— Я чист, как родниковая вода. Пойдём, допросим её, — говорит Влад. А я не знаю, что делать дальше. Он будет оспаривать каждое моё слово. И кому Алекс поверит? Владу, с которым они, очевидно, в хороших отношениях, или мне, нежелательному свидетелю, врагу, желающему их смерти?
Влад, опустив руки, делает шаг вперёд. Я стою в стороне под прицелом двух охранников. Но Алекс преграждает путь Владу.
— Ребята, — Алекс кивает своим охранникам, стоящим позади, — проведите Владислава в камеру. Если ты действительно так кристально чист, сопротивляться не будешь, правда? И сам сдашь оружие, — охранники становятся по обе стороны от Влада и бесцеремонно проверяют его, забирая оружие.
А я улыбаюсь победно.
Влад рычит, едва сдерживая свою злость. Буравит меня взглядом. Вижу, что он с удовольствием сомкнул бы свои пальцы на моей шее. Смотрю на Алекса. Вижу лукавый блеск в его глазах. Он получает удовольствие от ситуации, никаких сомнений. Ему нравится унижать других, показывая своё превосходство, власть. Затем Алекс переводит взгляд на меня. Заинтересованно рассматривает с минуту.
— Ты меня удивляешь, крошка. Такая хрупкая девочка, а умудряешься поднять столько шума вокруг своей персоны.
Я молчу. Что поделать, если так складываются обстоятельства. Надеюсь, наступит момент, когда я и этим двоим пущу пулю в лоб.
Влада ведут внутрь. Алекс дарит мне волшебную улыбку, а в глазах пылает хищный блеск. На мгновение успеваю пожалеть о своём поступке, но что сделано, то сделано. Мужчина галантным жестом показывает, чтобы я проходила вперёд. Один из охранников открывает дверь и идёт следом. Другой остаётся на входе. Алекс настигает меня в два шага и берет под руку, чем вызывает недоумение. Откуда такое нежное отношение?
Мы идём по коридорам отеля, подходим к знакомой лестнице, и у меня возникает неприятное ощущение дежавю. Я уже здесь была. И мне не очень понравилось, кроме тех моментов, когда я была с Вовой. Но и они были неоднозначны. Повторить бы не хотелось, если честно.
Алекс заводит меня в помещение, совсем не похожее на те, что я видела в подвале. Я удивлённо рассматриваю уютную комнату. Она больше похожа на маленькие апартаменты для отдыха с двумя кожаными диванами, столиком между ними и несколькими креслами.
Мужчина предлагает мне сесть на один из диванов, тот, что находится дальше от выхода. Охранник становится за моей спиной, а Алекс садится на диван напротив меня. Мужчина, закинув ногу на ногу, откидывается на спинку дивана. Поза расслабленная, открытая. Он сплетает пальцы в замок, заведя руки за голову. Выглядит так, словно на самом деле собирается вести дружескую беседу.
— Внимательно тебя слушаю, — говорит Алекс, а я нервничаю, хотя и стараюсь скрыть своё волнение.
За эти несколько минут я успела всё обдумать и приняла решение, что единственный способ сейчас достучаться до Алекса — это рассказать правду. Пусть не всю, пусть несколько приукрашенную, но правду.
— Насколько хорошо ты знаешь Влада? — спрашиваю вместо объяснений. Ведь чтобы сопоставить факты, я должна сначала кое-что для себя прояснить.
Алекс молчит, очевидно, что-то обдумывая. Меняет положение ног, широко их расставляя. Он опускает руки и снова сплетает пальцы, ставя локти на колени. Наклоняется ближе ко мне, щуря глаза. Пока он играет со мной на равных. Волк в овечьей шкуре. Но и я ведь не овца. Алекс будто проверяет, на что я способна. Он словно боится напасть в открытую. Или же просто растягивает удовольствие…
— Знаю достаточно хорошо, чтобы не доверять на сто процентов. Впрочем, как и любому другому. Я никому не верю — и тем более тебе. И мне будет интересно услышать обе версии. Почему ты утверждаешь, что Влад предатель, а Вова жертва? Объясни.
Я принимаю защитную позу, скрещивая руки на груди. Откидываюсь на спинку дивана. Все это происходит на уровне рефлексов. Мне не нравится Алекс. Я уже молчу о том, что я его ненавижу и желаю ему смерти. Но я должна глубоко затолкать свои чувства, ставя на первое место болезненную потребность спасти Вову.
— Вова не предавал вас. Влад его подставил. Вова доверял ему, а Влад сдал его. И меня. Он привёл врагов прямо к нам, хотя должен был помочь и…
— Помочь скрыть тот факт, что ты какого-то черта жива? — интонация становится грубее. Алекс давит на меня. Пока только морально. Но и этого достаточно, чтобы снова почувствовать себя мелким насекомым, над которым навис большой сапог, грозящий раздавить в любое мгновение, оставив только размазанное тёмное пятно.
— Я жива, потому что Вова хотел выяснить, кто именно ставит вам палки в колеса. Я была приманкой. А поскольку среди вас завелась крыса — задача усложнилась. Все должны были думать, что я мертва. Однако теперь ты знаешь, что предатель — Влад. И кто желает занять ваше место, теперь, я так понимаю, тоже выяснить не составит проблемы. Допроси Влада и всё узнаешь.
Конечно же, я импровизирую. Почему Вова меня не убил — это только мои предположения, представленные Алексу в выгодном для меня свете. На меня ведь открыли охоту, потому что я важный свидетель. Конкуренты четвёрки хотели меня заполучить, но кто именно вёл подпольную игру против божков этого города, четвёрка наверняка не знала, иначе бы давно уже избавилась от врагов. Они решили не рисковать и убить меня, а Вова…
Возможно, Вова действительно решил приберечь меня, чтобы сыграть в опасную игру и раскрыть все вражеские карты. Но и сам попал в ловушку, защищая меня. Доверился не тому, кому нужно.
— Кроме того, — продолжаю свой монолог, — Влад сам мне рассказал, что подставил Вову и натравил на вас влиятельных лиц, а все ради того, чтобы потом их выдать и проложить себе дорогу к вершине пищевой цепи. Он затеял эту игру с одной целью — власть и деньги. Всё как всегда. А, и ещё кое-что: Влад поспособствовал тому, чтобы человек, отправленный за решётку за ваши преступления, сбежал. А меня он планировал привезти к вам мёртвый. Поэтому всё рассказал. Хотел хоть перед кем-то похвастаться.
Алекс громко выдыхает. Опять откидывается на диван, в то время как я, наоборот, наклоняюсь к нему ближе.
— Интересная версия. И как все чётко обосновала. Жажда власти и алчность толкают людей на рискованные и весьма необдуманные поступки. Но остаётся один вопрос, который не даёт мне покоя, — Алекс поднимается и идёт ко мне.
Я отклоняюсь назад, наблюдая за мужчиной. Он подходит и садится на стол напротив меня. Удобно усаживается. Опирается о край стола руками, с интересом изучая мою реакцию. Он слишком близко. Мне некомфортно. Я помню, как смеялась над размером его члена. А сейчас объект моих издевательств находится аккурат напротив моего лица. Алекс слегка улыбается, словно в предвкушении, словно смакует свою победу. Да, я не в том сейчас положении, чтобы позволять себе что-то лишнее.
— Так вот, — продолжает Алекс, усаживаясь глубже на стол и накрывая свои колени руками, — я так и не понял, а какова твоя цель? Почему ты вдруг решила всё рассказать? Почему тебя так волнует, чтобы я знал, что Вову подставил Влад и что Влад ставит нам палки в колеса? — Алекс хмурится, глядя в моё лицо. Кажется, что мой ответ сейчас может сыграть решающую роль. От этого зависит, поверит он мне или нет.
— Потому что я влюбилась в Вову, — отвечаю без заминки. Говорю правду. И признание далось на удивление легко.
Брови Алекса лезут вверх. Кажется, последними словами я окончательно выбила землю из-под его ног. Не ожидал такого услышать?
— Вот так сюрприз, — хлопает ладонями по коленям, бросая на меня насмешливый взгляд. — Ха! Лучше и не придумаешь. Хочешь сказать, что ты умудрилась влюбиться в палача, в маньяка?! Ну ты даёшь, крошка. Да он же дьявол во плоти! Ты же знаешь, что мы все были там и расстреляли твою семью? И тебя бы убили, если бы знали, что ты все видела. Ты вообще с головой дружишь? — смеётся снисходительно. Наклоняется и стучит указательным пальцем по моему лбу.
Возможно, Вова и дьявол. Но он мой дьявол, а я его грешная судья.
Я молчу. Такое ощущение, словно мне на голову вылили ведро помоев, а я ещё и подставила лицо и поблагодарила. Да, я всё знаю. И не нужно ничего говорить, чтобы Алекс прочитал это на моём лице.
Вдруг мужчина таращится на меня так, словно почувствовал озарение, причиной которого стала я. Соскакивает со стола и опускается на колени передо мной. Берет мои ладони в свои руки.
— Только не говори, что ты хочешь, чтобы мы спасли твоего палача?
Кажется, на его лице сочувствие, а взгляд такой, словно я душевнобольная.
Да, я действительно хочу, чтобы они спасли Вову.
— Вы должны ему помочь. Он не виновен, — говорю, чувствуя, что я обречена.
— Но он виновен в убийстве твоей семьи! — убеждает меня Алекс, сжимая нежно мои пальцы. Я опускаю глаза. Смотрю на его блестящие ботинки и пытаюсь угадать, какой у него размер ноги. Сорок четвёртый? Или сорок пятый? — Виноват так же, как я, Иван, Борис, в кого ты с лёгкостью выпустила пулю. Чем Вова заслужил твоё прощение? Неужели он действительно дьявол во плоти, воплощение Джона Кетча, что смог влюбить в себя ту, кто должна его ненавидеть всем сердцем? Ты действительно хочешь сказать, что ты любишь Вову несмотря на то, что он сделал? Знаешь, но любишь? — спрашивает Алекс, а между его бровей залегает морщинка. Он меня жалеет? Или ему доставляет удовольствие ещё раз окунуть меня с головой в дерьмо?
Я уже смирилась с этим. Алекс ничего нового мне не сказал. Я живу с этим противоречием внутри. Я живу с этим чёртовым пониманием, что я влюбилась в убийцу моей семьи. В разрушителя моей жизни. Но чем я лучше, если хотела их убить? Хотела вендетты, забрать жизнь за жизнь. Что же, очевидно, я заслужила это проклятие. Заслужила влюбиться в Вову и жить с ненавистью ещё и к самой себе.
Я поднимаю взгляд. Знаю, что сейчас в моих глазах плещется боль, щедро приправленная тоской. Сталкиваюсь с заинтересованным взглядом Алекса и отвечаю:
— Да.
— Вау! — восклицает восторженно Алекс. — Не знаю, кто из вас более больной. Но мне очень интересно, как далеко ты сможешь зайти. И знаю ещё одного человека, который оценит мой энтузиазм. Жди здесь! — говорит он, целует мои сжатые кулаки, встаёт и уходит.
Я остаюсь, растерянная, вместе с охранником в одной комнате. Интересно, а куда я смогу уйти, если за моей спиной амбал, который явно никуда меня не собирается отпускать?