Лиза решила, что Вэл повезло больше. «Наверное, нет», — подумала она и вздрогнула. Штрафное наказание. Одно название вызывало у нее дурноту.
***
Комната с компьютером вела в длинный, сужающийся коридор, который создавал тревожное впечатление, что стены смыкаются. Отсутствие хорошего освещения создавало иллюзию, что пол находится под наклоном, как перекошенные углы сцен погони в фильмах ужасов. Вэл даже не осознавала, что задержала дыхание, пока не добралась до лестницы и не начала громко дышать, как рыба, вытащенная из воды...
И тут же оказалась в другом лабиринте коридора, который она не узнала. ГМ — Гэвин — должно быть, нарочно отвел ее в противоположное крыло дома. Так что он, без сомнения, мог отправить ее в еще один штрафной раунд. Она ударила кулаком по стене, желая, чтобы это было его высокомерное лицо.
— Сукин сын, — прошептала она, чувствуя, что вот-вот расплачется. Она чувствовала себя мышью, которую мучает кошка.
«Почему? Потому что она отвергла его ухаживания в темноте? Потому что отказывалась поддаваться своему страху или ему? Я разрываюсь на части. Я не могу бороться с ним так, как раньше...»
А он на это рассчитывает.
— Валериэн?
Вэл оттолкнулась кулаком от стены и резко обернулась. Голос мужской, и она могла разглядеть в темноте белую рубашку говорившего, но черты его лица были размыты в темноте. Но это не ГМ. В голосе не звучало уверенности Гэвина и собственнической манеры произносить ее имя, как будто она принадлежала ему. Потому что, по его мнению, это уже так и было. «Боже, как бы мне хотелось иметь фонарик».
Она прищурилась, как будто это могло помочь.
— Кто там? — Это не Гэвин, и он ей не знаком. На самом деле это могли быть только два человека. Брент, или...
— Джейсон.
Здорово. Самый противный. Она облизнула губы.
— Что ты здесь делаешь?
— Мы уже начали следующий раунд. Уверен, что твои товарищи по команде расскажут тебе об этом, — его голос сочился самодовольством. — Как там штрафной раунд?
— Просто потрясающе, — решительно сказала она. — Потому что, знаешь ли, название предполагает именно такое времяпрепровождение. Не думаешь?
— По-моему, ты ведешь себя как стерва, — сказал он обманчиво приятным голосом.
Раздражение пробежало по ее спине, как дрожь.
— Извини, — язвительно сказала она, пытаясь сохранить достоинство. — Я заблудилась, и было темно, и я сейчас не в лучшем настроении... — Плюс мой психопат-преследователь здесь, в этом доме, угрожал моим друзьям, угрожал мне, если скажу хоть слово, и он пугает меня, и я чувствую, как он смотрит на меня, и чувствую его дыхание на своей шее каждый раз, когда оборачиваюсь...
Вэл с трудом сглотнула и добавила:
— Это не называлось бы штрафным раундом, если бы было весело, верно?
Джейсон издал неопределенный звук, который прозвучал дальше, чем раньше... он уходил! Вот засранец!
— Подожди! — в панике закричала она. — Куда ты идешь?
— У меня нет времени на болтовню.
Болтовня? Это вопрос жизни и смерти.
— По крайней мере, ты знаешь дорогу обратно в гостиную?
— С другой стороны дома все чисто, Вэл.
«Я знаю это. Злобный ублюдок. Ненавижу тебя».
— Ты можешь отвести меня туда?
Еще одна пауза.
— Что я получу за это?
— Э-прости?
— Что ты готова предложить мне в обмен на мою помощь? — повторил он, как будто она тупая.
Шахматная фигура вместе со странным посланием лежала забытая в кармане ее джинсов, иначе она могла бы предложить ее в качестве возможного козыря. Вэл лихорадочно соображала, пытаясь придумать какое-то решение. Но в голову ничего не шло.
— Мне нечего тебе дать.
— О, я думаю, что есть, — ее желудок неприятно скрутило, когда он сделал шаг в ее направлении.
«Нет, — подумала она. — Пожалуйста, только не он тоже».
— Ты ведь дружишь с Лизой?
— Лиза? — Потребовалось мгновение, чтобы ее лихорадочные мысли сошлись воедино. Когда он не поправил ее, она осторожно сказала:
— Да. И что?
— Давай назовем это вопросом личного интереса.
Прозвучала так, как сказал бы ГМ. Ее недоверие усилилось. Если Джейсон решил подражать Гэвину, это само по себе говорило о многом.
— О чем ты говоришь?
— О, ничего плохого. Всего несколько простых вопросов. Какая у нее любимая музыка и так далее.
— Она тебе нравится. — Вэл оцепенела от осознания этого, не зная, вызвано ли оно облегчением или страхом.
— Довольно детское определение, но да. Она мне нравится.
— Тогда почему бы тебе самому не задать ей эти вопросы?
— Потому что она отказывается говорить со мной, — он сделал паузу. — Кроме того, таким образом мы заключим сделку.
Если Лиза не хотела разговаривать с Джейсоном, у нее имелась причина. Он был жутким. Но ГМ еще хуже. Бесконечно хуже. И если она не выберется отсюда, он найдет ее. Он всегда так делал. Она сильно дрожала и была благодарна, что ее собеседник не мог видеть этого в тени.