— Ну, скажи это еще раз, Вик, — подойдя сзади к сидящему за письменным столом мне и обняв за плечи, произнесла она и нежно куснула за ухо.
— Суо, я уже все сказал. Если что-то изменится, я тебе сообщу, — не поворачивая головы ответил я.
— Какой же ты есть, Вик, — вздохнула она. — Неужели это так трудно сказать?
— Не трудно, — возразил я. — Но к чему повторять одно и то же? Это не рационально. И не логично.
— С каких пор слова «рационально» и «логично» стали иметь к тебе хоть какое-то отношение? — удивилась она.
— Ровно с тех самых, как Говард запряг меня на разработку логической схемы нашего первого процессора нового поколения.
— Процессоры, сопроцессоры, компьютеры-шмуюторы… — недовольно сказала она. — Не надоело тебе? Носишься с этой, хм… гадостью. А молодая жена, между прочим, скучает!
— Настолько сильно, что появляется дома на пару часов в день? — отложил я карандаш и развернулся к ней.
— Не смотри так укоризненно, — уперла руки в бока она. — Ты же знаешь, у меня ученики, обязанности, миссия. Я и так из кожи вон лезу, чтобы подольше и почаще быть с тобой.
— Так, с чего ты обижаешься? Я просто заполняю время между твоими визитами чем-то для меня интересным. Сейчас мне интересны компьютеры. Надоест, займусь чем-то другим.
— Магией? — с надеждой предположила она. Я скривился, словно лимон раскусил. Говорить ничего не стал, но выражение моего лица было красноречивее тысячи слов. — Ладно, ничего не говори, я тебя поняла.
— Совсем ничего? — приподнял бровь я.
— Нет-нет! Не совсем. Я хочу ЭТО услышать! — тут же пошла на попятный она.
— Я соскучился, — промурчал я, подходя и нежно заключая ее в объятья.
— Это не совсем то, что я рассчитывала услышать, — вздохнула она. Но дальше продолжить тему ей не позволил мой поцелуй.
Наша с ней свадьба прошла в Камар-Тадже, тихо и скромно, неделю назад. По какому-то вовсе мне незнакомому ритуалу. Скорее всего магическому. А может быть взятому из культуры того народа, к которому Суо когда-то принадлежала. Я ведь так и не поинтересовался ее возрастом. И не намерен делать этого в будущем.
Результатом ритуала явилась парная татуировка у нас на запястьях правых рук. Сперва мой исцеляющий фактор не позволял оставлять на моей коже какие-либо следы, но Суо что-то намагичила с краской. Результат теперь красуется на моей руке, охватывая ее своеобразным браслетом из непонятных, но красивых орнаментов и символов.
Суо божилась, что никакого магического эффекта у нее нет. Что рисунок исключительно ритуального значения, а символы означают только полное имя моей жены. А у нее соответственно мое полное имя. Но на языке ее народа. Давным давно вымершего.
Я прямо так и поверил. Вот прямо так вот сразу. Но предъявить пока нечего. Символов-то я все равно не понимаю… пока. Времени у меня много: по архивам покопаюсь, найду, разберусь. А там уже и посмотрим.
Сегодня наконец я решился. Решился посетить кумира своего детства — Брюса Ли.
С вечера я отменил все дела на сегодня: перенес на другой день рабочую встречу-консультацию с группой инженеров, работающих над прототипом ADSL-модема; сказал Суо, что буду занят, и спешить домой ей совершенно не обязательно; Логану передал через Ксавьера, что наша традиционная партия в шахматы будет перенесена на неопределенное «как-нибудь потом» (у него, как и у меня, времени впереди много, подождет).
«И вот я стою, на краю водопада. С неба льется вода — значит небу так надо…» — как пел когда-то в «моем» мире незабвенный Бутусов. Почему-то на пороге обители кумира в голове моей крутилась именно его песня. Может шоубизнесом заняться? Не самому, конечно, хотя… Вспомнить все «великие» хиты, которые здесь еще не написаны, честно сплагиатить их (благо не только слова, но и ноты воспроизвести я в состоянии, не зря музыкальное образование получал), сколотить группу из нормальных молодых музыкантов, не обязательно даже талантливых, и грести деньги, толкая «культуру в массы»…
Я тряхнул головой, отгоняя несвоевременные мысли, и сделал шаг. Толкнул незапертую дверь и все же вошел в священный для меня зал…
И уперся взглядом в спину Логана.
— И ты тут? — положил ему на плечо руку я, подойдя тихо и незаметно, стараясь не отвлекать мастера от занятия, благо и сам Хоулетт стоял в стороне, в качестве зрителя, а не участника.
— Я ж тебе о нем и сказал, — хмыкнул Логан. — Естественно я тут. И Кэп здесь, — кивнул он на рослую фигуру среди учеников Мастера Ли. Я хмыкнул.
— Фьюри хоть нет?
— Нет, — ухмыльнулся Логан. — Сегодня нет.
— А вообще? — нахмурился я.
— А вообще бывает. И довольно часто. Уроки берет. Она, уже лет двадцать, как сумасшедшая тренируется. От мастера к мастеру мечется, все сильнее стать пытается.
— И как успехи? — вяло поинтересовался я.
— До Стива пока не дотягивает, — пожал плечами Логан. — Пойдем, что ли на лавку, чего на проходе стоять?
— Пойдем, — согласился я. — Только тихохонько. Не хочу Мастера отвлекать.
— Не похоже на тебя, — криво ухмыльнулся Хоулетт.
— Это же сам Брюс Ли! Живой! Настоящий! — ухмылка на лице Логана сменилась изумленным недоумением. Но спрашивать он ничего не стал. Только головой тряхнул, словно проснуться пытался или одурь отгонял.
Тем временем, я был полностью поглощён наблюдением за ходом тренировки. А особенно за самим кумиром моего детства. И он это звание полностью оправдывал: четкие движения, изящество исполнения техники, сила, что сквозила буквально в каждом его дыхании…
Красиво.
Я даже не заметил, как пролетело время. Брюс завершил занятие, ученики потянулись, кто на выход, кто к лавкам, кто остался отработать какое-то движение.
К Мастеру подошел Стив и что-то, показывая на нас с Хоулетом, начал ему говорить. Брюс заинтересовался и целеустремленно направился к нам. Я занервничал и задергался, как институтка перед первым свиданием. Сам над собой удивлялся, но никак не мог собраться и успокоиться. Даже Зверь в кои-то веки не ломился в закрытую «дверь».
— Здравствуйте, господа, — подойдя, вежливо поклонился Брюс. — Господин Роджерс сказал мне, что вы являетесь Мастерами Боевых Искуств. Он не ошибся?
— Не, — первым ответил Логан, пока я пытался справиться с волнением. — Мастер — он, — показал на меня большим пальцем этот лохматый гад. — Я просто поглазеть пришел.
— Господин Роджерс сказал иное, — вежливо возразил Брюс. — Он сказал, что это вы, господин Хоулетт, учили его на протяжении двадцати лет. А он сам практически Мастер.
— Я не Мастер. Просто забияка с большим опытом. Никаким Искусствам я не учился, — пожал плечами Логан. Врет, собака, и не краснеет. Но не мне его судить. — А вот он, — снова перевел стрелки на меня. — Как минимум шестой дан по Айкидо. И до того уже чем-то таким много лет занимался, — сдал меня с потрохами этот нехороший человек.
— Господа, не откажите мне в спарринге? — поклонился Брюс.
— Я пас, — сразу же открестился Хоулетт. — Я только поглазеть пришел, — Брюс перевел взгляд на меня. Я вздохнул и медленно поднялся с лавки. Во весь свой рост. Затем расправил плечи во всю их ширину.
Затем низко, уважительно поклонился на Японский манер.
Собственно, я солгу, если скажу, что не за этим пришел сегодня в зал. Естественно я хотел подраться с самим Брюсом Ли. И я знал, что сделаю это. Так зачем лукавить и разыгрывать смущение.
Но волнение и дрожь… Впервые со мной такое.
Но пришел я сегодня не в спортивной одежде. Тем более не в кимоно. Так что пришлось снять шёлковую рубашку, дабы не порвать ее в процессе, и лакированные туфли, по той же причине. А брюки у меня и так были свободного покроя (не терплю одежды, мешающей движениям. Совсем не терплю. Раздражает она меня).
Брюс окинул взглядом мой обнажившийся торс и даже прищелкнул языком. И было от чего: мускулистым я был всегда, сколько себя помню в «этой» жизни от «природы». Скорее всего благодаря мутации. А с моим ростом это выглядело, как гора мышц. Внушает.
Но долгие десятилетия упорных каждодневных занятий «убедили» даже такую упорную к любым изменениям, как моя, тушу избавиться от лишнего дурного объема бесполезного мяса, преобразовав его в сухие, как ремни, твердые, как древесина дуба, тугие, как канаты «жилы». Был «накаченным» стал «жилистым». Возможно, это то, что называют «розовыми мышцами», никогда не интересовался этим.
Но при этом, потеряв в объеме (в сравнении с первоначальным состоянием), я не потерял в весе (благодаря опытам Иссея и Шмидта).
Собственно, я выглядел примерно, как сам Брюс, только с поправкой на рост и ширину плеч. Сухой и жилистый.
Мы вышли на середину зала. Разбежавшийся было по окончании занятия народ, вернулся и теперь занимал места поудобнее. Поглазеть на бой Брюса Ли хотел не только Логан.
Брюс начал «распрыгиваться», готовясь к атаке и ожидая моей. Я наоборот, «заякорился», сосредотачиваясь на притяжении моего центра тяжести к центру Земного тяготения, как учили и Морихэй и Мастера в Шаолине.
Брюсу надоело выжидать и он атаковал меня первым. А я… А я словно хрупкую хрустальную вазу, боялся повредить его неосторожным движением. Напомню — мутантские способности, дважды… теперь уже трижды усиленные искуственно. Это Логана на базе «оружия-х» я мог бить в полную силу, ломая его неубиваемой тушкой железобетонные стены. Тут же — простой человек без способностей и исцеляющего фактора. Пройдет случайно хотя бы один, пусть даже вскользь, удар и все — труп. Либо калека.
Подобного допустить я не мог.
И решил ответить ему самым мягким из известных мне стилей — тайцзицюань. Медленно и мягко, против быстрого и жесткого. В кунг-фу много разных хитрых скользящих блоков, уводов, перехватов, обманок… Вот только обычные бойцы редко их используют из-за малой боевой эффективности. Боевой… точнее бойцовской. Они ведь не наносят урона противнику. А бойцу надо именно нанести урон.
На моей памяти их использовали именно Мастера. Причем старые Мастера. Старые по возрасту.
Собственно, в данном случае я под это определение подхожу, как нельзя лучше.
И у меня получалось!
Почти как в легенде о Мастере тайцзи, к которому пришел молодой боец жесткого стиля: Брюс бил быстро, красиво, эффективно, ногами, руками, в прыжке и с места, пытался делать захваты… а я все время оказывался за его левым плечом. Он был быстрым, а я нарочно действовал медленно, по заветам стиля. Но все равно получалось именно так.
Красиво. Сама суть этого боя была красивой. Для меня красивой. Не знаю, как для окружающих, но для меня уж точно. Удивительный бой.
До меня вдруг начало доходить, что тайцзи не учит, как слабому победить сильного. Нет! Оно учит, как сильному не покалечить агрессивного слабого. Как мягко остановить агрессора, не убивая его и не увеличивая агрессии.
К сожалению продолжаться бесконечно он не мог. Брюс устал.
В очередной раз не найдя меня перед собой, он остановился и опустил руки. Я тоже остановился.
Он развернулся ко мне лицом и с поклоном выполнил приветствие кунг-фу (кулак упертый в раскрытую ладонь).
— Господин…
— Лэншер, — назвал я свою фамилию, чтобы не ставить человека в неудобное положение.
— Господин Лэншер, я бесконечно благодарен вам за этот спарринг. Вы истинный Мастер! Так красиво и непринужденно показать мне, насколько мало я еще знаю.
— Нет, — покачал я головой. — Я только встаю на путь. Истинным Мастером был мой учитель.
— Как бы мне хотелось с ним встретиться! — не стал настаивать на истинности моего мастерства Брюс. А я лишь грустно развел руками.
— А как называется этот стиль? Движения все до боли знакомые, но их сочетания… И эта обманчивая медлительность…
— Ушу Тайцзицюань, — не стал скрывать я.
— Тайцзи?! — удивился Брюс. — Это же просто оздоровительная гимнастика!
— Я тоже так думал. Раньше.
— Спасибо за еще один урок, господин Лэншер, — уже без кунг-фуистского приветствия поклонился он мне. Я тоже поклонился: вежливость и этикет — это еще одно, что всегда неукоснительно выполняли старые Мастера. Надо будет подумать — может и в этом есть смысл, которого я раньше не замечал?
— Могу я надеяться еще хоть раз увидеть Вас? Возможно, если Вы согласитесь, получить пару уроков?
— Увидеть — да. Учить — нет. Я не готов пока учить. Слишком многое осознать надо.
— Тогда, возможно, спарринг? — не сдавался он.
— Хорошо, — улыбнулся я. — В следующий раз.
— Рад буду приветствовать Вас в своем зале в любое время, господин Лэншер, — и снова поклон. Может все же нет в этих ритуалах смысла? Утомляет.
Мы вышли из здания вместе с Логаном.
— Пиздабол, — припечатал я его. Хоулетт русский язык знает, так что непонятым быть я не боялся.
— В смысле? — удивился он.
— Ты же после войны в Японию ездил. И учился там.
— Эм… Ну, в сравнении с тобой, это ничто.
— Вот и говорю — пиздабол.
— Я б его покалечил. Ты же это понимаешь? — посерьезнел Логан.
— Естественно, — пожал я плечами. — Но все равно пиздабол.
— Согласен, — ухмыльнулся Хоулетт и достал сигару. — Пойдем партию оформим?
— Пошли, — улыбнулся я.