Наше время
Владимир поднимает взгляд и смотрит на меня. Хочется увидеть там хоть что-то хорошее, но мои ожидания разбиваются о лёд равнодушия. Он только открывает рот, чтобы что-то сказать, а потом, словно передумав, поворачивается к остальным. Они ждут его решения.
Владимир откидывается в кресле. Одну руку опускает вниз, второй продолжая держать скрытые от других карты. Слегка улыбается. Надменно. Во взгляде жестокость, которая режет острее ножа. Вижу едва заметное движение под столом. Вижу только по той причине, что я стою. Остальные не обращают внимания, потому что стол закрывает им обзор. И Владимир в это время смотрит на собеседников, ничем не выдавая себя.
— Предлагаю вскрыть карты, — говорит Владимир, удивляя остальных мужчин.
— Но ты не ответил! — психует Борис. Глаза нервно бегают в поисках поддержки.
— Потому что я знаю причину, по которой вы все вдруг решили поделиться, — акцентирует внимание на последнем слове Владимир, изогнув губы в кривой ухмылке. Он бросает карты на стол, раскрывая их. — Потому что вы проиграли. Или я ошибаюсь?
Я обращаю внимание, что его вторая рука до сих пор под столом. И я начинаю понимать, что сейчас будет. Моё тело реагирует по-своему. Я делаю шаг назад, привлекая внимание внезапным движением всех, кроме Владимира. А Владимир тем временем улыбается так, словно именно этого и ожидал. Он словно заранее знал, что я так сделаю, и знал, как на это отреагируют другие. Его рука спустя мгновение уже над столом. А в руке оружие, нацеленное на Бориса.
— А я делиться не планирую, — говорит Владимир. В его голосе стальная решимость. — Одевайся, — приказывает мне и встаёт, мгновенно ограждая меня от остальных мужчин.
Я стою растерянная. Я не хочу оказаться в его власти. Но ещё больше не хочу, чтобы мной воспользовались они все. Я надеялась, что попаду к одному из них и получу возможность его убить. Но что это будет именно Владимир… Что самый худший и самый опасный, самый непредсказуемый из этих четырёх так нагло заявит на меня права… Это неожиданно. И это не вызывает особой радости.
— Ты совсем спятил? — Борис удивлён. Вижу, что он нервничает. И понимаю, что он осознает своё поражение и против Владимира один не попрёт.
— Он прав, Боря, — говорит Иван. — Мы проиграли. Нужно уметь с честью признавать своё поражение.
Александр молча кивает. Карты действительно проигрышные. Мне не надо разбираться в их игре, чтобы догадаться. Борис хотел схитрить, но не смог. И остальные его не поддержали.
— Убери оружие, — говорит Иван, глядя на Владимира. — Девушка твоя. Ты выиграл, — переводит взгляд на Бориса. — Да, Боря? — давит, чтобы уладить конфликт. Борис кивает в знак согласия, и Владимир прячет оружие.
Что бы ни происходило дальше, я не должна больше перед ними стоять в чём мать родила и унижаться. Я хватаю свою одежду и быстро одеваюсь. Все молчат, наблюдая за моими действиями. Мне снова неловко, словно мне душу вывернули наизнанку и рассматривают, что там внутри, пристальным взглядом. Владимир направляется к выходу, кивая, чтобы я шла за ним. И я вынуждена идти, ведь бежать мне некуда.
— Вов, — обращается к моему «владельцу» Александр, бросая на меня раздраженный взгляд, — проблема исчерпана. Ситуацию решили, девушка остаётся тебе. Зачем куда-то идти? Мы же отдохнуть собирались, о делах поговорить…
Владимир замирает на мгновение. Губы напряжённо поджаты. По какой-то причине он не хочет оставаться, я это чувствую. Мечтает поскорее разобраться со мной?
— Мы уже всё решили и обсудили, — заявляет Владимир. — А я должен допросить девушку и выяснить, откуда она взялась.
— Помочь? — скалится Борис.
— Нет, — грубо отрезает Владимир, хватает меня за локоть и тащит к выходу.
Я сопротивляюсь. Инстинкты диктуют сопротивляться, бороться изо всех сил. Но куда мне с ним тягаться? Владимир перебрасывает меня через плечо и несёт к выходу. Вижу наглые рожи остальных мужчин. Они знают, что будет дальше. И я понимаю, что будет дальше. И хотя мне на самом деле почти наплевать, что со мной будут делать, но я должна имитировать страх. Главное, что я останусь с ним один на один. Я буду выжидать, терпеть, чтобы воспользоваться благоприятным моментом и убить одного из них. Самого важного. Моего наиглавнейшего врага. Возможно, мой провальный план не такой уж и провальный на самом деле?
Я колочу мужчину руками по спине и требую, чтобы он меня отпустил. Он только смеётся. Смеётся надо мной и моими слабыми попытками. Что ж, пускай смеётся. Посмотрим, кто будет смеяться последним. Посмотрим, кто здесь кот, а кто мышка. Этот мужчина физически притягателен, он вызывает дрожь в моем теле, так что сделать вид, что все идёт согласно его плану, будет несложно. Главное — чётко помнить, ради чего я здесь.
Пока Владимир несёт меня к автомобилю, в моей голове успевает созреть новый план. Сначала я буду сопротивляться: вполне логично в моём положении изображать испуганную недотрогу. Затем немного покорности, якобы из-за того же страха, если он будет давить на меня. И в конце концов притворюсь, что смирилась, и он мне даже симпатичен. А когда мужчина потеряет бдительность — я его убью.
Неплохой план, правда?
Конечно, если он не планирует убить меня раньше. Но я сделаю всё, чтобы соблазнить его. Может показаться, что сейчас, сопротивляясь и вырываясь, я делаю совершенно противоположное, но это не так. Мужчины не любят, когда добыча слишком лёгкая. Во всяком случае, такие мужчины, как Владимир. Он должен приручить, подчинить, может, даже сломить меня — именно тогда трофей станет для него ценным. Я — стану его ценным трофеем, чтобы найти его слабое место.
Владимир опускает меня в автомобиль. Точнее, заталкивает, потому что я продолжаю сопротивляться. За рулём водитель, а Владимир садится рядом со мной. Я упираюсь и отбиваюсь ногами, сопротивляюсь, словно фурия. Я играю свою роль, а он, видимо, свою. Мужчина перехватывает мои ноги и рывком подтягивает к себе. Не понимаю, как у него получается, но в результате борьбы я внезапно оказываюсь у него на коленях. Мужчина обхватывает меня поверх моих рук и прижимает к себе, прекращая все попытки сопротивления.
— Успокойся, — тихо говорит Владимир. Его дыхание на моей шее мгновенно разгоняет мурашки по всему телу.
Он не угрожает. Напротив, он пытается меня успокоить, и я теряюсь. Я ждала чего угодно. Я была готова к тому, что он меня ударит, будет угрожать, запугивать, но только не успокаивать… Не шептать мягко, словно я маленькое испуганное дитя, которому приснился кошмар.
Я застываю в растерянности. Его хватка тут же превращается в нежные объятия. Он ведёт рукой по моим волосам и шепчет возле моего лица:
— Не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто веди себя тихо.
Его слова действуют как гипноз. Я действительно успокаиваюсь, сидя на его коленях, в его объятиях. А потом засыпаю. То ли нервное напряжение и усталость сыграли свою роль, то ли этот мужчина на меня так влияет…
Просыпаюсь, когда он на руках выносит меня из машины. Просыпаюсь с жутким осознанием, что я уснула в объятиях врага. Совсем спятила?! Как можно было настолько расслабиться? Этот человек убил мою семью! Он преступник. Жестокая тварь без морали и принципов. Он монстр.
Притворяюсь, что до сих пор сплю, пока он несёт меня к многоэтажке в элитном районе. Мы поднимемся в лифте. Он даже умудряется открыть дверь в квартиру, не выпуская меня из рук. Владимир заносит меня в комнату и бережно опускает на кровать. Он укрывает меня одеялом и оставляет одну.
Как только дверь закрывается, я поднимаюсь. Я не отдыхать сюда пришла. Нужно исследовать логово зверя. Выглядываю в окно — высоко, этаж десятый. Осторожно приоткрываю дверь. Слышу вдалеке разговор. Очевидно, Владимир разговаривает по телефону, потому что слышен только его голос. Подкрадываюсь немного ближе, но слышу только обрывки разговора…
— Я выясню… Да… Я найду способ… Расскажет, не сомневайся. Когда я буду заживо сдирать кожу, всё расскажет…
Слушать дальше не вижу необходимости. Я и так поняла, о чём идёт речь. Владимир с кем-то разговаривал. С кем-то, кто стоит над ним. И делился своими планами. Как он будет допрашивать, пытать…
Значит, он просто меня обманывал и пытался усыпить бдительность? Хорошая попытка, только тщетная.
Конечно, они попытаются узнать, какого чёрта я к ним припёрлась, как прошла охрану, да ещё и с оружием, как прикинулась сотрудницей отеля и чего от них хотела. Честно — я не готова к этому разговору. Поэтому тихо возвращаюсь в комнату и ложусь в постель, чтобы Владимир не догадался, что я его подслушивала.
Через несколько минут дверь открывается, и я слышу шаги в мою сторону. Я не реагирую. Дышу медленно и ровно, словно сплю. Несколько секунд тишины. После шаги отдаляются к выходу. Дверь закрывается. И в этот момент я делаю самую глупую ошибку, на какую только была способна в этой ситуации: я оборачиваюсь, будучи уверенной, что Владимир вышел из комнаты. А он стоит у входа и смотрит прямо на меня. Он меня обманул и поймал с поличным.
Ледяной взгляд, режущий меня острым лезвием по живому. Смотрю в эту голубую пустоту, мгновенно темнеющую, поглощающую меня. Владимир делает шаг в мою сторону. Ещё один. И ещё, пока не оказывается надо мной. Ей-богу, как хищник. А я словно мышка, попавшая в его ловушку. И хотя я не очень боюсь и реагирую на него довольно-таки странно — я всё равно чувствую себя жертвой. Передо мной убийца. Человек без моральных принципов. А я лежу и смотрю неотрывно в его жестокие глаза.
Но Владимир снова меня удивляет, путает все карты. Я жду разговора, жду агрессии, ожидаю допроса, издевательств и насилия… Но он делает глубокий вдох, задерживает дыхание на пару секунд, выдыхает и уходит. То есть? Он просто уйдёт? И ничего не будет? Я чувствую какое-то странное разочарование. Он ведь говорил о допросе и пытках… Или это у него такой изощрённый способ давить на психику?
И правда, чем не отличный способ сломать человека? Я жду боли, допросов, моё тело находится в напряжении, а мозг взрывается от ужасных мыслей, готовясь к худшему. Но ожидаемая стрессовая ситуация откладывается и откладывается. Поэтому я постоянно нахожусь в напряжении, не могу расслабиться и, наконец, в скором времени дойду до того состояния, когда сама прибегу к нему и всё расскажу, только бы прекратить это жуткое ожидание. На это он рассчитывает? Что я не выдержу напряжения? Сломлюсь, а он палец о палец не ударит? Психологическое давление?
И несмотря на мои атрофированные рефлексы, фокус Владимира работает. Я не могу уснуть, в любую секунду жду, что дверь откроется, и он вернётся, и совершит задуманное. Тело, несмотря на усталость, наготове. Мозг подаёт сигналы оставаться бодрой. Всю ночь я нахожусь в полудрёме, подскакивая от малейшего шороха. Каждый раз подрываясь в панике, осознаю, что я до сих пор в комнате одна, и не могу понять, это игры уставшего разума или я действительно слышала за дверью шаги?
И только под утро я сдаюсь и засыпаю от морального истощения.
А потом просыпаюсь и вижу Владимира возле кровати. Тело сжимается от испуга. Я откатываюсь к стене и жду наихудшего. Мой враг стоит надо мной в темноте, что-то держа в руках…