СУПЕРЭГО — это голос разума. Он состоит из нашей морали и нашей способности различать, что правильно, а что неправильно. Например, вы можете отчаянно желать пончик из столовой в 6 утра, когда знаете, что он только что из духовки — несколько студентов захихикали и подняли большой палец, — но, увы, затем вы вспоминаете, что должны сидеть на диете. Ваше СУПЕРЭГО напомнило бы вам об этом и отговорило бы от покупки одного из тех восхитительных пончиков с манговым желе, которые, как оно знает, вы так любите.
Вот тут-то и вступает в игру ЭГО. У него самая сложная работа из трех. ЭГО действует как посредник между ИД и СУПЕРЭГО. Возможно, вы слышали фразу «золотая середина» в какой-то момент своей жизни. Возможно, в книге «Излом времени». Концепция здесь во многом та же самая.
— Он не выглядит очень счастливым, — заметил кто-то.
— Да, конечно. — Профессор Хендрикс слегка улыбнулся. — Трудно найти баланс между двумя такими противоположными силами.
«Две противоборствующие силы — совсем как в шахматах».
— Способности ЭГО обеспечивают благополучие индивида. Возвращаясь к нашей дилемме с пончиками: ваше ЭГО может решить, что вместо пончика с желе вы можете попробовать не менее освежающий, но значительно более низкокалорийный банановый хлеб с маком.
Вэл, все еще думая о шахматных досках, подвешенных в пространстве, нахмурилась. Она пропустила его пример мимо ушей, уловив только конец. Банановый хлеб?
По крайней мере, ее лицо было не единственным отрешенным в аудитории. Пятьдесят восемь человек слушали послеобеденную — вечернюю лекцию по психопатологии, и менее половины из них выглядели бодрыми, не говоря уже о том, чтобы быть внимательными.
Профессор Хендрикс выглядел все более расстроенным. Наконец, он отпустил их всех взмахом руки и вздохом.
— Надеюсь, что вы получаете от этого больше, чем показываете, — сказал он, повышая голос, чтобы его было слышно сквозь шуршание бумаг и застегивание рюкзаков. — Следите за своим ЭГО.
Солнце уже клонилось к закату, когда Вэл вышла на улицу. Небо мерцало золотом, напомнив ей о лампочке, которая вот-вот погаснет.
Мысли о письме пронеслись в ее голове.
Адрес принадлежал Лизе, и почерк принадлежал Лизе, но слова — все они были его.
Это он?
Та ночь запечатлелась в ее памяти, и как бы она ни старалась забыть — как отчаянно ей хотелось бы забыть — она не думала, что когда-нибудь сможет.
Если это был Гэвин, то он, должно быть, добрался до Лизы. Существовала только одна причина, по которой он мог это сделать.
Только по одной причине он пошел бы на такой риск. Он знал, что она все еще жива.
— Ну, привет тебе, Вэл.
Вэл вцепилась в свою рубашку спереди.
— Джейд. О боже, ты меня напугал.
— Ты чуть не налетела прямо на меня. Ты меня не видела?
Он прав. Она почти врезалась лицом ему прямо в грудь. Вэл покраснела.
— Извини, я просто кое-что вспомнила. Я сейчас немного не в себе.
— Должно быть, твои мысли были довольно напряженными.
— Наверно.
Его взгляд скользнул по ее запястьям.
— У тебя там хорошая коллекция.
Она проследила за его взглядом и поняла, что он имел в виду браслеты.
— Ах, это? Они от рейверов. Нашла в беспорядке в нашем общежитии.
«Ты такая идиотка».
— Можно мне один?
Она пожала плечами и протянула руку, которая лишь слегка дрожала.
— Выбирай.
Джейд легко взял ее за запястье и выбрал сине-зеленый браслет. Его пальцы были шершавыми на тонкой, как ткань, коже. Что-то загудело у нее в ушах, и она почувствовала, как участился ее пульс, когда он посмотрел ей в глаза.
«Он не хочет тебя».
— Я хотел сказать тебе — и Мэри — что мне было очень весело прошлой ночью. — Он со щелчком натянул браслет, чтобы тот обхватил его руку. — Ваша комната определенно была лучшей из всех.
— Спасибо, — сказала Вэл, — но Мэри занималась всеми украшениями и прочим. На самом деле я не так уж много сделала.
— Ты была там, — объяснил он. — Ты танцевала со мной.
Жар пробежал по ее горлу.
— Да.
— Ты покраснела.
Она изучала свои кроссовки.
— Знаю.
— Слушай, это может показаться немного неожиданным — и если ты в шоке, я полностью понимаю, но — ты не хочешь как-нибудь выпить чашечку кофе?
— Ум?
— Кофе. Ничего слишком шикарного, не волнуйся. Я подумал о кафетерии в Студенческом союзе. Там довольно хорошо. — Вл вспомнила слова Мэри, сказанные ранее: «Эти вещи могут произойти довольно быстро, если ты позволишь».
Джейд говорил с ней? Говорила ли она с Джейдом? Имело ли это значение?
Вэл долгое время была одинока. Вполне возможно, что она забыла, как быстро все это происходило. Джеймс пригласил ее на свидание всего после нескольких разговоров, хотя она знала его много лет, так что, возможно, это не считалось. И Гэвин...
Гэвин разбил ей сердце.