— Бедная невеста моего правнука! — плакал мастер Ли.
— Вернись ко мне, моя любовь! — кричал я, колошматя по крышке гроба.
— Десять миллионов проклятий тому повару, кто предложил мне приготовить на свадьбу дикобраза! — вопил Ли Као.
Толстяк тут же подбежал к старику.
— Дикобраза? Простите, вы сказали дикобраза?
— Дикобраза.
— Но, достопочтенный господин, вы знаете, что мясом дикобраза можно отравиться, если неправильно его приготовить?
Ли Као вскочил на ноги.
— Ты принимаешь меня за идиота? — вскипел он. — Я лично наблюдал за процессом, и все было сделано в точности с указаниями Ли Цзэнина.
— Простите! Ли Цзэнин — известный автор искусства приготовления дикобраза.
— Зачем бы еще я воспользовался его книгой, дурак? — огрызнулся мастер Ли.
Глаза купца заблестели.
— А это был молодой и свежий дикобраз? — робко прошептал он.
— Молодой, где-то год, и убит за день до свадьбы, — снова заплакал мастер Ли.
В животе купца громко заурчало.
— На реке Юшань? — прошептал толстяк.
— Естественно, — ответил мастер Ли.
Это было уже слишком. Толстяк подбежал к своим сундукам, открыл один из них, достал большого маринованного сазана, быстро проглотил и вернулся к нам.
— А соус? — воскликнул он. — Соус был приготовлен за год до торжества?
— Ровно за год, — ответил мастер Ли. — Из отборных соевых бобов.
— А вы уверены, что среди них не попалось черных или коричневых? Одного боба достаточно, чтобы отравить все блюдо!
— Все черные и коричневые бобы и даже бобы с фиолетовыми крапинками были выброшены лично мной! — сердито сказал Ли Као. — Оставшиеся же желтые просеяны сквозь сито пятнадцать раз. Я прекрасно осознавал опасность!
— Достопочтенный господин, — промямлил толстяк, — я ни в коем случае не обвиняю вас. Но где-то должна быть допущена ошибка, раз бедная невеста вашего правнука… а! кстати… не могли ли вы использовать рисовую муку?
— Не будьте ослом, молодой человек, — возмутился Ли Као. — Рисовая мука погубила бы всех гостей. Мы использовали только чистую пшеничную муку, слегка подсоленную и выдержанную на солнце в течение шести часов.
— И вы покрывали ее для защиты от пыли? Ведь одной соринки…
— Мы покрывали ее для защиты от пыли! Затем муку и бобы перетерли до состояния соуса, соус залили в кувшин, который в свою очередь покрыли фарфоровой миской и залили известью, и я не буду даже говорить, что мы использовали только чистейшую речную воду, поскольку попади туда хотя бы капля воды из колодца, это мгновенно привело бы к смерти.
— Не понимаю, — пролепетал купец. — Все. вроде правильно, и все же… Подождите, а какой это был месяц?
— Ты издеваешься? Приготовить соус для дикобраза не в июне равносильно самоубийству! — прокричал мастер Ли. Купец побледнел. До него дошло, что если он не выяснит, в чем ошибка, то сам уже никогда не сможет безбоязненно наслаждаться одним из самых вкусных на свете яств.
— Невероятно, — прошептал он. — Все было сделано в точности по инструкциям великого Ли Цзэнина, но все же погиб человек. Мы должны выяснить причину!
Достопочтенный господин, умоляю вас, опишите в точности, как повар готовил дикобраза.
Я поймал себя на мысли, что мне уже и самому стало невыносимо интересно. Но я мог все испортить. Мне нужно было стонать и плакать.
— О, горе! — с новой силой завопил я. — Всесильное Небо, за что?..
Ли Као сочувственно похлопал меня по плечу.
— И подумать только, что такая трагедия постигла единственного из моих правнуков, кто не дурак и имеет сердце, — всхлипнул старик. — Но ты прав, мы должны установить причину. Сначала повар удалил глаза, вытащил желудок и внутренние органы. Пока же он резал мясо ломтиками, мой бедный правнук собственноручно очищал их от каждого сгустка крови. Потом мы варили мясо в чистой речной воде…
— Не снимая кожу?
— Конечно, не снимая. Затем достали и положили на разделочную доску.
— Деревянную?
— Милостивый Будда, я прекрасно знаю, что, используй мы доску из керамики или металла, это убило бы всех нас! — сердито проворчал мастер Ли. — Дальше повар тончайшими палочками вытащил каждую ворсинку и иголку, нарезал мясо более мелкими ломтиками (естественно, квадратными) и поставил вариться в котел со свиным жиром. И только потом добавил соус и обжарил мясо в масле. Мы внимательно следили, чтобы в котел не попало ни единой пылинки. После этого повар обмакнул в соус кусочек бумага и поднес его к пламени свечи. Лишь когда он стал легко воспламеняться, процедура была закончена, и мы подали мясо к столу.
Ни единого изъяна. Ни одной ошибки. Мир купца трещал по швам. Он закрыл лицо руками, и, как ни странно, сейчас он напоминал мне Яркую Звезду, когда она увидела, как нарушили правила ее священного танца. Конечно, страсть толстяка была не столь благородной, но такой же искренней. Ли Као подошел ко мне и, пока не видел толстяк, поднял меня на ноги. Теперь я рыдал у него на плече, а он все так же утешительно хлопал меня по спине.
— Сколько людей погибло? — в конце концов спросил купец.
— Только моя невеста! О, горе! — опять заорал я.
— Только она из двухсот человек гостей, — всхлипнул мастер Ли. — И ведь я сам выбирал дикобраза! Я сам готовил соус! Правнук лично удалял все сгустки крови! И именно от того нежнейшего кусочка, что он протянул своей любимой, она умерла! А я… я…
— Подождите! — воскликнул купец и схватил меня за плечи. — Мой бедный мальчик, когда ты очищал мясо, какой палочкой ты пользовался?
Я был тронут до глубины души.
— Какой палочкой? О Небо, я не помню, — ответил я.
— Ты должен вспомнить! — настаивал толстяк. — Была ли это серебряная палочка?
— Да, была, — задумчиво произнес я. — Теперь я вспомнил. Это была палочка из чистейшего серебра, хотя когда остался последний кусочек, она упала, и я взял другую.
— Серебряную? — Толстяк затаил дыхание.
Я сдвинул брови, и мне показалось, что за эти секунды прошла вечность. Пора было заканчивать спектакль,