничего на самом деле не делаешь.

Жаба шагнул к кровати.

— Не подходи! — взвизгнула Дашка. — Не надо!

— Ладно! Ладно!

— Не приходи сюда больше!

Боль и обида вновь ворвались в сердце Жабы. Как быстро он потерял её доверие. Достаточно какому-то мудаку было влезть в его жизнь своими грязными ручками. Этот урод плюнул прямо ему в душу.

— Ты не хочешь меня видеть? — спросил он. — Совсем-совсем?

— Совсем-совсем не хочу! — вскрикнула Даша. — Вот найдёшь их, накажешь, тогда приходи! — выпалила она на одном дыхании.

— Они тебя били?

— Нет! Но они затолкали меня в машину и сели с двух сторон. Я дурочка описалась, и один из них кричать на меня стал. И за ухо дёрнул. А потом, когда я вышла из машины, он меня схватил за шкварник и лицом ткнул в седушку, заставил вытирать всё.

— Твари! Гады! Я их всех убью!

— Столько времени прошло, а ты их так и не нашёл.

— Даша, помоги мне, и я их найду. Ты кого-нибудь из них запомнила?

— Один бородатый такой был. Белая такая борода. А тот, что за ухо дёрнул и ногой толкнул, у него одна рука какая-то скрюченная была. Неприятная. Как будто недоразвитая.

— А цвет машины помнишь?

— Синяя.

— Ты можешь мне рассказать по порядку, как всё было?

Дашка замотала головой, на её глазах выступили слёзы.

— Пожалуйста, не надо… Уходи! Я не хочу всё это вспоминать!

— Даша, это очень важно.

Губы девочки затряслись. Жаба ринулся к ней, чтоб её успокоить. Но своими действиями напугал её ещё больше. Она закричала.

— Тихо-тихо, — проскулил Дмитрий. — Я всё понял. Ты ещё не готова об этом говорить. Прости меня, моя хорошая.

Жаба вышел из палаты. И увидел обеспокоенные лица Николая и Леонтия.

— Всё нормально, она просто испугалась, — произнёс он, и слёзы покатились по его щекам.

7.

После посещения больницы, Жаба заехал домой. На кухне за столом сидел со своим ноутбуком Олег и выписывал в тетрадь какую-то информацию. Жаба заглянул в холодильник и к своему ужасу обнаружил, что тот практически пустой. На тарелке лежала одна сосиска. Видимо, вчера ему не хватило сил её доесть. Он разогрел сосиску в микроволновке, поставил тарелку с ней на стол. Обернулся для того, чтоб с соседнего стола взять из варварски разорванного пакета кусочек хлеба. И когда взглядом вернулся к своей тарелке, совсем ничего не понял.

— Где моя сосиска? — взвизгнул он.

— Какая сосиска? — не понял Олег, видимо съевший её на автомате.

Жаба на всякий случай взглянул под стол и вновь вскрикнул:

— Где моя сосиска?!

Олег аж подпрыгнул от этого крика.

— Дядь Дим, ты чего?

Но тот раздосадовано, с душевной болью в голосе пробормотал что-то на счёт того, что жизнь дерьмо, и нет никакого просвета. После чего взял пустой стакан и ринулся к крану, чтоб набрать воды. Очень уж пить хотелось. Даже губы все обсохли. С самого утра ни одного глотка воды не сделал. Он открыл кран, и тот прошипел ему в ответ, что воды нет. Жаба тут же метнул взгляд на Олега, парень допивал из кружки чай.

— Оставь воды, чудовище! — завопил Жаба и выхватил из рук испугавшегося племянника кружку. Одним глотком он допил всё, что там оставалось.

— Вообще-то в чайнике воды больше половины. Я с утра целый набрал.

— Да… Ну, извини, вонючка. Все сосиски мои сожрал и никакого раскаяния ни в одном глазу. Весь в папашу.

— Да, чего вы прицепились? — обиженным голосом спросил Олег. — Схожу я вам сейчас за сосисками. Деньги у меня есть.

— Деньги и у меня есть, а вот сосиски ни одной не осталось, — Жаба махнул рукой. — Ладно, собирайся. Есть тут поблизости неплохой кафетерий. Перекусим там.

— Сосисками?

— Нет, чебуреками.

— Слышал я про ваши чебуреки, — злобно ответил Олег. — Потом изжога замучает из-за кошачьего мяса в них.

— Я тоже так смело могу говорить, когда килограмм сосисок сожру. Одевайся, на голодный желудок я с тобой больше ни о чём разговаривать не буду.

— Но я нарыл кое-что очень важное.

— Война войной, обед по расписанию.

Так получилось, что Дмитрий и Олег вышли из квартиры вместе, вызвали лифт, но, когда подошла кабина, Олег сказал, что кое-что забыл, и вернулся в квартиру. Жабе пришлось спускаться одному в лифте. Затем кабина ушла вверх за Олегом. Тот её вызвал. Жаба решил приколоться, и когда кабина вновь спустилась вниз, и двери начали открываться, он резко в появившуюся щель между ними крикнул:

— Где моя сосиска?

В ответ раздался нечеловеческий вопль. Как только двери кабины лифта раскрылись полностью, из кабины выскочила соседка Жабы — Софья Павловна с ответным криком:

— Я не знаю!

Волосы на голове Павловны стояли дыбом. Не видя ничего перед собой, с криком «Извращенец!» она рванула вперёд, мигом спустилась по ступенькам, хлопнула дверью и была таковой.

И только тогда из кабины вышел Олег. На его лице расползлась улыбка, он не выдержал и заржал, как лошадь.

Насмеявшись вдоволь, он вытер слёзы и уставился на заливающегося от смеха дядюшку.

— Всё в жизни видел, но такого, что было сейчас, не повторить, — сказал Олег, когда Жаба немного успокоился, но этого парню показалось мало, и он вскрикнул:

— Где моя сосиска?!

У Жабы началась истерика, он схватился за живот и согнулся пополам. Хохот так и лез из него. И он ничего не мог с этим поделать.

8.

Кафетерий, в который привёл Олега Жаба, был просторным и уютным. Столики стояли на хорошем расстоянии друг от друга, и посетители могли свободно и громко разговаривать. Играла душевная музыка, чего порой не встретишь в более солидных заведениях, в которые люди приходят расслабиться, отдохнуть от тяжёлых будней. А владельцы этих кафе и ресторанов особо не волнуются по поводу того, что могли бы сделать отдых посетителей более приятным.

Жаба любил этот кафетерий, здесь можно было спокойно посидеть и подумать. Он заказал два чебурека себе и два Олегу. Попросил, чтоб принесли куриных нагетсов с сырным соусом и холодного хлебного кваса с добавленным в него соком клюквы..

— Ну, давай, рассказывай, чего ты там нарыл?

— Вы не первая жертва этого Манипулятора! — выпалил сразу Олег. — Реально существовал такой чувак, который доставал людей.

— Ментов ты хотел сказать?

— Не обязательно! Он на этом не делал аспекта.

— Давай по порядку. Почему существовал? Умер, что ли, или ему помогли это сделать?

— Нет-нет, как раз всё наоборот. Он доводил людей до самоубийств. Но до этого он конкретно портил им жизнь. Строил всякие пакости. Начинал с мелких и постепенно переходил к очень жестоким.

— Ого!

— А потом вдруг он исчез. Мучил одну жертву, мучил и вдруг перестал её доставать. И всё, после этого про него никто ничего не слышал. Уже четыре года, он не давал о себе знать.

Жаба хлебнул кваса и сделал громкую отрыжку.

— Здоровая отрыжка — признак отличной еды, — пояснил Дмитрий племяннику, который вытаращил на него глаза, а потом стал оглядываться по сторонам. — И, что, он называл себя Манипулятором?

— Да, именно так и называл. Я на флэшку собрал вам всю информацию про него. Всё, что нашёл. Там много ссылок…

— Я разберусь, не переживай.

Олег выудил из кармана брюк флэшку и протянул её Жабе.

— И всё же расскажи мне всё, что тебе запомнилось, — попросил Дмитрий племянника. — И как пожрём, давай мне за новой мобилой сгоняем. Добро?

— Как скажете!

— Как скажете, — передразнил Олега Дмитрий. — Сколько раз я тебе говорил, обращаться ко мне на «ты»! Тебе уже скоро тридцать годов будет, а ты мне всё выкаешь. Бесит аж!

— Я исправлюсь. Так вот. Жертвы этого мудака проживали в разных областях нашей страны. Разброс по времени самоубийств, которых он добивался, был где-то около шести — семи месяцев. Родственники, друзья и знакомые жертв говорят, что он доводил своих жертв основательно. Они жили только мыслями о нём. Менялись прямо на глазах, становились резкими, нервными. Конкретно выходили из себя.

— Я пока ещё не дошёл до этой стадии.

— Учитывая историю с сосиской, я бы так не сказал. Один следователь составил предположительные его характеристики. Он считал, что возраст Манипулятора чуть больше сорока. У него какая-то там сложная и не совсем мне понятная теория, связанная с возрастом жертв и промежутками между самоубийствами. Короче говоря, Манипулятор не молодой и не старый, пользуется самопальными жучками и маячками. У некоторых жертв подслушивающие жучки находили прямо в одежде.

— Ты это всё в интернете нарыл?

— А где же ещё? Перед самым самоубийством жертвы, Манипулятор привлекал внимание прессы.

— Странно, почему я об этом всём никогда раньше не слышал?

— Я тоже не слышал, но это не значит, что это придумано.

— А ещё больше меня удивляет, что ты нашёл информацию про Манипулятора, а вот Бубнов, которому я поручил поискать информацию о нём, ничего такого не нарыл у нас в базе. А там должна была быть подобная информация.

— Парадокс какой-то.

— Нет, это называется проще. Врождённое раздолбайство… Хорошо, и чем мне эта информация может помочь?

— Я составил список жертв. Имена их и фамилии. Тот же следователь тоже там на страницах новостного информационного портала рассказывает о том, что объединяет всех этих жертв. Объясняет, чем они схожи.

— Вот-вот, это мне точно интересно будет послушать. Не томи, рассказывай.

— Я запомнил только то, что все его жертвы имели избыточный вес…

После перекуса в кафетерии и покупки мобильного телефона, Жаба отправился в РОВД. Когда он вошёл в свой кабинет, то увидел Бубнова, что-то очень внимательно рассматривающего на мониторе компьютера. Жаба подошёл к нему и увидел, что этот лодырь раскладывает пасьянс «Косынка». Дмитрий взглянул на него суровым взглядом и крикнул:

— Святое дело! Когда шеф в отпуске, можно заниматься фигнёй.

— Изыди, Жаба! — буркнул в ответ его шепелявый друг. — Ты скоро мне сниться начнёшь. Моя жена просила тебе передать, что её трусики тебе никак не подойдут.

— Ясное дело.

— Маловаты будут. Размерчик не тот. Она сегодня приглашает тебя к нам на ужин.

— Я не могу! — тут же выпалил Дмитрий, и его шея налилась красной краской. — У меня сегодня свидание.

— Она сказала без тебя не приходить.

Жаба на миг задумался, но быстро нашёл, что ответить:

— Ну и правильно, нечего нам там делать.

— Я так и знал. Чуть что, ты сразу в трусы.

— В кусты ты хотел сказать… Забей пока на это, мы что-нибудь с тобой придумаем. Не бывает худа без добра.

— Не в моём случае.

— Скажи мне лучше, ты нарыл для меня чего-нибудь полезного?

— Где там! Весь день на побегушках у подполковника. Сгоняй туда, сделай то, забери вон то. Задолбал он меня, короче.

Жаба достал из кармана флэшку и бросил её на стол Бубнова.

— Тогда вот тебе новая игрушка. Изучай её, как следует. И поищи в базе информацию подобного плана. Всё, что есть про этого Манипулятора. Оказывается, он успел уже прославиться. Я не первая его жертва… Поторопись, дружище, а то, глядишь, и я жизнь самоубийством закончу.

Бубнов тяжело вздохнул, давая этим понять, куда же он денется с подводной лодки.

— Вечно ты меня ставищь перед сложным психологическим выбором. Я теперь даже сам не понимаю, в моих ли это интересах помогать тебе.

9.

К вечеру небо очистилось, по нему белой дымкой поплыли маленькие облака. Ярко засветило солнце, и его лучи отразились в лужах. Слабый ветерок раскачал ветви большой ивы, растущей во дворе Октябрьского РОВД. Изменение погоды отразилось и на душевном состоянии Дмитрия, он вышел на улицу с улыбкой на лице и зашагал к своей машине. По дороге к ней он позвонил отцу и брату, и убедился, что с ними и с Дашей всё в порядке. Позвонил племяннику, тот тоже сказал, что у него всё хорошо.

Возле машины стоял Анатолий Кабардин. Ясное дело, подумал Жаба, он хочет знать, что я конкретно сделал для того, чтобы найти его дочь. Дмитрия так и подмывало сказать ему, что сейчас совсем не до него. После короткого приветствия Анатолий рассказал Жабе, как он организовал работу поискового отряда:

— Мы прочесали все дворы, заглянули в подвалы домов. Все ближайшие леса прошуршали, овраги прошарили. Я ведь подумал, а вдруг её тело первой вывезли и закопали, а Полину второй повезли. Но пока никаких результатов. Дай бог, чтоб это было не так.

Жаба хмыкнул. Как много Кабардин сделал по сравнению с ним. А что он сам? Да, ничего! Он даже не разобрался окончательно, что там произошло в квартире Гедича. Он до сих пор так и не дослушал всё, что рассказал Жердин.

— Странно, — произнёс Кабардин, выслушав рассказ Дмитрия о том, что он успел сделать. — У меня такое ощущение, что меня хорошенько надули. Рябов меня так убеждал, что лучше вас в этом деле я никого не найду. А нам самом деле развод на лицо. Столько времени прошло, а вы ничего толком не узнали. С такими темпами работы, чтоб вы её через десять лет нашли.

– Если я её не найду, — буркнул, задетый за живое, Жаба. — Я верну тебе твои деньги.

– Когда вернёшь? — выкрикнул Кабардин. — Через десять лет?

Хорошее настроение Дмитрия улетучилось.

— Да, хоть сегодня! — выпалил Жаба. — Садись в машину, поехали за деньгами!

Анатолий набрал полные лёгкие воздуха, и с шумом выдохнул.

— Взял деньги, отрабатывай! — произнёс он. — Делай всё, что можешь…

На глазах Кабардина выступили слёзы. Он махнул рукой.

— Хотя, как знаешь! Делай, что хочешь. Порядочность нынче не в моде. Не боись, я тебя больше не потревожу. Найду кого-нибудь более оперативного, чем ты.

Анатолий резко развернулся и зашагал прочь. Жаба проводил его взглядом и сел в машину. Минут десять он просидел, уставившись в одну точку, с обидой переваривая каждое слово отца Евгении. После чего набрал номер Перовой и сразу на неё наехал:

— Ну, что, Мария, я не звоню и слава богу?!

— Скопировала я записи. Они у меня дома. Сама по-новому всё смотрю.

— Мне бы дослушать рассказ Жердина. То, что он мне не успел рассказать.

— Приезжай. Заодно отдашь мне ключ от квартиры Гедича. Ты его мне так и не вернул. А хозяева уже вернулись. Туда ни в коем случае не сунься. Хоть квартира и опечатана, они там тоже могут нарисоваться, и тогда мне придётся объяснять, чего ты там делал и откуда у тебя ключ.

По дороге к Марии Жаба задумался, как же он смешно смотрится рядом с ней. Она красивая, стройная, одетая с иголочки, а он неопрятный, постоянно в помятой рубашке и брюках далеко не новых. Она молода, энергична, а он уже не тот парень, что может привлечь к себе внимание. Стал каким-то медлительным, неповоротливым. Лет десять назад он, может быть, и попытался завязать с ней отношения. Сейчас это казалось ему полным безумием. Глаза видят красоту, но понимают, что она создана не для них.

В кого он вообще превратился за последние несколько лет? Самому тошно на себя смотреть и лень что-то менять. И ещё эта часто накрывающая его депрессия после смерти Светы. Лучше б она вообще не приезжала к нему. Сначала всё так было хорошо, прям как в сказке, а потом всё как-то резко оборвалось, стало пустым и совершенно бессмысленным. Она не собиралась долго задерживаться у него. Так, на несколько недель приехала с дочкой погостить к старому другу. Но он не отпустил Свету до самой её смерти. Они пробыли вместе целых два месяца, это было что-то с чем-то. Она успела вынести ему мозг, перевернуть многие взгляды на жизнь и заразила своей энергетикой. Было очень много таких моментов, которые остались жемчужинами в его душе. Но её боль и страдания нанесли такую рану, что лучше, чтоб всего этого не было. Жил он один, и не надо было разменивать это одиночество на призрачное счастье. И вот теперь ещё Дашка, к которой он за это время прикипел сердцем, вдруг заявила, что она его дочь.

Перова жила в доме бабушки и дедушки, который находился практически в самом центре города. Они уже давно умерли, а дом оставили ей, как подарок к свадьбе, которая так и не состоялась, потому что её ухажёр не спешил оформлять их отношения.

Заехав во двор частного дома, Жаба заглушил двигатель и вышел из машины. Перова махнула ему рукой, и, оставив дверь открытой, скрылась в доме. Дмитрий первым делом проверил, не расстегнулась ли его ширинка, после чего подтянул брюки и заправил рубашку, спецом повылезавшую из брюк. Затем рукавом куртки вытер мокрую лысину. Всё — марафет был наведён — можно было заходить в дом.

Перова была в тёмно — синем костюме. Сквозь разрез на правом рукаве виднелись явно дорогие и очень красивые часы. На ногах её красовались меховые тапочки в виде белых зайчиков, что выглядело немного нелепым и даже смешным. Волосы у неё были распущены.

— Кофе будешь? — спросила она.

— Буду, — ответил Жаба и обвёл взглядом кухню, которая не была такой же аккуратной, красивой и строгой, как сама её хозяйка. А выглядела простой и уютной, какой-то своей, по-настоящему домашней. Жабе даже на какой-то миг показалось, что он ещё не раз здесь побывает.

Мария насыпала в кружку две ложки кофе и добавила сахара. Затем поставила чайник на газ.

— Садись, чего стоишь?

Жаба сел на деревянный стул и уставился на большущую икону, висящую прямо над столом. Его это удивило. Ему всегда казалось, что иконы должны висеть в обособленных углах, скрытых от посторонних глаз.

— Ну, нашла что-нибудь интересного в своих записях?

Закипел чайник, и Мария налила кипяток в кружку с кофе.

— Предлагаю посмотреть всё вместе. Заодно и обсудим, что и кому кажется странным.

— Всё-всё будем смотреть?

— Нет, только допрос Жердина. Особенно те моменты, где он рассказывает мне всё, что случилось.

— У меня нет времени всё это досконально пересматривать.

— А всё и не надо. Давай начнём с того момента, на котором вы остановились с Жердиным.

— Давай… Он там что — то про отвёртку и Рогова Гедичу втирал. Мол, откуда Рогов мог знать про эту отвёртку.

— Пошли в зал, я там всё настроила.

— Хорошо, — согласился Жаба. — Только схожу за своей тетрадкой.

Затем остановился в дверях и ехидно улыбнулся:

— Или она нам там уже не понадобится?

Перова даже не моргнула.

— Иди, уже, остряк! — сказала она.

10.

Развитие дальнейших событий в квартире Гедича,

если верить тому, что рассказывал Денис Жердин.

Гедич несколько минут переваривал мои слова.

— Ты мне, дебил, всё пытаешься доказать, — заговорил он, — что Кирилл тебе подставил. Бред — это всё. Рогов на такое не способен. Я его давно знаю.

— Рассуждаешь так, как тебе удобно, — возразил я, шмыгая носом и вытирая пальцами кровь, вытекшую из носа. — Но, давай, логически подумаем. Если ты ему не рассказывал про отвёртку, то откуда он мог про неё знать?

Петька тут же выдвинул свою версию:

– Отвёртка эта до убийства лежала на стеклянной подставке для телевизора. Рядом с самим телевизором. Возможно, до убийства он обратил на неё внимание. А после убийства её не увидел и вычислил тебя. Ничего здесь сверхъестественного нет — простая наблюдательность.

Но меня эта версия не устраивала.

— Хорошо, — сказал я. — Тогда ответь мне, когда Рогов успел обуться в кроссовки? Ты ведь никому не разрешал ходить по квартире в обуви. Сегодня же утром он вышел из туалета в кроссовках и вёл себя так, будто только-только проспался, вышел из сортира, а тут такое творится.

Гедич махнул рукой.

— Это поначалу я никому не разрешал в обуви ходить, — пояснил он. — А потом мне уже пофиг всё стало… Он, кстати, в пятницу вечером к машине своей спускался.

И я спросил:

— Для чего не подскажешь?

— За охотничьим ножом ходил, — спокойно ответил Гедич, как будто в этом не было ничего необычного. — Ты, что, не помнишь? Кирилл похвастаться хотел. Мы ещё дверь с балкона тогда достали. Дротики в неё швыряли. В дартц играли, а затем он пошёл за ножом. Когда вернулся с ним, то уже не разувался.

— Хорошо, и где теперь этот нож? — поинтересовался я.

— Да, чего ты ко мне прицепился?! — возмутился Петька. — Я не знаю. Придёт Кирилл, ты у него и спроси.

Я замотал головой, показывая всем своим видом, что не стоит держать меня за лоха.

— Не складно всё это как-то, — сказал я. — Ты меня уж извини, что я на тебя накинулся, но ты сам тёмная лошадка. Ты мне вот ответь, что же это всё-таки за шприц такой, увидев который, ты резко передумал звонить в милицию? Я видел, что ты испугался.

— Тебе показалось, — ответил Гедич. — Этим шприцом мать отцу диклофенак от боли в спине колола.

— Ага, — усмехнулся я, — а что ж тогда значило выражение: «А это… этот»?

— Достал, честное слово! — сказал Гедич и двинул на кухню. — У меня друг наркоман, — раздался оттуда его голос, — накануне вечеринки он заходил в гости. И придурок кололся у меня. Да, я перепугался. Я подумал, что это шприц из-под наркоты… не дай бог там какая капля этой дряни осталась. А потом вспомнил, что свой шприц дружок мой забрал с собой.

Дверь ванной комнаты неожиданно распахнулась и в коридор выскочила Лиля.

— Ты, что, так ничего и не понял?! — выкрикнула она. — Убийца Рогов. Тут дураку понятно.

— Ты что здесь делаешь? — уставился испуганными глазами на неё я.

— Я в ванной за шторкой пряталась и всё слышала.

— Ты всё это время находилась в одной ванне вместе с Полиной?

— Ну и что с того?

У меня аж лицо от злобы перекосило.

— Вали домой! — сквозь зубы проговорил я. — Тебе здесь делать нечего!

Но сеструха моя это пропустила мимо ушей.

— Ты лучше спроси, где дверь, в которую метали дротиками? — не отставала она от меня.

И тогда я не выдержал и заревел, что дурной:

— Я сказал, домой вали!

— Как скажешь, братик, — обиженно произнесла Лиля и покинула квартиру, хлопнув дверью.

И тут же в коридоре появился удивлённый Гедич.

— Это ты сейчас на кого кричал?

— Это сеструха моя. Лилька. Не бойся, она нас не сдаст.

— Очнись, Дёня, — неприятно хохотнул Гедич, — кроме тебя здесь нет никого… и не было.

— Не дури мне голову, — заорал я. — Не надо из меня делать дурачка!

— А я не делаю, — ухмыльнулся Петька и нацепил на нос запасные очки. — Из дураков дурачков не делают. В этом нет никакого смысла.

Я почувствовал, что конкретно закипаю.

— Гедич, не стоит меня заводить, — выпалил я. — Я и так еле держусь. Ещё капля выпендрёжа и я расшибу твою голову об стенку. Ты мне лучше подскажи, где дверь, в которую метали дротики.

— На балконе, наверное, — пробормотал он.

— Наверное?! — завопил я. — Звучит как-то неубедительно! Так на балконе или нет?!

— Сейчас посмотрю, — сказал Гедич и двинулся в родительскую спальню.

Я пошёл за ним. Балкон, с которого я блевал в день вечеринки, был маленьким, на одной из его стен висел белый навесной шкафчик с двумя полками. Двери на балконе не было.

— Интересно и где же она? — развёл руками Петька. — Я ничего не понимаю.

И я захохотал ему в ответ:

— Улики имеют свойство исчезать. Согласись, Гедич.

Петька тяжело вздохнул и вышел с балкона. Он заглянул в свою спальню, затем в кладовку. Кто — то хлопнул входной дверью. Гедич выглянул в коридор и, увидев Рогова со свёрнутой чёрной полиэтиленовой плёнкой, сразу же задал вопрос, который его взволновал:

— Кирилл, а где дверь с балкона?

— Не знаю, — растерялся он. — Не помню… а что?

Петька не сводил с него взгляда. Прям сверлил глазами.

— Странно, — произнёс он. — Дверь куда-то пропала.

— Пацаны! — воскликнул я. — Давайте вызывать ментов. Пускай они по горячим следам разбираются, что здесь произошло. Мне кажется, что это самый разумный вариант.

— Ага, — буркнул Кирилл, — сначала втянул нас в это дерьмо, а теперь даёшь заднего хода.

Я сжал пальцы в кулаки и заскрипел зубами.

— А может это ты меня, Кирюха, втянул? — зашипел я — И всё подстроил так, как будто это я виноват. Хочешь, я тебе расскажу, как всё было?

Прежде чем что-то ответить по этому поводу, Рогов швырнул к дверям ванной комнаты плёнку и метнул взгляд в сторону входных дверей.

— Пошли чая попьём, — предложил он, схватив меня за плечо, — и ты мне всё расскажешь. Мне интересно знать, что там созрело в твоей больной головушке.

— Ладно, — согласился я. — Пошли попьём!

На кухне Кирилл с перекошенным от злости лицом залил в кружки с заваркой кипяток и сел за белый прямоугольный стол напротив меня и Пети.

— Короче, Полину убили не отвёрткой, а ножом, — заявил я. — Тебе, Кирюха, в какой-то момент надоело бросать в дверь дротики, и ты решил покидать свой крутой ножик. Только вместо мишени ты каким-то образом уговорил встать Полину. Конечно же, ты хотел, чтоб нож воткнулся в дверь поближе к голове. Я знаю, ты умеешь метать ножи. У тебя неплохо получается. Если б Полина стояла нормально, может, всё бы и обошлось. Но она в последний момент попыталась увернуться. И ты попал ей в висок. А когда понял, что сотворил, взял отвёртку и превратил висок и щеку Полины в кашу. А затем отвёртку подкинул мне. Я в это время уже был в отрубоне.

— Ох, как круто ты всё придумал, — проговорил сквозь зубы Кирилл. — Только всё это не больше, чем твоя фантазия.

— Я не понимаю, — спросил Петя, — дверь то он зачем вынес?

Я посмотрел на него, как на идиота.

— Потому что кровь на ней, что тут непонятного?! Кирюха, не хочешь говорить, где дверь, скажи хотя бы, где нож, или тоже не знаешь где?

Кирилл тут же начал возмущаться:

— Подождите, подождите, пацаны, вы хотите сказать, что это я? Вы с дуба рухнули или что?

Тогда я вскочил со стула и завопил что дурной:

— Скажи, где нож! Ну! Где этот чёртов твой нож?!

— Заткнись, урод! — завопил в ответ Кирилл, брызгая слюной. — Пока я тебе твой сопальник не разбил!

— Сам заткнись!

— Заткнись, я сказал!

Кирилл в гневе рванул вперёд, намереваясь схватить меня за плечо, и сдвинул стол. Одна из кружек с чаем опрокинулась, и горячая жидкость полилась на пол.

Петя отскочил от стола, побоявшись вмешиваться. Я отбил руку Рогова и со всего размаху влепил ему между глаз. Это был мой коронный удар в драках. Я обычно целил в нос. А там уже как попадёт.

Рогов вместе со стулом рухнул на пол. Из глаз его брызнули слёзы, из носа — кровь. Я хотел подскочить к нему, чтобы добавить. Но Кирилл отмахнулся от меня ногой и закричал:

— Всё красиво ты говоришь! Я не спорю. Только вот имеется несостыковочка. Зачем, скажи, я сам себя отравил какой — то снотворной дрянью?

— Затем, — ответил ему я, — чтоб не попасть под подозрение.

— Кирилл, — напомнил о себе Петя. — Денис прав, пока ты не скажешь, где нож и дверь, всё остальное, что ты тут балбочишь, воспринимается, как отговорки.

Кирилл свистнул, добиваясь этим, чтоб мы заткнулись.

— Я не знаю, где нож и дверь, — заговорил он более спокойным голосом, — но это не значит, что это я их спрятал. Это не значит, что я убийца. Идите вы все в жопу со своей хитрой логикой.

— Хорошо, пойдём в жопу, — выпалил в ответ я и потянулся к своему мобильнику. — И ты с нами туда пойдёшь. Я звоню к ментам, пускай они разбираются, кто из нас убийца.

— Тихо-тихо, не спеши, — попросил Рогов. — У меня тоже есть вопросик. Допускаем, что это я убил. Тогда, ответь мне, Петя, а где ж был ты всё это время? Как это так получилось, что ты пропустил само убийство?

Гедич тут же нашёл, что ответить:

— Меня, видимо, вино сморило, и я пошёл спать.

— Ха, вино тебя сморило? — не поверил ему Рогов. — Да ты и пол бокала за весь вечер не выпил.

Но Петька и на этот выпад отреагировал спокойно:

— Пол бокала как-раз-то и выпил. Мне этого было достаточно.

— Звучит не убедительно, — хохотнул Рогов.

— Нормально звучит, Кирюха, — ответил ему Гедич. — Денис прав, надо вызывать ментов, а то каша варится какая — то непонятная. С такими темпами ещё меня убийцей сделаете.

— Вот, что я вам скажу, друзья, — повысил голос Кирилл, — не факт, что наша доблестная милиция разберётся, как следует. Вот тогда вы и пожалеете о своём звонке.

После слов Кирилла наступила тишина. Молчание длилось больше минуты. Его прервал Гедич:

— Я не пожалею, — сказал он.

11.

Как будто всё специально складывалось так, чтоб Жаба не смог до конца дослушать историю, которую рассказывал Денис Жердин. Марии позвонил заместитель начальника управления следственного комитета полковник Хильницкий и приказал, чтоб она незамедлительно появилась в его кабинете. Он сообщил ей о том, что Денис Жердин скончался в больнице и о том, что кое-кто очень-очень хочет её видеть. И в её интересах не терять ни одной минуты.

— На тебя накатал заявление отец Петра Гедича. Он обвиняет тебя в служебной халатности. И считает, что если бы ты чётко выполняла свои служебные обязанности, то Денис Жердин был бы жив, а его сын Пётр давно был бы уже дома.

— Знаете, что, Валентин Петрович! Не вы ли мне приказали…

— Ты на меня голос не повышай. А слушай, что я тебе сейчас говорю. Отец Гедича только утром вернулся в город, и успел уже разобраться во всём. И ему очень интересно знать, а чем же ты занималась всё это время. Убийца Кирилл Рогов, орал он мне тут на весь кабинет, и у него нет в этом никаких сомнений.

Только теперь Жаба заметил, что за окном потемнело. Известие о том, что умер Денис Жердин, очень сильно взволновало его. С Марией на эту тему они перекинулись всего лишь несколькими словечками. А дальше, уже каждый в себе переваривал случившееся.

Дмитрий быстро взял себя в руки. Он понимал, что, если сейчас он не узнает у Перовой нужную ему информацию, потом может до неё не достучаться.

Пока Мария второпях собиралась, он успел задать ей несколько вопросов.

— Нож и дверь искали?

— Да… но не нашли.

— И что на это говорит Рогов?

Мария поправила прямую чёлку. Она кисло улыбнулась сама себе в зеркале.

— Он говорит, что был в отключке двое суток. Что кто угодно мог их спрятать, тот же Жердин, к примеру. А затем заострить на этом внимание. Мол, не кажется ли вам это странным? Куда это всё пропало? За ножом Рогов ходил, хвастался им. Это он очень хорошо помнит. Но куда его положил потом, не может с уверенностью сказать. Скорее всего, на стол, за которым они сидели. То, что в дартц играли — это он подтверждает.

— Он мог дверь в машину свою унести и вывезти куда-нибудь, пока все остальные были в отключке. Или вынес сначала в машину… потом по пьяне отрубился… и вывез уже потом, когда пришёл в себя и поехал за плёнкой и верёвкой.

— Машину осматривали, если этой машиной и вывозили дверь, то следов никаких не осталось.

— Ясно, — сказал Жаба. — А на понт не пробовала его взять?

— Пробовала, ничего из этого не вышло.

— Ведь вроде Гедич и Жердин всё же решили звонить в милицию. Почему они вдруг передумали?

— Рогов убедил Жердина, что не стоит этого делать. Что, мол, последствия могут быть непредсказуемыми.

— Ну, а что Гедич? Ему — то чего было бояться?

— Гедич гнёт линию, что он очень не хотел, чтоб родители узнали о том, что произошло в их отсутствие. Они обещали ему машину купить, а тут такое.

— Из-за какой-то машины он подписался на преступление. Ну это же бред!

— Я не согласна. Молодые люди часто неправильно оценивают ситуацию.

— Мы-гы, — пробормотал Дмитрий, отмечая в тетрадке причину того, что Гедич передумал вызывать милицию.

— А поначалу, правда, он мне говорил, что он боялся показать Жердину и Рогову, что он с ними не за одно, боялся, что они его прибьют, — добавила информации для размышления Перова. — Но потом быстро понял, что это не прокатит и завёл другую пластинку.

— Если верить рассказу Жердина, то Гедич пришёл в себя на целые сутки раньше всех остальных.

— И я о том же.

— И что он говорит по этому поводу?

— Я же тебе сказала, боялся, что родители из-за всего, что случилось, не купят ему машину. И поэтому искал другой выход из ситуации.

— Звонил ли он Кабардиной? Вообще кто-нибудь из них ей звонил?

— Задавала я и этот вопрос.

— Ну и? Кто, что ответил?

— Жердин вообще не звонил. Рогов звонил, но она не отвечала. Гудки были. Сейчас, кстати, их нет. Гедич не стал ей звонить, побоялся.

Жаба замолчал. Ответы, на мучавшие его вопросы, он получил. Что делать дальше?

Дмитрий предложил Марии подвезти её в Следственный комитет. Она приняла его предложение, но попросила подождать её в машине. Сев за руль, Жаба задумался о том, что в подъезде, где произошло убийство Полины Дориной, убили ещё одного человека — Николая Фёдоровича Ветрова. Недалеко от трупа были найдены ключи Дениса Жердина. Напрашивался вывод: убийства взаимосвязаны.

Зачем убивать старика? И опять просился очевидный ответ: он стал свидетелем чего — то. Ключи на месте преступления указывали на то, что они выпали из кармана Дениса Жердина, и он этого не заметил.

Но сам Денис говорил, что эти ключи у него кто-то из его друзей вытянул и спецом подбросил на место преступления. И сам же задался вопросом, зачем им всё это делать? В этом точно нет никакой логики.

Какой смысл Гедичу и Рогову помогать избавляться Жердину от тела, если они собрались его подставить? Никто бы из них не стал бы этого делать. Потому, что они понимали, что, подставив его, подставятся сами. Если б Дениса заподозрили бы в убийстве, то Кирилл и Петька автоматом стали бы под подозрение. Соучастие в сокрытии тела Полины на них бы точно повесели. Что это доказывает? Это доказывает, что Денис сам обронил ключи на месте преступления.

Жаба стал продумывать варианты того, как ещё ключи Дениса там могли оказаться. И ему пришла интересная мысль: Денис мог реально потерять их, но не на месте преступления, а на лестнице, когда поднимался на второй этаж к квартире Гедича. А убийца, спускаясь по ступенькам, увидел эти ключи и подумал, почему бы их не подбросить на место преступления. Это ведь конкретно запутает дело. Единственно, что не пришло в голову убийце, что эти ключи принадлежат Денису Жердину.

Жаба выскочил из машины и стал ходить по двору. Его мозг прям кричал: «Тут же тогда всё очевидно»! Из всего этого следует, что убийца нашёл ключи и подкинул их, приблизительно в то время, как только Жердин вернулся в квартиру Гедича. Значит, по логике вещей, подкинуть ключи мог только Петька Гедич. Или Евгения Кабардина, тут же добавил другой возможный вариант вредный внутренний голос Жабы, посеяв сомнения в его логической мысленной цепочке.

— А ведь точно, — вдруг спохватился Дмитрий. — Почему я всё думаю на пацанов? А если убийца Полины Дориной Евгения Кабардина? Ведь такой вариант развития событий я совсем не рассматривал.

По дороге в следственный комитет Жаба поделился своими размышлениями с Перовой, а затем сказал:

— Я всё думаю про этого старика, которого убили. Если он что-то видел, то есть вероятность, что он успел это кому-то рассказать. Знакомому какому-нибудь или подруге.

— Старенький он совсем был и одинокий. Сын его в Германии живёт, дочка в штатах. Они приехали только на похороны, да насчёт квартиры посуетится.

— Но вы ведь расспрашивали соседей.

— Участковый и оперативники всех расспрашивали. Никому ничего старик не рассказывал. Он жил как отшельник. Совсем ни с кем не общался.

— Это бред. Такого не может быть. Надо искать его знакомых. Мобильник его просматривали? Записные книжки? Что-то же должно у него быть.

— Ему девяносто четыре года было. Мобильником он не пользовался. Записную книгу нашли, но люди, записанные в этой книге, либо умерли, либо давно уже с ним не общались.

— Полный бред. Так не бывает. Человек обязательно с кем-нибудь общается.

— Поговори с участковым. Кемарин его фамилия. Знаешь такого?

— Вроде знаю. Кривой и приплюснутый нос у него такой, словно молотком стукнули.

— Да, он самый.

— Ладно, загляну к нему в гости.

— Он сейчас на больничном. Руку недавно сломал. Запиши его телефон.

— Диктуй.

Мария вытянула из кармашка сумочки смартфон.

— Сейчас, подожди минутку… Двести восемьдесят два, тридцать один, ноль три.

Жаба почесал лысину.

— Скажи мне, а старик сразу умер, после того, как его пырнули ножом?

— Нет, по дороге в больницу. Но в сознание он так и не пришёл.

— Кто возглавляет следственно-оперативную группу по этому преступлению?

— Полковник Хильницкий. Я тоже вхожу в эту группу. Дело Дориной объединено с делом старика.

Остановив машину возле здания Следственного комитета, Дмитрий попросил Перову:

— Мария, как освободишься, набери меня. Мне важно быть в курсе дела. Чего это вдруг отец Гедича заявил, что у него есть стопроцентные доказательства, что убийца Рогов? Мне очень нужна эта информация. А я пока навещу участкового. Не может быть так, что у старика не было друзей и знакомых. Не верю я в это.

— Хорошо, договорились. Только и ты держи меня в курсе всего нового.

12.

Вместо того, чтоб сразу набрать Кемарина, Жаба уставился на Марию. Она поднималась по ступенькам и казалась ему совсем худенькой по сравнению с людьми, идущими рядом с ней. Какой-то очень хрупкой. Не знай он её характера, и, увидев бы её впервые, он никогда бы не подумал, что эта женщина способна противостоять очень серьёзным угрозам. Внешность её была обманчивой, она скрывала душу бойца, способного на многое.

Дмитрий был зачарован ею. И не хотел отводить от неё глаз. В её движении он видел что-то особенное. В свете фонарей, она казалась ему божеством. Возможно, его обманывал разум, его воображение рисовало то, чего не было на самом деле. Но его душа находилась в плену этой красоты. Потянув двери на себя, Мария обернулась. Она словно почувствовала его взгляд и помахала ему рукой. Сердце Жабы громко застучало внутри грудной клетки. Он резко, слишком импульсивно поднял руку и замахал ей в ответ. Затем его рука метнулась к ключам зажигания. И он опомнился только тогда, когда уже выехал на главную дорогу.

Вытянув из кармана мобильник, Дмитрий собирался уже позвонить участковому, но вспомнил про Дениса Жердина. Сначала он стал успокаивать свою совесть, что он сделал всё, что смог. Он ведь никак не мог изменить ситуацию. Но обмануть самого себя ему не удалось. И поэтому следом его атаковали мысли о том, что он не сделал ничего серьёзного, основательного для того, чтобы помочь парню. Только теперь Жаба понял, почему закипел Денис перед тем, как ему стало совсем плохо, и он впал в кому. Жердин старался изо всех сил. Вспоминал всё до мелких деталей, несмотря на то, как ему было плохо. У него кружилась голова, шла кровь носом, мучали странные запахи, но он вспоминал всё, что только мог. А что в ответ? Он увидел, что всё это бесполезно. И что ему никто даже не пытается помочь.

Жаба заскулил, понимая, что его вопрос о том, что как часто Денис впадает в агрессию, по сути вещей и стал причиной всего того, что случилось дальше. Он сильно взволновал парня, тот резко вскочил, и из-за этого у него прыгнуло давление и произошли какие-то резкие изменения внутри головного мозга. Что он теперь скажет матери Дениса и его сестре? Извините, я мог помочь вашему сыну, но вместо этого угробил его.

А ведь она скоро позвонит, он сам передал визитку её соседке. Затем Жаба вспомнил, как Денис жаловался на то, как его непрерывно допрашивали следователи. Один за другим. Вспомнил и то, как Мария говорила, что состояние Дениса им на руку, и он быстро расколется. Тяжёлые мысли Дмитрия прервал звонок мобильного. Звонил его отец. Жаба нажал кнопку «ответить» и притянул трубку к уху.

— Папа, привет!

— Доброго здравия! Как дела?

— Нормально, — ответил Жаба. — А у тебя как? Всё спокойно?

— Да, не совсем. Два мужика каких-то только что перелезли через забор. Случайно увидел.

— Так, ты главное не высовывайся. Я уже еду.

— Не боись, всё под контролем. Я сейчас в милицию позвоню.

— Ты спрячься пока, батя.

— Ещё чего!

— Пап, ты меня слышишь! Я тебя очень прошу, не геройствуй.

— Не боись, прорвёмся, — ответил отец Дмитрия и тем самым ещё больше нагнал в его душу волнений.

Жаба вдавил клаксон и резко развернулся на дороге. Он чуть не создал аварийную ситуацию. Ему засигналили сразу несколько возмущённых водителей. Дмитрий быстро набрал номер майора Рябова.

— Паша, — закричал он в мобильник. — Мне срочно нужна твоя помощь. Там кто-то залез к бате на территорию. Два мудака каких-то. Их нельзя упускать. Бубнова с собой прихвати.

— Адрес диктуй!

Жаба напомнил Рябову адрес. Они там один раз собирались. Правда, давно это уже было. Из-за волнений за отца Дмитрий не заметил, что на выезде из города за его «Фордом» пристроился серый грязный микроавтобус Mercedes. Жаба думал только об одном: как можно быстрее добраться до дома родителей. Когда он выехал за пределы города, микроавтобус пошёл на обгон и после того, как сравнялся с «Фордом», неожиданно вильнул в его сторону. От удара машина Жабы понеслась прямиком на фонарный столб. Дмитрий резко повернул руль. Это его и спасло. Столкновения избежать не получилось¸ но оно было не лобовым. Машину перевернуло. Жаба стукнулся головой о крышу, и его сознание тут же отключилось.

Очнулся Жаба от яркого света, ударившего по его глазам. И тут же услышал рычание собаки, а затем понял, что лежит совершенно голым на металлической поверхности. Попытался приподняться, но у него тут же закружилось голова.

— Не стоит этого делать, сынок, — услышал он голос какого-то старика. — Попытаешься встать, мои псы отгрызут тебе яйца. Я внятно пояснил?

— Ага, — пробормотал Жаба. — Где я и что со мной?

— Теперь это уже неважно. Если будешь вести себя тихо и спокойно, я обещаю тебе, что долго мучить тебя не буду и помогу умереть быстро и без особой боли. А если же мы не договоримся, то пиняй сам на себя. Я не люблю, когда меня игнорируют.

Жаба приподнял голову и обвёл ярко освещаемое помещение взглядом. Оно было похоже на операционную. Несколько металлических столов со стоками, ведущими в канализацию. На одном из таких лежал и он сам. Два стеклянных шкафа с различными хирургическими инструментами и медпрепаратами. Пол и стены были выложены серой плиткой. У стены под прямоугольными узкими окнами стояли раковины из нержавеющей стали, между ними тянулся длинный шланг для мойки пола.

По помещению разгуливало несколько овчарок. Рядом с его столом на полу на грязном красном одеяле лежал чёрный дог с белыми лапами и белоснежной манишкой на всю грудь. Он зарычал, когда Дмитрий попытался сесть на столе.

— Лежи смирно! — прикрикнул на Жабу старик. Он подошёл вплотную к столу со шприцом, заполненным жёлтой жидкостью. Лицо старика скрывала медицинская маска. Волосы на голове были седыми.

Дог поднялся с одеяла и встал рядом с ним.

— Мне достаточно сказать два слова, и эта собака научит тебя, как надо себя вести. Одно твоё резкое движение, и мы перейдём с тобой на другой уровень общения.

— Кто ты?! Что тебе надо?!

— Тихо-тихо, всё будет хорошо, — произнёс старик и вколол в плечо Дмитрия жёлтую дрянь. — Ты, парень, залез не на свою территорию. Ты ужасно тупой, и намёков не понимаешь. Поэтому пришлось прибегнуть к крайним мерам. Дабы таким же умникам, как и ты, преподать урок, что не следует лезть туда, куда их никто не просит. Но не переживай, ты ещё поживёшь немного. Мне нужны ответы на кое-какие вопросы. А пока расслабляйся и получай удовольствие.

Внезапно Жаба ощутил сильнейший приступ паники. Его сердце от сделанного укола бешено заколотилось. Оно пыталось вырваться из грудной клетки. Дмитрий представил, как старик даёт команду собакам, и они бросаются на него голого и безоружного. И рвут остервенело его на части. Одна из собак хватает его за сонную артерию, вырывает её вместе с гортанью. Кровищи хлещет немеренно. Все стены и пол покрываются ею. Собаки растягивают по углам куски мяса. И всё это сопровождается дикой болью.

Сердце стучало так громко, что Жабе казалось, что оно стучит прямо в его кадыке. И отзывается такими же громкими ударами в висках и ушах. Дог почувствовал его страх, он рывком поднял передние лапы на металлический стол и оскалил зубы.

— Не надо, я прошу! — закричал Дмитрий. — Успокойте пса!

— Отвечай мне тогда, — заорал на него старик. — Для чего на самом деле был создан отдел «Дэ-шестнадцать». Это спецоперация? Это ловля на живца?

— Нет-нет! Кто вам такое сказал?

— Слушай, щенок, не надо играть со мной в героя!

— Я ни в кого не играю. Какая к чёрту операция? Про что вы говорите?

— Чья изначально идея была создать этот отдел?

— Майора Рябова!

— Вот и я о том же! Нахрена ему сдались все эти висяки?

— Я не понимаю, чего вы хотите от меня. Спросите у него самого.

— Спросим, не переживай. Какую выборку он заставлял вас делать? По каким критериям вы отбирали дела?

Жаба хотел ему ответить, но губы его не с того ни с сего склеились. И он только замычал в ответ.

— Сука, ты испытываешь моё терпение! — заорал старик. — Гаджи, рви его!

Дог кинулся прямо к «мужскому достоинству» Жабы. Он клацнул зубами в миллиметре от беззащитного органа. Дмитрий рванул вперёд, пытаясь сесть и оттолкнуть собаку от себя, но в позвоночнике что-то хрястнуло, и его полностью парализовало. Ужасная собачина запрыгнула на стол, и Жаба, понимая, что всё — это финиш — завопил во всю глотку:

— Нет, не надо! Ты что?!

И очнулся по-настоящему.

• «
• 1
• 2
• 3
• 4
• »