— Ты достаточно выспаешься, Вэл? Ты говоришь так словно у тебя насморк.
Забавно, как тоска по дому может заставить тебя тосковать по самым глупым вещам. Вещи, которые ты принимал как должное. Безопасность, защищенность и безусловная любовь.
— Я в порядке. Я... я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, детка. Береги себя, хорошо? Выспись как следует, а если заболеешь, примите немного дополнительного витамина D.
Вэл мягко попрощалась с матерью. Она уставилась на цифры, написанные в блокноте красными чернилами. Казалось они всегда были там и всегда будут.
У Вэл возникло внезапное, неистовое желание разорвать бумагу в клочья, просто чтобы доказать себе, что она может.
Вместо этого она взяла трубку, осторожно держа ее в руках, как будто это что-то хрупкое, что можно разбить одним нажатием, как яйцо. Цифры номера были новыми, Вэл их не знала. Как и она, казалось, что Лиза тоже решила сменить свой номер.
Другая линия ответила на первом же гудке.
— Алло? — произнес женский голос. — Кто это? Откуда у вас этот номер?
Ее охватил трепет. Голос Лизы звучал точно так же. Но подозрительно, настороженно. У нее, наверное, есть идентификатор вызывающего абонента. Вэл пришло в голову, что ей следовало бы набрать *67 и заблокировать свой номер, но сейчас это вряд ли имело значение.
— Это я... Вэл. Моя мама сказала, что ты звонила.
Последовала долгая пауза. На мгновение Вэл подумала, не повесила ли она трубку, но потом Лиза тупо сказала:
— О, Вэл. Я действительно не думала, что ты мне перезвонишь.
— Ты сказала, что это срочно, чрезвычайная ситуация. Почему бы мне не перезвонить? — Лиза не ответила, как будто причин, по которым Вэл могла не перезвонить, было так много, что у нее нет времени перечислить их все. — Что случилось?
Еще одно молчание, еще более продолжительное.
— Блейк мертв.
— Он что?
— Умер, Вэл. У-М-Е-Р. Мертв.
— Как?
— Сосед по комнате нашел его в душе. Убитым. Его горло было перерезано. Как будто он гребаное животное. — Лиза безуспешно пыталась сдержать рыдания.
У самой Вэл от сочувствия сжалось горло. Бедный Блейк. Он этого не заслуживал. У нее вырвался истерический, горький смешок. Как будто кто-то это заслуживал!
— Ты думаешь это смешно?
— Нет, я просто... мне так жаль.
— Это был он, Вэл. Твой чокнутый любовничек. Он убил Блейка. Он убил его.
Язвительность в голосе Лизы жгла так же сильно, как кислота.
— Подожди... Он не...
— Не смей его защищать!
— Я не...
— Он написал на чертовой стене кровью Блейка!
Вэл вздрогнула, когда голос Лизы, который начинался с обычной громкости, внезапно перешел в крик. Вся слюна у нее во рту испарилась.
— Что он написал?
— «Ты боишься?»
Вэл забыла, как дышать.
Перекрывая звук своих судорожных вздохов, Лиза сказала:
— Что-нибудь напоминает? Так и должно быть. Это то же самое, что он заставил меня написать в том письме, которое я отправила тебе.
О, боже, это был он.
И Лиза...
— Ты из-за этого позвонила, чтобы сказать мне?
— Это, и... я... я думаю, что я следующая. Перед смертью Блейк получил письмо. В нем была пешка — с отрубленной головой. Весь конверт был забрызган красной краской. Он позвонил, чтобы... рассказать мне об этом. Я была так напугана. Я сказала ему, чтобы он шел прямо в полицию...
Вэл услышала шепот.
— На следующий день он был убит. И сейчас... я тоже его получила.
— Ты получила?
— Она вся перерезана. — Голос Лизы сорвался. — Пешка. С помощью ножа. Полностью изуродована. Он собирается порезать меня, Вэл. Он собирается, бл*ть, порезать меня.
«Он не в себе». Паника охватывала ее с пугающей скоростью. Она знала, что он вернется... но не так. Никогда она не могла предположить, что так.
— У-успокойся. Все будет хорошо.
— Только не говори мне, что все будет чертовски хорошо!
— Я просто пытаюсь...
— Нет, ты не пытаешься. Ты ни хрена не пытаешься. Пошла ты, Вэл. Пошла ты и твои попытки тоже! Мне не нравится быть пиньятой этого ублюдка!
— Лиза, пожалуйста...