- Березы красивые, - оторвался Маргус от иллюминатора, - Кое-где уже начинают распускаться листья и они становятся похожи... - Маргус помялся, подбирая слова, - На молоденьких девушек! Да, да - знаешь, когда они в первый раз делают взрослую прическу и немного этого стесняются...
- Ого! Да ты у нас еще и поэт! - удивился Мишка, - Что значит, есенинские края - даже горячие прибалтийские парни вдохновляются!
***
Т`ин кэуэн, - Валентина Алексеевна легко щелкала клавишами пульта лингафонного кабинета, - Прослушайте текст. По окончании будьте готовы выйти к доске и записать то, что поняли. Слушайте внимательно, текст будет повторен только один раз... - надев наушники, она опустила глаза, бегло просматривая отпечатанный текст.
Курсанты хмурились, напряженно ловя слова, произносимые писклявым девчоночьим голоском - ну тараторит же малявка, фиг чего уловишь... Не хмурился лишь неунывающий здоровяк Федор Пастухов - подперев румяную щеку ладонью, он мечтательно улыбался. И затуманенный взор его был устремлен не в тетрадь, а вперед и чуть вниз - в сторону учительского стола. Валентина Алексеевна пришла на занятие в модной джинсовой юбке с разрезом. Разрез был, как разрез, вполне целомудренный - чуть выше колена, но... Много ли надо здоровому тренированному восемнадцатилетнему балбесу, у которого весенней порой гормоны бурлят, пузырятся и брызжут, как лава из вулкана? Молочно белеющее колено в таинственной тени разреза приковало взгляд Федора намертво - словно японского смертника к пулемету. Во рту пересохло. Кровь долбила в виски пудовой кувалдой.
- Пастухов тунджи! - вздрогнув, услышал он и опомнился, - Цин, лай джер8...
Блин, а вот это - провал, подумал Штирлиц. Черт, о чем хоть она чирикала, эта китаеза? - лихорадочно вспоминал Федор, бочком-бочком пробираясь к доске и проклиная себя за то, что, поддавшись пижонской моде, ушил штаны в обтяжку - до лосинообразного вида...
Взяв мел, он попытался расположиться так, чтобы по возможности, быть обращенным к учительнице и классу тылом. Не тут-то было...
- Федя! - раздался вдруг возмущенный голос Маргуса, - Вон же мой фонарик - у тебя в кармане! А ты говорил - не брал!
Бедняга Федор вспыхнул, неловко попытался прикрыть "фонарик" руками только мелом его испачкал, обозначив еще отчетливее. Он метал взглядом в сторону Маргуса свирепые молнии и строил страшные рожи.
- Пастухов, сходите в туалет, намочите тряпку, - поправила очки Валентина Алексеевна, - Совсем дежурные не следят...
Федор судорожно ухватился за тряпку, как утопающий - за спасательный круг и метнулся к двери. Парни потом долго спорили чем именно он ее открыл.
- Марик, сволочь! - коршуном налетел он на Ауриньша на перемене, - Ты что, вообще оборзел - так подставлять?!
- Отдавай фонарик, Федор, - хладнокровно парировал Маргус, - Куда ты его уже спрятал?
- Да какой фонарик, придурок!! Ты что - вообще таких вещей не понимаешь?!
- Что я должен понимать? - с достоинством ответил Маргус, - Мне еще ничего не объясняли.
- Стоп, люди, хорош ржать, - унял общее веселье рассудительный Качанов, - Мужик, может быть, вообще инвалид, а вы не врубаетесь.
- О, а в самом деле, - вмиг остыл Федор, - Маргус, у тебя там вообще как - есть что-нибудь?
- Все есть, - сообщил Маргус, - Правда, я еще не знаю, для чего это нужно - возможно, декоративный элемент, чтобы не отличаться от людей...
- Покажь! - дружно заинтересовались присутствующие.
- Вы что, сдурели?! - охладил исследовательский пыл Качанов, - Он же сейчас и в самом деле выкатит - у него ума хватит. Придем в казарму посмотрим.
Осмотр Ауриньша в казарме вызвал уважительно-завистливые вздохи.
- М-да, - почесал затылок Федор, - Умеют же делать вещи, когда захотят. Оборонка, не хала-бала! Слушай, Маргус, а он у тебя как - только в транспортном положении находится? Или - в боевом тоже может?
- Не знаю, - пожал плечами Маргус, застегивая штаны, - Я интересовался функциональным предназначением этой детали у Вии Карловны, но она почему-то покраснела и ответила непонятно: "вырастешь - узнаешь". Я так и не понял, должны ли измениться мои габариты, и когда это произойдет.
- Елки зеленые, - посочувствовал кто-то, - Такое оборудование без дела простаивает...
- Скорее, провисает, - поправили его.
Посовещавшись, аудитория пришла к логическому выводу - данное оборудование должно быть работоспособным: любая военная техника предельно функциональна, бесцельного украшательства в военном машиностроении просто не может быть по определению. А как же - разведчик есть разведчик, для выполнения задачи он должен уметь работать и головой, и руками, и всем остальным. А вдруг вражескую шифровальщицу придется завербовать? Правда, проводить эксперименты по приведению оборудования в рабочее состояние никто не решился: ну его на фиг, еще сломаешь - отвечай потом...
***
- Маргус, тебя на какой день в увольнение записывать? - окликнул его замкомвзвода Румянков, составляющий список увольняемых на предстоящие выходные.
- А это обязательно? - Ауриньш оторвался от вырезания из пенопласта иероглифа "Мао" (по просьбе Валентины Алексеевны он помогал оформлять класс военного перевода).
- Что значит: "обязательно"? Ты что - в город не хочешь?
- А что там делать?
- Ну, как что делать! На танцы сходишь. В кино, например. И вообще.
- Я на танцах уже был. Кино здесь тоже показывают. Не хочется нерационально тратить время, - Маргус вновь взялся за скальпель, аккуратно отсекая от ломтя пенопласта тонкие извилистые полоски.
- Не, ну так нельзя! - обеспокоился Румянков. Что это получается? Пахал парень всю неделю, как папа Карло, весь наряд по столовой благодаря ему поощрение получил, а в увольнение не пойдет? Непорядок.
- Слышь, Маргус! - вспомнил вдруг он, - А в библиотеке ты был?
- В городе?
- Ну!
- Нет, еще не был. Хорошая библиотека?
- А ты думал! Областная, не хухры-мухры! Там все, что хочешь, можно найти, даже Стругацкие есть! На дом, правда, не дают, а в читалку запросто. Ну что - записываю тебя? На воскресенье?
- Хорошо, - кивнул Маргус, - Записывай. Только я не знаю, где это, покажешь?
- Да запросто. И записаться помогу, у меня там девчонка знакомая работает.
Воскресным утром посетители читального зала областной библиотеки недоуменно поглядывали на белобрысого курсанта-второкурсника, уютно устроившегося в углу читалки - на узком диванчике, за раскидистой комнатной пальмой. Рядом с курсантом высилась солидная стопка книг, которые курсант быстро пролистывал одну за другой, словно искал что-то, спрятанное между листами. На любопытные взгляды курсант не обращал ни малейшего внимания, полностью поглощенный своим занятием.
- Маргус, здравствуйте... - услышал он вдруг даже не робкий голос, а еле слышный шелест и обернулся.
Худенькая некрасивая девчонка несмело глядела на него сквозь лапчатые листья пальмы и стремительно краснела.
- Здравствуйте, Лиля, - Маргус быстро встал и сгреб с дивана книги, освобождая место, - Садитесь, пожалуйста.
- Вы меня помните? - застенчиво обрадовалась Лиля, присаживаясь на краешек дивана и пытаясь натянуть юбку на худые коленки.
- Конечно. Вы - Лиля Марлина, студентка радиоинститута, мы с Вами танцевали в Доме офицеров, - браво отчеканил Ауриньш.
- А я потом всегда туда на танцы приходила, а Вас больше не видела...