Поздним вечером 19 мая 1980 года на приграничную станцию Чоп с минутным опозданием прибыл поезд № 147 Москва — Бухарест. Проводники привычно открыли двери, опустили стальные сходни, однако вместо пассажиров они увидели вытянувшуюся вдоль всей платформы длинную цепь солдат с оружием в руках.
Пограничный досмотр поезда в этот раз был необычным: солдаты одновременно вошли во все вагоны, блокируя все входы, выходы и переходы между ними.
Через несколько минут после начала досмотра в седьмой, «командный» вагон, где размещалось бригадирское купе, ворвалась бледная, растерянная проводница и доложила своему начальнику, что солдаты без объяснений отрывают внутреннюю обшивку вагона.
Вдвоём они быстро прошли по составу и в двенадцатом вагоне застали пограничников за вскрытием очередной полости в проходе купейного вагона.
— Вы, что, хотите весь поезд разобрать? — возмутился бригадир.
Сопровождавшие пограничников сотрудники в штатском сделали вид, что не слышали его слов.
— Кто мне всё это будет восстанавливать? Вы же отрываете с заклёпками! Прекратите немедленно!
— Ваши документы, — прервал выступление старшего по поезду мужчина в штатском.
В ответ разъярённый бригадир поезда развернулся и быстро выбежал из вагона в сторону вокзала. Всё, что он мог сделать в этой ситуации, — это связаться по служебному телефону с начальником дистанции пути или с дежурным по МПС. Дежурный по вокзалу хотя и предоставил ему линию связи, но, тем не менее, посоветовал «лучше не дёргаться, поскольку распоряжение о проверке поезда поступило из Москвы».
Заступая в восемь часов вечера на дежурство, он был предупреждён своим руководством, что ночь, возможно, будет тяжёлая. Причиной этому послужили, якобы, какие-то телеграммы, полученные из Москвы. Разумеется, рядовой дежурный по вокзалу не мог знать масштабов происходящего и не должен был этого знать.
Срочные телеграммы, о которых краем уха слышали железнодорожники, одна за другой посыпались из Москвы после шести часов вечера. Они имели циркулярный характер и были одновременно отправлены на все двести восемнадцать действующих в Советском Союзе пунктов пограничного перехода, включая речные, озёрные и пешеходные.
Москва. 19.05.1980./18.20
Совершенно секретно.
Всем приграничным территориальным Управлениям КГБ и Погранвойск.
Немедленно с момента получения телеграммы принять все меры к поиску, задержанию и пресечению попытки перехода государственной границы лиц, указанных в приложенной ориентировке.
Данные лица могут иметь при себе фальшивые документы, изготовленные в высоком, не вызывающем сомнения качестве, поэтому решения принимать исключительно на основе визуальных ориентировок.
Принять к сведению, что попытка перехода может быть ими предпринята как группой, так и по отдельности.
Особое внимание обратить на девочку-ребёнка. При переходе границы девочку могут сопровождать псевдо-родители. При проверках строго придерживаться данных в ориентировке детальных примет девочки. При малейших подозрениях задерживать до выяснения обстоятельств.
Максимально использовать личный войсковой состав для полного прикрытия нерегулируемых участков границы.
За исполнение руководители Управлений отвечают головой.
Начальникам территориальных Управлений КГБ не было необходимости извлекать из сейфов свои шифро-блокноты: они прекрасно знали, что «Агапов» — кодовое имя генерала Цвигуна, первого заместителя председателя КГБ Андропова, курировавшего в Комитете вопросы контрразведки.
Вторая, имевшая партийный шифр и отправленная из ЦК телеграмма, обязывала все органы власти приграничных областей оказывать максимальное содействие КГБ и подразделениям погранвойск в их мероприятиях по поиску и пресечению попытки перехода госграницы указанных в ориентировке лиц. Так же на местные партийные органы возлагалась ответственность за координацию действий различных служб, включая привлечение к поисково-заградительным мероприятиям личного состава воинских частей, дислоцированных в их областях.
Третья по счёту, и вторая за подписью «Агапова» телеграмма уточняла перед чекистами и пограничниками главные задачи.
Москва. 19.05.1980./19.10
Совершенно секретно.
Всем приграничным территориальным Управлениям КГБ и Погранвойск.
Остриё мероприятий направить на поиск и выявление Шадрина Виктора Ивановича, 1946 года рождения. Для идентификации высылаем Вам дополнительные фотографии разыскиваемого.
За все возможные бреши на вверенных участках границы руководители отвечают уголовной ответственностью.
Местным органам КГБ немедленно задействовать всю агентурную сеть в криминальных, торгово-спекулятивных, диссидентских кругах для выявления любых признаков подготовки к нелегальному переходу границы всех без исключения лиц.
Особое внимание обратить на круг лиц, имеющих родственников на сопредельной территории и осуществляющих по этим основаниям регулярный переход границы.
Виктор Шадрин является носителем важнейших государственных тайн. Переход им рубежей нашей границы совершенно не допустим!
Ещё раз напоминаю об ответственности руководителей.
Третья и последняя за 12 мая телеграмма «Агапова» пришла на границы около девяти часов вечера и довела ситуацию на местах до максимальной степени нервозности.
Москва. 19.05.1980./20.51
Совершенно секретно.
Всем приграничным территориальным Управлениям КГБ и Погранвойск.
Поисково-заградительные мероприятия по поиску Шадрина и его семьи носят чрезвычайный характер. Строго воспрещается формальный, поверхностный досмотр при пересечении границы. Нехватка времени или личного состава в расчёт не принимается. Для полного, не оставляющего никаких сомнений досмотра использовать все возможные меры, вплоть до временного закрытия границы.
Дополнительный личный состав прибудет на посты уже завтра. Сегодня держать границу на замке бдительно как никогда.
Бригадир поезда Москва-Бухарест вернулся в свой вагон, так и не позвонив в инстанцию. Портить отношения с КГБ было не в его интересах. Из окна своего бригадирского купе он увидел, как к ночному перрону у здания вокзала подъехали два военных грузовика ГАЗ-66 с пограничниками на борту. Явно поднятые по тревоге солдаты быстро высаживались на перрон, вслед им с борта фургона прыгали служебные собаки.
«Может, теперь не будут отдирать обшивку», — глядя на дюжину прибывших овчарок, подумал бригадир.