Гольцев бросил взгляд на серьёзную Александру и, не желая спорить, перевёл тему. — Ого! Сколько записей! — Кивнул на стопки листов. — Удалось найти что-то новое?
— Нескончаемые вопросы.
— С правильного вопроса начинается ответ.
Селивёрстова взглянула на него с интересом.
— Не моя мысль. Брат как-то обронил. А я запомнил.
— Хорошая мысль.
— А что обозначают треугольники? — Андрей взял верхушку, повертел в руках. — Один большой плюс тринадцать маленьких. Какая-то формула?
— Нет. Разложила участников дела.
Гольцев изумлённо приподнял брови.
Александра взяла у него лист и начала разъяснение.
— Всё просто. Большой фиолетовый треугольник — это Снежана Римская. Она тем или иным образом взаимодействует с остальными героями. Возьмём…
— Ты, словно, историю рассказываешь, — позволил себе ухмылку Гольцев.
— Не перебивай. В некотором роде каждое расследование — это книга. В данном случае, уверена, сюжет распланированный и чётко выстроенный. Мы идём по страницам, довольно медленно, к сожалению, преследуя с убийцей одну и ту же цель — дойти до финала. Для нас — это разгадка его основного замысла, и, как следствие, поимка. Для него некая высшая идея, по-прежнему нам непонятная.
— Ясно. Но почему нельзя просто расписать по именам? К чему усложнять?
— К тому, что мне не удаётся найти взаимосвязь между действующими лицами. Я не понимаю, чего хочет ВРАЧ, и кто его следующая жертва. А она будет, не сомневайся.
— Значит, все эти треугольники нужны, чтобы взглянуть на дело иначе?
— Ты догадливый, — подбодрила кивком Александра. — Мне это нравится. Не придётся разжёвывать по сто раз.
«Возможно, я нашла нового помощника», — произнесла уже мысленно и сразу подумала о Бризе.
Его ей всё равно не хватало.
Гольцев вытащил из кармана рубашки маленький икеевский карандаш. — Можно? — Потянулся за чистым листом.
Александра кивнула. Парочка лежала на подоконнике. На всякий случай и для такой вот внезапной своей или чужой идеи. Последняя мигом приняла форму на бумаге.
— Художник я ужасный, — признался Андрей, — но неплохо владею цифрами. Предлагаю каждому… герою… дать своё число.
— Любопытно. Цифры я почти не использую.
— Это скорее лично моя теория, чем что-то действительно стоящее, но раз тебе нужен необычный подход, почему бы не попробовать.
Александра ждала продолжения.
Гольцев говорил воодушевлённо:
— Всю нашу жизнь, все действия можно разложить на числа, взяв за основу единицу. «1» — это ты. Задать конечное число — фаталь.
— Фаталь? — рассмеялась детектив.
Андрей смутился:
— Я в детстве так назвал эту конечную цифру, на которой заканчивается мой личный счёт. Вернее, назвала сестра, это она любительница всяких таких… названий. Она, вообще, любительница выдумывать или скорее коверкать слова.
— И так часто мелькает в наших разговорах, что пора бы уже с ней и познакомиться.
Гольцев покраснел, затараторил:
— Она очень занята, сильно устаёт и очень стеснительная. Она наслышана о вас, прости, что это я… Она наслышана о тебе и хочет познакомиться, но ей духу не хватит.
— Я в её глазах монстр? — усмехнулась Александра.
— Вы, ты в её глазах идеал, после нашей мамы, конечно. Она знает твои расследования. Она… следит за твоими успехами. Она немножко фанатеет. — Андрей окончательно впал в краску и опустил глаза.
Селивёрстова, не привыкшая к подобным признаниям, смутилась. Когда-то, ещё в детстве и долгие годы после, она мечтала, что кто-нибудь станет ею восхищаться, а сама она станет живой легендой. Но, по правде говоря, этот кто-то был конкретным человеком, точнее, людьми. И это были её родители. Для них она хотела стать легендой, особенной. Их восторг желала ощущать во взгляде, в словах и действиях. Но этого не случилось.
Столь сильная заинтересованность со стороны незнакомой девушки казалась странной и ничуть не радовала. Скорее, настораживала. Александра так и не стала самым крутым следователем или детективом, хотя, славой всё же обзавелась. Сомнительной. Так, откуда же взялась поклонница?
— Прости, ты сейчас не так подумаешь о сестре, — всполошился Андрей. — Она не безумная какая-нибудь. Ты для неё — современный пример Шерлока Холмса или парня из «Элементарно». Она вас ставит на одну ступень из-за любви к делу. Она ведь тоже обожает свою работу. Живёт ею. И поэтому ты ей близка. К тому же ты реальный человек, а не персонаж, она тебя уважает. А ещё ей нравятся твои взаимоотношения с цветом.
— А? — теперь детектив удивилась.
Гольцев не смел поднять глаз.
— Мы часто болтаем, и я ей рассказывал о тебе то, что слышал и то, что…
— Что?
— Что рассказывал Резников, — Андрей выдохнул. Сжал пальцы в замок.
Александра не знала, то ли радоваться, то ли злиться. По всему выходило, что Бризу она была до сих пор небезразлична, несмотря на его скрытность и даже некую отчуждённость. Но разве их встречи, беседы, обсуждения — не личное? Разве она не была с ним откровенна? И тут же поймала саму себя на вранье. Была откровенна, но далеко не всегда. А что он рассказывал о ней другим? Чем делился?
Захотелось срочно сменить сиреневые на серые носки, а лучше графитовые.
— Саш, — Андрей всё-таки поднял глаза, — Ваня ничего такого не рассказывал. Только о специфике вашей работы. Ты — главная, а он на подхвате. Ты раскрываешь дело, а он помогает по возможности. Ты учишь, он учится. Знаешь, он говорил, ты хороший учитель.
Селивёрстова вздохнула. Роль учителя — совсем не то, с чем можно поздравить.
— Саш. Ты на него сердишься? На сестру сердишься?
— На себя сержусь.