Энни сразу же отправилась в пеший патруль после того, как отправила Уиллу электронное письмо. Она не хотела, чтобы кто-нибудь застал ее хандрящей перед компьютером, как влюбленного подростка, ожидающего ответа.
Она хотела произвести хорошее впечатление и познакомиться с местными жителями, и лучший способ сделать это — прогуляться и встретиться с ними. Энни направилась через город к пирсу и лодочному клубу, в этом месте было что-то особенное. А еще оно идеально подходило, чтобы фантазировать о богатстве.
Боунесс сегодня был многолюден. Ее останавливали, чтобы сфотографировать, по крайней мере, шесть раз. Она улыбалась, кивала и продолжала свой путь. Прогулочное судно только что причалило к одному из пирсов, и на берегу находилось довольно много пассажиров, ожидающих посадки. Энни помахала рукой членам команды, которые были заняты на палубе, и они остановились, чтобы помахать в ответ.
Холмы и горы, окружавшие озеро Уиндермир, представляли собой сочную смесь почти всех цветов зеленого, какие только можно себе представить. На спокойной поверхности озера мягко покачивались маленькие гребные лодки и пара парусных яхт. Энни на мгновение остановилась, чтобы полюбоваться видом.
Энни сомневалась, что от подобной красоты она когда-нибудь устанет. Как бы ей хотелось уметь сочинять стихи, чтобы описать эти волшебные места. Но, к сожалению, поэзия никогда не была ее сильной стороной.
— Энни.
Голос ворвался в ее грезы, и она обернулась, чтобы посмотреть в ту сторону, откуда он донесся. Она улыбнулась, увидев, что Лили направляется к ней.
— Я так рада, что увидела тебя. Хотела узнать, не захочешь ли ты прийти на наше барбекю в пятницу вечером? У Тома возникает неземное желание кремировать каждый кусок мяса в радиусе трех миль, когда солнце светит больше двух дней.
Энни не знала, что сказать, она была тронута тем, что они подумали пригласить ее, но она ненавидела подобные мероприятия.
— С удовольствием, спасибо. Я работаю до шести, но могу прийти позже, если вы не против?
Лили взвизгнула, а затем шагнула вперед и обняла ее.
— Чудесно, отличный повод для тебя познакомиться с местными жителями, а у меня появится прекрасный шанс представить тебя сыну Тома. Я думаю, вы двое действительно поладите.
— Мне нужно что-нибудь с собой принести?
— Тебя самой будет достаточно. Том помешан на покупках, и он обожает опустошать полки супермаркета. Честно говоря, я думаю, это какой-то вид помешательства, но по крайне мере он вполне безобидный.
Энни немного ошеломило приглашение на барбекю. Она не могла вспомнить, когда в последний раз что-то устраивала или куда-то ходила сама. Словно прочитав ее мысли, Лили прошептала:
— И не беспокойся о наряде, одежда не делает человека. Ты можешь одеваться с головы до ног в «Шанель» и быть стервой, или же носить «Примарк» и сверкать, как бриллиант. Поверь мне, я знаю, просто будь собой и не волнуйся, что кто-то лучше тебя. Мы все одинаковы, только у каждого из нас есть свой путь в жизни. Некоторые усердно трудятся, а другие получают все на блюдечке.
Они направились в сторону лодочного клуба, и Лили продолжала разговаривать без умолку.
— Если у нас будет возможность поболтать в пятницу вечером, я поведаю тебе свои секреты и расскажу, как вышла замуж за Тома. Понимаю, как это выглядит, потому что он намного старше меня, но никакого расчета. Я полюбила бы Тома, если бы даже он жил в палатке на вершине горы. Не пойми меня неправильно, я ненавижу походы, но люблю его так сильно, что не имеет значения, где бы мы жили.
Энни поймала себя на том, что улыбается. Лили была веселой и милой, и они болтали о том о сем, пока не добрались до лодки Тома.
— Пожалуйста, поднимайся и выпей, и пусть Том немного наскучит тебе, пока я спрячу свои покупки. — Энни последовала за ней по трапу на лодку.
Том был под палубой и улыбнулся, увидев их обеих.
— Чему обязан таким удовольствием?
Лили похлопала его по руке.
— Энни как раз направлялась сюда, она сказала, что не может дождаться, когда снова увидит твою лодку. — С хитрой усмешкой Лили сбежала по ступенькам на камбуз, оставив ее с Томом.
— Лили пригласила тебя на нашу вечеринку в пятницу?
— Да, спасибо. Я с нетерпением жду этого.
— Рад слышать. Это даст тебе возможность кое с кем познакомиться. — Он понизил голос. — Думаю, что Лили настроена сватать тебя моему сыну, так что не обижайся. Просто скажи ей, чтобы не лезла не в свое дело, если она начнет сводить тебя с ума.
Появилась Лили с еще одним кувшином, наполненным соком и фруктами.
— Безалкогольный «Пиммс».
Энни не могла обижаться на Лили, та была слишком добра. И попытки Лили устроить ее личную жизнь казались очень милыми, но Энни была настроена против всех мужчин, ну, почти всех.
Она допила свой напиток и попрощалась. У одного из ювелиров был задержан магазинный воришка, поэтому она направилась обратно на холм к магазину.
Энни вошла и с удивлением увидела маленькую старушку, сидящую на стуле со стаканом воды в руке, и охранника, стоящего рядом с ней. Она посмотрела на охранника.
— Что случилось?
— Миссис Фитц смотрела часы, ей стало дурно, и она попросила стакан воды, а затем положила одни из часов в сумочку, когда продавщица отошла, чтобы принести ей выпить.
— А где сейчас часы?
Пожилая женщина начала шмыгать носом в платок, затем порылась в сумке и вытащила белые часы с украшенным кристаллами циферблатом и ремешком.
— Не знаю, о чем думала, я искала подарок для своей внучки и знала, что ей такие понравятся. Потом почувствовала легкую слабость, и милая девушка пошла за водой для меня, и я, должно быть, положила их в свою сумку. Мне так стыдно, я никогда раньше не делала ничего подобного — клянусь. Мой Альберт придет в ярость.
Энни похлопала ее по плечу, ей стало жаль старушку.
— Все в порядке, миссис Фитц, назовите ваше полное имя и дату рождения. Давайте посмотрим, сможем ли мы с этим разобраться, а вы подождите здесь, пока я поговорю с управляющим.
— Маргарет Альма Фитц, 12 октября 1931 года.
Энни прошла в кабинет в задней части магазина, чтобы поговорить с менеджером, который выглядел не старше двадцати пяти, и у него были яркие, раскрасневшиеся щеки.
— Политика компании — преследовать всех магазинных воров, но я чувствую себя ужасно.
Энни кивнула в знак согласия.
— Ну, технически она не выходила из магазина, позвольте мне проверить, чтобы убедиться, что она не преступница. — Энни передала детали по рации для проверки миссис Фитц по базе. Если на нее ничего не найдется, она сделает все возможное, чтобы менеджер отпустил ее с жестким предупреждением. Через минуту ожила ее рация.
— Никаких упоминаний в базе по этому имени. — Энни облегченно вздохнула и повернулась лицом к управляющему. — Ее нет ни в одной из наших систем, и она сильно сожалеет, похоже, это была ошибка. Не могли бы вы не выдвигать обвинений?
Мужчина прикусил нижнюю губу и вздохнул.
— Да, я бы никогда больше не заснул, если бы ее увели отсюда в наручниках. Но я не в состоянии с ней поговорить, не могли бы вы вывести ее на улицу и провести беседу. Просто скажите, чтобы она не возвращалась, и я улажу это с офисом.
— Мудрое решение, огласка не поможет, она выглядит как всеобщая любимая бабушка.
Они вернулись в зал, и Энни наклонилась, чтобы поговорить с Маргарет.
— Хорошие новости, Маргарет, менеджер считает, что вы совершили ошибку, и рад, что я не буду составлять протокол, если вы пообещаете больше к ним не заходить. Вы понимаете?
Женщина промокнула глаза и похлопала Энни по руке.
— Большое спасибо, дорогая, мне очень жаль, что я причинила тебе столько хлопот.
Энни выпрямилась и протянула Маргарет руку.
— Пойдемте, Маргарет, прогуляемся на свежем воздухе и позволим этим милым людям заняться своими делами, — она помогла ей подняться и вывела на улицу. Подойдя к двери, она обернулась и улыбнулась менеджеру:
— Спасибо.
— Вас подвезти домой? — спросила она Маргарет. — Я могу попросить одного из моих коллег приехать и забрать вас.
— О боже, нет, спасибо, на сегодня я доставила тебе достаточно хлопот. Со мной все будет в порядке, я пойду и сяду на автобус. Я так благодарна, просто не представляю, что бы сказала моя семья, если бы они узнали.
Энни сжала ее плечо.
— У вас действительно хороший вкус, Маргарет, эти часы были прекрасны. — Они обе рассмеялись, и Маргарет повернулась, чтобы побрести к автобусной остановке.
Энни повернула в другую сторону и начала подниматься по крутому холму к участку. Ей нужно узнать, отправил ли Уилл по электронной почте ту фотографию.
В животе громко заурчало, было почти два часа, и она умирала с голоду. Участок казался пуст, когда она вошла, и запах подгоревших тостов все еще витал в коридоре.
Она закрыла дверь и направилась в кабинет. Внутри было темно, очень мало света проникало через окно из-за больших деревьев и кустарников, посаженных прямо перед ним. Она не потрудилась включить свет, вместо этого села за компьютер, чтобы войти в систему и проверить электронную почту.
Письмо от Уилла уже пришло. Энни открыла вложение, и почувствовала дурноту, когда увидела зернистую черно-белую фотографию Лоры с этим таинственным мужчиной. Вероятно, это была последняя фотография Лоры, и от нее Энни бросило в дрожь.
Где-то в здании хлопнула дверь, Энни повернула голову и заметила тень, промелькнувшую мимо открытой двери офиса.
— Эй? — Ответа не последовало, и ее кожу начало покалывать, кто-то закрыл эту дверь. Она нажала на значок печати, а затем встала, чтобы пойти и проверить. Энни заглянула в каждую комнату, но здание было пустым. Встревоженная, она вернулась в офис, чтобы забрать фотографию из принтера, взяла шляпу и сразу направилась к выходу. Ее сердце бешено колотилось, и она понятия не имела, почему.
Через пять минут она опять была в пресвитерии, и снова ее приветствовал отец Джон, который на этот раз действительно выглядел как священник в черных брюках, бледно-голубой рубашке, пасторском воротнике и с большим позолоченным распятием на шее.
— Как раз вовремя, я только что вернулся и умираю с голоду. Отпущение людям их грехов вызывает зверский аппетит.
Энни рассмеялась.
— Если честно, я тоже проголодалась.
— Хорошо, мы сначала поедим, а потом поговорим о делах, если ты не против, в моем возрасте нужно регулярно есть, иначе я упаду в обморок. — Он открыл дверь, и она снова последовала за ним в прохладный коридор, испытывая облегчение от того, что какое-то время не будет на солнце. Он отстегнул накрахмаленную белую ленту от воротника, затем стянул через голову тяжелый крест, положив его на серебряное блюдо на буфете. Потом расстегнул три верхние пуговицы рубашки и вздохнул.
— Так-то лучше, теперь я могу дышать. Твоя очередь, я практически разделся перед тобой. Сними этот колющий жилет, или как ты его там называешь, и дай своему телу свободу.
Энни сделала, как ей было сказано, сначала расстегнула свой тяжелый ремень, а затем расстегнула жилет.
— Скажите, офицер, вы всегда раздеваетесь на первом свидании?
Энни почувствовала, что ее щеки начинают гореть, но он рассмеялся так громко, что эхо разнеслось по залу:
— Извини, иногда мое чувство юмора не совсем подходит для священника.
Энни рассмеялась и последовала за ним на кухню, где невидимая экономка убрала кофейные чашки и тарелки с печеньем. Она села и смотрела, как он подошел к холодильнику и начал вытаскивать тарелки и миски. Вскоре он поставил на стол тарелки, столовые приборы и салфетки. Добавил огромное блюдо салата, тарелку домашнего пирога с заварным кремом и ассортимент смешанных сэндвичей. Все выглядело восхитительно, и Энни пришлось проверить свой подбородок, чтобы убедиться, что она не пускает слюни.
— Угощайся, моя дорогая. Должен сказать одно в пользу экономки Саймона: она знает путь к сердцу мужчины. Думаю, причина, по которой у него случился сердечный приступ, заключается в том, что она убивает его своей заботой, но разве можно от такого отказаться.
Энни полностью согласилась с ним, она любила поесть, о чем свидетельствовала ее далеко не идеальная фигура, но она начинала чувствовать себя комфортно в своем весе. Уилл часто повторял, как сильно он любит ее такой, какая она есть, и это чудесным образом укрепляло ее уверенность в себе.
— Спасибо, Джон, это замечательно и очень любезно с вашей стороны.
— Моя дорогая Энни, никогда не верь тому, что говорят о священниках. Мы не все плохая компания. Хотя полагаю, мы немного походим на полицейских. Некоторые из нас совершенные...
— Придурки.
Он усмехнулся и кивнул в знак согласия.
— Сняла эти слова прямо с моего языка. Но некоторые из них замечательны, как и ты. Держу пари, ты великолепна в том, что делаешь, и у меня сложилось впечатление, что ты действительно заботишься о людях.
— Я стараюсь, хотя иногда это очень трудно. Мне нравится относиться ко всем одинаково, независимо от их прошлого или воспитания.
— И это, моя дорогая, очень редкое качество, слишком много людей настолько поглощены собой, что у них редко остается время на кого-то еще, но ты другая. Я сразу это понял.
Они молча съели остаток обеда, пока Джон не встал и снова не подошел к холодильнику.
— Хочешь чего-нибудь холодного?
— Да, пожалуй. — Он передал ей банку ледяной колы и поставил одну рядом со своей тарелкой. Энни была сыта. Она попробовала понемногу всего и съела большую тарелку салата. Обычно она терпеть не могла есть в присутствии незнакомых людей, но в Джоне было что-то такое, что заставляло ее чувствовать, будто они знакомы дольше, чем четыре часа.
— Еда была прекрасна, я так наелась, что не думаю, что мой бронежилет застегнется.
Он покачал головой:
— Я совершенно уверен, что так и будет. Итак, что ты хотела мне показать? — Он отодвинул тарелку в сторону и вытащил из кармана рубашки овальные очки для чтения в золотой оправе. Энни встала и вытащила сложенный листок бумаги из глубоких карманов своих армейских брюк, затем передала его ему.
— Извините, что он не очень хорошего качества, но это лучшее, что у нас есть. Мы считаем, что женщина была убита вскоре после того, как она вышла из паба с мужчиной, но никто не имеет понятия, кто он такой. Это полная загадка.
Джон наклонил голову и поднес фотографию ближе, чтобы рассмотреть ее. Энни увидела, как краска отхлынула от его лица, и почувствовала укол возбуждения. Он знал, кто этот человек — определенно знал. Уилл будет очень доволен. Джон немного отодвинул фотографию, потом снова поднес поближе и прошептал:
— Я знаю этого мужчину, на самом деле я знаю его очень хорошо. Это мой племянник.
Энни почувствовала, что возбуждение исчезло так же быстро, как и появилось.
— Правда? Я имею в виду, вы уверены? Это не очень качественная фотография.
Джон кивнул:
— Это Райан, он приехал на прошлой неделе. Получил работу, которая начнется на следующей неделе на местном газовом терминале, так что он присматривает за моим домом, пока я здесь. Разве вы не пробовали постучать в пресвитерию Святой Марии? Он должен быть там.
Энни предположила, что тот, кому было поручено расспрашивать по домам, постучал.
— Так и сделали, но никто не ответил, когда мы пытались.
Джон вытащил из кармана брюк телефон и позвонил племяннику. Он даже не перешел на голосовую почту, просто продолжал звонить. Когда вызов закончился, он попробовал еще раз, но ответа по-прежнему не было. Затем он позвонил на домашний телефон, который звонил и звонил. Он посмотрел на Энни.
— Я позвоню его матери, моей сестре. Привет, Морин, я не могу дозвониться до Райана, он звонил тебе в последние пару дней? Нет, ладно, это не важно, мне просто нужно, чтобы он оказал мне услугу. Я отправлю ему сообщение. Пока.
Она заметила, что его рука дрожит.
— Что-то не так, он звонит Морин почти через день, и она не получала от него вестей уже три дня. Я должен немедленно вернуться в Барроу.
Энни кивнула:
— Позвольте мне позвонить коллеге, который попросил меня прийти и поговорить с вами. Потом я схожу за полицейской машиной, и мы всю дорогу будем ехать с мигалками.
Она встала и быстро прошла в холл, чтобы надеть свои вещи. Энни позвонила Уиллу, который ответил после первого же гудка:
— Я выяснила, кто этот мужчина, это племянник священника Райан Трелмейн, и он живет в пресвитерии Святой Марии. Вот уже три дня о нем ничего не слышно.
— Отлично, спасибо, Энни. Я вызову оперативную группу, и мы отправимся обыскивать дом. Большое тебе спасибо.
— Я привезу отца Джона, он думает, что с Райаном что-то случилось, и хочет убедиться, все ли с ним в порядке.
— Черт, а что, если Райан — наш человек? Это может все испортить.
— Знаю, но, если я не привезу его, он все равно поедет сам. По крайней мере, я смогу присмотреть за ним. О, и полегче с Джоном, он действительно хороший человек. — Она закончила разговор и повернулась, чтобы увидеть Джона, стоящего в дверях, и почувствовала волну смущения. — Мне очень жаль, Джон, но вы же понимаете, насколько это серьезно, мы должны предусмотреть все возможные варианты.
— Да, и я понимаю, что вам нужно выполнять свою работу, просто немного ошеломлен мыслью, что мой племянник может быть замешан во всем этом. Он всегда был таким хорошим мальчиком, это убьет мою сестру – она обожает его.
— Что ж, будем надеяться, что все это огромная ошибка. Возможно, он в этом не замешан. Подождите здесь, а я схожу за машиной.
— Если не возражаешь, я лучше прогуляюсь с тобой, мне нужно подышать свежим воздухом.
Они вышли из дома и быстрым шагом направились в полицейский участок. Джон примостился у сухой каменной стены, окаймлявшей автостоянку.
— Я подожду здесь.
Энни вошла внутрь и услышала голос Кэти, доносившийся из ее кабинета; она постучала в дверь и вошла.
— В десять часов, и, если ты опоздаешь хоть на минуту, я буду знать, потому что офицер, дежурящий в конце нашей улицы, присматривает за тобой. — Она закончила разговор — В чем дело?
Энни кратко пересказала последние десять минут.
— Черт, правда — племянник священника? Неожиданно. Возьми патрульную машину, сегодня она никому не понадобится, так что ничего страшного если ты вернешь ее только завтра. Припаркуешься у своего дома, когда закончишь, о, и, Энни, будь осторожна.
Энни кивнула и побежала в кабинет, чтобы снять ключи с крючка. Она чувствовала себя ужасно из-за Джона, и этот прекрасный обед казался теперь свинцовой тяжестью у нее в животе. Она вышла на улицу, его лицо было серым, и она надеялась, что он не собирается упасть в обморок. Она села в машину, и он последовал за ней. Они ехали без сирен, потому что технически это не было срочным вызовом, но она включила мигалки, чтобы проехать через оживленное движение.