- Миша, я пойду, - голос Маргуса отвердел, - Где находится общежитие радиоинститута?
- Э, ты что - совсем больной? Нельзя в самоходы ходить - не знаешь, что ли?
- Я знаю. Но вы же ходите?
- Сравнил! То - мы. А ты влетишь в шесть секунд.
- Куда влечу?
- Куда-куда. На кудыкину гору. Все, Марик, вали спать, завтра разберемся, позвоним ей... - Мишка незаметно начал подталкивать Маргуса в сторону кубрика.
- Миша, пусти, - и Алексеев еле удержался на ногах, отодвинутый в сторону дланью киборга.
- Ладно, стой! - Мишка принял решение, - Черт с тобой, Ромео недоделанный. Только не дергайся, надо все по уму делать.
- Как это?
- Пошли, - Мишка деловито мотнул головой, Сними с вешалки пару шинелей и тащи к своей койке.
Маргус без звука повиновался - уловил в Мишкиных словах конструктивное решение проблемы.
- Тельник снимай, - по-хозяйски скомандовал Мишка, - "Зачем-зачем"! Я, что ли, свой отдавать должен?
Ловкими, отработанными движениями Мишка свернул из шинели тугой кокон и натянул на него тельняшку. Уложил это сооружение на койку Маргуса, искусно прикрыл одеялом - так, чтобы был виден только полосатый край.
- Так, это будет спина... А это - будут ноги, - он аккуратно подсунул под одеяло вторую шинель, предварительно свернув ее длинным жгутом и перегнув пополам, словно скатку.
- Зачем это? - удивился Маргус.
- Затем! Дежурный припрется, начнет по головам толпу считать, а твоя койка пустая. Соображать надо!
Он полюбовался делом своих рук.
- Говорят, за бугром делают таких надувных баб, для этого самого дела, - изобразил он руками, - Вот бы нам такую! Подстригли бы ее под "бокс", нарядили бы в тельник, и - на свое место. А сам - в самоход. А то каждый раз так с шинелями мудохаться - надоело уже... Так, ладно. Форму не трожь пусть лежит, как лежала, спортивку надевай. Готов? Пошли...
Бесшумными ужами скользнули за дверь, неслышно ссыпались по лестнице нет, не зря этими скрытными-бесшумными передвижениями столько времени парили, не зря!
- Хоть бы рассказал, что за девчонка, попенял Мишка Маргусу, перелезая через забор, - Как познакомились-то?
Не таясь, Маргус поведал Мишке свою лав стори. Коротко, разумеется.
- Поня-атно, - протянул Мишка, - Видать, этот самый пузырь в твоей черепушке чего-то перемкнул. Да и фиг с ним - все равно когда-то начинать надо, верно?
Короткий марш-бросок по ночному городу - сущий пустяк для тренированных парней. Однако, когда они подбегали к общежитию, Мишка вдруг начал нервничать.
- Блин, Марик, мне надо срочно назад, - признался он, - Сейчас дежурный припрется, а меня нет. Залет будет!
- Ничего, Миша, спасибо! Дальше я сам.
- Да какое "сам"! Ты ж тут не знаешь ни фига... Оп-па! Вот это везуха! Рамон! - обрадованно возопил вдруг Мишка.
- Салуд! - послышался в ответ негромкий голос и в темноте ярко сверкнула белозубая улыбка, - Привьет, Миша!
Из-за толстого тополя вынырнула атлетическая фигура молодого негра в белой футболке.
- Здоров, Рамон! - Мишка торопился, - Короче, мне бежать надо, а пацан одну девчонку здесь ищет. Поможешь?
- Конечно, компаньеро! - обрадовался Рамон, - Как нефиг делать!
- Ну все, я погнал тогда. Рамон, это Маргус, из моего взвода. Маргус, это Рамон, он кубинец, со спецотделения. В пол-шестого - кровь из жопы, но чтобы был в казарме, ясно?
- Буду, Миша!
- Все, удачи! - и Мишка рванул назад, с ходу взяв спринтерский темп.
- Рамон Сикейрос, - протянул кубинец розовую ладонь.
- Маргус Ауриньш, - рукопожатие было крепким и деловитым.
- Не знаешь где твоя девушка живет?
Маргус покачал головой.
- Ничего, я у Марины узнаю. Только сначала нужно, чтобы она меня пустила, мы немножко ссорились. Ладно, я знаю, что она любит, - и кубинец принялся ловко карабкаться по стволу тополя.
На втором этаже распахнулось окно - прямо напротив Рамона.
- Ой, какая симпатичная обезьянка лезет! - послышался пьяненький девичий голосок.
- Блин, не смешите меня, - послышался из ветвей сердитый голос Рамона, - А то я звезданусь на фиг!
Он вскарабкался в могучую развилку напротив окон третьего этажа. Пару раз глубоко вздохнул и вдруг запел - негромко, легко, нежно. Невесомым облаком полетела к пушистым звездам старая кубинская песня о белой голубке, о любви и тоске молодого моряка.
...- Уна палома бланка... - чисто и светло выводил кубинец, откинувшись на ствол старого тополя, а луна затапливала все вокруг серебристым дымом, пахнущим черемухой и - Бог ты мой! - сколько девичьих сердец в ту минуту забилось, готовые открыться навстречу этой дивной серенаде! И неизвестная Марина, кажется, тоже поняла это.
- Чего распелся! - донесся сердитый шепот из распахнувшегося окна, Комендантшу разбудишь, она тебе покажет серенаду! Лезь быстрее.
Рамон молодым гиббоном скакнул в окно. Теперь следовало набраться терпения и подождать. Однако понятие "терпение" было для Маргуса категорией абстрактной - особенно когда появляется моментально созревший план.
И через мгновение под окнами зазвучала новая серенада:
Vor der Kaserne vor dem grossen Tor
Stand eine Laterne, und steht sie noch davor,
So wolln wir uns da wiedersehn,