Глава 3
Утром Маша сразу взялась за дело. Девочкам с работы объявила, что за компьютером закончит попозже, когда поедет выкупать билеты в Сортавала из кассы. Про то, что в командировку с ней отправятся мама и соседка, Скворцова умолчала. На телефоне она открыла расписание автобусов и обнаружила подходящий рейс на завтра. Отправление из Петрозаводска в 07.00, прибытие — в 14.30. Поехать на поезде было бы чуть дороже, но гораздо быстрее, но вот незадача. Трех свободных мест до конца марта уже не было: то там, то здесь проскакивало одно или даже два, но в разных вагонах, места, но трех уже не было. Маша быстро забронировала места в автобусе. На экране телефона выступила надпись: «Билет (ы) необходимо выкупить не позднее, чем через 24 час». Маша выдохнула и приказала себе вставать.
На кухне мама торопливо допивала свой утренний кофе.
— Антонина уже ждет меня. Договорились с ней пойти в магазин. Никак не верит мне, что мы все можем там на месте и купить. Мы с тобой даже и тушенку там еще оставили, помнишь, Машенька?
— Помню, конечно, — Маша отпила первый глоток кофе. «Черный элексир», как она сама называла кофе, был обязательным утренним напитком. Без него Маша отказывалась считать день начатым. Вот и сейчас крепкий напиток слегка обжег, а потом растворился теплом по всему телу. Мысли сразу стали стройнее, план действий на сегодня вырисовывался все точнее.
— Мамуль, — Маша откусила от бутерброда, — ты с тетей Тоней иди, но вы не закупайтесь, как на блокаду. Мы своим ходом до автобуса, и в Сортавала еще нам до дома идти. Можно, конечно, такси взять, и там, и там, но все равно. Купите всего по одной пачке для успокоения. А мы как устроимся, я там в магазин уже и схожу. Я сейчас поеду на автовокзал за билетами, потом в офис — за компьютером. Потом вместе собираться будем, завтра отправляение в 13, поэтому из дома надо выходить примерно за час.
В дверь нетерпеливо позвонили. Мама кивнула.
— Это Тоня пришла, она мне сообщения уже с 6 утра шлет. Вот неугомонная на нашу голову попалась, — посетовала Анна Ивановна.
На автовокзале народ суетился. Подъезжали автобусы, выгружали пассажиров лишь за тем, чтобы через несколько минут принять в свое пропахнущее бензином чрево новую порцию путешественников. Водитель лениво смотрел билеты входивших, не требуя паспорта. Маше эта деталь расхлябанности была на руку — так никто не догадается, что ее попутчицы принадлежат к категории, которой не рекомендовалось выходить дальше аптеки. В кассе работники оказались бдительнее.
— Девушка, я вам билет продам, а на ваших двух попутчиц нет — мы таких пока не возим. Пандемия пройдет, приходите и катите, куда хотите.
— Девушка, миленькая, я вас прошу. Это мама моя и тетя, мне их одних никак не оставить. По работе надо ехать, а они без меня тут ну никак не справятся. — Маша попыталась жалостливо протиснуть лицо в маленькое окошко, разделяющее ее и кассиршу.
— Не положено, — строго отрезала она.
— Ну, пожалуйста, может быть можно что-то сделать? Они без меня не справятся, точно вам говорю. Они у меня знаете какие — у одной то сердце прихватит, у другой ногу. Они и скорую вызвать не смогут, если что.
Девушка в окошке нахмурилась и строго посмотрела на Скворцову. Подняла трубку и быстро переговорила с кем-то. Несколько мгновений спустя дверь в ее маленькую кабинку отворилась, и рядом с кассиром материализовалась женщина необъятных размеров. Грудь ее колыхалась при малейшем движении. Неловко она наклонилась к окошку и, протиснув ярко очерченный рот в маленькой отверстие, и спросила:
— Женщины «65 плюс» вам кем приходятся?
— Это мама моя и тетя, — Маша мысленно скрестила пальцы. Антонина Михайловна хоть по крови и не была ее тетей, но она знала ее большую часть своей жизни. Да и за последний год, когда соседка каждый вечер коротала у них дома, Антонина Михайловна стала частью их с мамой жизни.
— Ладно, — после раздумья произнесла необъятная, — мы вам билеты на всех продадим. Но учтите, в дороге вы за своих попутчиц в ответе. Если с ними что случится, наша транспортная компания не причем. И после, если кто из них заболеет, хоть короной, хоть чем — к нам претензии не предъявлять. Согласны на такое? — очерченый рот строго отчеканил условия.
— Конечно, согласна. Спасибо вам большое, — с жаром произнесла Скворцова.
— Олечка, пробей билеты да и все, — властно распорядилась необъятная. После этого царственно кивнула Маше, стоявшей по другую сторону стекла. Кассир быстро защелкала по клавишам, и стоящий рядом принтер с натугой выстрелил три билета.
— Но только под вашу ответственность, — с нажимом произнесла она, — протискивая листочки в окошко. Маша кивнула и с облегчением подумала: «Пункт первый сделан».
В офисе было пусто. Только Катерина лениво листала ленту «контакта» да отвечала на редкие звонки. Остальные, воспользовавшись внезапным недугом Совы, работали из дома или попросту не пришли на работу, сославшись на проявившуюся простуду.
Маша быстро сунула компьютер в холщовую сумку, блокнот для записей. Оглянувшись в поисках ручки, она встретилась глазами с Катей.
— Охота тебе в такую даль ехать? — спросила она у Скворцовой. — Сова из тебя негласно своего заместителя сделал, а платит тебе гроши. Как и всем нам. Совсем обнаглел он уже. Результат требует, а зарплату как весной снизил, так и не поднял. А я-то точно знаю, этот Петр Иванович на лапу ему дает. Напрямую. Чтобы мы его коттеджи вперед других ставили. — с горечью произнесла коллега.
Положа руку на сердце, ситуация с оплатой Скворцову тоже не устраивала, но вопрос ехать или не ехать перед ней не стоял. Во-первых, не поехать — значит было лишиться единственного денежного клиента, который помог их компании оставаться на плаву в течение последнего года. Другие агенства, растерявшие клиентов в 2020, кружили пираньями вокруг конкурентов, в надежде, что те совершат ошибку. Такого Маша позволить не могла. А, во-вторых, поездка, даже командировочная, означала приключение, а если и не приключение, то хотя бы смену в бытовом ходу жизни, которая сузилась до неприличных размеров в последнее время — дом, магазин и лес у дома.
— Катюха, как говорится, кто если не я. Тебе тоже кушать хочется, и Сове нашему, и мне. И Ксюше нашей, она одна с ребенком. Да и мне интересно на этого Петра Ивановича вживую посмотреть, а то все по телефону, да по телефону. — Благодетель и самый денежный клиент до сих пор лично был знаком только с Андреем Степановичем. Сова несколько раз мотался с ним на согласования в Петербург одним днем: утром на «Ласточке» туда и вечером на ней же, обратно. На следующий день после поездки, как правило, он бывал не в духе — из-за дорожного дня и из-за нагоняев, которые он получал от клиента. Девочки в агенстве знали, что первый день после командировки лучше приходить вовремя, обедать за пятнадцать минут, и на все просьбы отвечать «Да, Андрей Степанович», иначе буря из Петербурга перенесется в их маленький офис.
Катя пожала плечами и обновила ленту социальной сети. Уже несколько месяцев она безуспешно пыталась найти новую работу, отправляя резюме не только в Петрозаводске, но даже и в Златоглавую. Никто не звал ее даже на собеседования, из-за чего она теряла мотивацию уже даже и на существующей работе. Маша с ее рабочим энтузиазмом ее раздражала, как и то, что та, не обладая модельной фигурой, поедала выпечку в невероятных количествах, не испытывая, казалось, никаких угрызений совести. Скворцова же муки сожаления ловко скрывала, не показывая коллегам, даже ближайшим, свои волнения по поводу расплывшейся талии, тайно расчитывая дневную норму калорий.
Коллеги простились. Катя рассеяно отозвалась на Машины инструкции по поводу социальных сетей и других клиентов: в очередной раз обновляя ленту, она заметила, что ее бывшая одноклассница переехала из Петрозаводска в Москву. Чужие успехи занимали ее много больше собственных. Маша, поняв, что Катя погрузилась в виртуальный мир, тихо закрыла дверь в офис и направилась домой.