— В этом нет необходимости, я отведу их в постель и прослежу, чтобы они ни в чем не нуждались.
Двое стонущих мальчиков и мать Джосса вышли из комнаты. Джосс и его отец начали обсуждать, следует ли им продать часть коров и купить несколько новых. Бетси почувствовала тошноту. Она посмотрела на свою тарелку и понадеялась, что не перепутала кастрюли и не отравилась, затем сказала себе перестать вести себя глупо. Она была очень осторожна. Через полчаса мать Джосса спустилась по лестнице, ее лицо было белым.
— Сейчас они спят, Джосс, но, если к утру им не станет лучше, не забудь послать за доктором. Да, я и сама не очень хорошо себя чувствую. Хочу пойти домой и прилечь. Боюсь, что бы там ни было у мальчиков, я тоже могла заразиться.
Она направилась к кухонной двери, и отец Джосса последовал за ней.
— Спасибо вам обоим. Я надеюсь мальчикам станет лучше завтра утром.
Бетси взяла тарелки со стола и повернулась, чтобы поставить их в раковину. Она не хотела, чтобы Джосс увидел улыбку, расплывшуюся на ее лице.
Заметки детектива Уэйна Стерлинга
Несколько недель одиночного похода по шотландским горам и озёрам позволили мне полностью отстраниться от реальности. Настолько, что когда я по возвращении увидел на своей почте новые письма с неизвестного адреса, то чуть было не отправил их в спам.
— Детектив Стерлинг не вернулся из отпуска, – пробормотал я в пустоту и потряс головой. Пора было включаться.
Письма приходили, как и раньше, раз в неделю. Видимо, их отправитель был уверен в том, что я не брошу это дело. Что ж, он был прав. Следующую пару часов я провёл за чтением.
Первое, что бросилось в глаза – возросшее количество действующих лиц по сравнению с предыдущим делом. Всех их можно было разделить на четыре части, если считать тех, что жили в XVIII веке.
С ними было более-менее всё понятно. Вызывавшая у меня резкую антипатию Бетси продолжала гнуть свою линию, не гнушаясь самых отвратительных методов.
Одного убийства матери ей оказалось мало, и она, не моргнув глазом, решила забрать разом ещё четыре жизни. Сука. Ещё и так удачно подвернувшаяся вспышка неизвестной болезни в соседней деревне пошла ей на руку.
Но были и более мелкие детали. Так я узнал, что вероятней всего призрак в новом коттедже Энни некогда являлся матерью Бетси. Хотя на этот счёт я испытывал некоторые сомнения.
Зачем ему/ей понадобилось следовать за Бетси в дом Джосса и оставаться там до наших дней? Или в XXI веке рабочих напугал уже призрак самой Бетси? Было бы неудивительно, что такую мерзкую тварь высшие силы решили оставить на земле в наказание за её злодеяния.
Несмотря на то, что личность Генри была мне уже знакома, добавить что-то к написанному я уже не мог. В тексте не было никакого указания на дату и способ побега. Оставалось только следить за дальнейшим развитием событий. Однако, я всё же сделал пометку о том, что его замысел по убийству Энни теперь было проще привести в исполнение, учитывая её физическое состояние.
Бедняжке снова досталось. Что примечательно, на этот раз убить её попытался именно призрак. Пусть не буквально. Тем не менее, резко активизировавшаяся и набирающая силу камбрийская нечисть настораживала и пугала. Взять хотя бы попытку удушения одного из рабочих.
С высокой долей вероятности можно было предположить, что женщина на картине в доме, призрак на дороге и та, кем была Энни в своих кошмарах – это одна и та же сущность. Злая сущность.
Также упоминались имена бывших владельцев коттеджа: Билл и Маргарет. Первый, судя по всему, конкретно спятил из-за всей чертовщины, творящейся в нём, и попал в психушку. Интересно, жив ли он? И, если так, захочет ли Энни с ним встретиться, когда выйдет из комы? Останутся ли у неё вообще какие-то воспоминания и экстрасенсорные способности?
Конечно же, я не мог не отметить ещё одного «призрака» прошлого, появившегося из ниоткуда. Амелия. Незаконнорожденная дочь отца Уилла. Тоже та ещё тварь по моему скромному мнению, но чисто по-человечески её ещё можно было понять. Трудно устоять от соблазна получить лёгкие деньги. Особенно, когда ты рос в бедности.
Неясно пока было только, как она собиралась похитить аж целого полицейского. В силовой подготовке она явно уступала. Подмешать снотворное? Возможно.
Здесь, как и в случае с Генри, тоже не было никаких намёков на план действий.
И ещё у меня родился вопрос: если бы Том всё же нашёл смелость рассказать всё своей жене, то помогла бы она вычислить шантажистку? Наверняка при её найме где-то могла проскользнуть фамилия и тогда...
На этом мои соображения закончились, и я отложил блокнот в сторону. Возможно, у тех, кто когда-нибудь прочтёт мои записи, появятся свои мысли по этому делу?
Глава 10
Энни оказалась в своем доме. Коттедж был совсем не такой, как сейчас, и она поняла, что именно так, должно быть, он выглядел, когда писалась картина. Она прошла по крыльцу, но на этот раз не дрожала и не чувствовала себя неуютно. Внутри она услышала, как женщина что-то напевает себе под нос, а с кухни доносился стук кастрюль и сковородок. Энни замерла: девушка из ее снов. Она не заметила Энни, потому что была слишком занята тем, что подмешивала что-то в суп. Не желая оставаться и наблюдать за ней, Энни услышав звук смеха, доносящийся сверху, поднялась по лестнице. Там она увидела двух маленьких мальчиков, играющих в своей спальне, которая была рядом с той, которую они выбрали для себя с Уиллом.
Один из мальчиков посмотрел на другого и понизил голос.
«Ты ведь знаешь, что мы получим за это, когда она расскажет отцу, что мы сделали?»
«Я не сумасшедший, конечно, знаю, она все ему расскажет. Мне она не нравится, Томас. Она ругается на нас, только когда отец рядом».
«Хотел бы я, чтобы мама была здесь. Зачем ему понадобилось заставлять ее приходить и присматривать за нами? Мы прекрасно справлялись сами».
«Ш-ш-ш, если она тебя услышит, не даст нам никакого ужина, а я голоден».
«Ну, я не пойду туда, пока отец не позовет нас. Лучше умру с голоду, чем буду сидеть с ней в одиночестве».
Энни стало их жаль. Им не нравилась та женщина, кем бы она ни была, так что их уже трое. Мужской голос вывел ее из транса, и она снова оказалась внизу, на кухне.
Мужчина, которому принадлежал этот голос, вошел и мыл руки в раковине. Он был высоким, с голубыми глазами с морщинками, как у Уилла. Он выглядел таким знакомым. Поцеловав женщину, которая все еще стояла спиной к Энни, пошел звать своих мальчиков. Когда он назвал их имена, Энни почувствовала презрение, исходившее от этой женщины. Энни охватило ужасное предчувствие, и она знала, что вот-вот должно произойти что-то плохое, но она не в силах что-либо сделать. Открыв рот, чтобы предупредить мужчину, Энни чуть не поперхнулась, подавившись чем-то в горле, что не давало ей говорить.
Вошла пожилая пара, и ей захотелось крикнуть им всем, чтобы они убирались, пока могут, но она не смогла. Женщина разлила суп в четыре миски и поставила их перед мальчиками и парой, которые, как она предположила, были родителями мужчины. Энни наблюдала, как она наполняет еще две миски из отдельной кастрюли, используя другой ковш. Зачем она это делала? Первая кастрюля достаточно большая, а потом ее озарило. Женщина отравила суп. Энни, которая была в коме на больничной койке, начала дергаться.
Уилл сидел на стуле рядом с кроватью Энни, возвращая долг двухлетней давности, когда он лежал там, а она охраняла его покой. Она была без сознания уже три дня, но сегодня вела себя беспокойно, что он воспринял как хороший знак. Ее руки продолжали подергиваться, а глаза закатывались под закрытыми веками. Она либо спала, либо пыталась проснуться. Он надеялся, что пройдет совсем немного времени, прежде чем она очнется.
Уилл поднял руку и почесал щетину на подбородке. Он порядком зарос. Он совсем не спал, и медсестры выгнали его в час ночи, сказав, чтобы он шел и немного отдохнул. Уилл хотел спать рядом с ней на раскладной кровати, но Энни не была ребенком, и они сказали ему «нет».
Ее машина, которую она обожала, была полностью разбита, и он знал, что первый вопрос, когда очнется, будет о том, как ее «мини». Он даже подумывал о том, чтобы позволить Джейку самому сообщить ей эту новость. Он купит ей совершенно новую, если она будет достаточно здорова, чтобы водить ее.
Уилл старался не думать о том, что у нее может быть какое-либо длительное повреждение мозга. Они бы справились с этим, если бы до этого дошло, но Уиллу все равно, если бы это было так. Врачи, казалось, надеялись, что, как только она очнется, с ней все будет в порядке, но он знал, что они не могли сказать наверняка.
Лили приходила каждый день, оставляя его отца с ледяной королевой, которая заботилась о нем. Этим утром Лили повела его в столовую выпить кофе и съесть булочку с беконом, где он сидел, ковыряя булочку, так как у него не было аппетита.
— С ней все будет в порядке, Уилл. Это просто способ ее тела сказать: «оставьте меня в покое, пока мне не станет лучше».
— Я знаю, что с ней все будет хорошо, но просто хочу, чтобы она открыла глаза. Даже если она не заговорит, мне просто нужно, чтобы она посмотрела и вспомнила меня. Ты же слышала ужасные истории о людях, выходящих из комы и страдающих амнезией. Я не вынесу, если она даже не узнает меня.
— Ты думаешь о худшем, что вполне естественно, но мы оба знаем, какая она маленькая воительница. Разве ты думаешь, она будет лежать там, не требуя, чтобы ее тело делало то, что подсказывает разум? Потому что я вот очень сомневаюсь, что она лежит там и расслабляется.
— Как поживает мой отец, Лили, ему хоть немного лучше?
Она помолчала, делая глоток кофе.
— Он не так уж плох.
— Что это значит?
— Я не хотела тебя беспокоить, с тебя хватит и Энни.
— Но?