- Его превосходительство в городе.
- Знаю.
- И зачем-то грек из полиции.
- Я знаю. Убили нашего афинского агента.
- Ого! Для человека, который проводит столько времени в постели, ты знаешь много. А не ты ли это пришил того малого в Афинах?
- Сейчас загляну в свои записи... Не я, действительно не я.
- Но греческая полиция думает на тебя? Это, наверно, здорово все усложняет.
- Они прекрасно знают, что это не я. По крайней мере, они не видят в этом резона.
- Я очень надеюсь, что ты прав. Я бы лично, увидев, что в город прибыл человек с ножевым порезом в четыре дюйма и бородой в три, арестовал бы тебя по любому из висящих дел. Но это лишь мое мнение.
- Черт, конечно, человеку, который официально мертв, а разгуливает по городу с "вальтером" под рубашкой, легко говорить.
Он похлопал себя по животу.
- В настоящий момент - никакого пистолета. А завтра я могу пойти на пляж и сказать, что доплыл сюда из Греции. И буду чист.
- Да-а? - я опустил ноги на пол. - А ты случаем не знаешь, как его превосходительство посмотрит на то, что ты тут разгуливаешь с огнестрельным оружием? Или он не знает?
- Наваб - он любит, когда его окружают люди вооруженные. Сам он не носит, но ему спокойнее, когда его окружение ходит с оружием.
Я кивнул и пошел в ванную. После яркого обмена мнениями в голове у меня немного прояснилось. А после теплой воды прояснилось ещё больше. Подошел Кен и просунул голову.
- А ты не видел моего пилота? - спросил я.
- Вот теперь хороший вопрос. Этого-то ты точно не знаешь. Твой прекрасный парень - Роджерс, кажется? - сегодня утром улетел с Хертером. Хертер нанял самолет, и они улетели, как я слышал, в Эдри. Это куда ты должен был слетать.
Я отнял полотенце от лица.
- Ничего себе!
- Когда они узнают, что ты не был в Эдри, у тебя могут возникнуть проблемы с властями, как ты думаешь?
Я снова закурил.
- Не думаю. Не обязательно. Полицейским понравился мой рассказ, и, я думаю, они будут придерживаться его столько же, сколько и я.
- Но наваб - это большой человек.
- Не в этом городе. И не сейчас. К Бейруту и Афинам он готовился, он ожидал, что поедет туда. Там он приобрел источники информации и влияния. А Триполи - он не ожидал, что приедет сюда. Тут он пока вынужден полагаться на самого себя.
Я, похоже, не убедил Кена.
- Он все-таки мусульманин, - произнес он.
- Это ничего не принесет ему среди арабов. Он не тот мусульманин. Он ненавидит их больше, чем христиан и евреев.
- Я очень надеюсь, что ты прав, - повторил он свою фразу. - Так, и что теперь?
- Я думаю насчет поесть - в первый раз за целые сутки.
- Слишком рано. - Он взглянул на часы. - Сделаем это время часом нашего любимого "старомодного". Ты пока обувайся, а я позвоню и закажу.
- Нет, я вначале поем, - решительно заявил я.
- Ты меня огорчаешь, - сказал он, выглядя и вправду огорченным. - Я буду у тебя после ужина. Не занимай себя делами: нужно произвести кое-какой важный ремонт этого левого бензобака, не забудь.
Я кивнул.
Ужин не подавали ещё полчаса. Мне не хотелось идти искать другое место, чтобы поесть, вот я и очутился в баре. Помещение бара было побольше, чем номера в этой гостинице, но построено на тех же принципах: в одном помещении надо было купить напиток, в другом пить. Люди с лишними деньгами собирались здесь.
За одним из столиков рассматривал свой стакан с пивом, словно редкостный хрусталь, не кто иной, как мой молодой друг Роджерс. Я пошел взял пару больших доз виски и направился с ними к нему.
Он вскочил и чуть не перевернул столик.
- Боже мой! - воскликнул он. - Я уж думал, тебя нет на свете!
- Вот ты и предложил свои услуги по поиску меня?
Я сел и подвинул ему стакан.
- Что с твоим лицом?
Я пересказал ему историю с обтекателем, и он оказался первым человеком, поверившим в нее. Но его занимали другие мысли. Он достал пачку телеграмм и помахал ими.
- У нас неприятности, Джек.
Он передал мне телеграммы. Их было пять, и все они пришли от Хаузера, и во всех содержался один и тот же вопрос: что мы делаем и есть ли у нас доход.
- Я не посмел отвечать на них, - с озабоченностью в глазах объяснял он. - Я не знал, что сказать. А тут ещё из греческой полиции разыскивают тебя.
Микиса убили.
- Про Микиса я слышал. Но надо бы послать телеграмму нашему другу Хаузеру.
- А что сказать?
- Что застряли в пустыне, магнето забарахлило. Что мы его подремонтировали и снова в Триполи. Продолжаем заниматься новыми поломками. Что любим и целуем, вот и все.
- А что, именно это и случилось?